Проза жизни. Остается оптимизм

Проза жизни.  Остается – оптимизм.
Аннотация: все события произошли в конце 90-х годов, блага цивилизации, как сотовые телефоны, компьютеры и интернет пока не дошли до семей с небольшим достатком. С семьей героини я знакома давно, удивительно дружная семья, многодетная по тем и сегодняшним меркам, стойко преодолевает трудности, как социальные, так и семейные. И только благодаря сплоченности и взаимопомощи семья преодолела испытания тех жутких лет.
Глава 1
Варвара – 22 года.
- Мама, - мой четырехлетний сын, заходит в комнату и, глубоко вздохнув, выпячивает грудь. Понятно, разговор будет не из легких, ребенок решил «покачать права», - я же уже взрослый, - знакомое начало разговора.
- Я бы так не утверждала, Макс.
- Ну, я же не в пеленках, ходить умею, сам одеваюсь и кушаю сам, - возражает он.
- Умение завязывать шнурки и застегивать пуговицы ещё не делает тебя взрослым, с взрослением приходит ответственность, и чем старше человек становится, тем больше у него ответственности.
- И я готов взять на себя ответственность, - грудь Макса выпячивается сильнее, - буду сидеть дома, не хочу ходить в детский сад, я могу и дома сидеть.
- Сынок, ты хорошо подумал? Ты прикинул, чем будешь заниматься? Как проведешь время в одиночку? Или ты рассчитывал целый день смотреть телевизор? Это совсем не вариант и вредно для здоровья.
- Я буду рисовать, отдыхать, тетя Даша обещала научить меня читать, буду готовиться к школе.
- Мы обсудим твое предложение на семейном совете в воскресенье, а завтра ты идешь в детский сад.
- До воскресенья я потерплю, - важно отвечает Макс и выходит из комнаты.
Чего-то подобного я от сына ожидала, он детский сад терпеть не может с первого дня и отпуск любого члена семьи воспринимает как подарок, знает, что его не поведут в сад, оставят дома, потому как мои родные очень сострадательные люди и не будут заставлять ребенка ходить в ненавистное заведение. Макс - самый младший в семье и вьет веревки из всех нас, так получилось, что он пока единственный внук и единственный племянник у моих сестер и братьев, а их у меня пятеро. Я - самая младшая, шестой ребенок в семье, так получилось, между мной и старшим братом Михаилом разница в возрасте составляет шесть лет, но начну представлять свою семью по старшинству. Мой папа Александр Егорович - врач в третьем поколении, работает в кожно-венерическом диспансере и не потому, что ему нравится лечить срамные болезни, а потому, что там больше платят за вредность. Мама – Елена Николаевна, работает бухгалтером в городской Администрации, старший брат Михаил – окончил ВУЗ и работает инженером на пока ещё работающем заводе. Второй по старшинству брат - Василий, тоже окончил ВУЗ и работает инженером на другом, пока ещё работающем, предприятии. Третья по старшинству идет сестра Дарья, хотя разница у них час, Василий и Дарья - близнецы, сестрица окончила педагогическое училище и работает учительницей младших классов в школе недалеко от дома, она давно покушается научить Макса читать, но я останавливаю, пусть у ребенка будет детство, беззаботное, без азбук и букварей, успеет ещё.  Галя – четвертая по старшинству, она в прошлом году окончила очень сложный технический ВУЗ и, благодаря Мише, нашла работу. Антон - пятый по старшинству, окончив училище на водителя-автослесаря, работает в автомастерской. И только я в свои молодые года натворила дел, и теперь вся моя семья присматривает и за моим сыном Максом, и за мной, ну, чтобы больше никуда не влипла. А «влипла» я в свои восемнадцать в «большую и светлую» любовь. Я - единственная пошла по стопам отца, но врачом не стала не хватило мозгов, наверно, окончила медицинское училище и получила диплом фельдшера. Папа предложил мне поработать в кожно-венерическом диспансере, но я решила, что должна хлебнуть настоящей медицины и устроилась на скорую помощь, теперь вот думаю, может, стоило послушать родителя, и жизнь бы по-другому сложилась? Но, как говорится, что вышло, то вышло, что сожалеть, исправить невозможно. На одном из вызовов, я познакомилась с Павлом, у его мамы случился приступ, мы приехали оказывать помощь, а там убивающийся сын, ещё и его откачивать пришлось. А когда его родительницу поместили в больницу, и опасность миновала, он и бросил взгляд на меня, молодого фельдшера. В общем, пока его мама лежала в больнице, у нас развивался любовный роман, мы продолжили и после выхода его родительницы из больницы, хотя подозреваю, что его предки были против меня, простой фельдшерицы, да ещё и из многодетной семьи. У нас в семье тогда было половина студентов, жили тяжело, все подрабатывали, если была возможность, ещё большой огород и хозяйство. Деньги в те времена платили не вовремя и не всегда и, если бы не натуральное хозяйство да наши бабушки, продававшие излишки продукции на базаре, не знаю, как бы мы выжили. Бабушки и дедушки по линии папы и мамы, живы, здоровы и живут на одной с нами улице. Наш дом, это вообще бывший барак, но не такой огромный, как показывают в старых фильмах, вполовину меньше, когда-то тут жило пять семей, потом семьи расселили, мы остались одни и нам, как многодетной семье, полностью отдали этот дом, ну и участок вокруг него. Пока был СССР и нам, как многодетным, хоть чем-то помогали, родитель, старшие братья, дедушки, и все, кто был не ребенком, перестроили этот барак под наши нужды. На улицу провели отопление, воду и канализацию, в помощь от городских служб перекрыли крышу, ну а мы разделили дом внутри под свои потребности, получилось прекрасно: у каждого своя комната, три туалета, три душа большая кухня-столовая, две кладовых комнаты, у папы есть кабинет и гостевая комната, но сейчас это комната Макса. Что касается мебели, то вся она сделана нашими руками, каждый член семьи принимал участие в её изготовлении, те, кто не мог строгать пилить или собирать, ошкуривал, покрывал лаком или специальной краской. И в каждой комнате у нас мебель на индивидуальный вкус, эксклюзивно. Тогда это смотрелось бедно и по-деревенски, сейчас же у народа вкусы поменялись, и мебель из опилок массового производства у людей с доходами уже не в чести. Когда пришла перестройка, а за ней голодные годы, мы построили на участке, сарай для свиней, курятник, гусятник и несколько клеток для кроликов, даже козу держали, было такое, ну и огород увеличили, каждый кусок земли на участке был чем-то засажен. Работали все, после школы и ВУЗов, родители после работы, ещё и старшему поколению с огородами помогали, а они наш урожай днем охраняли и продавали излишки на местном рынке и это очень нас выручало. Сейчас, когда мы все работаем, так много скотины не держим, однако огород не забросили, ни мы, ни наши старшие родственники.
Отвлеклась, история появления на свет Макса необычная, хотя началась тривиально, средство защиты оказалось с дефектом. Никто не заметил, я, как положено, сходила в душ, провела гигиенические процедуры и отправилась домой. Ну а когда меня на вызове стошнило в кусты, доктор из бригады в тот же день отвел меня к гинекологу, хоть срок был и маленький, но мне, как медицинскому работнику, сделали тест, жутко дорогой из иностранных закупок. Павел не сильно обрадовался прибавлению и даже поинтересовался, а не могла бы я решить этот вопрос? Могла, вот только забеременею ли я второй раз, точно мне сказать никто не мог. Отец и мама меня поддержали и даже были готовы к тому, что ребенок родится без отца, но Паша оказался порядочным, и мы подали заявление в ЗАГС. Свадьбы не было, да и кто бы стал устраивать торжество, когда в семье с деньгами большой напряг. Родители Павла были совсем не в восторге от этих событий, но в глаза мне ничего не говорили, может, конечно, в спину фыркали, в лицо же улыбались. Нам сняли небольшую однокомнатную квартиру, однако в семью доход приносила только я, Павел учился, но его родители помогали деньгами. Мне было стыдно брать деньги, но Павла все устраивало и до меня только тогда начало доходить, что мы абсолютно по-разному воспитаны, у нас разные мечты и идем мы к ним разными тропами. Но, как ни странно, скандалов не было, претензий мы друг другу не предъявляли Павел по друзьям и вечеринкам не ходил, жили тихо, скучно и без любви, прошла она куда-то, вмиг исчезла, как говорят: «любовная лодка разбилась о быт». Хотя с бытом у нас было все нормально. Так мы прожили до последних недель моей беременности. И вот, когда Павел вез меня на машине своего отца в больницу на очередной осмотр, мы попали в аварию. У меня был сложнейший перелом ноги и сдавление костей бедра, и ещё много чего. Боль была такая, что я помню только огромные глаза бойца МЧС, который вытащив меня, уставился на мой большой живот, молодой парень, мне на секунду его жалко стало, а потом я потеряла сознание. Очнулась в травматологии, когда меня готовили к операции, а на операционном столе у меня начались схватки, и врачам пришлось вызывать акушерку. Макс появился на свет прямо во время операции, кричал громко, чем подгонял докторов, и из операционной нас вывозили вдвоем. А потом нужно было как-то приспосабливаться, у меня постельный режим, я на вытяжке, вставать нельзя, даже поворачиваться нельзя, а молоко в грудях набирается, не пропадать же такому добру. Папа договорился, и меня перевезли в бокс кожно-венерического диспансера, поставили рядом кроватку, и вся родня по очереди в свое свободное время круглосуточно дежурила в этом боксе, потому как уход требовался не только Максу, но и мне. А лежать мне на вытяжке месяца три не меньше, потом ещё одна операция и, может, после неё мне разрешат ходить с костылем. За мной и Максом ухаживали все, даже бабушки и дедушки, когда родные были заняты. Что же касается моего мужа и отца Макса Павла, то со дня аварии и по сей день я их не видела и, судя по свидетельству о разводе, что мне прислали два года назад, больше  не увижу. Сначала его увезли лечиться за границу, и мне об этом никто не сообщил, папа узнал у врачей, что делали для него выписку. Его родители тоже испарились, как утренняя роса, а мне было совсем не до них, хотелось вылечиться и вернуться домой. Когда нас привезли в родной дом, Максу уже исполнилось четыре месяца, я передвигалась с палочкой и моя травмированная нога стала на два сантиметра короче, без специальных ортопедических стелек я хромаю, а с ними незаметно. Получилось, что Макса растили все родные, все прочувствовали, что такое младенец, приобрели навыки или вспомнили молодость, ну и сынок мой всю родню узнавал, улыбался им, мне казалось, что он их всех воспринимал, как мам. В полтора года, я отдала сына в детский сад, так ненавидимый им по сей день и вышла на работу, не хотелось сидеть на шее у родных, травмированная нога иногда болит на погоду, и когда рабочая смена выдаётся тяжелая, но, в общем, жить мне не мешает.  Видимо, придется Макса из сада забирать, нельзя травмировать дитя в столь нежном возрасте. Я уверена, что вся родня поддержит его, каждый из них уже непрозрачно намекал, что готов присмотреть за моим сыном, и, может, не стоит мучить ребенка, пусть сидит дома, да и бабушки, если что, на подхвате и никогда не откажут. А ещё меня спасает оптимизм. Если все способы испробованы, и надежда призрачна, остается только он, и я верю, что все будет прекрасно, да и сейчас хорошо, наша дружная семья все преодолеет.
А сейчас мне нужно собираться на работу в ночную смену.
Глава 2
Три смены спустя. Варвара.
Скорая помощь резко дергается, я, клуша, о чем-то задумалась и сейчас имею шишку на лбу, держаться за поручни нужно, а не «ворон ловить». Шофер громко матерится, доктор уже выпрыгивает из машины, я хватаю чемодан и открываю дверь.
Посреди дороги стоит парень, и какой-то он неправильный. Наркоман или просто напился?  Уж больно поза у него подозрительная, и, только доктор делает шаг к нему, как парень наклоняется и его выворачивает прямо на капот машины. Шофер начинает ругаться ещё громче, а я достаю из чемодана полиэтиленовые фартуки себе и доктору, это нам на такие вот случаи выдают, ещё нарукавники имеются, но мы про них благополучно забываем. Пока доктор осматривает больного, я надеваю на него фартук и даже натягиваю нарукавники, потом быстро экипируюсь сама. А парень не наркоман и не пьяница, у него жутчайшее отравление, но что он ел пока сказать не может жуткие спазмы у пациента. И тут на дорогу выбегает ещё один в таком же состоянии, хорошо, что сейчас ночь, и по этому району кроме скорой помощи обычно никто не ездит, потому как, двинуться мы пока не можем, а значит будем оказывать помощь прямо на проезжей части. Второго выворачивает рядом с машиной, шофер уже и не матерится бесполезно, я подбегаю к парню, тот от слабости еле держится на ногах, у него температура зашкаливает, но он меня видит и, вроде, что-то осознает.
- Там ещё двое, - шепчет он и указывает рукой на придорожные кусты.
- Варвара! – Громко говорит доктор, - они отравились морепродуктами, сильнейшее отравление. Нужно срочно проводить дезинтоксикацию прямо здесь на дороге, иначе до больницы мы их не довезем, - хорошо, что на улице теплое лето и асфальт горячий после солнечного дня.
 - Яков Петрович! – Это доктор кричит уже шоферу, - вызывай нам на подмогу ещё бригаду, а лучше две.
Ну, а дальше начинается экстренная медицина. Мы вытаскиваем из кустов ещё двух пациентов, укладываем их прямо на асфальт. Я поворачиваю их головы так, чтобы они не захлебнулись рвотными массами и начинаем всем подряд делать уколы. Я только шприцы наполняю, доктор колет в руку, штаны снимать с них некогда. Хорошо, что у нас в машине огромные запасы физраствора! Так положено, слишком много в эти годы самоубийств, и все таблетками травятся, вот и приходится возить с собой промывающие средства, даже инструкцию в нашем ведомстве издали, и выдали по нескольку фляг для физраствора. А что? Препарат-то копеечный, вода и чуть соли, но вроде как прикрылись, что средства от отравлений имеются. После укола у пациентов начинается рвота. Так положено, нужно выводить из желудка оставшиеся токсины. Ну а дальше начинается самая «мокрая» работа - промывание желудка через трубку. Я фиксирую голову пациента, доктор вводит туда трубку и начинает вливать физраствор, потом пациент долго блюет водой, а мы пока заливаем физраствор другому и, главное, парни так ослабли, что даже сопротивляться не могут, а ведь крепкие спортсмены, тяжелые, но сейчас бессильные как дети. Хотя, с другой стороны хорошо, не мешают нам заниматься своим делом. И промывать мы будем пока у нас раствор не закончится. Смена только началась, и потому у нас его много, но и пациентов четверо, все дорогу изгадим рвотными массами, но пусть так, чем молодых в морг везти.
***
Когда к нам на подмогу подъезжает ещё одна машина скорой помощи, мы уже истратили весь физраствор, все нужные лекарства и даже поставили каждому пациенту капельницы, доктор и я держим по две капельницы, пациенты в отключке, но у них начала спадать температура, и рвотных спазмов нет.  Сами мы мокрые от пота от нас разит рвотными массами, а халаты нуждаются в основательной стирке и дезинфекции, и про шишку на лбу я вспоминаю только сейчас, так она вроде и не болит.
Грузим пациентов по двое в одну машину и трогаемся в инфекционную больницу нашего города, ехать туда далеко она стоит на окраине, я держу капельницы, пациенты все ещё в отключке, прекрасно, не будут отвлекать в дороге.
Час спустя. Варвара.
- Ну, вы - герои! – Восклицает дежурный инфекционист, - мне по рации рассказали о ваших подвигах. - Молодой доктор, я его не знаю, а с Олегом Сергеевичем, доктором из моей бригады, он знаком, пожимает ему руку, внимательно рассматривает, принюхивается и морщит нос. - Досталось же вам! Прямо на дороге… я этим отравленным скажу, что у них второй день рожденья сегодня, и что, если бы не вы, ангелы-хранители, он бы никогда не наступил.
- Пусть хоть отойдут немного, - смеется Олег Сергеевич.
- Отойдут, куда денутся, вы самые главные процедуры провели, им только спать и осталось. Может, душ примете, халаты поменяете, найдем вам пару списанных, не работать же в таком виде.
- Ну, если ты нам обеспечишь душ, мы не откажемся, и от халатов, пусть и списанных, не откажемся.
- Ну, тогда прошу в санпропускник, - инфекционист улыбнулся и указал на дверь.
***
Час спустя мы отмытые до блеска и в новых халатах отправились на следующий вызов, одно радует - наши усилия не прошли даром, парни будут жить и радоваться жизни.
Две недели спустя. Варвара.
Семейный совет единогласно постановил оставить Макса дома, мне пришлось забрать из детского сада документы, купила сыну букварь, Даша обещала научить его читать. Прописи и учебник математики для малышей, ну и альбом для рисования с карандашами, родственники установили дежурство, и теперь мой сын встает, когда захочет, днем не спит, много гуляет на свежем воздухе и постепенно готовится в школе, ребенок добился для себя свободы, молодец, могу только порадоваться его целеустремленности.
Сегодня у нас легкая смена, так считается, когда нет тяжелых случаев, а все болячки можно купировать уколами и таблетками. Написав отчет об использовании лекарств, я переоделась и вышла из станции скорой помощи, на улице ранее утро, солнышко и ожидается теплый день.  И только я спускаюсь с крыльца, как из-под деревьев выходят четыре парня, знакомые лица, их уже из инфекционного отделения выпустили.
- А я тебя знаю, - восклицает один из парней, - наша бригада тебя из покореженной машины вытаскивала.
- Спасатель, вот так новость! А я только твои огромные глаза помню, когда ты на мой большой живот смотрел.
- Это был мой первый выезд, а тут авария такая и женщина беременная, нога у тебя была в плохом состоянии. А кто родился?
- Сын Максим, четыре года уже. Прямо на операционном столе и появился, доктора ногу мою собирают, а он на свет просится, из операционной нас вывозили уже вдвоем.
- А у мужа твоего травмы были легкие, чуть прижало его, и переломов не было, ушибы, да легкое сотрясение мозга.
- Как интересно!   Я его после той аварии и не видела, родители его за границу увезли, и так ему понравилось, что он там и остался.
- Вот козел! – Воскликнул парень, стоящий рядом с бойцом МЧС, - Алексей, ты чего это девушку задерживаешь, она после смены, мы пришли спасибо ей сказать, а ты в воспоминания ударился.
- Прости, Никита, - ответил Алексей, - мы все благодарим тебя за помощь, нам инфекционист рассказал о том, что вы сделали там, на дороге, сами-то смутно помним, как в бреду.
- Очень приятно, но это наша работа, хотя, когда хвалят за это, очень приятно, значит, не зря я выбрала эту профессию. А доктора вы поблагодарили? - Парни синхронно закивали головами, - тогда желаю вам больше не встречаться с нами по такому поводу. – Те опять кивают головами, очень понятливые молодые люди попались и благодарные, мне очень приятно.
Парни по очереди пожали мне руку, ещё раз сказали «спасибо», и мы распрощались.
***
Дома за ужином, я похвасталась родным, папа улыбался, мама кивала головой, остальные, молча, поддерживали меня, у меня просто идеальная семья.
Глава 3
Две недели спустя. Варвара.
На массовую драку в кафе прибыло три бригады скорой помощи, но и этого мало, дерущихся с обеих сторон, посетителей и персонала кафе около ста человек, и самыми целыми почему-то остались охранники.  Странно, у них работа - стоять на переднем крае, а они отделались только царапинами, которые могут обработать сами. Олег Сергеевич охранников сразу отодвинул в сторону, вручив им пузырек с перекисью водорода, мы, передвигаясь между лежащими телами, выискивали особо тяжелораненых, чтобы оказать им помощь первым, нашли старых знакомых всех четверых, доктор узнал их, несмотря на ранения и кровь на лице.
- У нас скоро появиться привычка вас спасать, бравые ребята, - Олег Сергеевич начал осматривать пациентов, я же в это время достала перекись, салфетки и лекарства, - Варвара запоминай порядок процедур…
- Я записываю, - достаю блокнот и карандаш.
***
Когда наши доблестные органы правопорядка начали упаковывать драчунов в микроавтобус, мы закончили с уже знакомой нам четверкой и ещё шестерыми тяжелоранеными. Помощь оказали в том объеме, что был в наших силах и возможностях, остальные бригады тоже заканчивали работу, как оказалось, сильно пострадавших совсем немного остальные получили царапины и гематомы и вполне справятся своими силами.
- А мне по секрету рассказали о причине драки, - улыбается Олег Сергеевич.
- Интересно.
- В этом кафе они отравились.
- Причина, согласна, но почему так долго ждали?
- Не хотели конфронтации.
- Видимо, очень не хотели.
- Горячие молодые парни, видимо, их задели вот они и вспомнили обиды, сам таким был, дрался по поводу и без.
И тут по рации передали адрес нового вызова, и шофер свернул на соседнюю улицу, а я начала проводить ревизию лекарств.
Три дня спустя. Варвара.
Выхожу со станции скорой помощи, на крыльце сидит Никита и зажимает нос окровавленным платком.
- Упал? – Качает головой, - подрался? – Опять «нет», - понервничал, - кивает подтверждая, осторожно поднимаю его и, обхватив за талию, веду в приемный покой.
Там я укладываю его на кушетку и, взяв у дежурного фельдшера тонометр, начинаю измерять давление. Фельдшер Нина Семеновна не вмешивается, она мне доверяет, если вдруг не справлюсь, подскажет. Похоже, она думает, что это мой парень, потому тактично отвернулась и смотрит в окно. Давление у молодого человека повышено, но не критично. Ему бы обследование пройти, только я не могу выписать направления, доктор нужен и, только я подумала, как бы мне вызвать Олега Сергеевича, как он заходит в кабинет и сразу направляется к кушетке.
- Мне сказали, что ты какого-то парня повела в приемный покой, - говорит он, - решил помочь, расскажи о симптомах.
- Давление повышено, кровотечение из носа, пока все, анамнез не собирала.
- Не густо, ему бы обследоваться.
- Еще он говорит, что нервничал.
- Уже что-то, хотя бы причина ясна, ну тогда записывай лечение, а я пока буду выписывать направление на обследование.
- Я по больнице ходить не буду, ещё больше разнервничаюсь, - шепчет Никита, - меня от одного здания поликлиники головная боль начинается.
- Ну, раз так, придется тебя силком водить, - улыбается Олег Сергеевич, - Варвара этим и займется, у неё завтра выходной.
- Ну, так нечестно, я хотела его с сыном провести.
- Значит, у тебя будет прекрасная мотивация быстрее закончить, раз уж пациент пришел к тебе за помощью, нельзя отказывать.
- Это я понимаю, тогда готовься, Никита, завтра в половину седьмого утра я буду у тебя.
- Так рано?
- В самый раз ты не представляешь, какие очереди в лабораторию, быстро говори мне адрес.
Никита называет улицу и дом, мы живем рядом, если переулками, то минут десять от моего дома, однако он живет в многоэтажном доме и это уже спальный район.
- Родителей предупредить о моем приходе, и придумай, что обо мне сказать, чтобы они не смотрели на меня, как на будущую невестку.
- Это ещё почему? – Возмущается он.
- Тогда и о сыне моем скажи, мне скрывать нечего.
- И скажу, а что в этом такого, если твой муж козлом оказался.
- Чудненько, - улыбается Олег Сергеевич, - вылечишь парня, а там и до ЗАГСА недалеко.
- Ну, это вы очень далеко заглянули доктор, - смеюсь я, - моя родня может и не одобрить, а я без благословения родителей второй раз замуж не выйду.
- Разберемся, - отвечает Никита.
- Я бы на твоем месте напрягся, - смеется доктор, - у Варвары родня и меня не сразу одобрила, а я её в ЗАГС звать не собирался, мы только работаем в одной бригаде.
- Такие строгие? – Хмурится Никита.
- Вот о чем вы говорите, мужчины? Так, укол, а потом я отведу тебя домой и сдам на руки родне. 
***
Мама Никиты миля женщина очень испугалась, когда я представилась и сказала, по какому поводу провожаю его сына, она пыталась усадить меня пить чай, но я отказалась, мне к сыну нужно, он ждет. Женщина прониклась и пообещала, что завтра разбудит Никиту к моему приходу. Выбежав из подъезда Никиты, я прибавила скорости. Домой! У нас с сыном много планов на сегодня.
Утро следующего дня. Варвара.
Дверь открыла мама Никиты, сынок же в растянутых трениках и майке зевал так, что я его зубы мудрости разглядела. Пока меня поили чаем, он умывался, ему-то есть нельзя, кровь сдается на голодный желудок. Как только Никита оказался прилично одет, я быстро завершила чаепитие, и мы покинули квартиру. Поликлиника ещё закрыта, но очередь уже имеется, и мы в ней далеко не первые. Как только поликлиника открылась, начались наши хождения по мукам, Никита стискивал зубы и молчал, скрипел зубами, от злости прищуривал глаза, но в перепалки не лез и от скандалов воздерживался, а у меня сдавали нервы.
***
У последнего кабинета мои нервы не выдержали, и я начала качать права, да сколько можно издеваться над пациентами, они же больные люди, разве можно с ними как со скотами обращаться, никакого такта у персонала. Мы сцепились с медсестрой, доктор, улыбался, глядя на нас, а Никита нервничал и готов был вступиться за меня, однако я тоже не лыком шита работа на скорой помощи хорошо закаляет характер. Когда страсти накалились до такой степени, одно слово, и мы вцепимся друг другу в волосы, Никита сгреб меня в охапку, буквально вынес из кабинета и прижав к стене начал жарко целовать, в коридоре наступила тишина, а народу там было огромное количество, мне стало так стыдно, что я, наверно, была краснее перезрелого помидора, однако целовался он сладко. Только он оторвался от меня, и я набрала в легкие воздух, чтобы отчитать его за самодеятельность, как из кабинета вышел доктор и позвал нас. Под взглядами больных, сидевших в коридоре, мы зашли в кабинет, хорошо, что он последний и я потом быстро побегу домой.
***
Ты зачем целоваться полез? – Возмущаюсь я, когда мы наконец-то вышли из поликлиники.
- Боялся, что сорвусь.
- Оригинальное средство успокоения. Теперь слушай меня внимательно: завтра у меня смена, и я зайду в поликлинику за результатами твоих анализов, покажу их Олегу Сергеевичу, он назначит лечение, все бумаги положу в твой почтовый ящик после смены, таблетки купить пить, как прописано, если понадобятся уколы, найдешь меня, договоримся, когда я буду их делать. И не вздумай прохалявить, зря я, что ли, провела с тобой полдня в поликлинике в свое свободное время, могла бы прекрасно провести время с сыном.
- Обещаю выполнять все предписания врача. – улыбается Никита.
- Верю, что выполнишь обещание, а сейчас быстро домой, меня Максик ждет, я обещала ему вкусный бисквит испечь.
- Ты умеешь печь?
- А что тебя удивляет? Я умею и печь, и варить, и жарить, и далее по списку.
- Запомню.
- Домой, мне завтра на смену, тебе на работу.
***
Перед следующей сменой, я заскочила в поликлинику, забрала все результаты, Олег Сергеевич просмотрел, сказал, что ничего страшного нет, но таблетки выписал. Я сложила все бумаги в конверт и в конце смены бросила их в почтовый ящик Никиты.
Три дня спустя. Варвара.
Миша зашел ко мне в комнату поздно вечером. Макс уже час, как спал в своей кроватке, посещение старшего брата, да ещё и в такое время наводит на определенные мысли.
- Миша, что?
- Нашей семьей очень настойчиво интересовались.
- Всей семьей?
- Всей, но особенно тобой. У тебя появился кавалер?
- Я бы так его не назвала, парень обратился за помощью, я измерила ему давление, доктор сделал назначения и, в общем-то, все.
- Значит, ему понравилось, как ты оказала помощь, и он хочет повторить.
- А зачем о семье узнавать? Я девушка разведенная, и могу без ЗАГСА обойтись. Для здоровья полезно, врачи рекомендуют.
- Ты можешь и обойтись, а вот он, видимо, порядочным оказался.
- Ты рисуешь просто идеального мужчину. За медицинскую помощь, он решил отблагодарить меня походом в ЗАГС, или он просто чудик?
- Скоро узнаем, чудик он или идеальный мужчина, - Мишка улыбнулся и вышел из комнаты.
ЭПИЛОГ
Неделю спустя. Варвара.
Выхожу из здания станции скорой помощи, рядом с крыльцом стоит полицейская машина, а около неё два милиционера, один молодой, второй старше и погоны у него со звездочками.
- Варвара? – Офицер подходит ко мне, изучающе смотрит, но вроде агрессивных намерений у него нет, - киваю головой.
- С кем имею честь?
- Денис Алексеевич, отец Никиты.
- Я обидела вашего сына?
- Нет, мой сын с момента вашего знакомства места себе не находит, страдает парень.
- В первую встречу он был в бреду и его мучали рвотные спазмы, не думаю, что он хоть кого-то мог заметить в таком состоянии.
- Не придирайся к словам, познакомились же вы во вторую встречу.
- Ваша правда, офицер, так что я должна сделать, чтобы предотвратить страдания вашего сына?
- Для начала сходить с ним на свидание.
- А почему предложение исходит от Вас?
- Я тут немного навел справки о твоей семье, и Никита, послушав отчет, решил, что он тебе не пара простой шофер, а у тебя больше половины родственников с высшим образованием, да и ты окончила училище и, как работник, состоялась.
- Значит, мой брат автослесарь его не впечатлил?
- Ну, он скорее исключение.
- А он так не считает, прекрасный работник у начальства на хорошем счету денег больше многих получает и гордится, что зарабатывает их руками. Вам не кажется, что Никита несколько неуверен в себе?
- Я в этом просто уверен и потакаю ему, но парня жалко, страдает же, ночами не спит, а ему за руль садиться, у него профессия опасная.
- И когда он хочет пригласить меня на свидание?
- В твой ближайший выходной, конечно если он выпадет на субботу или воскресенье, ему же работать нужно.
- Понимаю, - достаю блокнот и начинаю смотреть свой график работы, - в ближайшие выходные я работаю, а вот в следующую субботу я выходная и в воскресенье мне в ночь, можно прекрасно провести время, только я без сына никуда не пойду.
- Это совсем не проблема, составим детскую программу.
- Составим?
- Мы с супругой возьмем все в свои руки, а иначе наш сын обязательно где-то облажается.
- Неутешительные новости, он ещё и несамостоятельный?
- Выйдешь за него замуж и воспитаешь, он прекрасно поддается воспитанию, очень покладистый малый.
- Так у меня есть, кого воспитывать.
- Значит, у тебя опыт имеется, и ты легко справишься, - смеется мужчина, - договорились, в субботу Никита зайдет за вами после завтрака и предупреди братьев, что он с хорошими намереньями.
- Предупрежу, посмотрим, что из этого получится.
- Все правильно получится, мы с супругой проследим.
- Тогда я на вас надеюсь.
Три месяца спустя. Варвара.
- Мама, как ты думаешь, если я в ЗАГС пойду в брюках, это нормально?
- Замуж в брюках как-то неприлично.
- Нет, только заявление подавать.
- Для этого вполне сойдут и брюки, да и холодно на улице. И обязательно сообщи нам о дате свадьбы, сразу же, думаю, большое торжество мы не потянем, но праздничный ужин вполне, и с родителями жениха хотелось бы познакомиться.
- Это легко, я последний месяц их еле сдерживаю, а когда заявление в ЗАГС подадим, их уже никто и ничто сдержать не сможет.
- Порядочные люди, хотят все сделать правильно.
- Мама может мне не стоит второй раз в ту же петлю?
- Стоит, девочка моя, Никита тебя очень любит, он так на тебя смотрит, у меня сердце замирает, Макс с ним подружился, а потом, кто не рискует, тот не пьет шампанское.
- Значит, ты одобряешь?
- Мы все одобряем, ну не повезло тебе в первый раз, так что же, крест на себе ставить? Нет, все у тебя будет прекрасно, включи свой оптимизм.
- Оптимизм - наше все!
КОНЕЦ
P.S.
Они поженились через два месяца, живут прекрасно, ГГ родила ещё одного мальчика.  На девочку не решились, уж больно годы были тяжелые. А родной папаша Макса объявился, когда тому исполнилось двадцать лет. Набрался же наглости! Двадцать лет от него ни слуху, ни духу, ни алиментов, испарился, как лужа в жаркий день, а потом объявляется через двадцать лет. На что надеялся? Подробности его встречи с сыном я не знаю, но в общих чертах скажу, блудный папаша был послан далеко и надолго, понял, что его не ждали и не рады и больше его никто не видел. Что касается братьев и сестер ГГ, все успешно замужем и женаты, воспитывают минимум по двое детей. Собираются по выходным у родителей, помогают им в огороде, дружная семья, прекрасные люди.