Уставшее за долгий день солнце медленно сползало за горизонт. Мы с братом, тоже порядком утомленные, старались поскорее закончить копку гряд. Вот в этот самый неподходящий момент и появился в нашем огороде сосед Володя.
– Здравия желаю, сержант, – приветствовал его Алик.
Они в свое время вместе служили. Бывшие воины негромко разговаривали, а я упорно продолжал «догрызать» свою грядку. До меня долетали обрывки разговора: вернулись, начали спевку, вчера слушал.
Закончил копать. Разогнулся и опешил: стоящий напротив нас Володин дом пылал изнутри. Мужики тоже туда смотрели.
– Красота-то какая, в городе такого не увидишь, – слышу веселый Володькин голос.
Ну не может человек радоваться при виде своего горящего дома! Осмотрелся и все понял.
Пылал закат, огненными бликами отражаясь в окнах и на стенах домов, вместе с закатом горела и наша деревня. Замечательное зрелище. Но такая красота непривычного человека и обескуражить может.
Ребята предложили пойти в черемушник, на берег ручья, послушать вернувшихся на родину соловьёв.
Шли в белой пене цвета черемух, утопая по пояс в дидельнике. В густом кустарнике врыта скамейка со спинкой из жердочек. Присели. В лесу разноголосый птичий хор. Вдали кому-то щедро отсчитывает года кукушка. Аромат цветущей черемухи пропитал воздух настолько, что перебивает все остальные запахи. Соловья не слышно.
– Все разговорчики только шепотом, – предупреждает Володя.
И вот дождались. Совсем рядом нежно защёлкал соловей и, раскатив из своего лукошка сотни жемчужных горошин, на мгновение умолк. Володя комментирует шепотом:
– Какое колено выдал!
Но певец здесь не один. Из-за ручья другой соловушка в точности повторил его арию. Наш исполнил новое колено. Певец с другого берега, дослушал и повторил. Поют – переговариваются, друг друга не перебивают, не то что люди.
Мужики насчитали семь, как они утверждали, абсолютно различных колен. Каждому новому радовались как дети, забывая отгонять полчища комаров. А песня лилась и лилась, заполняя все вокруг, соловьи пели на пару. Который пел лучше мы так и не смогли решить.
Домой шли молча, сна ни в одном глазу, наверное, остался в черемушнике. Зашли ко мне на чай. В душе продолжали петь соловьи. Ни о чем другом говорить не хотелось. И вот тут-то ребята меня удивили.
– Тебе понравился соловьиный концерт?
– Да, очень.
– О чем поют соловьи, ты понимаешь?
Ну дают! На земле стоят твердо, в облаках не витают. А вопросики у них…
– Знаю для чего поют: ночью – для любви, утром – для обороны, да и все тут. А знаете ли вы, что песню соловья ни описать, ни воспроизвести ни на одном рукотворном музыкальном инструменте невозможно.
– Может, ты и прав, ни описать, ни исполнить. А понять можно.
– Так будьте любезны, поделитесь.
– Поёт о природе, то есть о жизни. Соловей – ее композитор и певец. В своей песне передает он шелест подрастающих трав, шорох зазеленевшего листвой леса, нежный шепот распускающихся полевых цветов, тихое убаюкивающее журчание лесного ручейка, посвист теплого весеннего ветерка в кронах берёз, волнение наливающейся хлебным соком ржи. Соловьиная песня, как целебный бальзам, успокаивает, снимает усталость, очищает от всех житейских переживаний. После прослушивания соловьиных концертов и делать-то хочется только хорошее.
И я вполне согласен с ними.
Автор фото: Михаил Смирнов.
03.08.1985 г.