Историко-документальная выставка к 100-летию создания архивов России «Служим вечности» открылась в краевом Госархиве Ставрополя. В ней представлено более 300 документов, фотографий, книг, указов. И это только малая часть, представленная из фондов Архива. К сожалению, в годы войны треть документов и уникальных материалов была утрачена, это примерно 200 тысяч единиц хранения. Часть не успели вывезти, хотя основной фонд с эшелонами отправили в Ашхабад и Казахстан. Сильно пострадали в годы оккупации территориальные архивы края, их уничтожали фашисты, а перед приходом немцев, и сами сотрудники архивов. Многие документы были в ужасном состоянии из-за сырости, неправильного хранения, их потом пришлось бережно до конца 60-х восстанавливать. Только в 70-х было построено новое большое здание для архива со специальным климатическим балансом, вентиляцией, освещением. Ныне новые требования: сотрудники архива активно занимаются оцифровкой документов и исторических текстов, генеалогических книг, церковных метрик и записей. Последние особенно востребованы, потому что люди стали активнее интересоваться прошлым, историей своих родных, предков. Доступ к некоторым историческим документам и делам, особенно тем, которые касаются недавнего прошлого, закрыт для открытого доступа, их время еще не пришло – только по прошествии 75-80-ти лет они станут достоянием общественности. Зато свободно можно пользоваться дореволюционными источниками, с ними можно работать в самом архиве.
Из представленных на выставке раритетных документов, самые известные – указы Екатерины Второй, собрание государственных грамот и договоров 1822 года, сборник «Кавказ и Закавказье во время правления генерала от инфантерии А.П. Ермолова 1816-1827», «Акты, собранные Кавказскою Археологическою комиссиею, изданные в Тифлисе в 1868 году», «Опись дел», переданных в архив Ставропольской губернии (1770-1793гг.) и, конечно же, «Рапорт пятигорского окружного стряпчего Ольшанского кавказскому областному прокурору о дуэли между Лермонтовым и Мартыновым, состоявшейся 15 июля 1841 года».
Уже давно опубликованы практически все документы того печального расследования, написана не одна статья и книга, посвященная дуэли в Пятигорске, но интерес к ней не убывает, потому что остались нераскрытые тайны, и они по-прежнему ждут своего часа. «Рапорт Исправляющего должность Пятигорского Окружного Стряпчего Ольшанского» подшит с другими документами в сборнике «Общее управление Кавказской области г.Ставрополь. Ведомости о происшествиях по Кавказской области за 2-ю половину июля 1841 года. Рапорт городового частной управы от 18 июля 1941 года о дуэли Лермонтова с Мартыновым (лл. 124-129, 130). То есть эта папка была создана скорее всего в середине ХХ века, куда были подшиты все найденные в Ставропольском архиве документы за обозначенный период, и рапорт о дуэли Лермонтова лишь один из них, всего-то несколько листов. Вот что написано в этом рапорте: «Находящiяся в городе Пятигорске для пользования Минеральными водами уволенный отъ службы Гребенскаго Казачьяго Полка Маиор Мартыновъ и Тенгинскаго Пехотнаго Полка Поручикъ Лермантовъ текущего сего Июля месяца 15 числа в четырехъ верстах отъ города у Подошвы Горы Машухи имели дуэль на коемъ Мартыновъ пистолетнымъ выстрелом в бокъ Лермонтова убилъ, секундантами же были сими лицами тоже находящимися в Пятигорске подобно для пользования водами Лейб Гвардии Коннаго Полка Карнетъ Глебовъ и служащий в II отделении Собственной Его Императорского Величества канцелярии в чине титулярного советника князь Васильчиковъ. По сему произшествию производится законное следствие, а Маиор Мартыновъ, Карнетъ Глебов и князь Васильчиковъ арестованы, о чем и донесено Государю Императору». Как известно, гражданское дело после дуэли местные власти возбудили сразу после донесения коменданта Пятигорска полковника Вас. Ильяшенко своему начальнику генерал-адьютанту Павлу Граббе, командующему войсками Кавказской линии. Тот в свою очередь сообщил о происшествии генералу Евг.Головину, командиру Отдельного Кавказского корпуса. А 16 июля 1841 года помощник коменданта подполковник Ф.Унтилов получил предписание «немедленно приступить к производству следствия». Интересно, что гражданские вели следствие самым тщательным образом, были выявлены несоответствия в ответах Мартынова и секундантов, - подозревали, что они сговорились в ответах. Для следствия было очевидно, что Мартынов юлит, пытается скрыть важнейшие детали, запутывает расследование и пытается оговорить, свалить вину на поэта. Когда следователи уже собирались сделать очные ставки между ним и секундантами, пришел срочный приказ от самого царя, чтобы производство дело было как можно быстрее передано в военный суд и закончено. Военный суд сразу смягчил положение секундантов, которых отпустили с миром в Петербург, а Мартынову разрешили выбрать по своему усмотрению город для жительства. Он отделался легким испугом, церковным покаянием и никаких угрызений совести особо не испытывал.
Кстати, для тех, кто интересуется, как проходило следствие, адвокатской фирмой «Юстина» в рамках проекта «Русские судебные процессы» издана книга «Дуэль Лермонтова и Мартынова», где опубликованы факсимиле документов, а также материалы громких судебных дел того времени. Это замечательное издание дает представление о том, как устанавливались детали и обстоятельства того рокового для поэта дня, кто вел следствие, как отнеслись к к дуэли и наказанию в обществе, почему так тщательно запутали место дуэли. А с могилой поэта на пятигорском кладбище вообще получилась совершенно абсурдная история. Об этом оставил воспоминания Мартьянов, посетивший могилу поэта, после того, как в начале 1842 года гроб с телом Лермонтова вывезли в Тарханы: на месте могилы оставался лежать «простой, узкий, продолговатый камень с надписью - поручик Тенгинского пехотного полка Михаил Юрьевич Лермонтов, родился и умер тогда-то. Камень этот, по вырытии праха поэта, лежал рядом с могилой, которая оставалась незакопанною. Вдруг пронесся слух, что кто-то хотел похитить этот камень и благодетельное начальство приказало зарыть его в могилу. Через несколько дней по увозе тела Лермонтова из Пятигорска в одну из родительских суббот я сам видел: камень был сброшен уже в могилу и стоял в ней торчком, где его после и зарыли. Теперь нет никакого следа могилы, немногие старожилы узнают это место, по углублению в земле, но я уже указать вам не могу». Ничего, кроме ужаса и возмущения, это свидетельство не вызывает. В 1901 году спецкомиссия попыталась определить подлинное место временного захоронения в Пятигорске, но старожилов, помнивших его, уже не осталось в живых. И вместо него, решено было назвать местом временного захоронения возле склепа родственника Леомонтова Акима Шан-Гирея, возле старой кладбищенской церкви.