Вечереет. В кусту, у края поля уже пробует тихий сумрак соловей. Начнёт и примолкнет, и снова.
ЛИсенка и ВОлченка, по пояс в мокром, некошенном лугу, бредут к дудкам.
Дудки антенами-зондами высятся над тёмным разнотравьем, что так сверкало днем. Голубизной колокольчиков, белой растопыркой ромашек и чем-то нитчато-розовым.
Инопланетно стройные стебли, косо подсечённые ножом, царственно падают в траву, пружинят зонтом-макушкой.
На сухом и прохладном крыльце, надев тёплые кофты, дети разделывают их на коленца, с убывающим к верху дудки диаметром.
Полнозвучная прорезь в зелёной полой трубке подвластна только Волченке. Наконец всё готово. Они дудят на разные голоса. Прислушиваются. В своем кусту прислушивается соловей. Бежит божественный саундтрек мироздания. Они запоминают детство на слух.