Пришёл сосед Петька и говорит:
- Ты, Пантелеич, что-нибудь понимаешь в этой жизни?
- В каком смысле? – спрашиваю.
- Да хоть в каком. Почему, например, у нас в стране президентом Путин, а не ты? Почему на «мерседесе» ездит Колька Упырь, а не я? Можешь объяснить?
Петьку я хорошо изучил. Ещё тот артист. Самое опасное - серьёзно отвечать на его дурацкие вопросы. Но и давать понять, что они дурацкие, тоже нельзя. Дело в том, что если он что-то спрашивает, то ответ у него обычно уже есть. Просто этому жуку хочется поставить тебя в тупик и посмотреть, как ты будешь выкручиваться.
Я напустил на себя солидный вид и говорю:
- Я не мог стать президентом уже потому, что не выдвигал свою кандидатуру. А Путин выдвигал. Потому было бы странно, если б выбрали меня. Что касается «мерседеса», то всё правильно: я бы и на «запорожец» тебя не посадил.
Услышав про «запорожец», Петька аж рот разинул, а его лицо стало розоветь, что означало: это меня, своего соседа, ты ставишь ниже бандита Упыря?!
Видя, что дело принимает нежелательный оборот, я поспешил направить его энергию в безопасное русло:
- Потому что ты, Петя, лихач, а «мерседес» машина быстроходная, ещё разобьёшся.
- А-а, - миролюбиво протянул он, и розовый цвет с его лица схлынул.
Петька всё же немного поскучнел, как боксёр после проигранного раунда, и, наверное, искал новые пути борьбы. Я же вообще пока не понимал, что он хочет.
- Я к тому, - снова начал он, - что нет никакой справедливости…
Я не знал, что отвечать. То ли согласиться, что действительно нет, то ли сказать, что справедливость есть, мы только её не замечаем. Оба варианта совершенно равноценны, потому что насколько они истинны, настолько и ложны. Но теперь мне стало ясно, что Петька намерен отстаивать один из вариантов. Какой? Мне показалось, что соседу будет гораздо труднее доказать, что в нашем мире царит справедливость. И я сделал свой выбор.
- Конечно,- говорю, - нет никакой справедливости, ты совершенно прав. Один богатый и здоровый, а второй бедный и больной – какая уж тут справедливость!
Смотрю – Петька мой повеселел, внимательно слушает и прямо светится от удовольствия. И чем больше привожу примеров вопиющей несправедливости, тем ему веселее.
- Не согласен, что ли? – как бы удивился я.
А Петьке только этого и надо. Он приосанивается и произносит фразу, которую так и хочется сразу записать в блокнот:
- Нет ничего более ложного, чем очевидные истины!
Блокнота под рукой нет, и я интересуюсь:
- Это чьи-то слова или сам придумал?
- Может и сам, - скромно говорит Петька, - но дело не в этом. Главное, что так оно и есть. Человек думает, что несправедливость, а оно наоборот, самая настоящая справедливость.
- Как это?
Петька нетерпеливо зашагал по комнате, морща лоб и покусывая губы. Ему, видать, хотелось найти такие простые и ясные примеры, чтобы понял даже я.
- Вот слушай, - говорит он. – Скажем, вчера на вечеринке ты здорово поддал, и сегодня у тебя болит голова. А я вчера на вечеринке не был – и у меня не болит. Это справедливо?
- Вполне.
- Вот. Идём дальше. Вчера Колька Упырь ограбил банк, а сегодня купил себе «мерседес», и этот "мерседес» у него украли.
- Правда украли?!
- Да нет, я говорю как пример. А теперь представь себе, что вчера – это наша прошлая жизнь, а сегодня – нынешняя. Вечная душа просто меняет свои тела, как мы меняем износившуюся одежду, но душа отвечает за все поступки, независимо от того, в какой одежде они совершены. И потому каждый человек имеет то, что заслужил.
- И чем же это Колька Упырь заслужил «мерседес»?
- Не знаю, Пантелеич. Но завидовать ему не надо. Может, такая машина дана ему с определённой целью: уведут – что-то поймёт. Понимаешь, в жизни нет ничего случайного, и всё, что с человеком происходит - это следствие им же заложенных причин. Индийцы называют этот закон кармой, мы говорим – судьба. Ещё более правильный перевод – что посеешь, то и пожнёшь. Так что ты, Пантелеич, не прав, когда говоришь, что нет справедливости. Когда я прочитал эту книжку, – в руках Петьки вдруг возникла, как у фокусника, небольшая книжица, - то стал совсем другим человеком. Раньше, бывало, Анна скажет мне грубое слово, а я ей в ответ десять. А после этой книжки она как-то зашумела на меня, а я ласково посмотрел на неё и думаю: «Как же она, бедная, портит свою карму…» А карма, между прочим, творится не только поступками, но и мыслями. И ты знаешь, когда я так о жене подумал, она вдруг осеклась на полуслове и говорит: «Прости, Петя, погорячилась». Представляешь, моя Анька говорит «прости»… Ну, я побежал, а ты обязательно почитай эту книжонку. – И Петька ушёл так же внезапно, как и появился. Это вообще в его стиле.
Я безразлично повертел в руках оставленную соседом книжицу. Зачем её читать? Я и так никогда не сомневался в истинности пословицы «Что посеешь, то и пожнёшь». Не знал только, что это перевод на русский язык индийского слова «карма».
А часа через два ко мне снова пришёл Петька и сообщил, что у Кольки Упыря угнали машину. Мы от души порадовались. Не тому, что у Кольки случилось горе (такая радость означала бы большой грех), а тому, что существует, значит, вселенская справедливость!
Вот только откуда Петька знает, что в прошлой жизни Упырь ограбил банк? Не стоял ли он на стрёме? Тогда и ему не миновать беды…
Но я тут же устыдился подобного подозрения, чтобы не утяжелять свою карму.