Жемчужина Сан-Ремо

   

   Прелестной лазурью Лигурийского моря ласкаемый, лежит на курортном побережье неприметный камень, один из многих в нехитрой постройке волнореза, предохраняющий муниципальный пляж от волн недобрых, дерзко бьющихся о внешний край защитного сооружения. Этот серый камень, словно бдительный пограничник, расположился между буйной морской стихией Средиземноморья и каскадом невозмутимых гор Альпийского хребта, одним боком принимая пенные кружева игривых волн, а другим любуясь снежными шапками величественных вершин. И неуклюжий огромный камень, плавно улёгшись в живописное местечко с помощью людей неугомонных, вдруг оказался частью безупречной красоты, не поддающейся описанию.
   

   Однажды ранним солнечным утром пришла к морю бледная особа, дружившая с северными ветрами и, прыгая с одной глыбы на другую, облюбовала непыльный камень, приятно обдуваемый южным бризом. Она расстелила принесённое пляжное покрывало по своей тени от солнца и прильнула к его поверхности как – то неправильно, не совсем вдоль длины, как это делали обычные люди, отдыхавшие на природных шезлонгах, и неожиданно прикоснулась грудью к живой сердцевине камня, мгновенно почувствовав вибрирующее тепло.  Та теплота, исходившая из глубины, воспринималась туристами как летний жар прогретой палящим солнцем поверхности, но северная гостья смогла уловить в том излучении некие невнятные, однако ощутимые нотки приветственной интонации. Она напряглась всем телом, чтобы лучше прочувствовать поступающие в её сердце сигналы и неожиданно обомлела, как бы расслышав голос беззвучного камня:

 - Бона сера, сеньора!  - вовсе не шёпотом, а лёгким дуновеньем ворвалась в её сознание приглушённая попытка наладить беседу.
   

   Откровенно удивлённая сеньора неспешно села, обвела подозрительным взглядом безлюдный ещё волнорез и заинтригованно вернулась к тому месту, откуда донеслось до неё еле уловимое приветствие.

 - Гутен морген, Штайн! – не шевеля губами, мысленно ответила неудобно лежавшая любительница морского воздуха, прибывшая издалека насладиться купаниями в ослепительной голубизне моря.
 
 - Невероятно! Бесконечно пытаясь достучаться до людей, я вдруг смутился и не знаю, как быть дальше, - уже более отчётливо долетело послание снизу на том универсальном языке природы, что понятен каждой живой земной сущности.
   

   Чуткая собеседница, не веря своей способности слышать голос застенчивого камня, попыталась погладить его шершавую поверхность, дружеским жестом располагая к продолжению необычного контакта, задав биением сердца каверзный вопрос:

 - И что же тебя смущает?

 - Боюсь показаться скучным. Впрочем, хочешь, я поведаю тебе, в какой пещере спрятаны сокровища? -  неожиданно нашёл нескучную тему камень, знавший все тайные желания своих гостей, коих приветствовал на себе ежедневно сердечный осколок одной очень богатой горы.

 - Самые драгоценные сокровища – это мысли человеческие. Невероятно то, что каждое утро кто – то приходит сюда вдыхать и выдыхать счастье лазурное, и ты слышишь наши желания, а мы тебя безжалостно топчем и совершенно не замечаем!

 - Обычно с отчаянными вздохами выдыхают люди личные проблемы, безрассудно сбрасывают объедки в море, а бутылки роняют между камнями. Но бывают случаи необычные, ими хочу поделиться с тобой, если пожелаешь…
 

  В этот момент, ужаленная притаившимся в облачной пелене южным солнцем, подскочила разомлевшая отпускница с покрывала и нырнула в прохладу морскую, открывая для себя долгожданный купальный сезон. И, весело обнимая сапфировые волны в белоснежных кудряшках, она пыталась понять тайный смысл сновидения, беззаботно полагая, что поймала на камне праздную дрёму.
   

   И как бы в подтверждение мыслей о сне её охлаждённое тело больше не улавливало никаких сигналов, оно лишь страшилось жгучего пощипывания знойных лучей. Утренняя гостья, нехотя свернув покрывало, покинула удобную плоскую поверхность глыбы волнореза, решив непременно прийти завтра на это странное место.
   

   Но мысль о говорящем камне не просто притаилась где – то в закоулках её памяти, а привольно разместилась в «красном уголке», поневоле отодвинув на задний план памятки о том, кому надо позвонить и что планировала прикупить. Отпускницей овладела не характерная для летнего сезона единственная причуда: ей хотелось лежать на камне и внимать его историям. Обо всём, что совсем недавно казалось важным, она забыла. Это странное желание, словно ворвавшееся в глухую тишь провинциального городка яркое балаганное веселье гастролирующего цирка, обеспечило бессонную ночь в ожидании свидания.
   

   И когда под резкие крики пронырливых чаек наступил рассвет, бледнокожая особа вновь явилась на волнорез, без труда найдя излюбленное местечко между небом, морем и землёй. Она заботливо омыла поверхность дружелюбного камня, только что обгаженную пернатыми сборщиками мусора, и нежно похлопала, словно по плечу, своего нового знакомого:

 - Привет, дружище! Хочу узнать сокровищницу твоих историй о разных людях, поведавших свои потаённые мечтания и помыслы.
   

   Северная её душа была настолько искреннее открыта, что тут же уловила ответное приветствие как отражение солнечного зайчика с волны прибрежной:

 - Рад встрече с тобой, утренняя звёздочка! Пока мы не раскалились на солнце, я успею поведать лишь об одной судьбе. Ты какую историю предпочтёшь: о любви трагической, о злобной мести, о зарождении идеи?

 - О счастливом человеке, довольным собой, есть у тебя история? – неспроста поинтересовалась отпускница, желая почерпнуть для себя каплю уверенности, собственный родник которой, иссяк в бытовой бездне.

 -Да, у меня припасено для тебя целое море людских историй! Приезжал недавно на часок вполне успешный монегаск, - начал свою историю камень, не красноречиво описывая, а словно со стороны показывая.
   

   И увидела неудобно лежащая особа привольно сидящего на знакомом ей месте высокого мужчину, гордо поглядывающего на металлический блеск вороного коня, ослепительно сверкающего на платной стоянке.  Его наполированный «Харлей Девидсон» красовался атрибутом успешной жизни и отвлекал хозяина от созерцания прекрасного прибрежного пейзажа, подаренного природой без пафоса, но с любовью. Коричневая церковная ряса, аккуратно разложенная на соседнем валуне, свидетельствовала о принадлежности мужчины к сану духовенства, а мощный мотоцикл, вызывая иронические улыбки окружающих, не вписывался в картину отдыха священнослужителя.

 - О чём он думает, нежась на твоей тёплой поверхности? – изумлённо спросила безликая наблюдательница со стороны, невольно любуясь его невозмутимым спокойствием.

 - Он благодарит небеса за жизнь в уголке райском, за службу в усыпальнице князей Монако, за счастливую участь, за лето круглый год, - словно перенесённые ветром мысли, вдруг прочла она ответ в сиянии лучистых глаз монегаска.
   

   Но неожиданно образ мужчины расплавился в жаре приближающегося полдня, обдав посетительницу курортной местности небывалой волной бодрящего настроения. Она элегантно искупалась в смарагдовом блаженстве сине – голубого моря и распрощалась с каменным другом до утра, унося с пляжа ощущение скрытой радости.
   

   И снова, как в прошлый раз, весь остаток дня мечтательница вдохновенно думала о приобретённой на камне возможности видеть насквозь людей, коих давно и след простыл.
   

   День за днём старательно загорая на плоской поверхности, училась она видеть и слышать не врезанные в камень кривые имена, но искривлённые судьбы, словно яркие кадры из фильма, приоткрывавшиеся за закрытыми глазами безликой особы. Она успела разделить безграничную тоску парижанки, окропившей камень слезами скорби об утрате единственного спутника её жизни. Прибывшая в санаторий безутешная вдова оставила на волнорезе частичку своего горя,  рассеяв по ветру тяжёлую печаль.
   

   А как – то в одно мрачное утро, навестив каменного друга, запачкалась отпускница в желчи злобной мести, потными каплями стекавшей с обессиленной фигуры истощённого сирийца, обманутого расчётливым работодателем.  Заблудившийся в поисках заработка, разъярённый бедняк сплюнул в сердцах ненависть на весь мир, вбив в камень острое желание непременно отомстить мафиозному толстяку.
   

   Каждый новый рассвет располагал очередной историей, и к концу отпуска, заведённая с пульсирующей сердцевиной камня дружба неожиданно переросла в любовь. Не в ту пылкую любовь, в прикосновениях губ которой рождаются дети, а в ту возвышенную любовь, в соприкосновениях чувств от которой рождаются идеи…
   

   Уехала загадочная особа навстречу северным ураганам в ночь грозовую, когда унылое побережье беспощадно поливал дождь, но несмотря на непогоду, она пришла на волнорез и призналась милому другу:

 - Однажды я приеду, отыщу сокровища и куплю себе время, чтобы смогли мы встречаться всегда! Наверное, неслучайно подарила мне Цветочная Ривьера свою жемчужину: не перламутровой красоты маленькую бусинку, а сердечной теплоты огромную глыбу…