Моя Армения!
Какая стать!
Соединенная и символом и речью.
Как я могу сказать,
Что не люблю тебя?
В промокшем Питере,
Погрязшем в многоточьях
Своего ума,
Упавшем в грязь
Великодержавного величия и чести.
Которому не льстят слова с намеками
И всякой неуместной лестью.
Тот город,
Где таскался по дворам
С книжонкой глупый Мандельштам,
Ахматова с улыбкой бесподобной,
Вдруг нарезая острый свой овал
В промозглой мороси,
Как будто ни о чем не зная,
Так просто осмотрела все вокруг,
И вспомнила Париж
В объятиях простого итальяшки-
Модильяни.
И Петербург,
Как черный передел,
Квадрат
Многоголосия народов, вер, торговцев,
Попал в каналы своих страшных дел,
Но сделал вид,
Что был он бесподобный.
Что делать?
Это Петербург!
Ему не указать
Бездумной глупости-
Лишь просто намекнуть о том,
Что в жизни есть и правила движенья.
Моя Армения,
Я признаю тебя,
Такой, как есть.
Такой, как чудный твой народ,
трудящийся на виноградах томно.
Что я скажу про озеро Севан или гору
С названьем «Арарата»?
Я промолчу.
Кто может оценить,
Хоть даже я, имея должность брата!
Я посмотрю на темную Неву,
Я сообщу, продумав и размерив,
Вам всем,
Не удушая мысль.
Как будто-плача-
Никому не веря.
Моя Армения,
Я должен тут сказать,
Что сердце тут мое с тобой-
Гранит карельский,
И отнюдь не вата.
Что в наших бедах,
Жизнь моя, ни помыслы мои совсем не виноваты.
Моя Армения,
Я так люблю тебя
За пылкий нрав и глупую достойность.
Армения, ты сладкий арахис?
Ты соль иль перец?
Иль лавровый лист?
Иль виноградников
Спокойная пристойность?
Армения- ты русская душа,
Мы-брат с сестрой.
Нам эта степень важна,
Мы ссоримся,
Но можем все менять,
никто не осквернит
души смятенной тихий трепет!
Другие грани бесполезны,
Когда смердят глаголом наши имена,
Уста постывшие
Весь этот глупый лепет.
Нас рубят, ссорят.
Это так!
Но ведь и русский дух
Никак не остановишь
От красоты творенья бытия.
Ни бог, ни черт!
Никак нас не рассоришь!
И разве мы полушечку борща
С тобою не делили
Оловянной ложкой,
Изведывая сложности и скуку,
Но разве тот,
Тот глупый армянин,
Не умирал в окопах под Опочкой?
Я объясняю,
Это-перед Псковом,
Когда враги пришли в мои края.
Он где-то там лежал с российским пареньком,
С губой до рта и деревенской рожей,
Вкушая смысл событий бытия,
А арменин держал
Трофейную лопатку,
чтоб было бы проще и надежней.
Кружили " Юнкерсы" вокруг,
Смеясь над "Рус фанер"
И думали, сидя в кожаных военных шлемах,
Что эти твари
Просто безнадежны.
И носом чувствовал черным и большим,
Красивым,
Будто древняя икона.
Он был в окопе рядом с ним.
Нет,
Не один!
С ужасной рожей ваньки с огорода.
Но вдруг на них пошел фашитский танк,
Распределенный умным,
В меру пьяным,
Любившим весь армейский лоск,
Фельдмаршалом таким-
Гударианом.
Но вот и то произошло-
Тут Ванька встал и черный твой союзник
И оба два-
И греческий овал
И морда из колхоза- встали
И опрокинули весь крупповский
Надменный идеал.
Железный принцип!
Посмеясь над ними!!
И умерли, как две сестры.
Или хотите-брата.
Гранату бросили-
И умерли вдвоем-
бессмыслено и безнадежно.
Прото так-
Под танк легли!
На небо посмотрели,
Жарясь в аде,
И пролетели ангелы вокруг,
и посмотрели им в глаза вовнутрь,
В глубины вод Севана,
Мокрость Петрогада.
Простили вдруг
Друг друга.
Мгновенье сердца-
Чтобы так порвать
В простые клочья
Ту германскую достойность,
Моя Армения,
Прости меня,
За мой язык и глупость просторечья...
Я знаю-ты меня простишь,
Нальешь вина и дашь орехов мне,
Отпустишь отдыхать и только лишь
Одно-вздохнешь и скажешь.
" Юности - беспечность!"
.
Мы-злимся говорить и спорить.
Но нас никто не разлучит навеки?
Моя Армения,
Твой синий до безумства цвет
Меня не отвлечет от сути.
И я приду увидев этот свет,
Быть может, я и был
Безумный и смешной,
Но не
Твой сожититель.
И я люблю тебя , мой друг, сестра,
Но, в общем, дурачок и сквернословник.
Но это просто-я с тобой-одной.
Я- муж.
И вовсе не любовник,
Зашедший так,
Чтоб выпить чуть винца
И насладиться тут красою
Бесподобной.
Я помню, как усатый гад,
Любил лишь твой коньяк,
И жителей,
И их несовершенство.
Он посылал людей в кошмарный ад,
Но думал о проходах во вселенной.
Но
был же и тот маршал Багрямян,
который так дробил фашистов,
Да так бомбил,
Чтобы и член не встал,
Чтоб не забыли озеро " Севан",
Ахматову в прорыве безутешном,
Когда орава, соблазнясь на бал,
Забыла обо всем,
Их волновал лишь жаркий путь наживы.
Они забыли, в маленьком селенье,
В Армении моей,
Кодует бабушка с котлом
Которая сказала
- В доме непорядки!
Моя Армения, как я люблю тебя!
Мой светлый идеал, и, дай вам бог,
Услышать голос мой в моих стихотвореньях.
Таких неважных!
Все - неважно!
Услышать о…таком простом
и смертном
- просто лишь сказать,
Что бабушка и черный твой наряд,
С заботами
Или кинзою переросшей
В грядках , в огороде.
Она сказала,
Я ведь твой скелет-
Нет ни зубов, ни ужаса, ни страха
Но вдруг
Попала в мед варенья,
Я-не пчела, чтоб только зажужжать!
Возьмемся за руки,
-Не страшная беда!
Возьми ружье,
Уставшее без дела,
И покажи им,
Кто же тут не прав,
Иди туда,
В Санкт-Петербург и Ленинград
И возвращайся с знаменем Победы!
Вот посмотри в окно,
Цветет орех,
Плывет река
И в ней живут
Форели золотые.
И ослик мокрой мордочкой своей
Уже травою насладится хочет.
И бабушка,
уставши от огня,
передавала
мне пирог…
Простую корочку,
Чтоб не дурел от скуки.
Осыпан зеленью-простой и молодой..
И ,в общем, главное, чтобы
Услышать голос мой в событиях
Трагичных!
Я знаю-кладбище одно,
и мы там все
вдруг очутимся
вместе!
Но был серьезный разгвор-
С бабулей.
Руки были в тесте.
Ты принесешь ко мне лепешку.
Что со мной?
Разве не видел я гробов иль лживых лестей?
И дашь поцеловать
твою упавшую и сморщенную руку.
Но бабушка сказала
- Ты не прав!
Не обращай внимания на мой вид!
Все просто-
Там горшки стоят
И муж вдруг оказался пьяным,
Но надо козочку доить,
Детишек успокоить,
Чтобы сильно не казались рьяны.
Я за Россию все отдам.
И в этом есть - вся умная наука.
И я-умер дважды!
Как,
Армения права.
Мой маленький народ.
Не любящий чужих прикосновений!
Как брат-сестрой.
Знакомы-незнакомы.
Ну что же тут сказать?
Тут не хватает музыки и речи.
Определенья эти бесполезны.
Но - не игла, пронзившая холсты,
Не понимая
сущности вселенной.
-Ну что пробормотать?
Жду я тот пирог,
Засыпанный травой
и бабушки простым нравоученьем!
Армения, как я люблю тебя!
Мне не хватает твоего блаженства!
Армения,
Прости за мой язык,
Не оправдавшим
Слез и ожиданий.
Но бабушка, принесшая пирог,
Мне указала, где же совершенство.
Она сказала,
Тыкнула в пирог,
Послушаю
“ Ешь и жди”.
Молчу. Смотрю.
А вот потом поговорим о мирозданьи.
Армения, не дай мне изменить,
Моим стихам, написанным так глупо.
Но подчас хочу
В окоп, где русский, армянин
Гранату сунули под гусеницу Круппа.