Однажды голубя посадили в клетку. И дверь открыта, и голубки другие рядом, но что-то внутри удерживало голубя от шага вовне. И он решился! Вот она, долгожданная свобода, сколько вокруг голубок, выбирай любую! И он полетел им на встречу.
И любил! О, Боже, как он любил! Страстно, нежно, много, и каждую целовал так, как в последний раз. Сколько восхищения, сколько ласки он дарил, но только до тех пор, пока не находил новую... И снова по кругу: нежность, страсть, потеря интереса, холод расставания.
Голубь недоумевал, почему страсть уходит, как только голубка предъявляла права, или говорила о своём желании посадить его в свою клетку. Голубь тут же исчезал. Иногда без объяснений. Иногда говорил: «Ну, найди того, кто захочет в твою клетку, у меня своя есть, и вообще, это твои проблемы». Свобода! Сладкое слово свобода. От обязательств. От ответственности. «Я ничего не обещал!» – любил повторять голубь. А мама-голубка всегда простит…
Но голубь всё-таки мечтал об идеальной голубке. Искал её. Так шли годы. Несколько раз он думал, что нашёл её. Решался. Сжигал мосты, но влечение быстро разбивалось о прутья чужой клетки, и снова он возвращался туда, где его ждали и прощали. Надёжно. Постоянно.
Но вот однажды, когда его грудка покрылась первыми сединками, он встретил её! Свою мечту, свою голубку. Какие гладенькие пёрышки! Какие глазки! Да! Она была идеальна! Ну, не совсем молода, но такая! Умна! Необычна! Свободна! Легка! Остроумна! Шикарна!
И тут он испугался! Вот она – его голубка, его сон, который сбылся…
Растерялся голубок. Цель достигнута, а что с ней делать? – Убежать? Бросить? Оставить всё как есть?
«Да я не хочу быть с тобой всегда», - говорил голубь.
В ответ голубка улыбалась, как будто знала о нём то, что он не знал.
«Да она такая же, как все!», – убеждал себя голубок, – с ней будет то же, что и с другими. Она мне быстро надоест. Я захочу другую голубку. Это уже мы проходили. Какая такая вечная любовь? Вот и папа-голубь это всегда твердит».
И, действительно, голубь находил столько веских причин для того, чтобы не нырнуть в глубину её нежного сердца, как в омут.
«Я не умею плавать. Да и что это такое? Глубина. Утонешь ещё. В воде невозможно летать. Слишком страшно! Какой риск потерять всё! Нет! Это точно не для меня!». Он целовал голубку в шейку, ничего не обещая, а она ничего и не просила.
Голубка гордо улетала в своё уютное гнёздышко, где не могла спать, не могла дышать, а почему – не знала. Она покорялась ему и тому, что происходило. Она тоже пережила подобное. Её никто не смог завоевать и уговорить быть в паре, чтобы спокойно жить в золотой клетке.
Снова и снова голубь возвращался в свою клетку, которая была привычна, и он её уже и не замечал. Свобода или иллюзия свободы?! Но такая привычная: корм, тепло, подстилка свежая…м-м-м..счастье!
Правда, у него неизвестно по какой причине началась бессонница. Что-то тревожило его, сердце давило и трепетало, но голубок привычно обращался к «живой водичке», попив которую он спал спокойно в иллюзии временного опьянения. А во сне снова была она, манящая голубка…
Просыпаясь, он думал: «А вдруг за углом ещё одна голубка? Ещё лучше? Еще краше? Такая молоденькая, хорошенькая. Ну и что, что я уже не тот. Двадцать лет у меня ещё есть! Он считал: двадцать лет делим на три года – время физической страсти, получается шесть с половиной. Глаза его округлялись! Шесть с половиной голубок! Да!»
«Неважно, что я с ней летаю, как никогда не летал. Ну, ладно. Хорошо. Пока я побуду с голубкой. А там время покажет…»
Как говорят китайцы: самое страшное – это когда мечты сбываются! А голубка сидела в своём гнезде и плакала, то ли от счастья, то ли от чего-то еще. Кто ее знает? Просто музыка лилась откуда-то грустная, красивая как сама любовь.
Глупая романтичная мечтательница, откуда ты упала, с какого неба? Опустись на землю! Но тогда ты не будешь голубкой…