ОДИН ДЕНЬ ХОРОШЕГО СТУДЕНТА
11.12. н-го года.
Яростный звонок будильника грубо вырвал Олега из сладкого сна. С трудом высунув руку из-под одеяла, он пошарил вокруг себя, но будильник продолжал звонить все также настойчиво. Тут Олег вспомнил, что специально поставил его вчера подальше, чтобы пришлось подняться с кровати.
С трудом передвигая ноги, он добрался наконец до будильника и нажал на кнопку. За окном стояла кромешная темнота. На мгновение мелькнула слабая надежда, что часы сломались, и на самом деле еще часа три ночи. По крайней мере по собственным ощущениям, особенно судя по тяжелой гудящей голове, было именно так. Но на самом деле было действительно 7 утра.
“Ах, да… “ – сообразил Олег. – “Я же собирался с утра еще подучить этот коллоквиум”. Он постоял еще немного, пытаясь справиться с непослушным организмом. Голова невыносимо болела.
“Еще пять минуток”, - сказал наконец Олег сам себе и кулем повалился на кровать.
Когда он во второй раз открыл глаза, времени не оставалось даже одеться. По крайней мере он сложил конспекты в сумку еще с вечера, наученный горьким опытом судорожных утренних поисков.
Олег добежал до остановки. В автобус по определению было не влезть. Самые уверенные в себе люди – и их было довольно много – еще чего-то ждали, но Олег-то знал, что автобус придет заполненный до отказа и даже чуточку больше, так что те, кто вывалятся оттуда при открытии дверей, рискуют уже не забраться обратно.
Если бы он вышел на полчаса раньше, как и собирался вчера, когда заводил будильник, мог бы доехать в обратную сторону до конечной или в крайнем случае дойти пешком, теперь же оставалось ловить маршрутку, но даже они шли мимо, и в каждом окошечке виднелись сонно-недовольные лица пассажиров.
А опаздывать нельзя. Преподаватель (вот зараза!) ровно в 9:00 закрывает двери аудитории на ключ, после чего не спеша отмечает всех присутствующих (а точнее, счастливчиков, успевших вовремя добраться до Alma mater). Поэтому Олег вышел на самую середину дороги, опередив других желающих, и – о чудо! – в одной маршрутке оказалось свободное место. Откидное, у самого выхода, на котором сидишь весь сжавшись и чувствуя себя бедным родственником, пришедшим просить денег. И главное, после такой комфортной поездки у него действительно почти ничего не осталось на еду.
Потом метро. Зажатый со всех сторон, Олег сначала попытался все-таки полистать конспект, но понял всю бесполезность этой затеи, и решил слегка подремать. В итоге он проспал до самого выхода, чуть не пропустив своей остановки.
Теперь надо было во что бы то ни стало втиснуться в троллейбус. Чувствуя себя участником решающего штурма, Олег влетел в раскрытые дверцы, дружески подпираемый кулаками наседающих сзади. Но главное, что он все-таки был внутри. Он явно успевает, и теперь можно слегка расслабиться. И Олег снова погрузился в некое полузабытье, пока его на насторожило какое-то общее напряжение в троллейбусе. Это они доехали до нужной остановки, и теперь половина пассажиров – таких же бедолаг, как и он – собиралась выходить.
Добредя до аудитории, Олег забрался в самый дальний угол и достал тетрадь. Ужасно хотелось спать, но на лекции этого никак нельзя было делать. Преподаватель, увидев спящего студента, мог запросто выставить его за дверь. До самого перерыва Олег отчаянно боролся с собой, и даже пытался записывать отдельные фразы преподавателя, которые казались ему важными. В перерыве, когда все стали с шумом вставать из-за столов, он вдруг как-то пробудился и обнаружил, что писал вместо умных слов какие-то загадочные закорючки, совершенно лишенные смысла.
Аудитория мерно гудела. Разные разговоры, вскрики и шумная возня сливались в один уютный гуд пчелиного улья. Положив голову на руки, Олег мгновенно уснул. За короткие десять минут он даже умудрился увидеть какой-то сон. Куда-то он бежал, что-то падало – в общем, нечто как всегда совершенно невнятное. И надо же, этого хватило, чтобы он почувствовал себя – ну не то чтобы бодрым, но хотя бы способным действительно слушать лекцию. А делать это было надо, потому что (обычное дело!) сообщаемых сведений, конечно же, не было ни в одном учебнике и вообще, видимо, нигде, кроме головы лектора, а вот на экзамене спрашивать будут непременно по этой теме!
“Опять придется у кого-то просить конспект первой половины лекции”, - с тоской подумал Олег. У парней – не имело смысла, у некоторых тетради выглядели еще хуже, чем у Олега, а у кого-то и вообще их не было. Как они сдавали экзамены – непонятно, главное, что действительно сдавали, но эту загадку Олег еще не решил. У него, по крайней мере, так не получалось.
Девочки же расставались со своими конспектами с большой неохотой, и надо было проявить определенную настойчивость и смекалку, чтобы добиться своего. Тщательно обдумав все варианты, Олег подошел после пары к Наде Варениной. Увидев его, она густо покраснела. “А ведь я ей, наверное, нравлюсь,” - краем сознания вдруг отметил Олег. “Позвать ее в кафе?” – мелькнула совсем уж непрошеная мысль. Он мысленно пересчитал в голове содержимое своих карманов (“Н-да… Мгм…”). Потом прокрутил в голове предстоящие две недели. “Так… Коллоквиум… Зачет… А черт, реферат по философии!! Что там потом… Ах да, отработка практического – а у меня два пропущено. Потом… Потом уже зачетная неделя пойдет. Сессия опять же”. Вздохнув, он банально попросил у Нади конспект (“до завтра!” – добавил, вдруг заметив какое-то сомнение в ее глазах). И побрел на вторую пару, в другой конец здания, третий этаж без лифта.
Конечно, надо было бы пойти забиться в какой-нибудь уголок в кафе и спокойно подготовиться, наконец, к коллоквиуму, но преподаватель… (да-да! И этот тоже!) - он не отмечает присутствующих, нет! и не запирает двери, – он просто запоминает в лицо всех приходящих на лекцию. И если он тебя не помнит… то лучше на экзамен просто и не приходить.
Олег попытался сесть за нормальную парту, но все хорошие места были заняты прилежными девочками, успевшими уже разложить на партах свои чистенькие тетрадки в обложках и аккуратненькие пеналы, в которых всегда находилась запасная ручка, не говоря уже о карандаше и стирательной резинке, и тем более о таких излишествах, как цветные карандаши, или, например, линейка (которой порой так не хватает!).
Из свободных мест оставалось два варианта: либо слишком низкая парта, либо слишком высокая. К тому же спинка скамьи приходилась не под лопатки, как должно быть, а куда-то в район затылка. Сама же скамья была странным образом вогнута, так что не оставалось никакой возможности устроиться нормально. Тот, кто конструировал эти парты (а им явно было больше ста лет) определенно был врагом всех студентов. Хотя, возможно, из лучших побуждений просто угодить людям всех размеров (например, двухметрового роста, а еще с короткими ногами и очень длинной спиной).
В общем, Олег опять забился как можно дальше и попытался устроиться хотя бы с минимумом удобства. Самое смешное, что на этой лекции можно было бы со спокойной совестью поспать, главным было засветиться в самом начале, но по злой иронии в этой аудитории даже конспект трудно было писать, а уж отдохнуть – только если лечь прямо на скамью, подложив под голову сумку. Но на этот последний шаг Олег все никак не мог решиться.
Впрочем, предмет был интересный, и читали его хорошо, поэтому время шло более-менее быстро. Временами Олег даже начинал что-то записывать, но большую часть времени пытался найти положение, при котором не начинала бы тут же болеть спина. Он горбился, выпрямлялся, поворачивался так и эдак, но ничего не помогало. В какой-то момент, чтобы подвинуться, Олег взялся за нижнюю сторону столешницы. И его пальцы вляпались во что-то тягуче-мягкое. Это предыдущий слушатель прилепил там свою использованную жвачку.
“Шш-ш… Хф-фф… Ззз…” – у Олега даже не нашлось слов, чтобы передать все свои эмоции. Он долго с остервенением оттирал свои пальцы с помощью все той же многострадальной скамьи. Интересно, вдруг подумал он, сколько же она повидала студентов. Наверное, если осторожно снять все слои краски, то можно обнаружить надпись, сделанную каким-нибудь Ильей в 1911 году. Удивительно все-таки, какие прочные раньше делались вещи!
В таких вот незатейливых приятных рассуждениях Олег и провел оставшиеся двадцать минут. Приближался большой перерыв, а поскольку денег оставалось совсем мало, в кафе путь ему был заказан, оставалась только столовая, где ему хватило бы, возможно, даже на полноценный обед.
Как всегда, преподаватель, сам увлеченный своей темой, задержал их на пять минут, и когда Олег домчался до столовой, там была уже огромная очередь. Пользуясь “правилом левой руки”, он отыскал в меню самый дешевый суп и самое дешевое второе, после чего даже наскреб на компот. Чрезвычайно довольный этим, с чеком в руке, Олег стал искать поднос. Минут через десять, когда очередь уже продвинулась на пару метров, ему повезло. Таким же чудесным образом он нашел вилку и ложку, что еще больше повысило ему настроение.
Радость омрачало одно большое НО: когда Олег наконец-то сел, с трудом найдя свободное место, до начала третьей пары оставалось ровно 5 минут. Поэтому не было никакой возможности медленно, с чувством и достоинством съесть свой очень полезный обед. Чувствуя себя предателем собственного организма, он стал быстро закидывать в рот ложку за ложкой.
Через четыре минуты Олег уже мчался в аудиторию, чувствуя, как недовольно плещутся в желудке все три блюда, поспешно заглоченные с таким неуважением к еде.
Но уж третью пару он никак не мог пропустить, потому что это и был тот самый так и не выученный им коллоквиум. Проводил его аспирант местной кафедры, досконально знавший свой предмет и почему-то требовавший того же от студентов, у которых таких вот важных предметов было еще с десяток. Выслушивая ответ, он устремлял свой взгляд куда-то в потолок, и было совершенно невозможно определить, правильно отвечаешь или нет, потому что какая-либо реакция отсутствовала совершенно. Но важно было говорить гладко, потому что стоило сбиться, как экзаменатор вцеплялся как клещ и начинал задавать дополнительные вопросы, пока полностью не заваливал студента.
В очередной раз Олегу немного повезло: отвечать надо было устно, но в ожидании вызова он успел слегка подготовиться по шпаргалке, предоставленной другом. Набравшись храбрости и преданно глядя на аспиранта (который как будто с увлечением разглядывал пейзаж за окном), Олег начал длинно и витиевато излагать свой ответ, стараясь не сбиваться с ритма. Конечно, выше чем на тройку он бы так не заработал, но это был промежуточный зачет, и его попытка увенчалась успехом.
Слегка окрыленный этим достижением, он уже спокойнее принял объявление на четвертой паре (философии), что для сдачи реферата осталась всего неделя. “Придется одну ночь не поспать”, - стоически подумал Олег и честно попытался вникнуть в различия философских мировоззрений. Конечно, это было бесполезно, и во второй половине пары он даже немного попереписывал конспект утренней лекции.
За окном быстро темнело, а его еще ждал бассейн. Конечно, и на плавание можно было бы забить, но приближались экзамены, а без зачета по физкультуре допуска к сессии не давали. Он уже отплавал кролем и брассом, но вот 25 метров под водой никак не давались. Он старался, плыл пока не начинало темнеть в глазах, но до вожделенной стенки всегда оставалось еще несколько метров. Краем глаза он замечал, что кто-то просто бесится в воде или стоит и болтает с друзьями, но себе Олег не мог этого позволить – надо было тренироваться.
Из бассейна он вышел совершенно обессиленный. Дул холодный промозглый ветер, в лицо летел снег и, конечно, окончательно стемнело. Троллейбус долго не шел, а когда наконец подъехал, Олегу пришлось ступить прямо в жидкую кашу из воды и снега, чтобы добраться до дверей. Ноги сразу промокли, влажная после купания голова замерзла, но по крайней мере внутри троллейбуса было тепло.
Олег подсчитал, что когда доедет до дома, будет уже пол-девятого, а ведь надо еще переписать до завтра конспект и хотя бы приступить к философии. Потом вспомнил, что еще не подготовился к семинару и совсем сник. Немного согревшись в полутемном троллейбусе, он стал размышлять о Студенте, которого показывают в кинофильмах и глянцевых журналах. Он подтянут и мускулист, модно одет и хорошо подстрижен. У него такая же модная и фигуристая подружка, вместе с которой этот Идеальный Студент тусуется в ночных клубах, посещает разные вернисажи и выставки. Он читает премированных авторов и следит за новинками киноиндустрии. Еще он где-то (явно не из стипендии) берет деньги – наверное, успевает еще и подрабатывать. И ведь при всем при этом умудряется сдавать сессии и переходить с курса на курс!
Разум Олега отказывался представить, как это все получается.
Добравшись до дома, Олег впервые за весь день, никуда не спеша, с наслаждением поел, бездумно глядя в темноту за окном. Мелькнула мысль включить телевизор, но он взял себя в руки и уселся за переписывание конспекта. Через 20 минут он понял, что если сейчас же, сию минуту не ляжет спать, то уже не сможет добраться до кровати и заснет где-нибудь по пути к ней на ковре. Олег завел будильник на 6 с мыслью, что уж завтра утром обязательно встанет и все доделает.
С легким стоном он улегся в постель и почти сразу провалился в тревожный сон. Всю ночь ему снился Идеальный Студент в дорогом костюме в окружении сногсшибательных девушек. Приоткрыв дверь своего нового автомобиля, он звал Олега с собой на модную вечеринку.