Глава 1
«Погодные условия в Марселе резко ухудшаются. По прогнозам синоптиков на город и близлежащие окрестности надвигается шторм», — вещало радио в машине.
Дождь лил как сумасшедший. Начинало темнеть и где-то вдалеке небо рассекали молнии. Приближалась гроза. Гроза, несвойственная этому времени года. Двигаться по шоссе было все сложнее, и когда Мартин глянул на датчик уровня топлива, то увидел, что бензин был на исходе. До города оставалось еще полпути, но он был уверен, что в багажнике есть запасная канистра с бензином. Еще пару километров, и машина окончательно заглохла. Датчик предательски мигал, показывая, что топлива нет совсем. Мартин выругался. Он натянул капюшон на голову и вышел из машины. Канистры в багажнике не оказалось, и это стало неприятным сюрпризом, как и то, что его мобильный разрядился.
— Что за черт! Нужно было оставаться у родителей, дернуло меня вернуться. Сейчас бы сидел в тепле.
Ничего не оставалось делать, как закрыть машину и идти вдоль шоссе в надежде, что его подберет попутка. Попуток тоже не было. Где-то позади оставался Л’эклер. Мартину на миг показалось, что кто-то специально все подстроил. Это объяснялось тем, что он не верил в случайности.
Он шел под проливным дождем. От зонта проку было мало, поэтому он даже не подумал взять его из машины. Впереди показался поворот – это дорога, которая вела к здешнему озеру. Мартин посмотрел в ту сторону и увидел за деревьями огни дома. Странно, но он никогда не обращал внимания на то, что здесь стоит дом, а ведь столько раз ему приходилось проезжать мимо. Мартин устремился по направлению к нему. Дождь не утихал, а порывы ветра стали еще более резкими. Чем ближе он подходил, тем больше у Мартина закрадывалась мысль, что сейчас он увидит дом ведьмы. Совсем как в сказке. Ему казалось что все, что с ним происходило, было уж слишком нереальным.
Мартин постучал в дверь, и та практически сразу же распахнулась. На пороге стояла молодая девушка, лет двадцати, невысокая, с длинными темными волосами и изящной фигурой. В её глазах тут же отразилась вспышка молнии, которая сверкнула за спиной Мартина. От этого зрелища он на секунду потерял дар речи, но потом быстро взял себя в руки, понимая, что на нем не осталось ни единого сухого сантиметра.
— Мадемуазель, простите за странный визит, но моя машина заглохла, а телефон разрядился, можно от Вас вызвать эвакуатор?
Девушка несколько секунд стояла молча. Создалось впечатление, что она не слышала ни единого слова из того, что сказал Мартин. Она оторопело смотрела на него, но потом встрепенулась и быстро заговорила:
— Боже, месье, проходите в дом, Вы совсем промокли. Снимайте обувь и проходите в комнату, не стойте на пороге, Вы можете заболеть. Я сейчас принесу полотенце.
Мартин шагнул через порог и оказался в доме. Входная дверь, за его спиной, тут же с грохотом захлопнулась. После улицы он ощутил приятное тепло и уют. Где-то в глубине комнат негромко играл джаз. Дом казался ему знакомым, хотя он был уверен, что раньше даже не знал о его существовании.
Девушка вернулась с большим махровым полотенцем в руках и протянула его Мартину. Пока он вытирал волосы, она стояла рядом и внимательно рассматривала его.
Высокий, худощавый, с мокрыми торчащими в разные стороны рыжими волосами. Она пыталась рассмотреть цвет его глаз, но Мартин закрывал лицо полотенцем. На вид, он был ненамного старше ее. Девушка тут же отметила для себя, что он слишком хорошо одет, чтобы быть грабителем. Несмотря на то, что вся его одежда промокла до основания, она даже на расстоянии метра учуяла запах ненавязчивых мужских духов. Через минуту на том месте, где стоял Мартин, образовалась небольшая лужа.
— Простите мадемуазель, я здесь наследил, я просто хотел вызвать от Вас эвакуатор, моя машина...
— Мари, — перебила его девушка, — зовите меня Мари.
Наконец-то она смогла разглядеть его глаза. Мартин замер с полотенцем в руках, когда их взгляд встретился. Как она и догадывалась, на нее смотрели два ярко-голубых сапфира, и на миг ей показалось, что она слишком беспардонно разглядывает парня. Мари отвела взгляд в сторону, и продолжила:
— И не переживайте Вы так из-за лужи, я сейчас вытру, а Вам немедленно нужно в душ, пока не погас свет. В такую погоду здесь часто не бывает электричества.
Она по-прежнему игнорировала попытки Мартина вызвать аварийку.
— Пойдемте, я покажу Вам, где находится ванная для гостей, и сейчас поищу что-нибудь из одежды. Ваша мокрая насквозь, ее нужно постирать. Оставьте её в корзине, я загружу стирку. По поводу эвакуатора… — она сделала паузу и оглянулась, — в такую погоду он не приедет. По радио передали штормовое предупреждение. Месье....
— О, Мартин, я совсем забыл представиться.
Мари провела его через гостиную в ванную комнату.
— Мартин, вот ванная. Чистые вещи я положу вот здесь, — она указала на тумбочку возле двери. — После душа расскажете мне, что с Вами приключилось.
Она ушла. Мартин стоял посреди комнаты в мокрых вещах и лихорадочно пытался сообразить, не ведьма ли она все-таки. Решив, что это полный бред, он стал раздеваться.
Горячий душ сделал свое дело, Мартин согрелся и расслабился. Он надел одежду, которую приготовила для него Мари и та оказалась ему в самый раз: белая футболка, серые спортивные штаны и носки. Свои вещи он аккуратно сложил в корзину для белья, возле стиральной машины, и вышел.
Мари уже ждала его в гостиной с чашкой супа.
— Ты, наверное, проголодался. Я приготовила бульон, он поможет согреться, — она протянула ему чашку. Неожиданно для самой себя Мари перешла на «ты».
— Спасибо.
Повисла пауза. За окном лил дождь, и было слышно, как ветер рвет карниз. В комнате было тепло, горел камин и играла музыка. Мартин взял чашку и осмотрелся вокруг.
— Ты любишь джаз? — спросил он, глядя на коллекцию дисков возле музыкального центра.
— Даа, — как-то вяло протянула Мари. — Эта коллекция досталась мне от родителей. В детстве по вечерам у нас всегда играл джаз. И сегодня для такой погоды нет музыки лучше.
Мартин хотел было спросить про родителей, но она опередила его:
— Они погибли, давно, в автокатастрофе.
— Сочувствую.
— Спасибо. С тех пор я живу здесь одна. А тебя, каким ветром занесло сюда?
— Я возвращался от родителей, они живут в Ле Миль. Как только я выехал, начало твориться черт знает что: сначала пошел дождь, затем стала приближаться гроза, на полпути у меня закончился бензин и разрядился мобильный. Когда я увидел твой дом, мне, честно говоря, показалось, что я сейчас попаду к какой-нибудь сказочной ведьме.
Мари рассмеялась.
— Я не ведьма, если тебя это как-то успокоит. Я медсестра.
Теперь, когда Мартин чувствовал себя более расслабленно, он снова начал рассматривать хозяйку дома. Мари была явно старше, чем ему показалось на первый взгляд. Даже несмотря на то, что она была одета, он мог поклясться, что ее фигура была идеальной: небольшая грудь, которую подчеркивала клетчатая трикотажная рубашка, застегнутая не до конца, очень тонкая талия и в меру широкие бедра, плотно обтянутые узкими джинсами. Мари поймала на себе его оценивающий взгляд и тут же покраснела. Чтобы как-то отвлечь его от своей внешности, которую она сама считала не такой уж идеальной, она рассказала, как семь лет назад случилась авария, как она осталась одна, как хотела стать врачом, но денег хватало только на то, чтобы пойти учиться на медсестру, и сейчас она работает на скорой, а в свободное время подрабатывает сиделкой.
Мартин слушал ее внимательно. Он успел столько всего увидеть в своей жизни, о многом написать, но история Мари - такая простая и трагичная - глубоко тронула его. При этом девушка, казалось, не выглядела несчастной. Она просто жила, плыла по течению и не загоняла себя в угол. Ее простота покоряла его все больше.
— А ты чем занимаешься? — спросила Мари.
Мартин вынырнул из своих размышлений. Неужели она действительно ничего о нем не знает?
— Я журналист и блогер.
— Вау! И о чем ты пишешь? — искренне удивилась Мари.
— Ну, в основном это денежные махинации, аферы, криминал. Ты ни разу не читала моих статей?
— Нет, я новости не смотрю, не читаю, меня даже нет в социальных сетях. Моя работа покрывает весь этот новостной адреналин, — Мари засмеялась. — О, машинка закончила стирать, я пойду, развешу белье. Чай будешь?
— Да, зеленый, если можно.
Она улыбнулась и ушла.
Мартин поставил чашку на столик перед диваном и подошел к книжному шкафу. Все полки были заставлены книгами о приключениях: Стивенсон, Дефо, Жюль Верн. На средней полке по центру стояло собрание книг Анри Верне. Мартин усмехнулся и взял одну. Она была подписана: «В подарок себе. М. Ля-Роше». Мари вернулась в комнату:
— Все, я все развесила, скоро высохнет.
— Спасибо. Ты фанатка Верне?
— Да, я очень люблю книги о путешествиях. Мне нравится то, что он наш современник. Когда я читаю его книги, то создается ощущение, будто бы я сама везде побывала. Он ведь, кажется, как и ты, был журналистом до того как начать писать.
— Даа, — загадочно протянул Мартин, ставя книгу на место. — В детстве я знал все эти истории наизусть. Скорее всего, это и повлияло на моё желание стать журналистом. Здесь не хватает одной, — заметил он, указывая на место между книгами. — «Путешествие по Африке».
— Когда она вышла в свет, у меня не было возможности ее купить, а теперь, сколько я не искала, книги нет в свободной продаже. В интернете перекупщики ломят просто нереальную цену. Но рано или поздно я ее куплю, — Мари хитро поджала губы. — Идем, я принесла чай. Расскажи мне о своей работе, ты тоже много путешествуешь?
Они уселись перед камином, и Мартин стал рассказывать, как побывал в Китае, Америке, Восточной Азии. О том, какие махинации ему удалось раскрыть и многое другое. Мари слушала с восхищением. Периодически она рассказывала ему о случаях из ее жизни и работы, и тогда приходила очередь удивляться Мартину.
— С моей работой не соскучишься, — смеялась Мари. — Конечно, большинство случаев печальны, но бывают и очень забавные вызовы, особенно в канун праздников. Наверное, твоей девушке повезло, у тебя интересная жизнь, — она сделала выпад, ожидая услышать его реакцию.
Мартин немного поморщился.
— У меня нет девушки, у меня в принципе не очень складывается с личной жизнью.
— Почему? — Мари отчетливо понимала, что ведет себя некорректно, но уже не могла остановиться. Ей крайне важно было узнать о нем как можно больше.
— Ну, наверное, из-за внешности, в первую очередь, — он замолчал.
Мари подняла бровь в недоумении.
— А что с ней не так?
— Понимаешь, — он запнулся. Раз уж они так сидят и говорят, то он решил продолжить: — Выгляжу я слишком тривиально. Ведутся на меня девушки, скажем, старшего школьного возраста. А более зрелые, они ждут от меня перемен. Ждут, что я брошу ради них работу, стану прилежным семьянином, и они будут встречать меня после работы с пирогами.
Мари усмехнулась и поджала под себя ногу. Одну руку она запустила себе в волосы, а другой оперлась локтем на спинку дивана. При этом действии декольте, которое образовалось на ее рубашке, стало еще глубже и Мартин смог уловить краешек её кружевного черного бюстгальтера.
— А чего ждешь от них ты?
— Ничего.
Он отвел глаза от ее груди, немного помолчал и продолжил:
— Я ничего не жду, ни от кого. Я еще не встретил человека, который бы не ждал ничего от меня. Думаю, что если человек «твой», то само понятие «ожидания» неуместно.
Мари молча смотрела на него и, казалось, о чем-то думала.
— Эй!
— Да, я задумалась над тем, чего ожидаю я.
— И чего же? — теперь настала очередь Мартина допрашивать ее.
— Уже, наверное, ничего, — Мари устремилась взглядом куда-то за спину Мартина. — Было у меня одно неудачное «ожидание». Был жених, мы даже были помолвлены. Я мечтала о крепкой семье, тихом быте, совместном отпуске, ну и прочей ерунде. А потом, все как в классическом сериале – на одной из общих вечеринок он изменил мне со своей ассистенткой. Естественно, помолвка была расторгнута, и как доказательство того что нам не стоит быть вместе, его ассистентка оказалась беременна. Алекс, как «порядочная сволочь», женился на ней. Сейчас мы друзья, несмотря на весь этот театр абсурда. Ну и иногда я пользуюсь его чувством вины, — Мари рассмеялась, но Мартину это не показалось смешным.
— М-да, — она сделала серьезное лицо. — Я его простила, у меня нет причин держать на него зло. Где-то в глубине души я знала, что мы не будем вместе. Просто тогда мне хотелось чего-то стабильного, нормального, «как у всех». Жизнь, дала мне четко понять, что это было не «моё». У него прекрасный сын, заботливая жена, я рада, что все закончилось именно так.
Время шло. Они сидели возле камина и болтали обо всем: об отношениях, о путешествиях, о жизни. Часы над камином пробили одиннадцать часов.
— Боже, как быстро пролетело время. Может, ты хочешь уже ложиться? Я постелила в спальной для гостей, — Мари встала, чтобы потянуться.
— Не знаю, мы так хорошо сидим. Если тебе завтра не нужно рано вставать, то можем еще поговорить, — робко предложил Мартин, наблюдая за ее действиями.
— Я в отпуске с понедельника. У меня есть бутылка вина, можем открыть и продолжить посиделки.
— Давай, — с облегчением произнес он. Мартину не хотелось спать, он искал предлог, чтобы как можно дольше оставаться в ее компании. Впервые за долгое время, он чувствовал какое-то томное умиротворение, и ему не хотелось думать о том, что будет завтра.
Мари ушла на кухню. Как только она вышла из комнаты, свет во всем доме погас.
— Мари? — позвал Мартин.
— Это нормально, — крикнула она из кухни. — В такую погоду здесь часто выключается свет. Еще странно, что выключился он так поздно. Можешь мне посветить? Мой телефон лежит на полке, над камином.
Он взял ее телефон, включил фонарик и двинулся в сторону кухни. Даже в темноте Мартин знал куда идти, потому что дом Мари как две капли воды был похож на дом его родителей.
— Вот бокалы, вот вино, сейчас поищу штопор.
Она начала рыться в кухонных ящиках. Мартин стоял с телефоном в руке и следил за ее движениями. Какая же она была хрупкая и стройная. Ему вдруг до безумия захотелось обнять ее за талию и прижать к себе.
— Вот он, нашла, — Мари победоносно подняла штопор вверх.
— Ты не боишься жить здесь одна? — спросил Мартин, когда они возвращались в комнату.
— Неет, я привыкла. К тому же, не забывай, что я редко бываю дома. А на такие случаи, как сегодня, у меня имеется ноутбук, несколько фильмов и гора книг. Хотя, когда ты сегодня постучал в дверь, меня откровенно говоря, передернуло от неожиданности.
— Я представляю, — усмехнулся Мартин.
Он облокотился о камин и начал открывать бутылку. За окном все также бушевала непогода. Мартин налил бокал и протянул его Мари. Она взяла его, покрутила в руке и поставила на каминную полку. Затем подошла почти вплотную к Мартину. Он наливал второй бокал, но остановился и замер с бутылкой в руке.
«Сейчас или никогда», — подумала Мари, и обхватив шею Мартина руками, со всей страстью впилась в его губы. Сердце ее бешено стучало, кровь ударила в голову настолько, что казалось, сейчас лопнут сосуды на лице. Его губы оказались мягкими и податливыми. Сквозь одежду она почувствовала жар, исходящий от его тела, в районе груди. Она не знала, сколько времени прошло с момента ее импульсивного поступка. Мари разжала руки и немного отпрянула, ожидая реакции Мартина. Он стоял в той же позе и смотрел на нее разинув рот. В его голубых глазах отражался огонь от камина, поэтому Мари было сложно что-либо в них прочитать. Он медленно произнес:
— Что... ты делаешь?
— Кажется, это называется целовать, если ты не против, — еле выдавила из себя Мари. Руки у нее вспотели, сердце колотилось и отдавало барабанной дробью в ушах. Казалось, что время остановилось. И вдруг, ей захотелось провалиться под землю, сгорая от стыда за свой поступок.
Мартин поставил бутылку и стакан на камин, а затем медленно шагнул к ней. Пауза. Он видел, как Мари покраснела. Даже при свете камина это было заметно. Ее длинные темные волосы были отброшены назад, это позволяло ему видеть, как на тонкой шее Мари судорожно пульсирует вена. Ему вдруг почудилось, что она перестала дышать. Мартин положил руки на тонкую талию Мари и легонько притянул к себе. Его голова опустилась, и теперь было отчетливо слышно, что она едва дышит.
— Абсолютно не против... — шепнул Мартин и тут же накрыл ее губы своими. Боже, какими сладкими они были. Он вдыхал аромат ее кожи, и казалось, что с каждым вздохом он получает бешеную дозу амфетамина. Разве может кожа так пахнуть? Ему никогда не встречалось нечто подобное. Он держал ее осторожно, как бабочку. Аккуратно, чтобы не навредить и в то же время крепко, опасаясь, что она вот-вот упорхнет из его объятий.
Но Мари не собиралась вырываться. Ноги у нее подкашивались, а голова шла кругом. Дыхание перехватило, будто она нырнула с высокого обрыва в холодную воду. Она понятия не имела, как она может еще стоять. Наверное, это происходит только потому, что Мартин крепко прижимал ее тело к себе. Его рука скользнула по спине вверх, под рубашку и по телу Мари пробежала дрожь, настолько явная, что Мартин отпустил ее.
— Ты дрожишь, — еле слышно произнес он. — Прости, я не хотел... если ты не хочешь, я не буду... — Мартин пытался совладать со своим языком.
— Все хорошо, просто я боялась, что ты меня оттолкнешь.
Он ничего не сказал, только взял ее влажную руку и начал целовать пальцы. Мари прикрыла глаза. Она начала успокаиваться и на место дрожи снизошло блаженство. Мартин снова обнял её и его губы коснулись её лица. Он осторожно покрывал поцелуями щеки, лоб, глаза, Мари чувствовала его прерывистое дыхание на своей коже. Она запустила руки ему под футболку и ощутила крепкий пресс под кончиками пальцев. Их губы встретились. И вот уже оба они падают с огромной высоты в прорву воды под ними. Все, что их окружало, вдруг исчезло — звуки урагана, потрескивание камина, все это перестало существовать. Они слышали только стук сердец друг друга и дыхание. Мартин больше не мог сдерживать себя, он заглянул в глаза Мари и увидел в них томящуюся пелену, он рывком поднял ее тело вверх, и ее лодыжки сомкнулись у него на бедрах. Руками она обвила его шею и запустила свои тонкие пальцы ему в волосы.
Не прекращая целовать, Мартин отнес ее на диван.
— Нет, не сюда, — Мари высвободилась из объятий, быстро достала из дивана два одеяла и подушки, и кинула их на пол возле камина. Мартин помог расстелить одеяло и повалил ее сверху. Их тела и губы снова слились в одно целое. Мари взялась за край его футболки и быстро стянула то, что ее так раздражало. Перед ней открылось прекрасное мужское тело, с сильным торсом, крепкой подтянутой грудью и играющим мышцами на руках. На миг, она залюбовалась ним. Как давно у нее не было мужчины. А такого мужчины, у нее не было никогда. Ей захотелось тут же прикоснуться к нему всем своим телом, и почувствовать тот жар, который от него исходил. Мари начала расстегивать свою рубашку, но Мартин тут же схватил ее за оба запястья и взметнул ее руки вверх, за голову.
— Позволь мне самому это сделать, — шепнул он ей, склоняясь над её пылающими от поцелуев губами. Она приподняла голову и вместо ответа впилась в его губы, давая, таким образом, свое согласие. Ее руки по-прежнему были скованные за головой, но это только больше ее заводило. Мартин склонился над ней, отпустив запястья и одна за другой, стал медленно расстегивать пуговицы на рубашке. Тени от огня играли на его теле, и было видно, что это занятие доставляет ему немалое удовольствие. Он не собирался спешить. Пуговица за пуговицей открывали перед ним бархатную кожу и кружевной черный бюстгальтер. Когда пуговицы закончились, Мартин раздвинул края рубашки и опустился к ее животу. Сантиметр за сантиметром горячие поцелуи покрывали ее тело. Мари почувствовала, как тепло разливается вниз живота и по бедрам. Она хотела его. Страстно, безудержно, прямо сейчас. Но Мартин тянул, он наслаждался ее телом, вдыхал его аромат, целовал каждый кусочек оголенной плоти. Горячее дыхание скользнуло по её шее. Пальцы их рук сплелись так сильно, что у нее побелели костяшки.
— Я хочу тебя, — услышала Мари шепот, словно у себя в голове. Это звучало как вопрос, и казалось, что он спрашивает ее разрешения.
— Наши желания совпадают…
Мари открыла глаза. Она лежала на полу, укрытая одеялом, одна. Камин давно догорел, и в комнате стало сыро. Несколько секунд она не могла понять, что произошло. Может, ей все приснилось? Странный гость, бурная ночь. Нет. Вот она, лежит на полу, раздетая. Но где же Мартин? В следующие несколько секунд она подумала, что он проснулся раньше, собрался и уехал, не став ее будить. Разочарование стало забираться к ней в душу, как вдруг она услышала какой-то звук, доносящийся из кухни. Она встала, натянула на себя рубашку, и, ступая тихо босыми ногами, вошла в комнату. Перед Мари открылась удивительная для нее картина: Мартин стоял возле плиты и жарил блины. Он не слышал как она вошла, поэтому стоял беспечно, подбрасывая очередной блин в воздух и ловя его обратно на сковороду. Это жонглирование продлилось бы еще долго, если бы он не повернул голову в сторону двери, в тот момент, когда подкинул следующий блин вверх. Мари стояла босая, в одной рубашке, прислонившись к двери с открытым ртом. Блин упал мимо сковороды. Мартин быстро его поднял, отложил в сторону и выключил газ.
— Прости, я не хотел тебя будить, ты так сладко спала. Я решил немного похозяйничать у тебя на кухне и приготовить завтрак. Доброе утро, — он подошел к ней, двумя пальцами взял ее за подбородок и поцеловал.
Тогда Мари поняла, что все это время она стояла в полном изумлении.
— Я впервые такое вижу. Это так, непривычно. Я думала ты уехал.
— Хорошего же мнения ты обо мне, — засмеялся Мартин.
Мари покраснела.
— У меня еще не до конца сложилось мнение о тебе, — ответила она.
— Значит какое-то, все-таки сложилось.
Мартин был явно в приподнятом настроении.
— Ты стоишь босиком, — он опустил глаза вниз и посмотрел на ее ноги.
— Да, услышала звуки на кухне. Я подумала, что это мог залезть вор.
— Ммм, и ты решила поразить его своей наготой? — Мартин провел указательным пальцем от ее шеи вниз до разреза рубашки.
— Почему ты решил, что я не взяла бы его голыми руками? — спросила Мари, пытаясь быть серьезной.
— Тогда, я хотел бы оказаться на месте этого вора, — он подхватил ее на руки и понес в комнату. В этот раз он уже действовал решительнее и грубее. Мари была абсолютно не против, так как это было самое прекрасное утро в ее жизни.
Вспотевшие и обессиленные, они рухнули на пол и уснули.
— Какое прекрасное утро, — сказала Мари потянувшись.
— И ночь тоже была неплоха, — Мартин лежал на боку и рассматривал ее руки.
— О чем ты задумался?
— О том, сколько царапин ты оставила на моей спине этими ногтями.
Мари рассмеялась.
— У меня совсем недлинные ногти.
— Зато очень острые, — не отступал Мартин.
Она перевернулась на живот и оказалась у него под боком.
— Я могу залечить твои раны, — кокетливо промурлыкала Мари.
— Залечи, сегодня ночью, если у тебя нет возражений, — Мартин склонил голову и поцеловал ее так, что ни о каком возражении не могло быть и речи. — Пора вставать.
Мари застонала.
— Мне нужно съездить в город, заехать домой. Кстати, я так и не зарядил телефон.
Лицо у Мари стало серьезным и грустным.
— Эй, не грусти, я вернусь, я обещаю.
Она улыбнулась, но эта улыбка показалась ему слишком натянутой. Он прекрасно понимал ее сомнения. Но лучшим успокоительным для Мари, было сдержать данное им слово. Тем более, что ему действительно до чертиков хотелось к ней вернуться.
Мари накинула рубашку:
— Я принесу твою одежду, положу в ванной, внизу. Мне тоже нужно в душ, я схожу наверх, потом мы сможем наконец-то позавтракать, — она немного задумалась и глянула на часы. — Или пообедать.
Она ушла. Мартин стоял возле разбросанных на полу одеял. Он нагнулся и собрал их. Затем взял подушку и поднес её к лицу. Она пахла Мари. Дивный запах, запах солнца и цветов. Он положил подушки рядом с одеялами и пошел в ванную.
Мари уже была на кухне и грела чай, когда Мартин вышел из душа. Она повернулась к нему с чайником в руке:
— Ты будешь пить зеленый или черный чай?
— Черный, — он был переодет в свою одежду. Приталенная рубашка подчеркивала его торс и была заправлена в джинсы, а рукава закатаны до локтя, что придавало ему небрежно деловой вид. Рыжие волосы Мартина были взъерошены после душа, но казалось, что это было их естественное состояние.
— Когда ты успела погладить мою рубашку? — спросил Мартин, садясь на высокий стул.
— Пока ты складывал одеяла, — ответила Мари, делая глоток из кружки. Вторую она поставила перед ним и села напротив.
— Божественные блины! Где ты научился так готовить?
— У мамы. В детстве я вообще хотел стать поваром. Но когда вырос, решил, что хороших поваров в нашей стране больше, чем хороших журналистов.
— И ты стал хорошим журналистом?
— Я считаю — неплохим, — Мартин самодовольно улыбнулся.
— Так, какие планы на день? — осторожно спросила Мари. Она не хотела поднимать тему их взаимоотношений, но хотела узнать, что думает он.
— Сейчас мне нужно съездить в город, заехать домой, зарядить телефон, взять кое-какие вещи и вернуться к тебе.
Он сделал паузу и добавил:
— Если ты, конечно не против, — он смотрел ей прямо в глаза, и Мари показалось что еще чуть-чуть и она утонет в их океане.
— Абсолютно не против. К тому же, у нас осталось незаконченное дело.
Мартин продолжал пристально смотреть на нее:
— Сейчас моя фантазия способна на многое, — он улыбнулся и его взгляд скользнул вниз по ее шее и задержался на груди, которая невольно приподнялась вверх, когда Мари расправила плечи.
Мари резко покраснела, потому что при этих словах, ее фантазия тоже дала ход.
— Я о том, что мы не выпили вино.
Мартина вдруг осенило, он аж рот открыл, но потом резко его закрыл.
— Что?
— Я тут вдруг подумал, прокручивая события вчерашнего вечера… я налил тебе вино, но ты его не пила. Ты тут же отставила бокал.
— Да, ну и что? — Мари догадывалась, к чему он клонит.
— Ты не хотела, чтобы это все было на пьяную голову… То есть… — он хотел продолжить, но остановился и поджал губы. Вместо того чтобы продолжить, он перегнулся через стол и поцеловал ее.
О Боже, как же он целовал! Мари почувствовала, что земля снова стала уходить у нее из-под ног.
— Ты сейчас никуда не поедешь, и мы проведем целый день в постели.
— Нет, нужно ехать, — Мартин сел обратно на стул.
— Тем более, что моя машина брошена где-то на дороге, — одним глотком он осушил чашку и встал.
— Здесь недалеко заправка, я могу тебя отбуксировать.
— Это было бы здорово.
— Тогда подожди минутку, я соберусь.
Мари упорхнула, а он собрал чашки со стола, сполоснул их и помыл тарелку после блинов.
Затем, открыл кухонную дверь и вышел на веранду. Там стояло два плетеных кресла, и такого же плана столик. Задний двор представлял собой ничем не огражденную лужайку. То есть, было сложно понять, где заканчивались владения хозяйки. Примерно через пятьдесят метров начинался спуск к озеру. Очень красиво и тихо.
— Я готова, идем? — Мари вышла на крыльцо. На ней была кожаная куртка, наподобие пиджака, обтягивающие зауженные джинсы, ботинки и большая бесформенная сумка на плече. Волосы она собрала в конский хвост и слегка подкрасила глаза и губы.
— Идем, — они вошли в дом, и закрыли заднюю дверь.
— А какие у тебя планы? — спросил Мартин, когда они выходили на улицу.
— Мне нужно заехать в магазин, а затем меня ждет партия в шашки, урок вышивания и светские беседы в доме престарелых.
— У тебя там кто-то живет?
— Нет, я так сказать — волонтёр. Не всех, кто там живет, навещают дети или родственники. Очень много одиноких стариков. Раз в неделю я езжу туда, чтобы хоть немного скрасить их будни и развеяться.
Они подошли к машине, Мартин остановился:
— Это круто! Это реально круто! Ты поступаешь очень великодушно, — без тени сарказма заметил он.
— Ооо нет, я совсем не святая, если ты об этом.
Мари подумала, что ей пока не стоит ему ничего рассказывать. Быть может, цыганка ошиблась, а то и вовсе соврала. Но пока что, ее слова начали сбываться.
Они выехали со двора.
— Где ты оставил машину?
— Налево, чуть дальше по шоссе.
Немного проехав, они увидели его черный Renault Fluence. Даже после урагана машина выглядела шикарно. Мари невольно залюбовалась ею, потому что сама она ездила на стареньком Peugeot. Мари развернулась и встала впереди машины Мартина. Они протянули трос и не спеша доехали до заправки.
— Слушай, у меня ведь даже нет твоего номера. Я немного подзарядил телефон в машине, набери меня, — и Мартин продиктовал свой номер телефона. Мари набрала, он принял вызов.
— Теперь все хорошо.
Они ждали, пока заправят его машину, и на Мари напала тоска. Она стояла молча, опершись спиной о дверцу своей машины. Руки ее были скрещенные на животе, а глаза внимательно рассматривали асфальт под ногами. Мартин подошел к ней вплотную и запустил свои руки в задние карманы ее джинсов.
— Не грусти, — он взглянул в ее темные карие глаза. В них читалась безмерная печаль, настолько сильная, что у Мартина сжалось сердце.
— Голова разболелась.
Он понял, что Мари соврала, но не стал говорить ей об этом. Он только приложил губы к ее лбу и сильнее прижал к себе ее хрупкое тело. Чтобы не заплакать, Мари закрыла глаза и положила свои ладони ему на грудь. Она снова почувствовала тот жар, исходящий от него, что и накануне. Она, наслаждалась этим моментом, пока не услышала, как гром среди ясного неба:
— Месье, Ваша машина готова.
Мартин продолжал стоять, не двигаясь, боясь выпустить Мари из своих объятий.
— Пора, — тихо прошептала она и открыла глаза.
Мартин отогнал машину чуть в сторону, чтобы она не мешала другим, и вернулся к Мари. Та по-прежнему стояла на своем месте, снова скрестив руки на груди.
— У нас осталось недопитое вино. Я хочу привезти что-то на ужин, что бы ты хотела?
— Что-нибудь итальянское, — наобум ляпнула Мари. Ей было всё равно что он привезет, больше всего, в этот момент, она нуждалась в нем.
— Пора ехать, — сказала Мари, глянув на часы. Это наименьшее из того, что бы она сейчас хотела. Но выбора не было.
Мартин снова обнял её и нежно поцеловал в губы. Ему также не хотелось с ней расставаться. Он был уверен, что их встреча не была случайной. Ведь он никогда не верил в случайности.
— Если что, звони. Во сколько ты будешь дома? — Мартин стал потихоньку выпускать ее из своих объятий.
— К шести точно, — Мари подняла голову и их глаза встретились. Два океана, два ярко-голубых океана, которые тянули ее ко дну. Чтобы он не говорил, но Мари никак не считала его внешность прозаичной.
Нехотя, она села в машину и выехала с заправки. Мартин проводил ее взглядом, пока машина не скрылась из вида, а затем сев в свою, он взял телефон, открыл свой блог и написал всего одну строку: «Верите ли вы в любовь с первого взгляда?».
Глава 2
— Мари, деточка! Счастлива тебя видеть!
— Мадам Рози, как вы себя чувствуете? — Мари взяла престарелую даму за руку и села рядом.
— Когда ты приезжаешь, я всегда чувствую себя прекрасно! Деточка, в тебе что-то изменилось! — она пристально посмотрела в глаза Мари.
— Что, мадам Рози?
— Глаза! Ты вся как будто бы сияешь, — она расцвела в улыбке. — Неужели кто-то смог растопить твоё сердце?
Мари покраснела.
— Ну, я пока не знаю, — протянула она.
— О, милая, запомни, если мужчина после первого свидания способен заставить твои глаза гореть, то его нужно хватать двумя руками. О, мой покойный муж, мир его праху! Он делал меня счастливой каждый день, наверное поэтому он и покинул этот мир первым, — заговорчески произнесла мадам Рози. — До последних его дней, мы были счастливы вместе. Единственное, о чем я жалею, что Бог нам так и не подарил ребенка. Но нам так было хорошо вдвоем. Зато сейчас Господь послал мне тебя, — она похлопала Мари по руке. — Расскажи мне, какой он?
— Кто, мадам? — Мари недоуменно посмотрела на нее.
— Ну, тот, кто заставил твои глаза так сиять. Порадуй старую клячу, — она уселась поудобнее в своем кресле.
Мари поняла, что притворяться бесполезно. Мадам Рози видела ее насквозь. И потом, ничего страшного не случиться, если она немного с ней посекретничает. Они достали шашки, и сели играть. За игрой, Мари рассказала, как к ней в двери постучал Мартин. Она рассказала про все, опуская интимные подробности, и про то, как теперь боится, что больше его не увидит.
Мадам Рози только охала, всплескивала руками и вставляла: «прямо как мой покойный Луи!». Когда она закончила, мадам взяла ее за руку и сказала:
— Моя милая, тебе не стоит бояться! То, что он постучал к тебе в дверь — это сам Господь направил его к тебе. Доверься своим чувствам, отбрось все сомнения и напущенную скромность («как раз то скромность я и отбросила», подумала Мари про себя). Ты так молода и добра, ты заслуживаешь на счастье, и оно заключается в большем, чем посвящать своё драгоценное время нам, старикам. Главное, не сомневайся в себе, иначе рискуешь остаться старой девой, — при этих словах, она неодобрительно покачала головой.
— В себе-то я не сомневаюсь, — протянула Мари.
— И в нем не сомневайся! Поверь мне, он этого еще не заслужил.
Они сыграли еще одну партию в шашки за разговорами и Мари пошла проведать остальных своих подопечных. Ни с кем больше она сегодня не откровенничала. В половину шестого она покинула дом престарелых и отправилась домой, периодически поглядывая на телефон. Мартин не звонил. Прошло только четыре часа после их разлуки. Какой смысл звонить?
Мартин приехал домой. Его квартира находилась почти в центре Марселя. Это была однокомнатная квартира-студия. Он бросил ключи на барную стойку, положил рядом сумку с ноутбуком и пошел в ванную. Там он умылся и посмотрел в зеркало. Его часто не бывало дома: работа, командировки, путешествия. Для него квартира была скорее местом перевала, чем настоящим домом.
Мартин вышел из ванной и подошел к книжному шкафу. Он взял оттуда книгу «Путешествия по Африке» Анри Верне, открыл первую страницу, полистал, убедился, что в ней нет пометок и закладок, и положил её на стойку, рядом с ноутбуком. Затем он открыл гардеробную, и начал перебирать одежду. Мартин вынул пару футболок, рубашку, спортивный костюм и несколько пар носков. Все это, он аккуратно сложил и положил в дорожную сумку. Затем он вернулся в ванную, чтобы побриться. Бритву, крем, дезодорант и зубную щетку, он тоже упаковал в несессер и положил к остальным вещам. Мартин ходил по комнате на автомате, складывая в сумку вещи, которые ему могут быть нужны. Он знал, что ночевать дома сегодня не собирается, а значит нужно взять все необходимое, чтобы не смущать Мари. Мари... Она совершила переворот в его сознании и толкнула на те действия, которые раньше он бы и не подумал совершать. Мартин действовал интуитивно, он просто знал, что хочет вернуться к ней, и ему было всё равно, как это выглядит со стороны. На столе завибрировал мобильный, он схватил его, в надежде увидеть номер Мари, но это звонила мать:
— Але, Мартин, сынок, как ты? Ты вчера не отвечал на звонки, как ты добрался? Мы переживали с отцом. Такой страшный ураган, у нас даже не было света! Нужно было оставаться у нас. Ты всегда поступаешь по-своему, прям как твой отец. Ало-ало, Мартин, ты вообще слышишь меня? — мать произнесла все это на одном дыхании так, что он даже не мог вставить слова.
— Да мам, все хорошо, я дома, не волнуйтесь. Просто телефон разрядился, и я только недавно его включил.
— Ну слава Богу! Тогда я побежала, твой отец ждет яблочный пирог. Целуем тебя! — и она повесила трубку так же быстро, как и произнесла свою речь.
Мартин положил телефон обратно на стол, сделал себе кофе и сел за ноут.
Сколько уже всякого бреда написали в комментариях. За многие годы авторства, Мартин научился налету фильтровать толковые комментарии от мусора. К сожалению, в этот раз толковых комментариев было крайне мало, и он уже подумал о том, чтобы удалить этот пост, но затем передумал и решил оставить. Он закрыл блог и открыл новости. Так Мартин просидел несколько часов, читая, анализируя, и выискивая интересную тему для материала. Периодически, он писал в блог и отвечал на комментарии. Когда он оторвал голову от ноутбука, было уже пять часов вечера.
«Пора выезжать, нужно заехать в ресторан и за цветами», — Мартин сложил ноут и зарядку в чехол, и убрал его в сумку вместе с книгой. Одел белую футболку вместо рубашки, куртку, осмотрел квартиру и вышел.
В шесть часов Мари была уже дома. Она навела косметический порядок, убрала золу из камина и подложила новых дров. Она уже хотела было развести огонь, как вдруг передумала.
Половина седьмого, Мари сидела в гостиной на диване и поглядывала на телефон. Она даже включила телевизор, но не обратила внимание на то, что он работал без звука.
— Может набрать? Или подождать еще, — она крутила телефон в руке, как вдруг он зазвонил. Мари сразу же нажала на кнопку «принять».
— Але!
— Мари, мне нужна твоя помощь, — голос Мартина звучал тяжело, как будто он задыхался.
— Что с тобой, где ты?! — от услышанного у нее все внутри оборвалось.
— Я где-то на шоссе, по пути к тебе из города, после съезда с бульвара Марсель Паньоль. Меня подстрелили…
— Я еду, держись.
Она схватила свою аптечку, которую держала про запас, ключи и куртку, выбежала из дома. По пути она вызвала 911. Мари выехала на шоссе. В голове ее путались мысли, а руки начинали дрожать. Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов.
— Так, нужно успокоиться, мне нужно успокоиться, — понемногу она справилась с дрожью.
— Марсель Паньоль, где же ты?
И вот она увидела машину Мартина на противоположной стороне. Она лихо пересекла встречную полосу, припарковалась за его Renault и включила аварийку. В ее багажнике всегда был походный фонарь. Мари схватила аптечку, фонарь, телефон и сбежала вниз в кювет. В пяти метрах от дороги лежал Мартин. Она подбежала к нему и упала на колени. Он дышал, тяжело, но кажется, был еще в сознании. Рукой он прикрывал рану.
— Нет, нет, нет! Не умирай! — шептала Мари. На миг ее охватил ужас, настолько сильный, что ее парализовало, — Ты не можешь так поступить! Я только тебя нашла, я не могу тебя потерять! — она совпадала с собой и поставила фонарь на землю, а затем проверила зрачки Мартина.
— Я здесь, все хорошо, все хорошо, — Мари постаралась отключить чувства и включить мозг. — Я вызвала 911, скоро они приедут. Ты знаешь, кто это сделал? — Мари вдруг осознала, что вскоре ей придется иметь дело с полицией.
— Рене… Рене Леруа, я помог посадить его пару лет назад.
— Рене Леруа, Рене Леруа. Хорошо, я запомнила, — Мари оценила рану.
«Боже, пуля не прошла на вылет, она внутри!». Вслух же, она произнесла иное:
— Сейчас я начну обрабатывать рану, ты должен слушать мой голос. Ты должен быть в сознании, я понимаю, это тяжело и будет хотеться спать. Но ты должен продержаться как можно дольше. У тебя есть аллергия на медикаменты? Анестетики, обезболивающие? Пенициллин?
Мари свернула свою куртку и положила ему под голову, затем она поставила фонарь ближе к себе и разорвала на нем футболку, чтобы освободить рану.
— Нет.
— Какая у тебя группа крови?
— Третья, положительная кажется.
Мари открыла ящик, натянула перчатки и достала два шприца. Она не знала, насколько правильно поступает. Ей казалось, что в этот момент ей движет какая-то невидимая сила, которая лучше знает что нужно делать.
— Сейчас я вколю обезболивающие, и антибиотик. На какое-то время рана перестанет болеть.
— Хорошо.
— Ты молодец! Если ты столько времени продержался, то остальное ерунда. Сейчас я почищу рану, и все будет хорошо, — Мари самой очень хотелось верить в то, что она говорит. Потому что ей предстояло вынуть пулю, которая вошла неглубоко, а скорее порвала ткань и ушла в бок. Мари видела траекторию и надеялась, что она сможет ее достать в сложившихся условиях.
— Когда я была маленькая, я сильно разбила колено и тогда мама… — Мари на автомате несла какую-то чушь, которую она привыкла рассказывать пациентам в похожих ситуациях, чтобы они не отключались.
Мартин слушал ее голос, ему было всё равно что она говорит. Даже если бы она сказала, что он умирает, он был бы рад услышать эти слова именно от нее. Боль отступила, как она и говорила. Очень хотелось пить и спать.
Мари чистила рану водой, и спринцовкой, выливая грязь в сторону. После того, как она это сделала, и более или менее очистила рану от одежды и грязи, она сбрызнула ее замораживающей жидкостью. Все это время, она что-то рассказывала, а Мартин слушал и старался не дергаться.
Наступил самый важный момент. Мари замолчала:
— Сейчас может быть неприятно, Потерпи немного, я постараюсь сделать все быстро. Если нужно, можешь кричать.
Мари взяла длинный пинцет, и начала раздвигать края раны. Она плохо видела, но нащупала пулю. Мартин застонал.
— Еще немного, еще немного.
Она зацепила пулю пинцетом и осторожно начала вытаскивать. И о чудо! Та вышла наружу. Мари осторожно положила ее на крышку ящика и стала еще раз промывать рану. Вдалеке послышались звуки сирены, они быстро приближались. Мари с облегчением выдохнула. Она приложила на рану сложенную в несколько раз марлю, а сверху положила руку Мартина.
— Вот и скорая, ты молодец! Слышишь, все хорошо! Я рядом. Она взяла вторую руку Мартина и прижала к губам.
— Мари… я так счастлив…
— Молчи, береги силы.
— В машине… вещи, если сможешь — забери. В бардачке пистолет…
К ним бежали люди – приехала скорая и полиция.
— Мари? Что ты здесь делаешь? — удивленно спросил один из санитаров.
— Работаю, как видишь, — она встала, и дала им возможность переложить Мартина на носилки. — Почему вы так долго?
— На выезде из города пробки. Быстро расскажи, что ты здесь успела сделать.
Мари взяла санитара под руку и отвела немного в сторону.
— Я вынула пулю.
— Ты с ума сошла? Как?
— Руками! Как я еще могла её вынуть. Как обычно это делают. Я не могла сидеть и просто ждать. Смотреть, как он обливается кровью. Боже, вы долго ехали!
— Что еще?
— Что удивительно, но он был в сознании все это время. Я вколола ему анестезию и пенициллин. Он не знает, что я делала. Я вас умоляю, быстрее отвезите его в больницу.
— Ты не поедешь?
— Мне видимо придется еще разбираться с полицией.
Мари запрыгнула в карету скорой.
— Мартин, слышишь, я скоро приеду.
Но он уже был без сознания и не слышал её. Она спрыгнула с машины, двери скорой закрылись и она с воем уехала. Мари осталась стоять на дороге, когда к ней подошел полицейский.
— Комиссар Жюв. Мадемуазель, нам нужно поговорить.
— Да, конечно, — они отошли с дороги.
Вокруг суетились люди, что-то фотографировали, измеряли, записывали, о чем-то переговаривались. Мари сфокусировалась на комиссаре.
— Скажите Ваше имя и фамилию.
— Мари Ля-Роше.
— Кем Вы приходитесь потерпевшему?
Мари задумалась:
— Подруга.
— Вы знаете, что здесь произошло?
— Нет, но я знаю, кто в него стрелял.
— И кто же?
— Рене Леруа.
Лицо комиссара вытянулось:
— Не может быть. Леруа в тюрьме!
— Я не знаю, может, не может, мне сказал об этом Мартин, а он был в сознании, пока аж не приехала скорая.
— Он сказал Вам что-то еще?
— Он сказал, что помог посадить его, пару лет назад, и что теперь тот мстит ему.
— Это правда, помог… Я подам запрос в центральную тюрьму. Возможно, Леруа сбежал. Что еще Вам известно? Как Вы здесь оказались?
Мари рассказала, что была дома, когда позвонил Мартин и она вызвала 911.
— Кстати, если Вам нужна пуля, то она здесь, — Мари провела комиссара к тому месту, где лежал Мартин и осталась ее аптечка.
— Эту пулю я достала из его раны. Если говорить о том, что здесь произошло, то я могу предположить, что стреляли в него с очень близкого расстояния, но сквозь какую-то преграду. Пуля не прошла на вылет, но и не глубоко вошла в ткань. Что-то ее затормозило и изменило траекторию.
— Браво, мадемуазель! Все так и было. А «затормозила» её, как Вы выразились — дверь машины. Видимо, когда злоумышленник выстрелил, Мартин открыл дверь, и пуля прошла через нее. Комиссар показал на дыру в двери машины.
— Слушайте, комиссар, это все конечно очень интересно, но мне нужно в больницу. Если Вы уже закончили, могу ли я быть свободна?
— Да, оставьте только свой номер телефона, чтобы мы могли связаться с Вами, — Мари продиктовала номер.
— Могу я забрать вещи из машины Мартина?
— Да, мы уже сняли все отпечатки, можете забирать.
— А что будет с машиной?
— Ее отгонят на штраф площадку, к участку. Ключи Мартин сможет забрать, когда поправится.
Мари собрала свои вещи, подняла с земли куртку, стряхнула и одела ее. Затем подошла к машине Мартина и начала искать то, о чем он говорил. На заднем сиденье стояла сумка — она взяла ее и открыла бардачок. Там лежал пистолет. «Раз полиция его не забрала, значит, его заберу я». Мари вынула аккуратно пистолет, проверила, чтобы он не был заряжен, и положила в сумку. На переднем сиденье стоял пакет с едой и лежал букет цветов. У Мари защемило сердце: «Боже мой, он действительно ехал по мне». От этой мысли ей сделалось дурно, и впервые за весь вечер начало тошнить.
— Мадемуазель Мари! Вас подвезти? — спросил её комиссар, когда она пришла в себя и уже садилась в свою машину.
— Так собственно, я на машине, — ответила она.
— В вашем состоянии, я бы не рискнул садиться за руль, к тому же, будет быстрее, если Вы поедете со мной.
— А что с моей машиной? Я не могу бросить ее здесь.
— Я попрошу, чтобы ее пригнали к участку, Вы согласны?
— Ну хорошо, — она вышла из машины, отдала комиссару ключи и пересела к нему. Мари действительно была согласна, что так поступить будет куда разумнее. Комиссар дал последние указания полицейским, включил проблесковые огни и рванул по шоссе.
— Так вы познакомились с Мартином только вчера?
— Да. А Вы, давно его знаете? — на первый взгляд, комиссар вел себя уж слишком фамильярно.
— Да уже лет пять. Еще с тех пор, когда он был рядовым журналистом на побегушках. Многих он помог упрятать за решетку, и много врагов нажил.
Мари молчала, она отвернулась и смотрела в окно.
— Я связался с тюрьмой, действительно, Рене Леруа сбежал.
— Почему они не объявили в розыск?
— Он сбежал вчера. Видимо, они не хотели поднимать шумиху. Иначе, это означало бы, что кто-то из своих ему помог.
— Но это грозило смертью человека.
— Ах, мадмуазель, очень часто, к сожалению, жизнь человека ничто, — он хотел добавить еще что-то, но промолчал.
Дальше, они ехали молча. Мари прокручивала в голове события последних суток.
«Все будет зависеть только от тебя» — звучали в голове слова цыганки. Если бы она знала что именно, будет зависеть от нее.
— Мы приехали, — сказал комиссар, подъезжая к больнице, в которой работала Мари.
— Спасибо большое, — она вышла из машины и забрала все вещи. Комиссар открыл окно и сказал:
— Мадемуазель, будьте осторожны. Я сделаю все, чтобы защитить Мартина, очень надеюсь, что Вас не придется спасать.
Мари не поняла, почему он это сказал и побежала к входу. Она узнала, куда увезли Мартина, накинула халат и направилась к операционной. Навстречу ей, вышел Алекс. Он взял Мари под руку и отвел от двери.
— Как он?
— Все хорошо, жить будет. Слушай, ты либо чокнутая, либо у меня нет слов. Как ты могла его оперировать Бог знает в каких условиях? Ты понимаешь, что одно неправильное движение и все!
— Слушай, хватит читать мне нотации. Скорая ехала целую вечность, он истекал кровью, и могло начаться заражение. Я сделала то, что должна была сделать.
— В общем, он потерял много крови, нужно делать переливание. И желательно, чтобы донор был «свежий».
— У него третья положительная.
— Да, мы уже выяснили. У тебя ведь тоже третья положительная.
Мари уставилась на Алекса, как будто он открыл для нее Америку.
— Ну да. А, конечно, да. Я буду, — быстро произнесла она свою бессвязную речь.
Алекс пристально посмотрел на Мари:
— Если ты не хочешь, мы найдем другого донора.
— Я хочу, — кивнула Мари настойчиво.
— Хорошо, тогда иди, готовься. После поговорим, расскажешь, как ты умудрилась вляпаться в эту историю. И Мари, — он посмотрел на ее руки, — у тебя руки в крови.
Мари посмотрела на свои руки и только теперь заметила, что на руках у нее засохла кровь. Она зашла в туалет, помыла руки, умылась и направилась к операционной.
После переливания, Мари вышла из палаты и сразу же наткнулась на Алекса. Он был лучшим хирургом больницы, что давало Мари гарантию, что с Мартином все будет в порядке.
— Как ты? — он обнял её одной рукой за талию, как бы поддерживая, чтобы та не упала.
— Нормально. А как Мартин?
— Он в норме, операция прошла успешно, мы просто почистили рану и зашили. Накачали его антигистаминными и теперь будем ждать, когда он очнется. Он крепкий парень, выкарабкается. Мари облегченно выдохнула.
— Идем, поговорим?
Они зашли в помещение для курения. Алекс закурил.
— Дай и мне, — Мари протянула руку.
— Куда тебе, ты только что после переливания крови и так еле на ногах стоишь.
— Алекс, не будь занудой, — Мари посмотрела на него с укором. Он протянул ей сигарету и дал подкурить.
— Ну, рассказывай. Как ты до такого докатилась.
— Как, сама не знаю. Как-то всё закрутилось так быстро. Я честно говоря и сама не понимаю что произошло.
— Это твой новый… ммм... парень?
— Вроде того.
— Слушай, Мари, я понимаю, что не имею права тебе что-то советовать, но будь осторожна, — Алекс испытующе посмотрел на нее.
— Да что такое? — начала выходить из себя Мари. Что вы все заладили, что с ним не так?
— Ну, я его лично не знаю, но Боже ж мой, ты что, новости вообще не читаешь?
— Нет, — гневно отрезала Мари.
— Этот парень постоянно влезает в какие-то передряги. Он журналист! Он стольких бандитов посадил. Что удивительно, что его не подстрелили раньше.
Мари молча курила.
— Послушай, то что ты сделала для него, это очень ценно. Но, на мой взгляд, нужно держаться от него подальше.
Нависла пауза.
— Ты прав, — вдруг сказала Мари.
— Правда? — в голосе Алекса слышались нотки радости.
— Да, ты прав в том, что не вправе мне советовать.
Они смотрели друг на друга молча.
— Я просто переживаю за тебя.
— Я знаю. Не стоит. Я взрослая девочка и мне решать, что с этим делать, — Мари заметила некоторое смущение у него на лице, и это слегка укротило ее злость.
— Я тысячу раз извинялся перед тобой. Не хочу, чтобы ты наломала дров из-за нашего разрыва.
— Боже, Алекс, ты слишком высокого мнения о себе, — Мари покачала головой. — Я давно тебя простила, и наш разрыв не имеет никакого отношения к делу.
Она потушила бычок и выбросила в урну.
— У меня заканчивается смена. Я могу отвезти тебя домой, — не унимался Алекс, пытаясь быть для нее еще хоть немного полезным.
— Нет, домой я не поеду, я останусь здесь. Схожу в душ, внизу, у меня есть запасные вещи. Домой я не хочу.
— Ну хорошо. Чем я еще могу тебе помочь?
— Подбрось меня к участку, я заберу свою машину, — немного подумав, ответила Мари. В конце концов, почему бы не воспользоваться его угрызением совести.
— Хорошо. Через полчаса встретимся внизу.
Мари зашла в палату. Мартина перевели в послеоперационную палату, но он еще не приходил в себя. Она села рядом и взяла его за руку.
— Я знаю, что возможно ты меня слышишь, поэтому хочу рассказать кое-что важное. Когда я была маленькой, мы с родителями поехали отдыхать. Каждый месяц мы ездили разбивать палатки в лесу. Это было нашей традицией. И вот однажды, я отошла слишком далеко от нашего лагеря и набрела на цыганский табор. Когда я подошла ближе, мне на встречу вышла старая цыганка, она протянула мне руку и предложила войти в шатер. Я пошла за ней. Мы сели за стол, и она взяла мою руку. Долго смотрела на нее, водила по ней трубкой, а затем сказала:
— У тебя нелегкая судьба. Ты переживешь много боли и разочарований. Твоя душа пришла в этот мир, чтобы искупить грехи прошлых жизней. И если ты сможешь это сделать, то она навек освободиться и успокоиться. Однажды, к тебе придет огненная любовь. Это будет огонь и страсть. Она придет тогда, когда ты будешь больше всего в ней нуждаться. Но она сможет ускользнуть от тебя. Все будет зависеть только от тебя. От твоих и только твоих решений. Если ты сделаешь правильный выбор, то эта любовь пройдёт через всю твою жизнь и поможет твоей душе обрести покой. Если нет… тебе будет очень нелегко. Сохрани огонь, и он согреет тебя в самую сильную стужу.
После этого, она сжала мою руку в кулак, вывела из шатра и отвела к родителям. Ничего у меня не взяла.
Она не сказала мне о том, что я потеряю родителей. Не сказала, что мне изменит жених. Она рассказала мне только о тебе. Понимаешь? Все эти годы я сомневалась в правдивости ее слов. Пока ты не появился у меня на пороге. Это было просто чудо! Пожалуйста, не покидай меня, я не переживу, если с тобой что-то случиться. Ты смог вернуть меня к жизни, к любви, я так устала, — по щекам у нее текли слезы. Мартин никак не реагировал. — Я люблю тебя, — тихо произнесла она. Прошло еще десять минут, она так и сидела возле него, пока в окно палаты не постучали. Алекс стоял одетый и ждал ее снаружи.
Мари вытерла глаза, поцеловала спящего Мартина и вышла.
Когда они сели в машину, чтобы как-то отвлечься, Мари спросила:
— Как у вас дела? Как Тим?
— Растет, такой смешной карапуз, уже разговаривать пытается. Софи носится с ним, как с яйцом. Скоро в садик пойдет.
— Это здорово. Я рада за тебя, правда.
— Может, зайдешь к нам, поужинаем? — предложил Алекс.
— Вряд ли Софи будет в восторге, — хмыкнула Мари.
— Зря ты так, она хорошо к тебе относиться, переживает.
Мари изобразила что-то наподобие улыбки.
— Алекс, ты вообще представляешь абсурдность ситуации?
— Я просто не хочу чтобы ты осталась голодная, — он пожал плечами.
— Поверь мне, у меня есть чем поужинать, — Мари вспомнила, что у нее есть целый пакет еды, который она забрала из машины. — Не волнуйся так. Думай лучше о сыне.
Они подъехали к участку.
— Спасибо тебе Алекс, большое.
— Собственно, не за что, я просто делал свою работу.
Она улыбнулась:
— Спокойной ночи, — и вышла из машины.
Мари забрала свою машину, и вернулась в больницу. Пользуясь тем, что работает там, она спустилась в служебное помещение и приняла душ. Затем Мари переоделась в чистую одежду, которую всегда хранила в шкафчике про запас, забрала из камеры хранения вещи Мартина, еду и цветы, и поднялась в палату.
— Как он? — спросила она дежурную медсестру.
— Стабильно, в сознание еще не приходил. Вы мадемуазель Мари, я так полагаю?
— Да.
— Доктор просил, чтобы я присмотрела за Вами. Если Вам что-то понадобится, смело обращайтесь.
— Спасибо, Катрин, — имя она прочитала на бейджике медсестры.
— Я так понимаю, Вы пробудете здесь всю ночь, я принесу Вам покрывало, мадмуазель.
— Спасибо, — повторила Мари, мысленно поблагодарив Алекса за проявленную заботу.
Мари подошла к кровати Мартина и взяла его за руку. Она была еле теплая, и ей так хотелось согреть его, прижаться к нему, вновь ощутить тот трепет при поцелуях. Она закрыла глаза и предалась воспоминаниям: как она в первый раз увидела Мартина на пороге, мокрого и робкого. Как поцеловала его у камина, как он жарил блины у нее на кухне, а потом они лежали в обнимку на полу. Это было только утром, но казалось, что с тех пор прошла целая вечность.
— Вот плед, — в палату зашла медсестра, и Мари открыла глаза.
— Спасибо, Катрин, можно попросить Вас об услуге? Мне нужно ваза с водой, я хочу поставить цветы.
— Да, конечно.
Через минуту она принесла вазу, такую, как обычно, используют в больницах.
— Если еще что-то будет нужно, я на посту.
Мари поставила букет в воду и открыла сумку с вещами Мартина. Сверху лежал пистолет, который она забрала из машины, под ним ноутбук, и ниже книга. Она достала книгу — «Путешествие по Африке». На первой странице надпись: «Моей дорогой Мари». Мари закрыла глаза чтобы не расплакаться. Сердце ее сжалось в комок от боли, и подступило к самому горлу. Она сидела и молилась про себя, впервые за долгое время, она просила о чем-то Бога.
Когда она открыла глаза, то устроилась поудобнее в кресле и стала читать. После десяти страниц, Мари почувствовала, что ее тянет ко сну. Пару раз она слышала сквозь сон, как в палату заходила Картин для того, чтобы измерять температуру Мартину и проверить аппаратуру. Когда Мари открыла глаза, было уже утро. Она посмотрела на Мартина. Тот лежал так же, как и накануне. Она встала, размяла затекшее тело и вышла в коридор. Катрин сидела на посту:
— Доброе утро, мадемуазель. Как вы себя чувствуете?
— Голова раскалывается, — призналась Мари, и круговыми движениями потеряла виски.
— Оно и неудивительно, Вы просидели в одной позе всю ночь. Подождите минутку, я принесу Вам таблетку, — Катрин ушла в ординаторскую.
— Вот, держите, — она протянула Мари таблетку и стакан воды.
— Спасибо, Катрин, Вы моя спасительница, — Мари проглотила таблетку и одним глотком осушила стакан.
— Вы ведь тоже медсестра? — спросила та.
— Да, я работаю здесь на скорой.
— Я слышала, как доктор Ламбер вчера ругал Вас в ординаторской. Мне кажется, Вы поступили очень мужественно!
— Спасибо, — Мари немного смутилась от ее похвалы. Это был первый человек, который не осуждал ее поступок. — Он еще не пришел?
— Нет, но скоро уже должен быть.
— Я схожу, умоюсь, — Мари прошла по коридору в туалет.
Голова потихоньку начинала проходить. Мари вышла в холл, чтобы сделать себе кофе и наткнулась на Алекса.
— Привет, как прошла ночь? — спросил он, и хотел было обнять Мари, но потом передумал и отступил назад.
— Привет, спокойно. Картин спасла меня таблеткой от головной боли.
— Согласись, она чудо.
Мари безучастно посмотрела на Алекса.
— Давай, я угощу тебя кофе.
Она отступила от автомата, пропуская его вперед.
— Ты хоть поспала?
— Да, немного. Когда Мартин должен очнуться?
— Ты задаешь такие вопросы, одному Богу это известно, — он протянул ей стакан.
— По моему опыту, если нет осложнений, то в течение суток. Я скоро зайду к нему, проверю состояние.
Мари вернулась в палату. Есть ей не хотелось, поэтому она села в кресло и продолжила читать. Через несколько страниц ее опять потянуло ко сну. Она закрыла глаза и тут же задремала, как вдруг услышала сквозь сон:
— Ты нашла свою книгу.
От неожиданности она подпрыгнула в кресле.
— О, прости, я не хотел тебя напугать, — Мартин пришел в себя. Он сидел, опершись на подушку в кровати, и смотрел на нее.
Мари бросилась к нему и осторожно приобняла. Неописуемое счастье накрыло ее с головой. Он положил голову ей на плечо, с шумом вдыхая любимый аромат кожи и волос. Мартин тоже был безумно счастлив увидев, что Мари его не бросила.
— Слава Богу, ты очнулся! Я так боялась… — она крепче обняла его.
В этот момент в палату вошел Алекс.
— Я вижу, Вы проснулись, это отлично! Меня зовут Александр Ламбер, я Ваш врач. Как Вы себя чувствуете?
— Как будто меня переехал поезд, — сказал Мартин, пытаясь немного приподняться.
Мари пересела в кресло, чтобы не мешать осмотру.
— Это замечательно! Значит, Вы благополучно отошли от наркоза. За это можете поблагодарить Мари, она спасла Вам жизнь. Два раза, как минимум.
Мартин непонимающе посмотрел на нее, потом на доктора:
— Простите доктор Ламбер, я Вас не очень понимаю.
Мари сидела в кресле и смотрела куда-то перед собой. Она вдруг поняла, что реакция Мартина на ее поступок может оказаться не такой уж и радостной.
— Она вынула пулю из Вас, прямо на месте, — Алекс с укором посмотрел на Мари. — И несмотря на то, что я не одобряю ее поступок, возможно, он спас Вам жизнь. Ну а второй раз, она стала для Вас донором. Вы потеряли много крови, поэтому пришлось делать переливание.
Мартин посмотрел на Мари, но та по-прежнему безучастно сидела в кресле и смотрела в одну точку перед собой. Сердце ее колотилось. Она не была уверена, что эти новости привели Мартина в восторг, ведь она чуть не убила его, хоть и была уверена, что действовала правильно.
— Я выйду, чтобы не мешать вам.
Мари встала и быстро покинула палату. Мартин проводил ее взглядом, а затем обратился к Алексу:
— Доктор Ламбер, почему Вы не одобряете то, что сделала Мари? Она ведь медсестра, она знала что, делала.
— Потому что, она делала это, в антисанитарных условиях. Мари не врач. Она вполне могла занести Вам какую-то заразу. Она могла зацепить жизненно важные органы, порвать ткани еще больше, спровоцировать кровотечение. В общем. Это было безрассудно, на мой взгляд. Но, надо отдать должное, Вы держитесь молодцом, — Алекс посмотрел записи медсестры, проверил зрачки, измерил температуру и осмотрел рану. — Если так пойдет дальше, то Вы скоро станете на ноги, — сказал он, закончив осмотр.
— Спасибо, доктор.
— Я просто делаю свою работу. Вы лучше ее поблагодарите, — он указал на Мари, которая стояла в коридоре. — Поправляйтесь. Я зайду позже.
Алекс вышел в коридор.
— Все хорошо, рана начинает затягиваться. Похоже на нем заживает все, как на собаке.
— Спасибо, — Мари вздохнула.
— Ну, если что-то понадобится, зови.
Мартин видел через стекло, что доктор погладил Мари по руке. И тут он вспомнил о том, как расстроилась ее свадьба. «Как же звали ее жениха?».
Мари вошла в палату и неуверенно остановилась возле двери.
— Иди ко мне, — сказал Мартин, протягивая к ней руку.
Она подошла и осторожно села на кровать. Он притянул ее ближе к себе, а затем взял ее лицо двумя руками и посмотрел в ее перепуганные карие глаза.
— Спасибо тебе, — прошептал Мартин, продолжая смотреть ей в глаза. — Я тебе безгранично благодарен, — он уткнулся лбом в ее лоб и нежно провел большими пальцами по ее щекам. Мари закрыла глаза:
— Алекс прав. Это было безрассудно. Я могла тебя убить. О чем я только думала.
— Наверное, о том, что хочешь мне помочь, — Мартин отпрянул от ее лица, и взял ее обе ладони в свои руки.
— Почему ты сам не вызвал скорую? Почему ты позвонил мне? Ты потерял время, все могло закончиться по-другому! — она открыла глаза и теперь с негодованием смотрела на Мартина.
— Не знаю. Позвонить тебе, это единственное, что пришло мне в голову в тот момент. Эй, все же закончилось хорошо! — он перебирал ее пальцы, поглаживая ладони и кисти рук.
— Еще не закончилось.
— В смысле? — Мартин вопросительно поднял на нее глаза.
— Я позвонила комиссару, который вчера меня допрашивал. Комиссар Жюв, если мне не изменяет память. Он скоро приедет, чтобы тебя допросить.
— Жюв?
Мартин заулыбался:
— Тогда это дело в надежных руках, — из его уст это прозвучало как сарказм. — А вот и он, легок на помине.
— Мадемуазель Мари, Мартин, добрый день! Рад видеть тебя в полном здравии, — он повернулся к Мартину.
— Ну, еще не в полном, — Мартин указал на рану в боку.
— Собственно, за этим я приехал. Рассказывай, как всё было, — он достал блокнот и приготовился записывать.
Мартин удобнее устроился на кровати и начал вспоминать:
— Вчера, я выехал из дома в начале шестого. Заехал в ресторан. Пока ждал заказ, увидел в окно полицейскую машину, на противоположной стороне улицы. Я не особо обратил на нее внимание. После ресторана, я заехал за цветами и опять мне в глаза бросился патруль. Я подумал, что в связи с чемпионатом просто усилили охрану.
Когда я выехал из города, за мной ехала машина. На середине пути, она обогнала меня и преградила дорогу. Оттуда вышел Рене в полицейской форме, когда он подошел к машине, я открыл дверь, а он выстрелил. Сказал, что бросит меня подыхать здесь. И это мне за то, что лишил его всего. Все произошло так быстро, что я не успел даже вынуть пистолет.
— Мы нашли его в бардачке. Кстати, где он сейчас?
Мари молчала, а Мартин сказал:
— Я полагаю там же, где и был.
Комиссар сделал какие-то пометки в блокноте.
— Ты уверен, что это был Рене?
— Абсолютно.
— Я подал запрос в центральную тюрьму, Рене Леруа сбежал позавчера. Они пытались не придавать огласке этот инцидент. Кто-то из своих помог ему. А теперь, если ты говоришь, что у него есть полицейская машина и форма, значит, ему действительно кто-то помогает.
— Простите комиссар, — Мари подала голос, — я не сильна во всех этих детективах, но не попытается ли он снова убить Мартина?
— Я уверен, более чем на 100%, что попытается. Как только узнает, что тот жив.
— И? Что Вы планируете с этим делать?
— Я поставил жандарма возле двери. К сожалению, большего сделать я не могу. Вся полиция брошена на патрулирование города.
Мари подняла бровь и всем своих видом показала, что этого недостаточно.
— Мы проверили пулю, которую Вы, мадемуазель, достали из Мартина. Пистолет, из которого стреляли, принадлежит некому Франсуа Пере. Мы его проверили, он утверждает, что пистолет украли несколько дней назад. Тебе что-то говорит это имя?
Мартин задумался:
— Нет.
— Мне говорит, — неожиданно выпалила Мари.
— Вам? — комиссар удивленно повернулся к ней.
— Да, мы ездили к нему на вызов. Он заявил о краже с нападением. Ему здорово досталось. Не думаю, что это было подстроено. Я не знаю, что украли, этим занималась полиция. Но мы его тогда увезли с сильным сотрясением.
— Мы проверяем его связь с Леруа, но пока это действительно похоже на ограбление.
Комиссар встал и направился к выходу. Затем он развернулся, поднял указательный палец вверх и сказал:
— На твоем месте, Мартин, я бы залег на дно. Я говорил, мадемуазель, что сделаю все, чтобы защитить его, но только то, что в моих силах. А в моих силах сейчас не много. Если Рене тебя прихлопнет, то никто из начальства на твоих похоронах плакать не будет.
— Ну может хоть слезинку пустят, — пошутил Мартин.
— Зря ты смеешься. Ты знаешь, что ты им как кость в горле.
— Почему? — спросила Мари.
— Потому что он, — комиссар показал пальцем на Мартина, — сует свой нос куда надо, а еще больше, куда не надо. Я надеюсь ты понял, почему я не конфисковал пистолет, — комиссар потряс пальцем в воздухе и ушел.
Нависло молчание. Мартин закинул голову на подушку и закрыл глаза. Первой, тишину нарушила Мари.
— Если я правильно поняла все вышесказанное, то полиции защищать тебя невыгодно.
— Как-то так, — ответил Мартин. — Слушай, Мари. Я безгранично благодарен тебе, — он сделал паузу, — но комиссар прав, тебе опасно находиться рядом со мной. Я не хочу, чтобы из-за меня, вдруг, пострадала ты, — он продолжал сидеть с закрытыми глаза, стараясь избежать ее взгляда.
— Я смотрю, ты получил ранение не только в живот, но и в голову, — резким тоном произнесла Мари. В ее голосе чувствовалось негодование.
— Не понял, — Мартин открыл глаза.
Мари опять села рядом с ним на кровать, обвила его шею руками и поцеловала, так же страстно и горячо, как в первый раз. Дрожь пробежала по всему ее телу, когда Мартин, не раздумывая ответил на её поцелуй и провел пальцами вдоль позвоночника к бедрам.
— А теперь, понял? — спросила она, слегка отпрянув от его губ.
— Теперь кажется, понял, — ответил Мартин и снова накрыл ее губы своими губами.
— Мы что-нибудь придумаем, — Мари попыталась выбраться из этого сладкого плена, пока она окончательно не потеряла рассудок. — Тебе нужно отдохнуть. Слушай, мне по делам нужно съездить, я ненадолго.
— Да, конечно, поезжай. Я пока посплю, — Мартин убрал руки, и она смогла встать.
— Здесь в сумке, твои вещи, ноутбук и пистолет, который я забрала из машины. Тебе что-то привезти?
— Нет, вроде бы нет.
В палату зашла Катрин:
— Месье, сейчас будет завтрак, Вам принести?
— Да, я бы не отказался что-нибудь перекусить.
— Тогда завтракай, отдыхай, я поехала, — сказала Мари, собирая свои вещи.
— Будь осторожна! — Мартин притянул ее за руку и поцеловал.
Глава 3
Мари съездила к своим пациентам, заехала домой, сходила в душ, переоделась и поехала обратно. Перед тем, как идти в больницу, она решила перекусить в кафе, напротив госпиталя. Мари сделала заказ и села за столик у окна. На завтрак здесь подавали яичницу с беконом, горячие круассаны и кофе. Когда она уже принялась за свой кофе с круассанами, то обратила внимание на проезжающую мимо патрульную машину. Та притормозила возле входа в больницу, а затем прибавив скорость, уехала. За это время, Мари успела разглядеть, что в машине был только один жандарм, хотя она была уверена, что патрульные всегда ездят парами. «Возможно, у меня разыгралась паранойя, а возможно и нет». Она быстро допила кофе, проглотила круассан, затем отогнала свою машину к заднему входу больницы. Мари быстро поднялась по запасной лестнице, планируя по дороге побег Мартина.
Сперва, она зашла к нему. У входа в палату, тоскливо сидел ажан. Он проверил документы Мари, и пустил ее в палату. Мартин в это время уже не спал.
— Я придумала, как тебя вытащить отсюда, — с порога шепотом произнесла Мари.
Он привстал в постели.
— Может, я себя накручиваю, но я только что видела патрульную машину возле входа, она притормозила и проехала мимо. В ней был только один жандарм. Понимаешь?
Мартин нахмурился. Это было весьма натянутое предположение, но если учитывать события последних суток, то вполне вероятно, что это был Леруа.
— Ты не запомнила номера?
— Нет, — эта простая мысль не пришла ей в голову.
— Как мы сможем уйти?
— Для начала, тебе нужно будет одеться. Сверху накинешь больничную рубашку. Я зайду в палату под видом медсестры и заберу тебя на процедуры. Мы выйдем через задний ход, я подогнала туда машину, а затем, я отвезу тебя к себе. Там, какое-то время, будет безопасно.
— Но меня кинуться искать в больнице, — возразил Мартин.
— Не кинуться, я все устрою. Ты мне веришь?