Случайная встреча

   
   Проснувшись, Семён Алексеевич, подошёл к окну. На небе уже не было звёзд, и горизонт только-только начал окрашиваться в  бледно-розовый цвет.
   - Прошло десять дней после операции,  два дня я дома. – Размышлял он. – Нужно двигаться. Не поддаваться болезни.

   Вспомнилось ему Чёрное море, куда он пешком путешествовал в прошлом году, в одиночку, через Кавказские горы. Дорога была тяжёлой из-за периода майских гроз. Во время перехода попал в очень сильную грозу. Неслись огромные потоки воды, опасные для жизни.
 
   В это раннее утро ему хотелось навестить  цветок -  пион,одиноко               растущий на камне, на возвышенности, километрах в семи от города. Он нашёл его несколько лет назад, совершая пешую прогулку. С тех пор, поход к пиону в мае, стал ежегодной традицией.
 
   Доехав на автобусе до конечной остановки, путь в степь продолжил пешком. Солнце поднялось над горизонтом и осветило весеннюю степь. Трава в его лучах была ярко зелёной, а красные маки, как яркие мазки кисти художника, завершали красоту картины весеннего пейзажа.

   Воздух после ночи не успел прогреться, был прохладным и чистым. Вверху парили два ястреба, широко распластав крылья, и были подобны планерам. Где то над головой пел весеннюю песню жаворонок.

   Всё это радовало Семёна Алексеевича. Ему дышалось легко. На душе был покой.
Идти по дороге оставалось километра два, как он увидел человека на велосипеде, катившегося навстречу. Это был мужчина лет пятидесяти, в жёлтой куртке, тёмных штанах, в синей бейсболке.

   Он ехал не спеша. В приближающемся человеке Семён Алексеевич зрил, что то знакомое. Ему казалось, что он, когда то его видел. Метров за десять, он резко поднял руку. Велосипедист остановился.  Они молча смотрели друг на друга.

   - Фёдор!  Ты помнишь меня? – Первым заговорил Семён Алексеевич.
   - Командир! – Воскликнул мужчина. – Вот это встреча!
   -Точно, - протянув раскрытую ладонь, - продолжил Семён Алексеевич, - мы не виделись лет тридцать.

   - Да. После того случая наши пути разошлись. – Ответил Фёдор.
Они оба были рады внезапной встрече. Неподдельную искренность интереса друг к другу выражала эмоциональная беседа. В её первые минуты они многое узнали  друг о друге.

   Фёдор предложил Семёну Алексеевичу изменить план пешей прогулки, - Приглашаю ко мне домой, отсюда недалеко, в хутор, километра два!
   Через полчаса, радостные от приятной встречи,  они были в доме Фёдора.   Его жена радушно пригласила мужчин за накрытый стол.

   Беседа возвратила хозяина дома и гостя на тридцать лет назад.
Семён Алексеевич был командиром воздушного судна сель хоз авиации. Вторые  пилоты его экипажа часто менялись из-за нехватки лётчиков.

   Лётный отряд с радостью принял пополнение молодых авиаторов, выпускников училища гражданской авиации. У Семёна Алексеевича появился постоянный член лётного экипажа, двадцати летний юноша, Фёдор Сорокин.

   Парень с огромным желанием приступил к обязанностям второго пилота. Он был старателен и любознателен. Семён Алексеевич, имеющий к тому времени тысячи часов налёта на самолётах Аэрофлота, с большой охотой учил молодого пилота.
   Выполнив авиа хим работы в одном хозяйстве, в тот же день перелетали в другое. С восходом солнца начинали полёты, и заканчивали с заходом.

   В один из таких напряжённых дней, Семён Алексеевич почувствовал дискомфорт в животе. Подумал, - что то не то съел, пройдёт, не бросать же полёты, меня подменить некем, нужно летать!

   Боль была не сильной. Увлечённый пилотированием, забывал о недомогании. В короткие ночи, спал с перерывами. О случившемся, вида не показывал молодому напарнику. Недомогание продолжалось несколько дней.

   Однажды, вечером, при «выходе из гона» (маневр при обработке полей авиационной техникой) ощутил резкую боль в животе. Она была нестерпимой. Такой боли он ни когда не испытывал.
   - Федя, возьми управление, - произнёс командир воздушного судна, - от боли не могу пилотировать.
   - Понял, командир, - громко ответил молодой лётчик и уверенно продолжил набор высоты с разворотом.

   Он посмотрел на командира. Лицо того было бледным. Он морщился от боли. Фёдор мгновенно начал думать, что делать? - Возвратиться на площадку, с площадки нужно будет командира доставить в больницу. Дальше возникали вопросы один за другим.
   
   - На чём вести больного? Где больница? Сколько времени продолжится путь? Это будет очень долго! Необходимо немедленно, сейчас, лететь в больницу! – Решил молодой пилот.

   - Мне трудно сидеть. Боль в животе! Сил нет! Пойду в хвост, там лягу. – Тихо проговорил командир. Отстегнул поясной ремень и, согнувшись, медленно направился из пилотской кабины.

   Фёдор оказался в сложной ситуации. Такого случая не разбирали в училище. Никогда о подобном не мыслил.
   Его мозг работал быстро и чётко. Размышлял логически, - случай с командиром не ординарный. Возможно, потребуется срочная операция. Значит, больница должна быть районная, или областная.
 
   Люди в поле, обеспечивающие пилотам определение направления бреющего полёта Ан – 2, следя за самолётом, изменившим привычный маневр, строили догадки, что произошло?
   Фёдор, набирая высоту, достал карту из карт держателя.  Развернул, её.  Решил лететь в сторону районного центра. Он не представлял, где там приземлиться?
   - Главное, быстрее долететь, дорога каждая минута! – Подумал юноша и, установил, возможно, максимальный режим работы мотора.
Попытался вступить в радиосвязь с диспетчером управления перелётами. Связи не было.
   
   - Долечу до города минут за тридцать, - думал пилот, - что с командиром?
Солнце клонилось к горизонту. Воздух терял прозрачность, дымка окутывала землю.
   - Как выбрать площадку для приземления? - Волновался парень, - видимость ухудшается с заходом солнца, успеть бы до наступления темноты.
   
   Когда самолёт был возле города, Фёдор направил самолёт к его центру, выискивая глазами площадку, пригодную для приземления. Площадки не было.
Пролетев до окраины населённого пункта, развернулся влево, полетел вдоль города, растянувшегося, на несколько километров. Впереди он заметил отблеск воды.

   - Водоём. Если он длинный, сяду на мелководье. – Решил пилот.
Вспоминал, как в училище он проходил подготовку для поиска с воздуха посадочную площадку, и посадки на неё.

   Действительно, блестел пруд. Фёдор, немедля установил режим работы мотора для посадки и выпустил механизацию крыла. Он знал, что до принятия решения на посадку, ему необходимо снизиться и «пройти» над этим местом. Но, солнце уже село за горизонт, начались сумерки. Промедление грозило лётным происшествием.

   Самолёт коснулся колёсами воды метрах в десяти от берега. По мере уменьшения скорости погружался в воду. Брызги воды, отбрасываемые винтом, залили остекление пилотской кабины. Когда вода дошла до фюзеляжа, он неожиданно резко начал подниматься хвост.

   Аэроплан опустил нос в воду, и остановился. Выключился двигатель. Наступила тишина.
   - Что с командиром? – Первая мысль была у второго пилота. Через несколько секунд он был уже рядом с ним. Командир лежал на спине с закрытыми глазами.
   - Неужели умер? – Подумал он. - Товарищ командир, как Вы? – Громко спросил Фёдор, и  обрадовался, что тот открыл глаза.
   
   - Тяжело мне. Сильная боль и слабость во всём теле. – Тихо проговорил Семён Алексеевич.
   Открыв дверь фюзеляжа, второй пилот увидел двоих мужчин в воде выше пояса, они шли к самолёту.
   
   Через несколько минут больной командир воздушного судна лежал на берегу. Над ним склонившись, интересовался его состоянием молодой пилот. К Фёдору вернулось спокойствие и уверенность, что случившееся в воздухе, закончится хорошо.

   Вскоре, Жигули с ним, и командиром, мчались в больницу. После того, как Семёна Алексеевича взяли врачи, Фёдор связался со своим руководством.
Беседа за столом продолжалась. Было что вспомнить.

   - Ты, Фёдор, скажу тебе сейчас, молодец! Спас меня от смерти. Я не мог тебе во время высказать слова благодарности. – Говорил командир воздушного судна. – Мы тогда расстались, только сегодня встретились.
   
   - Да, - ответил второй пилот, - самолёт был повреждён. Меня отстранили судом от лётной работы. Дали небольшой срок. Отсидел. В Аэрофлот не вернулся. Вот, и разошлись наши пути, Семён Алексеевич.

   - Мне всегда было горько сознавать, что государство, в том случае, оценило самолёт дороже моей жизни. – И, с горечью продолжил. – В то время не редко, пилоты, повредившие технику при выполнении сельхоз работ, расплачивались за неё в местах лишения свободы.

    После операции долго лечился, а через некоторое время был списан медициной. Нелады были в семейной жизни. Покинул эти места на долгие годы. Несколько лет назад, возвратился. Сейчас возраст уже престарелый, и здоровье не то, что было в те годы. 
   
   Я рад нашей случайной встрече. Теперь, надеюсь, встречаться будем чаще. Спасибо тебе, мой дорогой друг!

   Беседа была долгой. К пиону, выросшему в камнях, в этот день Семён Алексеевич не попал.
                Б. Аверин
                09.07.18.