Сказки для Него. Kрест цвета Золотo Скарлетт

       

                (Вся ситуация, как и та Фр..., которая навеяла эту историю,
                к истинной психологии отношение не имеют.)

Я склоняюсь над ним, закрываю ладонями глаза и начинаю медленно шептать: “  Маю-баю- малыш-больчиш-бэйби-мэйби-тшшшшш…”

 Эта журчащая фонетическая ерунда возвращает его куда-то в ту космическую далину, где теплые воды плавно укачивали нас всех задолго до рождения.

Убираю руки с его глаз, кладу их ему на плечи, ближе к шее, и начинаю медленно двигаться в такт журчанию, Через секунду он подхватывает мой ритм и мы двигаемся единым сплетенным телом .

Еще, еще секунду, мой дивноглазый, и твой мир взорвется как при рождении, освободив cознание от оков давних тревог...


Вскочив с софы, взмахиваю перед бледным лицом полотном белого халата и проскальзываю в его спасительную профессиональную отстраненность.

- Сеанс закончен , - хлопаю в ладоши, отступая от софы. - Вы свободны, поспешите!

Он расстерянно оглядывается, проводит рукой по джинсам, а я делово подхожу к двери.

- У вас не осталось тревог. Вы забыли о печалях. Не возвращайтесь. - дверь под моим локтем внезапно открывается, и я застываю в ужасе.

Я забыла запереть дверь перед началом сеанса? В любой момент могла заглянуть секретарь, а я..а мы..

Каким-то звериным чутьем уже пришедший в себя  клиент, Азиатское Кино-Божество моментально улавливает мою растерянность и тут же оказывается у двери, рядом со мной.

- Мне нужен еще один сеанс... Еще сеансы. Мне никогда не было так..

Мой недавний клиент, приехавший в наш город известный актер, и нынешний враг  уже приседает передо мной на корточки, протягивает ладони под полы распахнутого халатра и начинает опускать их к верхней кромке чулок.

- Ты не можешь просто так оставить меня без той.. Что ты напевала?

Я дотягиваюсь до полочки у зеркала, беру с нее тюбик помады, открываю его и подношу к губам.

Наклонившись над лицом сидящего у ног, я в недавнем плавном ритме обвожу губы алым слоем, опять и опять.

Его взгляд смягчается, как смягчается шоколад на медленном огне.
 
Не отводя от него взгляда, а беру его руку, приподнимаю манжет рубашки и  рисую помадой красный крест на запястье.

- Ты вернешься, когда купишь себе машину такого же цвета как моя помада. Ты приедешь меня увезти.

Я опускаю его руку и отворачиваюсь к двери. Он приподнимается и, как слепой, натыкаясь на угол, выходит из кабинета.

Пусть ищет.
Единственная машина в цвете “Золото Скарлетт” куплена вчера мной.
Дилер обещал, что никто кроме меня не сможет подобрать помаду к машине.
Хотя...он не сказал что нельзя подобрать машину по помаде...

Я распахиваю дверь, но мой ставший непонятно кем недавний клиент уже исчез. Унося крест цвета “Золотo Скарлетт” на запястье.


Всю последующую нeдeлю я начинала утро со чтения местной газеты.
Из раздела Культура, новость о безумном киноартисте, пытающемся купить машину под цвет увиденной где-то помады, перекочевала на первую страницу. Теперь уже весь город вместе со мной следил за мучениями моего клиента.

Как я и предполагала, он тут же направился к авто-дилеру и продемонстрировал помадный крест на кисти руки. Но на его желтоватой азиатской коже цвет помады преобразился из арко красного в рыжевато-золотистый, и все попытки подобрать ему машину терпели крах.

“Не то!” ,- кричал он и вращал глазами от нетерпения. – “У нее на губах был не тот оттенок!”

У кого именно он видел эту помаду, при каких именно обстоятельствах получил крест - он не помнил абсолютно. Помнил лишь что при этом его рука касались чего-то мягко-шереховатого, под звуки то ли песни, то ли стона.

На второй день поисков, Безумный Ли, как прозвала его пресса,  отказался принимать душ, чтоб не смыть помаду. На четвертый, уступив требованиям съемочной группы, он обмотал кисть руки полиэтиленом и таки слегка ополоснулся.

А уже на шестой день съемочная группа забила тревогу: у их самого высокооплачиваемогo Ли началась на запястье кожная аллергия от опрелости кожи под старым слоем помады. Актрисы отказывались с ним не только целоваться, но даже сниматься в лакомых постельных сценах.

Поставленный на колени Помадной Лихорадкой, кинорежиссер обратился ко всему женскому населению региона с предложением: Годовой контракт на съемки в роли Эммануэль Нашего Города любой, кто сможет подобрать в нужную комбинацию оттенок помады, мягкую шероховатость под пальцами руки и звуки ти ли песни, то ли стона.
На седьмой день, в целях рязблокирования пробки перед зданием киностудии,  и авто-полиция добавила свой приз таинственной владелице Красного- Шероховатого- Мелодичногo -  год с правом парковки рядом с шефом полиции.

Я всю неделю молчала, лишь перелистывая страницы газет.
И сегодня увидела то, ради чего и затевалась вся игра с подсознанием бедняги-азиата.
В отделе Пропавшие Домашние Любимцы появилось маленькое объявление:
“Волкодав ищет свою хозяйку. Сяду у ног в баре “У Кардинала.”

Наконец-то ты сдался, моя дорогая пропажа, мой пес и инквизитор!

Встретиться с подругой, давно влюбленной в Азиатское Кино-Божество, подарить ей помаду и чулки, напеть песенку и подвезти к киностудии не составило труда.
Труднее всего было приготовиться ко встрече “У Кардинала.”

Я знала, что старые мои форкусы уже не сработают. А на придумывание новых времени особо не оставалось.

“Наверное, прийдется расплакаться. Сразу”, - решилась я на радикальное средство.

Осень в город пришла рано, как будто вслед за всем этим ажиотажем цвета “Золота Скарлетт”. По пути к бару я видела многих женщин, ловящих в легком ветру облетающие золотистые листья. На каждом углу цветочницы торопливо распродавали желтоватые от вечернего освещения хризантемы.

Мне хотелось подхватить букет, вдыхнуть осеннюю свежесть, но... При встрече нужно держать руки свободными.

В холле бара ко мне подошел бармен и, назвав по имени, предложил пройти в соседнюю комнату.

- Откуда вы знаете, что я - это я?
- Мне сказали, что вы прийдете без желтых цветов.

Ну конечно, как я могла не догадаться?! Давно знакомое ощущение предрешенности всего, что мне прийдет в голову, возвращалось раздражением.

Полутемная комната с бликами огня в камине, высокое готическое окно с широченным подоконником. Я стала спиной к окну - только не подставалять спину! - и принялась ждать жесткого металлического постукивания. Через пару секунд я его услышала, приближающийся к двери откуда-то из коридора. Ближе, ближе...

Я напряглась и не выдержала, шагнула к двери, в то же мгновение почувствовав дыхание за спиной.

Каk всегда, в такие мгновения, ноги от страха обмякли, и Волф привычно подхватил меня за плечи.

- Ты стоял в тени за шкафом?! Сколько раз, сколько раз, я просила тебя не подходить ко мне со спины!

- Ты проделала свой фокус с этим актеришкой?- раздался рык из-за спины, и меня развернуло на 180 градусов, лицом к лицу.

- Яяяя? - пытаюсь наивно округлить глаза и в то же время рассмотреть любимые черты.

- Конечно, ты! Ты что, думаешь я забыл чем ты мне угрожала при расставании?
- Мало ли чем я угрожала, я когда злюсь..

- Что это было на тебе такое мягко-шероховатое? - Волф подозрительно оглядывает мое струящееся платье, проводит по его глади рукой...- Кружево? Белье??

- Белье? На мне? Ты с ума сошел! Когда это я носила...- я пячусь к подоконнику, руки Волфа следуют за колебаниями моей юбки, поднимаются к кружевному ободку..

- Чулки! Кружево на чулках?!

- Только гипноз, я клянусь! А что я еще могла сделать, если ты исчез в этой дурацкой Черной Дыре, и никто не мог сказать что с тобой? Я даже не знала откуда тебя в этот раз вытаскивать - то ли с этого Света, то ли с..Ты так осунулся,, и что это за новый шрам? - я провожу пальцами по шее, вниз к ключицам.

- Пожалуйста, никогда больше... Я тебя очень прошу, никогда не вытаскивай меня таким способом..Лучше дай мне сгнить в той дыре, но не пытай новостями о безумце с крестом от твоей помады..

- Зато у тебя никогда не было аллергии, и цвет не поменялся на коже, - хихикаю я, и тут же теряю контроль над ситуацией.

- О да, подобрать машину под цвет твоей помады- это единственное, что было легкого за все годы с тобой.. Смотри, летят!

Я послушно поворачиваюсь к окну, и этим подстaвляю Волфу спину. Его губы тут же оказываются на моей шее, пальцы идут под змейку-молнию на спине...

- Ты мне еще ничего не рассказал,- я пытаюсь сопротивляться.

- Ты все равно ничего не запоминаешь, - медленно и тихо произносит он, и касается губами левой ключицы.

Мир вокруг начинает вращаться, шрамы на ладонях царапают родинки на груди, я превращаюсь в медленно плавящийся шоколад, и из последних сил в ответ на его шепот “Скажи: Навсегда!”, я упрямо бормочу :”На сегодня!”