– Комцумир, русский девушка, с нами в баню! – позвал один из фрицев Анастасию.
Та натопила баньку и улыбалась весь вечер, довольная вниманием услужливых немецких гостей.
Впрочем, гостями на захваченной советской земле они себя не считали. Не стеснялись и не в чём себе не отказывали. Вели себя вполне по-хозяйски. Забирали птицу со дворов сельчан, уводили скот, выгребали зерно из амбаров, не гнушались лазить по погребам. С продовольствием в сорок третьем году у фрицев было не ахти как здорово. Эшелоны из Германии регулярно подрывались партизанами, да и колонны грузовиков часто не добирались до пункта прибытия по шоссейным дорогам. Советский народ вредил захватчикам всеми доступными способами.
Немецкие путаны, по этой причине, "в Россию с любовью" не сильно рвались. Командование вермахта строго-настрого запретило солдатам и офицерам путаться с местными, а потому в сорок первом и сорок втором на фронте, по распоряжению фюрера, работали многочисленные команды арийских шлюх. Связи с неполноценными славянками считались крайне предосудительными и даже преступными для истинного арийца, ведь те могли нарожать нечистокровного потомства.
Но в сорок третьем поставки на фронт путан прекратились. У рейха было и без того забот невпроворот. Да и сами барышни лёгкого поведения арийских кровей не больно-то рвались в дремучую и холодную русскую степь. Былая романтика их больше не вдохновляла.
А потому немецкие солдаты, скучая по женской ласке, всё чаще обращали внимание на фигуристых и ядрёных русских селянок. Несмотря на запрет верхушки вермахта.
Вот и Ганц с Фридрихом засматривались на Анастасию. Ещё как засматривались! Да и она, как показалось им, готова была ответить взаимностью. Взгляды бросала и улыбалась не просто так. Ганцу казалось, что русской красавице приглянулся он, но Фридрих с этим категорически не соглашался. Румяная и статная Анастасия нравилась им обоим.
– Сейчас! Только на стол соберу! А потом и к вам, в баньку... – пообещала Анастасия и кажется подмигнула даже. – Чугунок со свининой из печи выну, водочку на стол поставлю. А к ней закусок – огурчиков бочковых, да грибочков. А то после баньки нам с немецкими господами не до того будет...
Ганц, Фридрих и ещё двое фрицев довольно заулыбались и потопали в натопленную баню, стягивая на ходу давно не стиранную форму.
– Мы ждём тебя, красивый русский девушка! – подмигнул Фридрих Анастасии.
– Ждите-ждите... – сказала Анастасия, тихо и зло. Как только дверь за немцами захлопнулась, она переменилась в лице. – Не долго вам, ироды и душегубы, землю русскую топтать осталось!
Как только фрицы в баню зашли, Анастасия подошла к окну, отодвинула занавеску и подала керосиновой лампой условный знак.
Партизаны ждали её сигнала, прячась неподалёку в лесу. Степан и Прохор ворвались во двор, облили баню бензином и подожгли, не забыв перед этим как следует подпереть двери жердями.
Четверо фашистов сгорели заживо. Они не знали, что красавица Анастасия была замужем. А если сказать вернее, осталась вдовой. Муж её, Михаил, ушёл на фронт в первые дни войны. А вскоре Анастасия получила на него похоронку.