ИСТРЕБИТЕЛЬ ЯК-1
Летчик-истребитель А.И. Покрышкин всегда гордился не своими наградами, званиями и достижениями, а тем, что по его вине не погиб не один из тех, кого он вёл в бой. Он всегда имел собственное мнение и не мог угождать начальству. В различных кризисных ситуациях как на службе, так и в быту Покрышкин всегда находил необходимые и грамотные решения.
Перейдя на малую высоту, тройка «мигов» пошла за четверкой Су-2. В этом боевом вылете два экипажа было потеряно: один из них на совести самих бомбёров, нарушивших боевой порядок после бомбометания, другой – на совести истребителей прикрытия. Над Котовском Су-2 взяли курс на Балту, а Покрышкин, учитывая, что машина всё же повреждена, решил садиться здесь. Командованию полка надо было доложить подробности полёта, так как имелись сомнения, что лётчик «мига» из этого же полка, бросив в бою напарника и прикрываемых бомбёров, правдиво доложит, как протекал воздушный бой. Как только колёса коснулись земли, самолёт повело влево. Рулём поворота и тормозом его удалось удержать от разворота. «Миг» с посадочной полосы отбуксировали к посадке кукурузы. С инженером авиаполка Покрышкину удалось понять причину остановки двигателя в полёте. Зенитный снаряд «эрликона» попал точно в воздухозаборное сопло. Мотор всосал газы от взрыва и задохнулся на какое-то время. Винт самолёта, вращаясь от встречного потока, прокрутил мотор на холостом ходу, прогнал через цилиндры газы от взрыва и, он снова отлично заработал. Зато почти все осколки от снаряда попали в колесо шасси, не задев мотора и бензобака. На КП после доклада Покрышкина уточнили потери. Оказалось, что Су-2, который сел на вынужденную, вернулся в свой бомбардировочный полк. Экипаж не растерялся, сумел быстро устранить причину отказа работы мотора и взлетел. Самообладание и находчивость, профессиональные навыки и запасливость лётчиков оказались на высоте. После вынужденной посадки лётчик сел за турель и очередями из пулемёта заставил залечь бежавших к самолёту немцев. В это время штурман, бывший когда-то авиатехником, моментально нашёл повреждение: пулей была перебита бензотрубка.
В бортовой сумке для карт штурман, не забыв технической привычки, хранил запас мелких запчастей. Быстро поставил дюрит на перебитую трубку, закрепил его стяжным хомутом. На глазах оторопевших немцев Су-2 взлетел и ушёл на свой аэродром. Самолёт и его экипаж были спасены. Покрышкин с утра был уже у своего «мига». Техники постарались, и за ночь все повреждения были практически устранены. Но улететь в свой полк в этот день не удалось. Ведомственность и на войне давала о себе знать. Для «чужого мига» не нашлось колеса. В штабе батальона аэродромного обслуживания (бао) Покрышкину ответили категорично – запасных колёс нет, а если бы и были, то выдать не имеют права. С трудом и только к вечеру удалось связаться с КП своего авиаполка. Пообещали на следующий день подбросить на У-2 техника и колесо. Самолёт прилетел с опозданием спустя сутки и техник Иван Вахненко рассказал грустные новости. Над аэродромом появился «хейнкель», прикрытый «мессерами». Взлетели в паре Валентин Фигичев и Леонид Дьяченко и в ходе боя последний был сбит и погиб. Затем последовал налёт «мессеров» на аэродром. Зениток нет ни одной, но оружейник полка из самодельного зенитного примитивного пулемёта сразу сбил ведущего немецкой восьмёрки, который всё же успел обстрелять незамаскированный У-2. На его крыльях пришлось поставить не одну заплатку. По прибытии в полк Покрышкин с интересом осмотрел сбитый «мессер», на фюзеляже которого были нарисованы знаки 6 английских самолётов и 2 катеров и доложил комполка Иванову обо всём произошедшем с ним за последние дни. Затем состоялось знакомство с группой прибывших выпускников авиаучилища.
Парни были все видные, целеустремлённые, но, безусловно, нуждались в специальной предварительной подготовке, прежде чем посылать их в бой. Войска вермахта продолжали наступать и на полётных картах линия обороны всё время смещалась и уже стала проходить южнее городов Сороки и Гайворон. Севернее Кодыма была обнаружена крупная вражеская колонна. Группа И-15 и И-16 из соседнего иап должна нанести по ней удар. В составе звена (из 3-х машин) Покрышкин получил задачу прикрыть штурмующих от истребителей противника. Слева летит Н.Я. Лукашевич, справа В.П. Карпович (у него первый боевой вылет). Группа «Чаек» и И-16 бомбят, и расстреливают вражескую колонну из пулемётов. Со стороны солнца появляется четвёрка «мессеров» и сразу атакует. Покрышкин идёт в лобовую, немцы обходят левее, крутой левый доворот и «мессер» уже в прицеле. Но в это время Александр Иванович видит, что у необстрелянного Карповича в хвосте "висит" немец. Надо выручать. «МиГ» резко уходит в правый разворот и с короткой дистанции прошивает мотор и кабину Ме-109. Он задымил, завалился в пикирование и врезался в землю. Викентий Карпович с перепугу уходит в направлении Котовска. Лукашевича тоже не видно вокруг. Покрышкин остаётся один против троих «мессершмиттов» и дважды предпринимает лобовую атаку. Немцы уворачиваются от огня и идут в обход. Крутились долго, затем истребители решили выйти из боя и направиться в северном направлении. За это время наша штурмующая группа выполнила свою задачу. Все вместе легли на обратный курс. Непонятно одно – куда делся Лукашевич?
На аэродроме его тоже не оказалось. Зато жив был Карпович, которому в назидание Покрышкин заметил: - Главная ошибка в том, что, выполнив правый разворот, ты оказался в отрыве от меня и не стал добычей «мессеров» лишь потому, что тебя выручили. Вечером в столовой все с душевной болью выслушали сообщение комполка майора В.П. Иванова о трагической судьбе боевых товарищей Соколова и Овсянкина. По предположениям, во время штурмовки аэродрома в Бельцах машина Соколова получила серьёзные повреждения от зенитного огня. Чтобы спастись, требовалось долететь до Днестра и приземлиться на нашем левом берегу. Сели недалеко от Ямполя, уверенные в том, что здесь наши войска. Собственно, такие данные из штаба авиадивизии у Соколова имелись перед вылетом. Однако район уже был захвачен немцами. Лётчики, окружённые врагами, вели бой до конца. Последние патроны оставили для себя, предпочтя геройскую смерть плену. Эти подробности стали известны на допросе сбитого гитлеровского лётчика. В конце ужина неожиданно появился Лукашевич. Он рассказал, что при резком развороте на четвёрку фрицев, боясь столкнуться с Карповичем, попытался удержаться левее самолёта Покрышкина, потерял скорость и сорвался в штопор. Для вывода машины уже не хватало высоты и, Лукашевич выбросился из «мига». Приземлился на парашюте рядом со сбитым Покрышкиным «мессершмиттом». Немецкий лётчик был убит ещё в воздухе. Лукашевич полагал, что находится на территории, занятой врагом. К нему стала приближаться группа солдат и он решил скрыться в лесной чаще. Был окружён и собирался уже застрелиться, как вдруг услышал русскую речь. Вышел из зарослей к красноармейцам. Командир стрелковой части выделил автомашину, лётчика накормили и отпустили.
Покрышкин вновь затронул больную тему и комполка наконец-то заявил: - Кончаем летать тройками, будем строить группы из пар. В этот вечер Александр Иванович получил первое с начала войны письмо от сестры. Мария сообщила, что севернее Ленинграда, на Карельском перешейке, пропал без вести брат Пётр. Утром авиаразведка обнаружила выдвижение к Гайворону кавдивизии противника. Судя по артиллерии на конной тяге, это были венгерские или румынские части. Без промедления на уничтожение кавдивизии были последовательно направлены все ИАП, базирующиеся вблизи г. Котовска и восточнее его. Это было настоящее побоище кавалерии, которая оказалась днём на открытой местности. Группы «Чаек», «МиГов», И-16, сменяя друг друга штурмовали кавалеристов. Когда уже нечем было стрелять самолёты снижались к самой земле. Перепуганные лошади сбрасывали седоков, обрывали посторонки у пушек и разбегались по полям. Особенно отчаянно действовал Вадим Фадеев. Он так прижимал И-16 к седокам, что привёз на винте кусок черепной кости зарубленного им кавалериста. К середине дня кавдивизия была истреблена, и лётчики гонялись за отдельными мелкими группами, добивали их. Впоследствии до конца войны, свидетельствует Покрышкин, вражеской кавалерии лётчикам на фронте не попадалось. Рано утром 55-й иап расстался с аэродромом в Маяках. Из-за большого количества заданий на разведку стали летать по одному. Положение усугубилось ещё тем, что с «мигов» сняли пулемёты БС, якобы из-за нехватки вооружения на новых самолётах. Лётчики были недовольны, стрелять по самолётам врага стало фактически нечем. Оперативная обстановка для истребителей ухудшалась с каждым днём. Наступление германских частей на Вознесенск и Кировоград угрожало обходом и окружением левого крыла Южного фронта.
Части и соединения Красной Армии с боями отходили к Днепру. Противник, используя отход на восток наших войск, форсировал Днестр и начал наступление в направлении Одессы. 20-я сад получила приказ перебазироваться на юг, к Чёрному морю. Сперва летали с аэродрома Фрунзовка, затем иап перелетел в Березовку и там впервые встретили потоки беженцев, уходящих на восток. По дороге, проходящей рядом с лётным полем, с раннего утра и до позднего вечера шли люди, двигались покрытые пылью повозки с измученными детьми и стариками, с домашним скарбом. По обочинам дороги брели стада коров и гурты овец. Между ними двигались тракторы с прицепленными комбайнами. С болью в душе лётчики смотрели на этот нескончаемый поток. Ведь уходящие на восток люди надеялись на армию, а она была не в состоянии сдержать натиск врага. Как-то вечером над аэродромом пролетела с востока девятка «юнкерсов», прикрытая истребителями сопровождения. Без команды с КП взлетело три лётчика, оказавшихся около своих заправленных горючим и боеприпасами самолётов. Неорганизованная атака на догоне, на малой скорости в наборе высоты не принесла успеха. Более того, вырвавшегося вперёд Кузьму Селивёрстова немецкие истребители атаковали и подожгли. Он сумел спастись, выбросившись с парашютом. А вечером приехал в полк на телеге, в обгоревших сапогах, в реглане с покоробленной от огня полой. Учитывая, что все были на ужине в сборе, не обошлось без шуток и подковырок. Наутро пятёрка Ю-88 шла на высоте 500 м прямо на аэродром 55-го иап. Покрышкин успел добежать до своего «МиГа», чтобы влететь, но бомбы уже посыпались. Три упали совсем рядом, но не взорвались. Выскочил из укрытия механик Григорий Чувашкин, запустил мотор.
Продолжение следует в части 6 http://proza.ru/2020/06/28/1349