Он начался не внезапно, но все же застал врасплох. До дома оставалась каких-то сотня шагов! Почти стемнело из-за набежавших туч, спеленавших небо. Капля за каплей по нарастающей — своими крупными холодными «шлёп» они барабаня, цокали по гладкой поверхности асфальта, образуя бегущие во все стороны пузыри. Потом дождь пошел почти стеной. Тугие струи хлестали по листьям, ветер тоже разбушевался, стараясь выломать зонты у прохожих из рук. Им двоим было весело — дождю и ветру. Остановка избавила меня от возможности веселиться с ними втроем. Он утихнет, уймётся, дождь — должен утихнуть. Такой дождь не бывает затяжным. Ох, уж я вашего брата поизучала! Еще лет двадцать назад вы пили воду из моих рук — зная, когда пойти, а когда лучше не начинаться... С ветром, конечно, похуже — он буянистый. Иногда идёшь, разговариваешь по душам — он слушается. А порой попросишь помочь, подтолкнуть в спину, ан нет — в лицо дует, волосы в глаза бросает, старается согнуть, не дает идти, путается под ногами как соскучившийся пёс, юбкой ноги оборачивает, везде суется, лапает, ревнивый такой, собственник. Дождь — другое дело — он лесть любит, ласку, страсть... Этот июльский вот вовсе не неженка, «нежности телячьи» ему без надобности! Утих? Умница!... Ну, пошла...
Удается сделать двадцать-тридцать шагов безнаказанно, но потом! Дождь принимается лить с удвоенной силой — снова тугие холодные «шлёп-шлёп-шлёп», потом они превращаются в сплошные нити воды, ветер возвращается и повиляв хвостом все-таки улетает прочь. Уже легче, не втроём. Иду дальше слегка наклонив голову... В сумке поскуливает сложенный зонт и просится наружу. Но кто его спрашивает!? Нет, сегодня без него, не в этот тёмный вечер! Асфальт базальтово блестит в свете фонарей, лужи такие гладкие, что не видно границы между водой и сушей. Отражения перевернуто мечутся, стараясь поспеть за мной по пятам, но безнадёжно отстают. Тени... Нет, тени попрятались, боятся намокнуть и прилипнуть к асфальту до утра — трусишки! А и правильно — нечего шастать под ливнем, дома надо сидеть...
Пробираюсь дворами, под деревьями еще сохранились нетронутые островки полусухого тротуара не залитого водой. С листьев и веток капает — немного неприятно, вернее как-то остро-прохладно, словно иголочками пронизывает и бодрит! Струи дождя словно превратившись в руки, пальцами пробираются под одежду... Вот они по шее ловко и настойчиво стекают по спине, капают с прилипших распущенных волос. Спереди дождь сильней, он прижимается вплотную, попадает в глаза, через неплотно сжатые губы проникает в рот... Вкус у него необыкновенный, божественный! Это даже не поцелуй, это чистая страсть! Пресно-сладкий с солёной ноткой послевкусия в конце, терпко-прохладный, обжигающе-холодный в начале. От этих ощущений и вкуса трепещешь одновременно и снаружи, и внутри... Потом сама подставляешь раскрытые губы дождю в ответном поцелуе — требуя ещё и ещё... И каждый следующий глоток пытаешься растянуть на одно мгновение дольше, чем предыдущий... А дождь, отвлекая вкусом, продолжает проникать под одежду, он уже добрался до кружевного белья, скользит по тёплой коже, ласкает, щекочет, дразнит, возбуждает так, что хочется смеяться и невольно замедляешь шаг. Время, видя эту игру скатывается в клубок, скручивая свои стрелки и останавливается — покуда оно не существует, его нет! Есть день, месяц, время суток, но ВРЕМЕНИ — НЕТ!
Осталось десять-пятнадцать шагов до подъезда. Волосы промокли насквозь, одежда тоже почти — дождь особенно старается, видя что вот-вот границы его владений будут заперты подъездной дверью... Смеясь убегаю от него, всё еще чувствуя его обжигающе-прохладные длинные пальца на своей груди и ниже по телу... По спине пробегают «мурашки» удовольствия в ожидании, что вот-вот прохладу сменит уют замкнутого пространства квартиры. В подъезде на втором этаже распахнуто окно. Дождь делает последнюю отчаянную попытку увязаться за мной — захлопываю створку у него перед носом, отпрыгивая от назойливых водных брызг... Вхожу, закрываю дверь, прислоняюсь к ней спиной в тонком мокром кардигане. На миг тело охватывает дрожь и пройдя волной от шеи до ног отпускает...
Время? Ты здесь? А, не важно! Ведь дождь ВЕЧЕН! Не важно — этот или какой-то другой, он — Вечен! И пока есть дождь, пока он не перестанет соблазняя забираться под одежду, проникая всюду, как опытный любовник, пока есть наша с ним страсть — время не помеха. Дождь — Вечен, а значит и я, ласкаемая дождём, тоже Вечна! Пока есть эта планета, пока на ней идут дожди, пока дует ветер...
Солнце? Да, оно тоже умеет соблазнять — иначе, по-своему... Но это уже совсем другая история.