Друзьям,ушедшим, посвящается.
Собирала я сегодня смородину. Не смотря на лето-не-лето, смородина уродилась хорошая, я долго её собирала, а ещё дольше разбирала. Успела весь поход вспомнить, водный по реке Катунь. А вспомнила потому, что после того похода очень я зауважала красную смородину и вкуснее ягоды для меня нет.
Отъезд
Поход с самого начала как-то не задался, всё как-то полосато: тут везёт, а тут никак.
Я отдала ключи от квартиры Оксане, чтобы кота кормила. Вокзал в шести километрах от города. Добраться можно только на рейсовом автобусе. Сели в автобус с рюкзаками, узлами, упаковками – не верится, что наконец-то едем. И только я собралась радостно пошутить, как Шура меня опередил: с серьёзным лицом спросил («пошутил» называется):
- А что ты весёлая такая? Билеты на поезд не забыла?-
Мне сразу стало жарко – билеты в количестве двенадцати штук нигде не обнаруживались. В тряске и грохоте разбитого рейсового автобуса слышно было, как у меня мозги скрипели, стучали, кипели…Таак…билеты остались в квартире, квартира закрыта, Оксана с ключами неизвестно где, рейсовый автобус ходит по расписанию - три раза в день. Как эти шесть километров в одну сторону преодолеть неизвестно. И поезд через час…
Подъезжаем к вокзалу и, о, радость! Дядя Гена приехал на мотоцикле с коляской, чтобы проводить нас. Подлетаю к дяде Гене, объясняю задачу, и вот мы уже мчимся в город. Я всё ждала, когда взлетим, но дядя Гена оказался на высоте.
Коротко объяснила, что ключа нет, замок ломать не стоит и есть только один вариант: через соседей с верхнего этажа через пожарный люк спуститься на наш балкон, а там уже сломав запор на балконной двери, открыть мне входную дверь, я забираю билеты и мы мчимся обратно на вокзал.
Нам повезло: соседка только вернулась из магазина и сидела на скамейке у подъезда, отдыхая. Мы ей доходчиво объяснили, что, не смотря на то, что люк заложен, на нём стоит тяжёлая тумба, а в ней банки, а в банках…, нам надо в квартиру потому, что до поезда остаётся меньше часа, а билеты на этот поезд в квартире.
Соседка сдалась с условием, что всё будет восстановлено в её балконном хозяйстве. И вот я уже в квартире, билеты в руках и …звонок в дверь. Открываю дверь – стоит мой шеф с женой – приехал поговорить.
- Не могу ни слова, ни полслова, 15 минут до поезда.
-Так я на машине. В дороге и поговорим.
О чём говорили не помню, так как «шумахер» шеф так «искусно» вёл казённый старый разбитый «Москвич», что я боялась пробить головой крышу. Когда мы подъехали к вокзалу, наш поезд уже стоял, группа толпилась у вагона и уговаривала проводницу разрешить грузить рюкзаки и упаковки с катамаранами. Только погрузились и поезд тронулся. Проводницу довели до истерики, но всё утряслось, едем. Поезд наш приходит на станцию, где у нас пересадка в шесть утра – очень противное время. Шура велел всем ложиться спать пораньше, так как рано вставать. Улеглись, от всех волнений еле уснула, и вдруг «Подъем! Проспали!» Группа, как солдаты мигом собралась, в тамбур вынесла пожитки, ждёт остановку. И тут выходит из купе сонная проводница, ничего понять не может…
У Шуры замечательные часы: в воде не тонут, в огне не горят, но имеют один недостаток – на циферблате точки вместо цифр. Так как у часов Шуры вылетел штифт из ушка, то он часы носил не на руке, а на верёвочке на шее. Чтобы узнать который час, часы надо было повернуть. Шура проснулся ночью, посмотрел на часы, не повернув их, и решил, что уже шесть утра вместо двенадцати часов ночи. Мы молча развернулись, и улеглись досыпать.
Продолжение следует