Сильная метель полностью властвовала над Полюсом. Черные тучи закрывали солнце, исторгая из себя огромное количество снега, подхватываемого холодным северным ветром. Огромные сугробы, лежащие на чистом белом одеяле земли, были похожи на волны, навсегда застывшие на одном месте. Вряд ли кто-то мог предположить, что в таком краю живут люди.
Но в горах, которые почти невидны за падающими, крупными хлопьями снега, горело множество огоньков, которые не могли появиться просто так. Приблизившись еще чуть-чуть, можно разглядеть грубые, но очищенные от снега ступени, которые выдолблены прямо в холодном камне. Ступени тянутся от самой земли к высоким вершинам, по пути заходя во множество пещер.
Отодвинув шкуры животных и зайдя внутрь одной из пещер, можно увидеть небольшой костерок, который горит, потрескивая древесным углем, посреди довольно большого помещения, согревая и освещая пространство вокруг. У костра, закутавшись в одеяла и прижавшись друг к другу, спят два человека, относящиеся к племени, которое когда-то давно, никто уже не помнит, когда, прибыли в этот холодный северный край и остались, надеясь на лучшую жизнь. Они построили поселение в долине около горы, которая останавливала ветер, дувший из центра Северной равнины, стали ловить рыбу, охотится на животных, которые несмотря на малочисленную растительность все равно жили в этих местах. Но самое главное, чтобы выжить в этой стране обжигающих морозом ветров, луны, заменившей солнечный свет своим, белым, безжизненным сиянием и существ, которых на юге никогда не видели, им пришлось измениться. Их синяя, грубая кожа стала совсем не похожа на человеческую. Белый мех, покрывающий большую часть головы и тела стал заслоном от колючего ветра. И клыки, выпирающие из-под нижней губы для того, чтобы рвать жесткое мясо и ломать кости северных медведей и кентавров во время еды. Но несмотря на все различия, эти были такие же люди со своими страхами, надеждами.
Словно почувствовав чье-то присутствие, человек открыл веки, и пристально вгляделся в темноту голубыми, как лед, глубоко посаженными глазами. Вдохнув морозный воздух пещеры, он встал, сбросил шкуры, и потянулся всем телом. Чтобы размять мускулы, парень, а судя по виду ему было около двадцати пяти, натянул штаны из серой толстой ткани, взял оружие со стены – длинное, деревянное копье со слегка изогнутым древком и железным раздвоенным наконечником и пару раз взмахнул им крест-накрест, проверив как оно лежит в руке. Кивнув только ему видимому противнику, человек встал в боевую стойку широко расставив ноги и одной рукой уведя копье за спину. И вот, только свист рассекаемого воздуха позволяет заметить невидимый глазу, резкий удар. В следующий момент копье уже мелькает из руки в руку, совершая четкие атаки по противникам. Легкость и грация, с которой воин движется по пещере, не позволяет усомнится в его навыках. Ремеслу боя обучались все жители племени, как мужчины, так и женщины. Сила, реакция, скорость – все эти качества помогают выжить в суровом Северном краю.
Через какое-то время, тяжело дыша, парень опускает оружие и кивнув сопернику, ставит копье на стойку к двум другим. Из-за того, что в комнате прохладно от тела идет пар. Юноша подходит к шкуре, которая закрывает вход в пещеру от внешнего мира, и немного отодвигает ее, так чтобы ветер не слишком сильно дул внутрь и не побеспокоил тех, кто спит внутри.
Метель ослабела, но тучи на небе все равно нависали темными, налитыми пузырями, которые вот-вот готовы были лопнуть и извергнуть вниз еще больше снега. Но пока этого не случилось, Азраил видел Белую Равнину, как на ладони. Она растянулась на сколько хватало глаз до горизонта, и отсюда казалось ровной и безжизненной. Азраил смотрел вниз, на Юрты, расставленные у подножья горы, на людей, которые карабкались по ступеням вниз и вверх по горе, нося еду и топливо для костров. Он смотрел на стадо Снежных коз, которые паслись в загоне, и думал, что все это не может пропасть, сгинуть под напором судьбы.
- Азраил, хватит впускать холод в пещеру, - Услышав голос, воин обернулся и увидел отца, который сидел со шкурой на плечах, вытянув руки над огнем. Кожа отца была светлее чем у сына, что выдавало почтенный возраст. На руках проступали вены, и были видно, как правая немного дрожит. Хмурое лицо человека, испещренное морщинами, было напряжено, а голубые глаза смотрели на Азраила сквозь спутанные волосы, падающие со лба.
Азраил, почтительно склонил голову, плотно закрыл вход в пещеру и сел около костра скрестив ноги. Тишина повисла внутри пещеры, и только новые куски древесного угля шипели в пламени. Деревьев на севере почти не было, зато был Белый древесный уголь, залежи, которого были недалеко от горы. Он очень хорошо горел и по сути был одной из причин существования племени.
Не говоря ни слова, отец поставил над костром поддон, и махнул рукой юноше. Тот дотянулся до котелка, наполненного водой и поставил его над костром. Отец начал разделывать рыбу, которую вытащил из снега и бросать куски в воду. Вся пещера сразу наполнилась вкусным рыбным запахом и Азраил понял, что проголодался.
- Ты уже осмотрел Матру? – спросил отец, не отвлекаясь от разделки рыбы.
Азраил бросил взгляд в темноту пещеры:
- Нет отец, я не хотел потревожить ее сон.
- Глупый мальчишка, ее сон ничего уже не сможет потревожить. Она уже на дороге в Лед.
Азраил поднялся и направился в темноту пещеры. Там на подстилке из нескольких шкур лежала девушка. В пещере было прохладно, а в этой части пещеры еще холоднее, но несмотря на это, на лбу девушки выступили капли пота. Она была совсем юной, хрупкой, и как будто застыла. Можно было подумать, что она умерла, но жилка на щеке двигалась в такт сердцу.
Азраил положил руку девушке на лоб, слегка отодвинув пряди белых волос. Несколько секунд он шептал молитву призывая Холодного Духа Севера помочь ей, как делал каждый день. Потом нежно погладил сестру по щеке и несмотря на капли пота, поплотнее закутал ее в шкуры.
- Зря ты так говоришь. Я уверен, что ей можно помочь.
- Как же, - хмыкнул старик - только пара человек выжили из сотни тех, кто лежит в этих пещерах. Наши травы и обряды не помогают. А все потому, что это не болезнь. Это проклятье!
Сказав это старик руками разломил маленькую рыбу пополам, увидел, что там больше костей, чем мяса и бросил ее в костер.
- Мы отвернулись от своих предков, от законов. Стали общаться с южанами, есть их пищу, обмениваться товарами. Мы должны были быть сами по себе, а стали преклоняться перед торговцами, словно тюлень перед медведем.
- Опять ты за свое, - вздохнул Азраил. Этот разговор был далеко не первый за последнее время. Его отец был стар и жил еще в то время, когда Северяне знать не знали о том, что там за океаном, есть люди. Но время изменилось, и когда первый корабль пристал к берегу Темного Океана северный народ понял, что шкуры, кости и рыбу можно обменивать на мясо, яйца и другие товары, которых на севере не было. Но приняли это не все.
- Время изменилось, отец. И я слышал, что кое-кто хочет уйти отсюда, уплыть за океан, чтобы не заболеть, или чтобы попросить помощи. Я слышал про магию, которую там практикуют. Может быть это сможет помочь.
- Предатели! Они не понимают, что там мы будем словно диковинные звери. Синекожие ублюдки среди белых людей, - старик усмехнулся и презрительно сплюнул в костер, - Ты же стоял в дозоре? Видел, как торговцы смотрят на нас, видел сколько солдат они нанимают, чтобы подавить страх перед нами. Пока мы здесь, с нами можно торговать, общаться, но если мы появимся там, то будем словно черная ласка на белом снегу. Погибнем, - он щёлкнул пальцами - и оглянутся не успеешь.
- Но мы гибнем здесь. Почти в каждой пещере кто-то лежит, а сколько еще на очереди. Племя боится, мои ровесники не хотят умирать, и я не хочу.
Отец нахмурился и посмотрел на Азраила тем взглядом, от которого хотелось спрятаться. Казалось в комнате стало еще холоднее, а по спине парня побежали мурашки. И вот. Хлопок. И левая щека стала горячей, а сила удара откинула голову парня чуть назад. Отец был стар, но удар его все еще был силен.
- Не смей даже думать, чтобы уплыть на Юг. Наше место здесь! И если Холодному Духу угодно забирать нас по одному, то пусть забирает.
- Глупец! – Азраил вскочил с места. Ярость переполняла его, - я не готов просто сидеть сложа руки и ждать смерти. Я хочу помочь сестре, вылечить ее, и не дать заболеть тем, кто готов к переменам. Разве ты бы не хотел, чтобы Матра снова была с нами живая. Бегала бы по снегу, словно ветер, смеялась… жила, а не лежала в темной пещере словно камень!
Азраил думал, что отец встанет на ноги и станет на него кричать, может ударит его еще раз, чтобы хоть как-то уменьшить боль, которая была у него на сердце. Но вместо этого, мужчина поднял глаза и тихо сказал:
- После смерти твоей матери мне нет дела до остальных. Север не отпускает никого. Такой уж он суровый край. Ты можешь думать по-другому. Да что там, я тоже думал по-другому, когда твоя мать была жива. Но теперь я понял, что в этом мире нам нет места. Даже Ледяной Дух в конце концов отверг нас.
Азраил с ужасом слушал эти слова и не знал, что сказать. Кожа от пощечины еще горела, но эта боль была не такая сильная, как та, которую причинили слова, попавшие в самое сердце.
Для него отец всегда был самым сильным человеком на свете, но сегодня парень разуверился в этом.
- Я не дам нашему народу погибнуть. - Только и смог промолвить Азраил. - Никогда.
Он надел накидку на плечи, натянул сапоги и выбежал из пещеры на холодный воздух. Ему нужно было подумать, что делать дальше.