Россия, наши дни
«Пилю, пилю, а они поют… Красиво поют! Привет от Скрипача!» - данная аудиозапись была прислана не только в ГУВД города, но и во все мало-мальски известные СМИ.
СССР, НЕСКОЛЬКИМИ ДЕСЯТИЛЕТИЯМИ РАНЕЕ
- Йосенька, сыночка, порадуй маму. Сыграй на скрипочке так, как ты это умеешь делать, ибо когда ты играешь – мне не так больно, - сквозь слезы проговорила женщина лет тридцати, устало откинувшись на спинку дивана.
- Конечно, мама, сейчас, - мальчик лет тринадцати, достал из футляра скрипку, приставил ее к подбородку, взмахнул смычком и заиграл. Из-под смычка полилась прекрасная музыка, которую, казалось, играли ангелы.
- Боже, Йосенька, как же ты талантлив! – Не смогла скрыть восхищения мама, даже несмотря на болевшие многочисленные ушибы, оставленные ее мужем, отчимом Йоси. Бил он ее, правда, не часто – лишь когда выпьет, а пасынка не трогал никогда.
- Спасибо, мама. Это все лишь благодаря тебе, - степенно поклонился мальчик, закончив играть, и убирая скрипку в футляр, предварительно протерев ее тряпочкой.
Через пару дней он возвращался домой из музыкальной школы и проходил мимо любимого сквера, как его остановила группа гопников во главе с полубандитом по кличке Штырь.
- Хехе, что это тут у нас? Скрипочка, да? – И главарь ткнул рукой в футляр. Йося прижал к себе скрипку поближе.
- Допустим, да.
- Хамишь, парниша?
- Что Вы, ни в коем случае, - Йося понял, что, возможно, сейчас его будут бить. Последней мыслью было: «Лишь бы скрипку не тронули!»
Когда он очнулся, было уже темно, жутко болела голова и ломило все тело. Он попробовал встать и застонал от боли, охватившей все его члены. Он слепо зашарил руками вокруг себя и нащупал футляр.
- Слава Богу, скрипка цела, - пробормотал мальчик, чувствуя соленый привкус во рту. Добравшись до дома, Йося проскользнул в ванную комнату и посмотрел в зеркало, заранее предчувствуя нехорошее, однако, кроме рассеченной брови и разбитой губы, особо повреждений не было. Снимая рубашку, мальчик охал, но на теле синяков особо тоже не было.
- Что ж, повезло, - несчастно скрипнул он, и в его мозгу что-то щелкнуло.
На следующий день он шел из музыкальной школы, и встретил свою давнюю знакомую – дочь соседей, этнических немцев Карла и Эльзы, которые приехали в СССР, как приглашенные специалисты, маленькую Гретхен. Ей было лет одиннадцать, а косички, завязанные пышными бантами, убавляли еще пару лет.
- Йосик! – Радостно поприветствовала она мальчика, - привет! Как ты? Ой, что с тобой случилось? – Сделала она огромные глаза, когда увидела следы драки.
- Ничего такого, моя хорошая, чего нельзя было бы исправить, - ему нравилось болтать с этой не по годам развитой девочкой.
- Йосенька, а можешь поиграть?
И снова в мозгу парнишки что-то щелкнуло. Он аккуратно вытащил скрипку, приладил ее к подбородку, взмахнул смычком, и тут внезапно полилась такая музыка, что, казалось, все затихло кругом. Те, кто слышал музыку, думали, что она им послышалась, настолько неземной она была. Доиграв мелодию, Йося медленно опустил смычок и взглянул на Гретхен. Та стояла, сжав кулачки, а по щекам текли слезы.
- Что ты, моя хорошая? – Не на шутку вдруг испугался мальчик, наклонился и принялся накрахмаленным платком вытирать залитое слезами личико.
- Это… Это так прекрасно! – Прошептала девочка, затем встала на носочки, и неожиданно для них обоих, поцеловала мальчика в щеку и быстро убежала. А Иосиф медленно побрел домой, неся скрипку, словно кандалы.
А спустя пару лет, вытянувшийся и повзрослевший Йося сдавал выпускной экзамен в школе. Для отрывка он выбрал небольшой кусочек из Бранденбургского концерта Баха, который отыграл настолько безупречно, что за время игры в зале стояла такая тишина – казалось, пролети муха, и то это будет громко. Мама очень радовалась успеху сына, и повела его в кафе.
- Йосенька, сыночка, ты же знаешь, как я тебя люблю!
- Конечно, мамуля, - ответил Йося, поедая вкуснющий пирог с капустой.
- Сыночка, ты уже думал над тем, куда будешь поступать после школы?
- Конечно, мама, - Йосиф в красках расписал технический ВУЗ, куда хотел бы поступить. Мама всплакнула:
- Сыночек, ты делаешь меня счастливой! – Она улыбнулась и тут же скривилась – отчим ночью избил ее за то, что она недостаточно быстро подала ужин.
- Спасибо, мамуля, и благодарю за поход в это кафе. Все было очень вкусно! – Он сложил нож и вилку на тарелку, и поцеловал маму.
ПРОШЛО НЕСКОЛЬКО ЛЕТ
- Иосиф Абрамович, - почтительно обратился к высокому мужчине работник КБ лет пятидесяти, - мы закончили работу над проектом, нужно, чтобы Вы посмотрели документы и схемы.
- Конечно, Роман Витальевич. Приносите, - мужчина вздохнул и наморщил лоб – в настоящее время они разрабатывали проект нового самолета, который должен был превзойти по всем показателям американские. Такую задачу перед ним, как перед начальником КБ (конструкторское бюро – прим.автора) поставило высокое руководство.
На первый взгляд, в схемах было все нормально, но что-то не давало покоя юному гению. Он снова вздохнул, и принялся читать схемы, и на семидесятой он нашел ошибку. Вероятней всего ошибку неумышленную, но которая могла привести к выходу из строя весьма важного узла, и, как следствие – авиакатастрофе.
- Что же делать? – запустил он пятерню в волосы и скривился, - черт, придется переделывать. Потому как планы сдавать с утра. Так что, давай, Йосенька, карандашик и линеечку в ручки и чертим, чертим, чертим, - была у него такая черта – разговаривать самим с собой. Новым людям это было непривычно, но, пообщавщись с Иосифом подольше, собеседники признавали, что более интеллигентного и умного человека трудно найти.
Ранним утром, невыспавшийся и красноглазый Иосиф отчитывался перед вышестоящим руководством. О найденной ошибке он решил не упоминать, и, как впоследствии, выяснилось – очень и очень зря.
Успешно сдав проект, мужчина отправился домой. Там его ждала самая любимая женщина после мамы, та, к сожалению, не выдержала издевательств со стороны мужа, и в один прекрасный день наглоталась таблеток. Нашел ее сын, пытался реанимировать, вызвал врача, но тот, разводя руками, лишь констатировал смерть. Похоронив родного человека, и расплевавшись с отчимом окончательно, Иосиф переселился в общежитие при ВУЗе. Там в один прекрасный день он с удивлением увидел повзрослевшую Гретхен. Прелестная, худенькая блондиночка с ярко-синими глазами, очаровала всех, с кем знакомилась, и, как водится – поклонников у нее было не мало, но никому она предпочтения не отдавала. На Новый Год Иосиф набрался смелости и пригласил Грету отметить его вдвоем. Неожиданно та согласилась. И совсем неожиданно для Иосифа – спустя несколько месяцев они поженились. А поскольку Иосиф уже и работал, руководство завода выделило им крохотную квартирку на окраине, поскольку из своей прежней квартиры парень выписался – настолько он ненавидел отчима. Так и жили неспешно два голубка, пока после отработки на заводе, Иосиф не устроился на работу в КБ.
В тот день все шло как обычно – прослушав утреннюю сводку от Совинформбюро, Иосиф выпил бледный желудевый кофе, съел лепешку из отрубей с бледным кусочком тюленьего жира на нем, поцеловал жену и ушел. Он еще не знал, что видит ее в последний раз.
После обеда в его кабинет вошли двое людей в штатском.
- Иосиф Абрамович Мендель?
- Да, чем могу? – Приподнялся из-за стола мужчина.
- Пройдемте с нами, - один из вошедших продемонстрировал корочку.
- А можно я позвоню…?
- Нельзя, - отрубил второй, - пойдемте. Мы Вас надолго не задержим.
Спустя несколько часов избитого Иосифа затащили в камеру и бросили в угол, словно куль с тряпьем. Перед тем, как закрыть дверь, один из конвоиров прошипел:
- Лучше признайся по-хорошему, - и добавил пару непечатных выражений. Иосиф его уже не слышал, так как впал в забытье.
Спустя пару недель, сломленный и изломанный человек, покорно подписал все, что от него требовалось. Этого палачам удалось добиться после того, как они пригрозили, что через час его женушка будет рядом с ним.
«Я, Иосиф Абрамович Мендель, чистосердечно признаюсь, что готовил нападение на железнодорожный мост недалеко от М. Мои тесть и теща, а также моя жена, тут не при чем. Они не знали, что я собираюсь запятнать имя советского человека. Подпись, дата. Написано собственноручно.»
Еще через несколько дней томительного ожидания, на очередном допросе следователь кинул перед ним две серых бумужки, то было свидетельство о разводе, и письмо от жены, в котором она проклинала тот день и час, когда встретила Иосифа. Мужчина сжал скулы и смял письмо.
- Что, предатель, стыдно стало? – Ехидно поинтересовался допрашивающий. – Короче, тебе, сволочи, руководство страны решило дать последний шанс. Отправляешься в штрафбат. Глядишь, повезет, и кровью смоешь предательство.
- Спасибо за столь высокое доверие, - скривился мужчина от боли в отбитых ребрах, - у меня только один вопрос – кто?
- Ну, поскольку смертничкам не отказывают, на, читай, - и следователь положил перед ним дело. Внимательно изучив и запомнив каждую мелочь, Иосиф небрежным жестом отшвырнул папку обратно.
- Спасибо, дорогой товарищ. Ничто не будет забыто.
- Да ладно тебе, - неожиданно следователь расщедрился и вытащил из кармана пачку сигарет. – Держи. Там, куда тебя отправят – будет жарко. – И он не соврал – через несколько дней Иосиф попал в штрафбат.
Спустя некоторое время, следователь перечитывал дело Менделя и, даже он, тертый калач, удивлялся той ненависти, которая смогла заставить неумолимую машину репрессий закинуть, в общем-то, гражданского человека в штрафбат.
- Жаль будет, если парня убьют. – Пробормотал мужчина в пустоту, закрывая папку, и убирая ее к сотням другим в несгораемом сейфе.
РОССИЯ, НАШИ ДНИ
- Каков урод! – воскликнул Игорь, осторожно проходя на место преступления. Соседи пожаловались на неприятный запах, и прибывшие сотрудники МЧС вскрыли дверь в квартиру. От увиденного зрелища и адского запаха, который, казалось, сбивал с ног, не блевали разве что только цветы, стоявшие на лестничной площадке. Спустя несколько минут подъезжали сотрудники полиции, и, конечно же – вездесущие журналисты, одним из которых был Петров.
- Товарищ майор! – Бросился журналист к Игорю, - товарищ майор! Снова Санитар, да? Он снова нанес удар в самое сердце полиции?
- С какого… - Игорь спохватился, - с чего Вы взяли, что это Санитар?
- Как? А Вы разве не в курсе, кого пришибли? – Петров отчаянно блефовал, - Это же… - И он многозначительно посмотрел в потолок. И тут Игорь не выдержал, он схватил мужчину за грудки и прижал к стене:
- Слушай сюда, падальщик, мать твою! Я не знаю, откуда ты берешь информацию, и даже не исключаю, что Санитар – это ты, так вот – не дай Бог я узнаю, что ты имеешь ко всем этим смертям хоть какое-то отношение, я тебя… - Игорь нецензурно выругался, отшвырнул от себя корреспондента, и брезгливо вытер ладони о форменные штаны.
- А, и да, - обернулся майор, - если хоть слово просочится в эфир, включая и наш с тобой разговор, твой волчий билет будет размером с Ленобласть. Надеюсь, мы друг друга поняли? Поняли или нет? – Переспросил с нажимом Игорь.
- Да, поняли, - буркнул перепуганный Иван – еще никогда он не видел копа в ТАКОМ настроении. Он сделал знак оператору, чтобы тот зачистил последние кадры, что и было сделано, поскольку оператор чуть не обмочил штаны от страха. Иван понял, что почти пересек черту, за которой все его надежды на Пулитцера (Пулитцеровская премия – одна из престижных, вручаемая за достижения в области литературы, журналистики, театра и музыки – прим.автора) могли бы стать пшиком. Тут еле слышно завибрировал мобильник – пришло сообщение.
«Идиот. Учти, еще одна промашка, и ты, яхонтовый мой, не получишь ни одного намека. Если понятно – кивни головой», - Иван на автомате кивнул головой и постарался незаметно осмотреться.
«Не верти башкой, идиот. Хотя… Посмотри вверх», - мужчина так и сделал, и увидел еле заметный в небесах, квадрокоптер.
- Твою мать! – с душой выругался журналист и сплюнул на землю.
- Игорь, подожди, - подбежал он к полицейскому.
- Что тебе еще надо? – брезгливо спросил тот.
- Я… Я спросить хотел… Не под запись, - Ивана трясло, - это Санитар или нет?
- Скорее нет, чем да. Более того – труп у нас старого кэгэбэшника. И данных на него особо нет. Сам понимаешь… - Развел руками Игорь.
- Да уж. – Поморщился Иван от неприятного запаха, - а что случилось-то?
- Посмотри, - Игорь чуть отклонился в сторону, и журналиста едва не стошнило – на кровати лежало тело, правда, было в этом что-то неправильное. Спустя пару мгновений мозг воспринял ужасную картину целиком – на кровати лежала верхняя половина туловища с вылезающими и распухшими кишками, а нижняя – лежала на полу в подсохшей темной жиже, а такого количества мух Ваня не видел никогда.
- Твою мать! – Выбежал из квартиры Иван и прислонился к стене. Усмирив тошнотворные позывы, Иван пригладил волосы и попытался сплюнуть, но во рту пересохло.
- Лешка, есть водичка? – оператор протянул ему полу-пустую бутылку с минералкой. Иван сделал пару глотков, и его все-таки стошнило.
- Что же такое происходит? Мало было нам Санитара, так теперь еще и Скрипач нарисовался, - пробормотал вроде как себе под нос, вышедший из квартиры Игорь.
- Скрипач? – заинтересовался журналист.
- В вашу же редакцию тоже кассетка пришла. Консерватор, епта, - выругался полицейский, и, прислонившись к стене, закурил.
- А можно хоть чуток подробностей? Чисто для меня? – шепнул ему на ухо Иван.
- Короче, слушай. Пришла нам в район кассетка с интересной записью - «Пилю, пилю, а они поют… Красиво поют! Привет от Скрипача!», как определили наши спецы – человеку на записи лет семьдесят-восемьдесят, но это примерно. Черт, - сплюнул Игорь, - я вообще уже ничего не понимаю. Что, твою мать, происходит в городе? – Чисто риторический вопрос остался висеть в воздухе.
Иван повертел головой, словно хотел избавиться от каких-то своих мыслей, однако, его не покидало ощущение, что его используют. Еле слышно блямкнул телефон:
«Яхонтовый, я тоже ничего не понимаю. Одно скажу – это точно не я. Я стариков не трогаю.» - И почему-то Иван ему поверил. Не веря себе, он отбил смс со словом «Спасибо». Ответом ему была тишина.
НАШИ ДНИ, АМЕРИКА.
Кортес последние дни пытался обаять Хлою, но та словно его не замечала, чему мужчина весьма огорчался.
- Клинт, есть дело, - закрыла за собой дверь Хлоя, входя в кабинет шефа.
- Да, моя прелесть, что случилось?
- Слушай, разбирала я дела Йохана… Смотри, что нашла, - она показала шефу клочок бумажки с именем и фамилией. Шеф удивленно воззрился на нее:
- И?
- Пробила. По своим каналам, чтобы особо не светиться. Этот Алекс поступил на службу несколько лет назад, весьма хорошо себя зарекомендовал. Как говорят – золото, а не сотрудник. Но почему-то Йохан именно эти данные особо выделил. Да, и более того – с помощью кое-кого мне удалось выяснить, кому принадлежал тот домик. Через подставных лиц он был приобретен этим самым Алексом. И еще – Алекс очень часто ездил в командировки в Европу, и отпуска частенько за свой счет брал.
- Ты хочешь сказать…?
- Утверждаю, Клинт, утверждаю. Более того, все отлучки Алекса приходятся на то время, когда в Европе стали обнаруживаться трупы нечистых копов. Мы с напарником были уверены, что это коп. Так и вышло. Более того, ты сейчас скажешь за особый контроль. Поздно. Этот товаристч, - последнее слово Хло выговорила по-русски, - испарился, исчез, как будто его и не бывало.
- Как так? – удивился начальник, впрочем, не сильно.
- Ты и сам знаешь, как легко получить наши документы. Настоящий Алекс Хьюберт Грейвз умер в младенчестве лет с тридцать назад. Так что…
- Да уж, мать твою… - Приложился Клинт к фляге с крепко пахнущей жидкостью. – Что делать будешь? – Хло изложила вкратце свой план, с которым Клинт нехотя согласился.
ТО ЖЕ ВРЕМЯ, РОССИЯ
- Игорь, что с тобой? – из ступора вывел полицейского голос Маргариты.
- Ты какими судьбами здесь?
- Пичка нашептала, - помрачнела девушка и показала мужчине экран мобильника с сообщением от Санитара.
- Твою жеж мать налево, - сплюнул сквозь зубы Игорь, - и как он все узнает?
- Хрен его знает, - и тут пришла новая смс:
«Яхонтовые мои, я знаю все. И я не хвалюсь. Маргаритка, цветочек ты мой брильянтовый, рад, что с тобой все в порядке. Держалась бы ты подальше от этого дела, не ровен час – напорешься на то, чему и сама рада не будешь. Как с Одри и Кларком», - Маргариту передернуло и она обхватила плечи руками.
- Что он имеет в виду?
- Так, ничего, - процедила Марго сквозь зубы и выключив телефон, вынула из него аккумулятор и спрятала в сумку.
- Умная, сучка, - процедил водитель неприметной отечественной машины, наблюдая за происходящем с квадрокоптера. Он покачал головой, призвал коптер на базу, аккуратно положил его в багажник, и отъехал в сторону дома. Там его ждали…