ПРИЗРАК ИЗ ЗАЗЕРКАЛЬЯ
ЧАСТЬ 1 ПИСАТЕЛЬ В БАШНЕ ИЗ СЛОНОВОЙ КОСТИ
ПРОЛОГ
Тень героя в тени романа.
В полночи сказочной в бликах огня и тумана,
Снова ворвется герой из чужого романа,
Встанет к окну и расскажет внезапно о встрече
С тенью волхва, пусть слова его комкает ветер.
Вечер, свеча и звезда, и поет неустанно
Песню огня мне герой из чужого романа.
Вижу глаза его звезды и сильные руки.
В полночи сказочной мы говорим о разлуке.
Той, за которой и встречи уже не случится,
В облаке странных мелодий теряются лица.
Ангел и демон все шли за тобой неустанно.
В полночи сказочной я вдруг мечтать перестану.
- Что с тобой? –спросит, качнется, опять удалится,
Темною ночью мелькают слова на страницах,
В сумерках грез проступает опять паутина,
Что мне принес этот призрак, зачем он покинул?
Город иллюзий наш соткан из слов и туманов,
Темные люди, брожу среди них неустанно.
Снова страницы листаю, чтоб в них раствориться,
Голос во мраке растаял, теряются лица.
Тени страстей, ты опять и легка и желанна,
Я поселюсь на страницах чужого романа.
Пусть уплывает во мрак мой Летучий Голландец,
В полночи сказочной так мне легко оставаться,
Тень вдохновенья над ликом героя мелькает.
Сказочный мир в зазеркалье и нас увлекает.
И остается за этой последней чертою,
В тени романа мой принц из забытой истории.
Встанет к окну и расскажет внезапно о встрече
С тенью волхва, пусть слова его комкает ветер.
В полночи сказочной в бликах огня и тумана,
Снова ворвется герой из чужого романа.
ГЛАВА 1 На берегу реки
Юность всегда прекрасна, а порой восхитительна. Сколько мечтаний, надежд, радостных встреч и влюбленностей таится за каждым поворотом. Правда, все усложняется у тех, кого бард назвал в свое время книжными детьми. А кто-то в споре с ним утверждал, что люди, не читающие книг скучны и однообразны. Вот и пойми, как жить и читать или не читать.
Нашей героине Алине нельзя было приписать скуку, она была настоящим книжным ребенком. И прабабушка ее Ажбета - выпускница Смольного, и бабушка Елизавета – все отдали бы за свои любимые книги, это она видела с рождения. И не надо говорить о том, что у обеих был отменный вкус, немного вздорный характер и умение настоять на своем и постоять за себя. Не это ли помогло им выжить и появиться на свет в смутные времена, когда мир охватил бунт бессмысленный и беспощадный.
Девушка просто обязана была впитать все, о чем они с ней говорили, прочитать все самые важные книги, которые советовали, и жить по принципу «Ни дня без книги».
Как и все девицы их круга, они вели дневники, которые были значительно ярче многих опубликованные позднее книг так называемыми писательницами. Но только бабушка на склоне лет решила написать несколько романов о старинной жизни. Писала она эти творения каллиграфическим почерком, чтобы у внучки не было проблем, когда она станет их перепечатывать. И Алина приходила в восторг, любуясь этими ровными строчками, четками буквами и красотой даже формы, чем никогда не могла похвастаться сама. И если бы не компьютер, то вероятно ее писанину не мог бы разобрать никто на свете, даже она сама. Вот в этом и было отличие бабушки и внучки. И напрасно говорят, что в мире ничего не меняется, это не совсем верно.
Но романы Елизаветы, и работа над ними Алины случились значительно позднее, когда ей было уже за тридцать, а бабушка стремительно приближалась к 90 летнему юбилею. Тогда после тяжелой и продолжительной болезни не стала мамы. И ей надо было хоть чем-то заняться, чтобы отвлечься и сделать что-то полезное. Да еще и порадовать ту единственную и неповторимую, которая жила вопреки всему, и не собиралась уходить до тех пор, пока не узрит своего творения хотя бы на экране компьютера и не убедиться в том, что оно обрело если не материальную, то виртуальную форму. Так все совпало тогда. Но до тех творческих времен была еще дюжина лет, когда случилось все, о чем хотелось бы поведать в этом повествовании.
Все знали о том, что Алина была в первую очередь не маминой дочкой, а бабушкиной внучкой. С самого начала, родители много и упорно работали, как и все в то время, и сидеть в декрете матушка не собиралась. Ей это было скучно, да и деньги в семье не были лишними, скорее наоборот их сильно не хватало. Бабушка же была вольной птицей, и строить светлое будущее, помня о великолепном прошлом, не собиралась даже в более молодые годы, а уж теперь и подавно. Пенсию ей платили смешную, но она не унывала, и подчеркивала: «Я не нищая», если кто-то из родственников предлагал ей свою помощь. И она с радостью взяла на руки первую внучку и поняла, что должна ее вырастить, и не просто вырастить, а воспитать такой, чтобы ее обидчикам революционэрам стало тошно. Такие вот грандиозные были у бабушки Елизаветы в то время задачи.
А так как они жили недалеко от набережной Иртыша, на одной из Линий, тянувшихся через весь город, то часто и гуляли на том самом Диком бреге. Почему его бабушка так называла Алина, не знала, там все было цивильно и красиво. Она позднее увидела, что стоило только отойти в сторону шагов на сто, и брег будет действительно диким. С теми самыми крутыми обрывами и столетними деревьями, которые видел в свое время в последний миг жизни атаман Ермак. Видел, когда добрался до этих мест, чтобы тут и утонуть то ли от бессилия, то ли из-за злого рока. Здесь впервые Алина услышала и историю о прекрасном адмирале
- Мне было 17 лет в те дни, и я никогда не видела никого красивее, - произнесла бабушка, которая вовсе не была сентиментальной, скорее наоборот-сильной и властной, и не допускала проявления каких-то чувств на людях, считая это уделом слабаков. Потому особенно интересно было следить за ней в такие редкие минуты. Она любила рассказывать историю про Эсфирь, которая не побоялась отрубить голову вражескому полководцу Олоферну, притворившись влюбленной. Она сделала это и спасала свой народ от рабства.. И как только бабушка говорила об этом разглядывая репродукции картин старый Мастеров, где девица та держит отрубленную голову бедняги, то сразу можно было сказать, что случись подобное, бабушка сделала бы то же самое, и рука не дрогнет.
И даже в юном возрасте Алина чувствовала, насколько близка бабушке эта страшная сказка мифических времен, это вам не Лесной царь в дремучем лесу, который пытается отнять жизнь у младенца, тут воинственная дева, готовая голову отрубить. Все это выяснилось на берегу Иртыша, где бабуля была такой откровенной, какой не бывала ни в каком другом месте. В нее вселялся дух отважного до безрассудства атамана, это точно. Она рассказывала об опальном адмирале, когда имя его произносить было смерти подобно, а вот о писателе Вадиме Соколове ничего никогда не говорила. А ведь могла бы рассказать очень многое, и возможно бы не случилось всех бед с романтичной и доверчивой девицей.
Потом Алина просто удивилась, когда тайно становилось явным, и она что-то начала узнавать. Но сначала ей пришлось пережить очень много из –за собственной восторженной глупости. Но обо всем по порядку.
Глава 2 Крамольные книги
Тогда Алина сбежала из дома, юная, дерзкая и готовая бунтовать даже против бабушки, она просто сбежала, решив не рассказывать ей куда поехала, понимая, что соврется все, что она задумала. Да и путь был недолгим, и ее университетская подруга Наталья жила в том же направлении, чуть ближе. Ей просто повезло, что совещание писателей было именно там, в прекрасных окрестностях Алтая. Потому и обманывала она только наполовину – все что говорила, была почти правда.
Но совещание шло своим чередом, когда она, передвигаясь по крутому берегу, двигалась к башне из слоновой кости, так описал приют писателя ее любимый англичанин. Вот только не могла вспомнить Алина, раньше или позднее она читала эту книгу. Теперь казалось, что сначала была книга, а потом реальность, больше похожая на странный фантастический сон. Но если быть объективным и все расставить по своим местам- книга появилась на несколько лет позднее. В те глухие времена их еще не баловали такими шедеврами мирового уровня. Она стремилась всей душой к гениальному, не надо бояться этого слова, писателю Вадиму Соколову.
Но сначала были книги, которые она купила в магазине сама, без бабушкиных рекомендаций, просто сама выбрала несколько книг незнакомого автора. Принесла их домой и почему-то спрятала во втором ряду на полке, куда бабушка не дотягивалась и сроду не заглядывала, там стояли ее университетские учебники. На всякий случай, если она возмутится, как возмущалась против новомодных Улицкой и Петрушевской. Бабушка не любила все, или почти все, что было написано после бунта, и брезгливо кривилась, когда у Алины появлялись такие книги. Зачем все это читать, если есть классика, проверенная временем, для чего тратить то самое время зря?
- Убери это немедленно, подари кому-то, выбрось, но чтобы у нас в доме ничего этого не было, - потребовала она, когда Алина попробовала объяснить ей, что она может читать то, что ей нравится и считается модным и интересным. Говорила, что и сегодня могут появиться настоящие писатели. Они бывают в любом времени, и это не исключение.
- Я не знаю таких слов по отношению к книгам, и не смей мне в том перечить пока я жива.
Алина хотелось пожелать ей долгих лет жизни. Но при этом она понимала, что свободе чтения тогда не бывать. И все же с модными дамами смирилась, вернее с тем, что их не будет в доме. Бабушка надеялась пожить, пока мода на них не пройдет, и они затеряются где-то в открытом море, и причалят совсем к другим берегам. Наверное, не только на этом свете, но и на том она собиралась следить за литературным процессом, вернее за тем, что должна читать ее внучка.
Как она относилась к Вадиму, Алина не знала, но догадывалась, что не лучше, чем к остальным из его поколения, потому решила не выяснять этого. А просто поехала навестить подругу почти в тайгу, и оказалась в тайге, но в другом месте.
№№№№№№
Но утверждение, что бабушка ни о чем не ведает, было не совсем правдой. Один роман этого гения Елизавета все-таки увидела на столе у внучки, когда ее не было дома, высоко подняла брови, когда заметила книгу, и сначала догадалась, кто автор, а потом убедилась, что была права. Его книги она узнала бы среди сотен других, даже если бы они не были подписаны, как самоиздатные сборники Николая Гумилева, отпечатанные на машинке на тонкой бумаге и переплетенные в книги.
- Это сокровище самоварное у нее настольная книга? – спрашивала у пустоты старуха. Она разговаривала с собой, когда не с кем больше было поговорить, - Но этого просто не может быть, ведь я все делала для того, чтобы она никогда не раскрыла его писания. Она не может и не должна. Это недопустимо.
И вот теперь смотрела на обложку внушительного тома и глазам своим не верила. Взяла в руки, словно лягушку около болота, скривившись, отшвырнула в сторону.
Так и есть, пиарщики сравнивали его с Мастером, а один из романов, с романом века, какой бред. Но на то они и пиарщики, им за это деньги платят. Весь сыр и бор был из-за того, что она знала Вадима лично, из-за этого именно так и расстроилась. Если в молодости он был несносен, то каким стал стариком? Это трудно представить, да и стоит ли представлять вообще? А если ей захочется взглянуть на гения, побеседовать с ним.
Бабушка почувствовала, что ей становится дурно, на самом деле дурно, и это была не ревность старости к молодости, это было желание защитить свое сокровище, даже если придется для этого ему оторвать голову. И на это у нее хватит и силы, и воли.
Но неужели все напрасно? Столько лет потрачено на то, чтобы она наткнулась на книжонку этого похотливого мерзавца и бросилась к нему, нет, не в объятья, просто поговорить о творчестве, узнать, как это писалось, вряд ли она пока думает о другом. И что она получит в ответ? К гадалке ходить не надо, от такой травмы на душе останется шрам навсегда. Уж если она, взрослая замужняя дама этого насилия до сих пор забыть не может, то, что говорить о девчонке, о книжной девчонке?
- Не подходи к писателям близко, тогда и разочарований не будет, - твердила она с самого начала, видя, как они ей интересны, как она стремиться приблизиться и понять что-то, что таится в душах почти небожителей.
Но не лучше ли собрать все книги, его точно, да и сжечь?
Похоже, он ей действительно нравился, но вольная и смелая и в более сложных ситуациях Елизавета, на этот раз решила промолчать.
- Если бы не нравился, она не читала бы, и книги давно не было бы в их доме, - снова накручивала себя старуха, - хорошо, что он так далеко, укрылся от мира, журналисты найти его не могут.
Но она плохо знала внучку, всего, чего хотела и желала, Алина всегда добивалась, хотя часто от этого становилось только хуже, но какая разница.
Все кончилось в один прекрасный миг,
Погасло солнце, звезды не сияли,
И лишь старик, один седой старик,
Сидел, склонясь, как мертвый у рояля.
Это она написала так давно, но разве Анна Андреевна была не права, ведь в стихах все сбывается. И молодой негодяй вернулся в ее жизнь стариком, чтобы играть на своей дудке и увести от нее самое дорогое. Так во все времена мстили тем, кто не хотел расплачиваться за сделанную работу, или просто не оправдал ожиданий, не исполнил обещанного.