Можно ли быть трансгуманистом, и при этом позитивно относиться к смерти?
Перевод:
Автор: Андерс Сэндберг (Anders Sandberg).
Недавно я столкнулся с концепцией «позитивного отношения к смерти» представленной как идея о том, что мы должны принять неизбежность смерти, включая разнообразие отношений и обычаев, окружающих её. Поискав тщательнее, я нашел сайт «Ордена Доброй Смерти», на котором даже был размещён собственный манифест (http://www.orderofthegooddeath.com/death-positive/).
Это заставило меня задуматься об отношении трансгуманизма к смерти и о том, как это отношение воспринимается обществом.
В то время как статья с сайта «Котаку» говорит о позитивном отношении к смерти, только лишь в связи с празднованием дня смерти / погребения, «Орден Доброй Смерти» идёт дальше, и рассуждает о необходимости признания смерти и умирания в более широком смысле. То, что мы прячем за закрытыми дверями, избегаем публичного обсуждения темы смерти (или даже стараемся не допускать мысли о ней) - так или иначе наносит ущерб обществу и, пожалуй, нашей собственной психике. Страх и отрицание не являются хорошими подходами в какой бы то ни было сфере. Возможно, лучшее описание этого взгляда будет таким: «Необходимо признать, что смерть - естественна, но тревожность, связанная с ней в современной культуре - нет».
Целью «Ордена» является продвижение более открытых публичных дискуссий, повышение интереса, содействие инновациям и организация встреч для обсуждения тем, связанных со смертью. Многое из этого относится к практической стороне так называемой «индустрии смерти», которую, безусловно, следует обсудить с точки зрения экономических издержек, воздействия на окружающую среду, этики и юридических прав.
Плохо ли отрицать смерть?
Существует один странный парадокс. Трансгуманизм чаще всего понимается как отрицание смерти, и с точки зрения большинства - такое понятие отнюдь не является чем-то хорошим. Желание жить вечно рассматривается как незрелое, эгоистичное и даже аморальное. Но при этом мы живём в обществе поголовно отрицающем смерть, тогда откуда же такое отношение?
Частично причина критики в том, что она исходит от местного «источника мудрости» (философ, общественный деятель, проповедник), который, несомненно, мог бы с таким же успехом критиковать само общество, если бы трансгуманисты не были более удобной мишенью.
Эта критика редко применяется к установившимся религиям, несмотря на то, что они ещё более радикально отрицают смерть - христианство помимо всего прочего учит о бессмертии души, а в индуизме и буддизме потеря собственной идентичности - почти невозможная задача, требующая прохождения через бесчисленные реинкарнации: вот где настоящее отрицание смерти! Вы изредка можете слышать людей, спрашивающих, как жизнь может иметь смысл, если она станет бесконечной? (Хотя на самом деле некоторые, как например писатель Лев Толстой, утверждали, что только потому, что есть вечная жизнь - хоть что-то имеет смысл). Критика обусловлена и, так называемым, «социальным капиталом»: у крупных мировых религий много приверженцев, у трансгуманизма - гораздо меньше. Соответственно критикуются те группы, которые имеют меньшее влияние, и не столько потому, что «источник мудрости» боится ответной критики, сколько просто из-за наличия у них собственного мнения, и выхода за рамки норм и взглядов установленных более влиятельными группами.
Ещё одна причина для критики иммортализма - это собственно отрицание смерти. Иммортализм, как стремление к бессмертию, и его менее радикальный брат «лонгевизм» (или стремление к продлению жизни), прямо нарушают табу против открытого и честного обсуждения темы смерти. Они ставят под сомнение основные идеи о том, что же такое на самом деле человеческое существование, неизбежно затрагивая при этом темы старения и смерти. Они пытаются поднять неудобные темы и не принимают стандартные проповеди о том, почему жизнь должна быть такой, какая она есть, и почему мы должны принять её как данность. Эта вторая причина фактически делает трансгуманизм и концепцию «позитивного отношения к смерти» неожиданными союзниками.
Некоторые наивные трансгуманисты, бывает, пытаются приобщить к своей идее людей, предлагая им надежду на бессмертие. Часто они бывают удивлены и шокированы негативными реакциями на такой призыв. Оставляя в стороне отсылку к Фаусту и его сделку с дьяволом, люди обычно реагируют, защищая свои обычные убеждения и приводя в пример установившиеся взгляды. Немногие трансгуманистические идеи вызывают такой сильный эмоциональный отклик, как идея продления жизни. Я читал лекции о создании нового вида людей, загрузке искусственных воспоминаний, изменению вселенной, усилению сексуальных ощущений и на многие другие экстремальные темы, но я редко получал столько негативных комментариев, как после обсуждения вопросов осуществимости и этичности продления жизни.
Причиной этого является, на мой взгляд, слишком большой страх перед смертью (плюс большое желание сохранить статус-кво своих убеждений). По мере нашего взросления мы учимся справляться с проблемой смертности, выстраивая в голове защитную схему, объясняющую нам, как ко всему этому относиться - обычно, путём преуменьшения значимости проблемы, её игнорирования, полагаясь на различные религиозные толкования, или выбирая какую-то общепринятую светскую форму отношения к проблеме. Но так как большинство людей редко сталкиваются с отличающимися взглядами или альтернативами по этому вопросу, то они очень болезненно реагируют, когда построенные ими схемы оспариваются. Это тот самый случай, когда «позитивное отношение к смерти» было бы очень полезно.
Почему строгий иммортализм - это тупик?
В нашем нынешнем научном понимании смерть неизбежна. И проблема даже не в том, возможно ли продление жизни или нет, а в самих базовых свойствах нашей Вселенной. Учитывая ускоряющееся расширение Вселенной, мы можем получить доступ к ограниченному количеству материальных ресурсов. Использование этих ресурсов сопряжено с потерей энергии, которую нельзя избежать. В сущности третий закон термодинамики и принцип Ландауэра приводят нас к тому факту, что есть конечное число итераций для обработки информации, которые мы сможем предпринять в будущем. В итоге второй закон термодинамики победит окончательно (в результате распада протонов и испарения чёрных дыр), и ничего, что сможет хранить информацию или выполнять действия, необходимые для поддержания любой формы жизни, не останется. Следовательно, что бы ни предприняло какое-либо живое существо для своего спасения и выживания - оно в конечном итоге растворится без следа (если мы правильно интерпретируем законы физики).
Не следует также забывать о возможности гибели по причине простой неудачи: физические существа во вселенной, где присутствует такое понятие, как квантовая случайность - рано или поздно попадут в смертельно опасную ситуацию.
Тепловая смерть Вселенной и «квантовый закон Мерфи» являются едва ли преодолимыми барьерами. Они важны потому, что заставляют любого трансгуманиста, который не хочет выйти за границы здравого рассудка, но при этом настаивает на том, что законы физики должны позволять истинное бессмертие, в конечном итоге признать, что он умрёт - может, целые эпохи спустя, и находясь в совершенно отличающейся от теперешней форме, но это произойдет - пусть даже настолько тонко, что никто этого не заметит (изменения в идентичности также cчитаются).
Разумный трансгуманист пожимая плечами скажет: сегодня у нас есть более актуальные проблемы - такие как старение, болезни, несчастные случаи, и их действительная угроза настолько велика, что мы едва ли можем быть уверены, что проживём хотя бы столетие. Мы бесконечно пытаемся объяснить своим собеседникам, что трансгуманизм действительно не ищет тотального и абсолютного бессмертия, а просто стремится к как можно большему продлению жизни, причём жизни полной здоровья и активности, а не в виде высушенных мумий, способных только наблюдать за течением времени. Смысл в том, что разумный трансгуманизм, в первую очередь, направлен на повышение качества этой самой жизни.
Бег от смерти или бег к жизни?
Кто-то стремится продлить жизнь из боязни смерти как крайне негативного явления, кто-то считает что жизнь стоит того, чтобы жить вечно, и сохранение жизни - это самое важное.
Но если невозможно избежать смерти в какой-то момент своей жизни - то обесценивание жизни смертью будет присутствовать в человеке всегда, и это будет постоянно влиять на качество жизни такого человека. При этом не имеет значения хороша ли в остальном жизнь данного человека или нет.
В порядке исключения может быть ситуация, когда человек полагает, что это обесценивание временно ослабляется, будучи отсроченным, но всё же это временное явление. Всегда хочется прожить как можно дольше, но качество такой жизни, если рассуждать объективно, всегда будет страдать от тотального обесценивания.
На мой взгляд мыслители «апологеты» смерти высказывали некоторые интересные соображения о том, почему смерть не так уж плоха (например, аргументы Лукреция https://plato.stanford.edu/entries/death/#HarThe)). Хотя, я не думаю что эти аргументы смогли бы убедить кого-то в положительности факта умирания. Если считать, что «смерть придаёт смысл жизни», тогда, например можно сказать, что, развод - это то, что делает любовь более значимой. Если, к примеру, уход пожилых людей с власть имущих должностей - это хорошо, то почему бы в этом случае просто не ограничиться обязательной пенсией, а не иметь специальный карательный отряд для их физического устранения, притом действующий случайным образом? По сути, «позитивные» тенденции в таком явлении как смерть являются слабо мотивирующими, и никогда не будут восприниматься всерьёз, если их применять, например, в отношении хронических или эпидемических заболеваний.
С другой стороны, жизнеутверждающий трансгуманизм не слишком беспокоится о неизбежности смерти. Вопрос скорее - каковы могут быть продолжительность и качество жизни? Можно рассматривать это как игру - стремление получить максимальную «оценку» значимости и результативности, несмотря на риск. Одни пытаются свести этот риск к минимуму, другие - получить высокий балл, третьи же хотят определить правила или структурировать свои жизненные проекты так, чтобы повысить значимость и эффективность жизни в рамках отпущенного им времени.
Выйти из игры подобающим образом
Ещё один спорный момент: необходимость прекращения жизни, в случае потери её смысла. Если рассматривать смерть как крайне негативное явление, тогда нужно держаться за жизнь, даже если в будущем не будет ничего, кроме боли и угасания. Если же смерть не настолько негативна, то вероятно существуют жизненные ситуации, когда лучше быть мёртвым, чем живым.
Как я писал ранее, многие аргументы против эвтаназии переворачиваются с ног на голову, будучи применёнными к крионике: если кто-либо рассматривает жизнь как слишком ценный дар, чтобы просто так его выбросить, и считает, что продолжать бороться за жизнь - достойное занятие, тогда вполне оправданно подвергнуть себя например «крио-эвтаназии» (заморозке, до наступления непосредственной смерти), если этот кто-то находится, допустим, на терминальной стадии неизлечимой болезни, разумно надеясь, что это повысит шансы на выживание в возможном будущем, и это очевидно лучше, чем не рискнуть, отвергая такой шанс.
Здесь мы можем наблюдать момент, когда «позитивное отношение к смерти» и трансгуманизм проходят один общий путь. Во-первых - принятие смерти как существующего факта и согласие с её неизбежностью. Во-вторых - отказ от слишком сильного переживания по этому поводу. Подобный взгляд часто предлагается философами в качестве средства для невозмутимости. Хотя это возможно полезно с точки зрения психологии, но тоже имеет свои пределы: например человек, не обращающийся к врачу с излечимым заболеванием, и знающий что может довести себя до неизлечимой стадии (или человек не сходящий с пути приближающегося грузовика) - не просто «не борется со смертью», а поступает крайне неразумно. Можно и нужно установить некоторые границы, определяющие, когда борьба и вмешательство в естественные процессы становятся необоснованными, хотя это и будет всегда зависеть, как от индивидуальности человека, так и от уровня развития технологий. Для современной медицины многие заболевания, ранее приводящие к летальному исходу (например бактериальный менингит, многие виды рака), стали поддающимися лечению в большинстве случаев, поэтому нецелесообразно было бы этим не воспользоваться.
В настоящее время трансгуманизм делает большую ставку на продление жизни, чем раньше, отчасти из-за оптимистичности мировоззрения (с надеждой на благоприятное будущее, и дальнейшее технологическое развитие), и это приводит к большей готовности бороться даже тогда, когда общепринятая мудрость гласит, что настало время сдаться, и подчиниться судьбе. Это причина, по которой трансгуманисты гораздо более здравы в своём отношении к радикальным попыткам предотвращения смерти, чем большинство людей, имея в виду например крионику.
Крионика
Крионика - ещё один удивительно близкий с «позитивным отношением к смерти» аспект трансгуманизма. Эта технология позволяет противостоять проблеме смерти прямо в лоб, хотя и не даёт особой уверенности в успехе и успокоения. Даже наоборот: поскольку необходимо подробное планирование и подготовка к (по-видимому, временному) уходу, рассмотрение различных вариантов содержания и обслуживания, поиск возможных причин смерти, а также рисков и неопределённостей, связанных с медицинскими аспектами. У меня есть друзья, которые серьёзно боролись со своим страхом смерти, когда пытались приобщиться к данной технологии.
Обсуждение выбора в пользу крионики с семьей, это один из самых психологически сложных этапов данной практики, которая может вызвать достаточно серьёзные переживания, в то время как молчание по поводу данной темы, с последующим её проявлением в виде печального сюрприза гарантирует ещё большее горе (и даже возможные судебные процессы). Это одна из тех областей, где большая открытость в отношении к смерти была бы чрезвычайно полезна.
Говорят, что члены сообщества крионики часто ищут единомышленников, поскольку это одно из немногих возможных окружений, где данные темы можно обсуждать открыто и без боязни общественного осуждения. Похоже, что у сообщества «позитивного отношения к смерти» и крионического сообщества больше точек соприкосновения, чем кажется на первый взгляд.
Крионика также сталкивается с большими бюрократическими и техническими затруднениями, с добавочной сложностью, связанной с отличиями от обычного захоронения. Пациенты, выбравшие крионику, остаются пациентами даже после остановки сердца, когда они юридически объявляются мёртвыми, когда они становятся твёрдыми и погружаются в жидкий азот: им нужна забота и защита, так как они становятся, предположительно не надолго, мертвы. Или обездвижены, если мы хотим использовать слово «смерть» как обозначение для необратимого разрушения. (Как философ, я должен сказать, что нахожу такое «криоподвешенное» состояние восхитительным, по типу мысленного эксперимента, проводимого в философской статье).
Заключение
Я привёл доводы в пользу того, что трансгуманизм должен быть «позитивно относящимся к смерти», по крайней мере в том смысле, что обсуждение смерти и принятие её неизбежности в долгосрочной перспективе должно восприниматься здраво, и реалистично. Обычно трансгуманисты не рассматривают положительные стороны смерти и склонны отрицательно реагировать на подобные понятия. Но придание им крайне негативного значения лишь порождает слишком боязливый взгляд на жизнь, который вряд ли будет хорошо работать с другими частями комплекса трансгуманистических идей. Скорее, смерть плоха, потому что жизнь хороша, и это не значит, что мы не должны касаться данной темы.
Действительно, трансгуманисты могут стать лучше обсуждая тему смерти. Многие уважаемые и любимые люди, которые долгое время были частью трансгуманистического движения, уже умерли, и нам часто бывает неловко смириться с этой мыслью. Трансгуманистам тоже нужно уметь справляться с печальными фактами. Даже если кто-то ушёл, хотя и может только на время, находясь в замороженном состоянии.
И наоборот, в свою очередь, трансгуманизм и крионика могут представлять интересную задачу для движения «позитивного отношения к смерти», поскольку они, безусловно, имеют необычный взгляд на отношение к смерти и на обычаи, связанные с ней. Рассмотрение смерти, как инженерной проблемы - сильно отличается от взгляда большинства людей. Кроме того, вопрос о состоянии человека в определённые моменты жизни становится рискованно-неопределённым, когда речь заходит о необычных ситуациях. И если трансгуманизм будет успешен в некоторых своих целях, то могут появиться новые и пока нам ещё неизвестные формы существования, на грани между жизнью и смертью.