69 +/– 1 = Ad hoc
24 января
«Заметка о фильме «Антихрист»
«Что касается злости женщин, то в Книге сына Сирахова (Сир. 25) говорится: «Нет ничего хуже злобы женщины. Соглашусь лучше жить со львом и драконом, нежели жить со злой женой». В дополнение к этому там же говорится: «Всякая злость мала по сравнению со злостью женщины».
Поэтому-то Иоанн Златоуст в поучении на Евангелие от Матфея (Мат. 10) увещевает: «Жениться не подобает. Разве женщина что-либо иное, как враг дружбы, неизбежное наказание, необходимое зло, естественное искушение, вожделенное несчастье, домашняя опасность, приятная поруха, изъян природы, подмалеванный красивой краской?»
Я. Шпренгер, Г. Крамер «Молот ведьм». Часть первая, вопрос шестой («О ведьмах, предающихся демонам»).
Чем умнее считает себя женщина, тем труднее ей испытать оргазм. Чем умнее мужчина, тем сложнее ему стать женщине подружкой. Вашей женщине будет с Вами чуть легче, если Вы иногда будете ей подружкой. Если Вы думаете, что я пишу ересь, значит, Вы, по моим меркам, глупый. Умный мужчина знает, что бывают ситуации, когда надо поглупеть.
Умных женщин не бывает вовсе. Все претензии адресуйте Господу Богу, природе, ктулху или во что Вы там верите.
«Антихрист» это фильм о многом. О том, что Адам и Ева были счастливы в Эдеме, потому что у них там не было детей. О том, что современные супруги изгоняются из подчас с трудом выстроенного рая после рождения ребенка. О том, что с его рождением можно забыть о беззаботном сексе. Иногда говорят, что в этом случае следует забыть о половой жизни вообще – нет, ей вполне можно заниматься, но либо на стороне, либо всегда беспокоясь, чтобы кое-кто не выпал из окна.
Это лента о том, что женщины горазды говорить, что мужчины всегда далеки от них и их детей, а еще что они почти никогда не интересуют мужчин. О том, что женщина обычно сильнее переживает смерть своего ребенка, чем мужчина. Мужчина всегда может прикрыться словами набоковского героя о том, что усопший малыш не будет курить, хамить, прыщаветь и заглядывать за женские декольте. Попутно он будет рассуждать о том, что скорбь это не болезнь, а здоровая реакция, которую нельзя излечить, да и не нужно.
Это кино о том, что в случае, когда женщина говорит Вам, что едет писать диссертацию в глушь, и просит не мешать, надо мыслить женскими категориями и через пару дней отправиться мешать».
В кабинет Акемгонима заглянула секретарша Полина. Ее лицо было наштукатурено. Очевидно, ее ждало приключение с каким-нибудь лохом.
– Акемгоним Валентинович, вам письмо, – сказала Полина, вручила Горгоною розовый конверт и удалилась. Для толстой женщины у нее была слишком маленькая грудь.
В конверте лежало письмо от Инны. Сильнее Инны Акемгониму осточертели только новости про застопорившееся расследование дела «Гниющей базилики».
«Ей хочется именно этого, а не закончить диссертацию; в противном случае бегите от нее, не оглядываясь, с ней что-то не так в степени, которая не позволяет надеяться на приведение ее в адекватное состояние. Если Вы не приедете, она в лучшем случае подумает о походе налево. В случае средней паршивости она найдет себе любовника. В худшем случае Ваша суженая займется самокопанием, найдет в себе кучу недостатков, каковые спроецирует на весь женский род, свихнется, будет слышать крики своего ребенка, когда он мирно играет рядом, и, наконец, объявит природу церковью сатаны. Потом она не остановит ребенка, когда Вы будете уестествлять ее, а наследничек полезет в окно. Вследствие этого она будет долго метаться, загонять себя депрессивными мыслями и отравит Вашу совместную жизнь. Удовлетворение и забытье ей будет приносить только секс, но он же будет постоянно давить на ее чувство вины, ибо из-за чрезмерного увлечения им погиб ее ребенок. В конце концов, она не просто тронется, но соскочит с ума кверху пятками и даже отрежет себе клитор, чтобы, видимо, избавиться от плотских искушений и наслаждений. После этого Вы ее задушите, потому что кому же нужна женщина без клитора.
Отдадим должное выдержке героя фильма – например, Отелло задушил бы свою супругу гораздо раньше, потому что любой нормальный мужчина склонен ревновать любимую женщину к ребенку (пусть даже любимому). Вы скажете, что он уже не любит свою супругу? Уверяю, Вы ошибаетесь. Если мужчина не бросает женщину, больную и подавленную, пытается вылечить и всячески поддерживает (хоть и с изрядной долей самолюбования), он ее любит. Просто мужчины в таких случаях называют любовь чувством долга.
«Антихрист» напоминает о старой, как мир, истине, согласно которой женщины любое расставание по инициативе мужчины склонны с чувством собственного достоинства передавать словами «ты меня бросил». Даже если жена была неверна, если она алкоголик, не впускает мужа в дом или еще что – он ее именно бросил, раз сам ушел. Все же женские истерики, подлости, предательства и прочие дурные поступки можно объяснить, выражаясь словами героини фильма, природой всех сестер, то есть постменструальным синдромом или климаксом.
Ларс Фон Триер рассказал мрачную историю о том, что женщина почти всегда стремится приковать к себе мужчину. Иногда красотой, порой – совместным бытом, зачастую – иллюзией собственной беззащитности и слабости, еще чаще – детьми. Когда все перечисленное не удается реализовать в должной мере или оно рушится, она, черт возьми, все с той же целью просверлит Вам ногу и вставит в нее стержень с точильным кругом на конце. Когда же Вы дадите-таки деру (в ее понимании совершенно внезапно), она будет кричать Вам вслед, что Вы подонок и бросили ее; а если Вы не потрудитесь убежать далеко, она будет искать Вас с лопатой наперевес».
– Акемгоним Валентинович! – сказала трубка голосом hr-менеджера. – К вам девочки пришли на собеседование.
Недавно ассистентка Горгоноя Карина попросилась в двухнедельный отпуск. Акемгоним ежегодно был в отпуске полторы недели. Более длинный отдых Горгоной считал излишеством. Акемгоним отказал, но Карина попросилась снова. Она заявила, что должна повезти сестру на море. Теперь Горгоной искал новую помощницу.
У первой кандидатки был соответствующий номеру размер груди. Еще у нее были рекомендации старых профессоров Горгоноя и отличная зачетная книжка. Пришлось завалить ее вопросами оспаривания банкротных судебных актов.
Вторая оказалась еще более тощей. Документы этой говорили, что она профессорам не сосала. Ее Акемгоним шокировал расспросами о кассационных инстанциях в гражданском процессе.
Третья была пофигуристее. В правовых материях она была абсолютный нуль. Круги вокруг ее глаз свидетельствовали о недосыпе или болезни почек.
– Вы работали где-нибудь? – спросила hr, должно быть, заметившая падение уровня интеллекта в кабинете.
– В фирме «Мартынов и партнеры», – сказала девица.
Горгоной долгое время отмахивался, слыша эту фамилию. Он закончил юридический факультет Университета годом раньше Льва Петровича Мартынова. Однако Акемгоним знал иные сюжеты биографии Петровича, как Мартынова называли в юридической тусовке.
Мартынов чуть ли не с первого курса трудился в большой российской юридической фирме. Должность юриста Мартынов занял на пятом курсе. Его однокурсники из богатых семей аккурат начинали подыскивать работу. Университет Мартынов закончил в двадцать один год. В двадцать четыре Петрович стал адвокатом. Через несколько месяцев он возглавил судебную практику фирмы, где работал. Мартынов зарекомендовал себя подонком, карьеристом и выскочкой.
Отработав год в новой должности, Мартынов затребовал партнерский статус. Как впоследствии рассказывал Петрович, статус ему обещали, но через год. Гарантий партнерства не было, и Мартынов ощутил вызов. Он захотел реализовать себя не только как юрист.
За рамками юриспруденции Мартынов выглядел пустышкой. Человеком он прослыл скучным и занятым лишь карьерой. Петрович дневал и ночевал в офисе. Он не женился. Женщин Мартынов не любил, просто трахал. Хобби он не имел. Свободное время Петрович коротал, читая журналы на унитазе.
Внешность Мартынова была заурядная: очкастый, лысый, длинный, смахивающий на Арсения Яценюка – тоже, кстати, Петровича. Выдающимся умом Мартынов, по слухам, не блистал. Казалось бы, ему оставалось только продолжать работать юристом.
Однако Петрович сочинил ресторан, где можно было есть, восседая на унитазе. Эта мысль пришла ему в голову ранним субботним утром. Дописывавший большое юридическое заключение Мартынов пошел опорожнить желудок. Сидя на унитазе, Петрович кушал доставленные в офис роллы. Идея ресторана поразила Мартынова новизной. Опроставшись, съев роллы, дописав заключение, Петрович направился искать компаньонов.
Все его друзья-товарищи струсили, не прониклись идеей. Петрович стал тратить час в день на анализ информации о ресторанных услугах Москвы. При этом он восседал на унитазе, заручаясь благосклонностью гения места.
Мартынов получил несколько консультаций экспертов. Все заверили его, что идея не стоит ломаного гроша.
Петрович отличался двумя чертами, близкими к абсолюту. Любую свою идею он полагал гениальной; реализуя ее, шел до конца.
Мартынов запустил-таки этот проект, и ресторан стал бомбой. Струсившие эксперты и друзья-товарищи зачастили пожрать-посрать. Петрович утверждал, что дело в названии – заведение именовалось «Туда-сюда».
Конечно, Мартынов лукавил. Успех заведению обеспечила любовь мужчин к посиделкам на толчке. Ресторан, хотя это не было заявлено изначально, вскоре стал мужским клубом.
Хорошее кондиционирование, меню освежителей воздуха делали легким изысканное сочетание почти несовместимых раньше занятий. Официанты доставляли еду через люки, исключавшие зрительный контакт с ними. Мощная шумоизоляция позволяла не слышать звуки из других кабинок. Кабинки оборудовались видео-конференцсвязью, чтобы сотрапезники при желании беседовали. Гости могли воспользоваться комплиментами: слабительными либо антидиарейными препаратами – фармацевтическими и бытовой рецептуры.
Петрович разбогател, стал частью медийного истеблишмента. В глазах общественности это не добавило ему ума и почета. Мартынова окончательно стали почитать беспардонным типом и нуворишем. Более того, партнером его не сделали. Напротив, Петровича выгнали из фирмы, сочтя чересчур одиозным.
Зато интервью Мартынова опубликовал «Сноб». «Playboy» напечатал пару его рассказов. Акемгоним считал, что «Esquire» вскоре обрадует читателей правилами жизни Мартынова.
Петрович основал юридическую фирму имени себя. Собственных клиентов у фирмы было немного. Преимущественно ее адвокаты занималась юридическим обслуживанием деятельности «Туда-сюда».
– И как вам работалось? – спросил Горгоной.
– Супер! Мечтаю еще раз так попрактиковаться. Очень сильные литигаторы!
– Если выделить главную отрасль специализации, то чем вы занимались у Мартынова?
– Если главную... Антимонопольное, международное, лесное... Еще трудовое, административное...
– А почему вы оттуда ушли? – спросила hr.
– Сейчас... – сказала женщина, наморщив лобик. – Мне еще рано так вкалывать.
– Приходилось много работать? – спросил Горгоной.
– Очень... Днем и ночью!
– Есть мнение, что такой режим помогает достигнуть цели в консалтинге. Это хороший вариант построения карьеры, – сказал Акемгоним.
– Ну а достигнуть цели анорексичным трупом очень идеально!
– Охарактеризуйте себя как человека в нескольких словах, – сказала hr.
Кандидатка опять наморщилась.
– Назовите ваши основные характеристики. Человеческие. Главные, – сказал Акемгоним.
– Главные? Лидер. Альтруист. Вегетарианка. Еще?
– Достаточно. Я позвоню, если для вас будет место, – сказал Горгоной. Он бы не возражал стать молочным родственником Петровича.
– Отстой, – сказал Горгоной hr напоследок. – И врушка. Вегетарианка она. С такими-то буферами. Ей надо в африканские президенты баллотироваться. Там сейчас модно выбирать женщин.
Вернувшись к себе, Акемгоним прибавил громкость. Заиграла пластинка «Rush» «Snakes and Arrows».
«Еще «Антихрист» - фильм о том, что антихрист это не сатана. Можно сколько угодно раз повторять как мантру растиражированные слова фон Триера, что в основе ленты лежит гностическая идея о том, что мир создан не Господом, а злым демиургом – дьяволом, но верить этим словам не стоит. Во-первых, это ерунда, а во-вторых слова автора о собственном произведении не имеют значения.
Сатана (он же Люцифер, он же дьявол, он же черт, etc.) это, если придерживаться классических представлений (а это в современных условиях наиболее стильное поведение в области мировоззрения), павший ангел, низринутый Богом с небес, нынче (как и много веков до настоящего времени и еще некоторое время после) враг рода человеческого, искуситель. Антихрист же суть лицо, которое явится на наш летающий шарик в будущем (скоро ли, неизвестно, ибо не наш удел знать времена и сроки), подомнет всех под себя и будет с дьяволовой помощью недолгое время править миром, после чего в корчах зажмурится. Засим наступит конец времен и воспоследует Страшный Суд.
Учение о свободе выбора в христианстве позволяет сделать вывод о том, что благочестивое поведение котируется гораздо выше, если человеческая жизнь сопровождается искушениями. Ведь если бы вера всех была несокрушима в силу природы человека, а искушений не было, то повсеместная святость была бы заслугой исключительно Бога. Так и человека можно назвать другом только после некоторых испытаний, ибо дружить нетрудно, когда жизнь легка.
Антихрист не родится с печатью такового; обратное противоречило бы свободе выбора. Ведь антихрист будет человеком, ergo он будет обладать душой, а ни одна душа не может явиться в этот мир загубленной (что не исключает бремени первородного греха на каждом человеке). Однако поскольку кто-то приходит в этот мир с даром к живописи, а кто-то – к публичным выступлениям, можно предположить, что у некоторых младенцев шанс стать антихристом чуть выше, чем у других. Допустимо даже представить, что у нескольких (единиц, десятков или сотен) детишек такие шансы намного выше, чем у остальных».
– Эй, народ! – закричал в коридоре один из молодых ушлёпков, набранных другими партнерами. – Кто хочет сегодня в кино? Мы собираем компанию!
– Твою мать, не ори, защекан! – крикнул Горгоной. – Имбецил недотраханный! Свою мать в кино отведи! И поимей ее там!
Он выкрутил басы, и пол заходил ходуном.
«Быть может, «Антихрист» лента женоненавистническая; представляется, однако, что в гораздо большей степени это лента детоненавистническая. Ведь все, что случилось в фильме плохого, вышло из-за ребенка. Заметьте, «из-за ребенка», а не «из-за смерти ребенка». После смерти ребенка его мама спрыгнула с ума окончательно; но уже после его рождения она надевала ему правый ботинок на левую ногу.
Деформация стопы это страшный символ. У дьявола, насколько известно, вместо ступней копыта – прямо как у крупно-рогатого скота. Почти каждая женщина способствует тому, чтобы ее ребенок стал антихристом. Антихрист, по моему убеждению, должен выйти не из низов общества, не должен испытывать особенных лишений в детстве, а будет любим и окружен заботой. В противном случае все его преступления можно списать на тяжелое детство и полную тягот юность. Особенная его мерзость проявится в том, что из добра вырастет зло.
«Антихрист» вообще полон символов; часть из них поддается вполне прозрачной трактовке, другие рождают несколько интерпретаций. Меня особенно восхитило то, как три золотистого цвета статуэтки с протянутыми руками, опрокинутые Ником за несколько мгновений до гибели, оборачиваются тремя нищими. Нищие представлены в виде самки оленя с наполовину вышедшим из утробы мертвым олененком (Скорбь), мертвого пожирающего самого себя лиса, который вместо «фыр-фыр-фыр» заявляет, что хаос правит всем (Боль) и похороненного заживо в лисьей норе (пристанище Боли) ворона (Отчаяние). Потерявший ребенка родитель скорбит, боль пожирает человека, отчаяние хоронит его заживо в обители боли. Но именно отчаяние помогает герою найти разводной ключ, освободиться и задушить свою мучительницу.
Хаос, действительно, правит во второй главе, которая являет зрителю вакханалию смерти и боли. Предвестием будущего кошмара мелькает лисья нора (из которой, кстати, видела себя идущей по Эдему введенная в транс героиня). Вскоре после этого мы наблюдаем мертвое дерево, бессмысленно устремившее вверх свои сухие ветви. Высунутую в окно руку главного героя облепляют клещи. Мертвого птенца, выпавшего из гнезда, начинают пожирать муравьи, а затем им обедает хищная птица. Наконец, героиня говорит, что дуб размножается невероятно жестоко, потому что из десятков тысяч желудей прорастает лишь один, а остальные приговорены к смерти (откуда и появляется с чисто женской логикой обоснованный вывод о том, что природа суть церковь сатаны).
И все это, вдумайтесь только, из-за смерти ребенка. Или из-за самого ребенка. Или из-за похоти. Или потому, что из ребенка могло кое-что вырасти, но трое нищих протянули руки и забрали его раньше назначенного срока в числе прочих осыпавшихся на крышу желудей, которые образуют музыку ничуть не менее красивую, чем ария, под которую Ник летел навстречу собственной смерти, его родители занимались сексом, а десятки возможных будущих детей умирали, не оплодотворив выносившую несостоявшегося дьяволенка женщину.
Не бойтесь родить антихриста; бойтесь его воспитать».
Предыдущая глава: http://www.proza.ru/2018/06/17/45