Прошёл год. Ева и Алишер жили в его малосемейке гражданским браком. На запросы Алексея не отвечали точно так же, как до этого на письма Али. И он однажды решился обратиться напрямую к отцу Яны, взывая к голосу разума. Мол, так и так, вам самому лучше моего известно, чего стоил наш брак с вашей дочерью и почему я вынужден был оставить её. Отправил, вовсе не надеясь получить ответ. Однако, как выяснилось несколько позже, ошибся. Где-то примерно через месяц пришло письмо, надписанное аккуратным и даже несколько претенциозно изящным женским почерком, в котором лежала копия свидетельства о смерти гражданки Янины Потылюк-Сомовой и маленькая записка в несколько слов: «Будь счастлив, Сомали! Хочешь верь, хочешь нет, но я тебя любила!» - и всё…
Прочитав записку несколько раз, Алишер отправился к Алексею Ильичу:
- Вот, посмотри, что принесла мне сегодня почта! – протянул конверт.
Тот раскрыл, и достал вначале официальный бланк. Медленно, вчитываясь в каждое слово, прочитал: причина смерти – сердечная недостаточность. Потом развернул записку…
- Почерк её?
- Очень похож, но точно не поручусь… Хотя погоди, как же это я сам-то не сообразил? У меня где-то должна быть ещё одна записка, которая уж точно, стопроцентно, написана ею!
- Вот как?! А почему ты её сохранил до сих пор?
- А чёрт его знает… - почесал в затылке Али - Привычка дурацкая… Понимаешь, я все без исключения свои бумаги храню по многу лет… Порой выходит смешно, а порой очень кстати оказывается… Нужно будет порыться, поискать…
- А как долго ты их хранишь? - заинтересовался Алексей, не скрывая того, что очень удивлён обнаружившейся необычной чертой характера зятя.
- Как правило, пять лет. Раньше хранил дольше, но потом пришёл к выводу, что пяти лет более, чем достаточно. По прошествии этого срока, вываливаю всё на стол и начинаю сортировать.
- А почему ты так уверен, что нужная бумажка цела?
- Ну, как? Ещё же не прошло пяти лет…
- Не перестаёшь ты меня удивлять, ей-богу! Ну, хорошо… Значит, так… Записки – и ту, и эту вместе со свидетельством на экспертизу, а потом... потом станет видно, как лучше поступить!
- Экспертизу… - задумчиво повторил Али – Правильно! От этих «господ» чего угодно ожидать можно. Молчали, молчали и на тебе – ответили…
- А то! Сам посмотри: допустим, она действительно мертва. Мир её праху в таком случае! Но как понимать в таком случае записку с пожеланием счастья? Каверзой какой-то отдаёт…
- А меня, если честно, ещё и другое смущает – продолжил размышления тестя Али – Диагноз. Какая, к чертям собачьим, сердечная недостаточность? На почве чего она у неё организовалась? Сердечная недостаточность при полном отсутствии органа как такового… И ещё – обрати внимание на почтовый штамп на конверте – не Львов, а Чернигов… Короче говоря, вопросов стало на порядок больше, чем ответов…
- А ты Евушке рассказал?
- Да, а почему бы я стал скрывать от неё или лгать? Нет уж, я едва выбрался из этого дерьма… Строить новые отношения на тумане неправды не хочу и не буду. Скажу больше, и от неё требую точно того же! – и вдруг заметил, что Алексей улыбается – Не понял, я что-то смешное сейчас сказал?
- Нет, не смешное, но Али… Правда она, знаешь, тоже разной бывает. Иногда может сложиться такая ситуация, когда сказав правду может означать убить… А потому…
- Знаю, но всё равно лгать нельзя. Хотя, вопрос – кому? Близкому и дорогому тебе человеку, друзьям! А всем остальным…
- А всем остальным, получается, можно, да? – вновь улыбнулся Алексей – Да ты, батенька мой, приверженец двойных стандартов, оказывается…
- А вот тут по обстоятельствам. Если чувствуешь, что нельзя сказать открыто, если будет кому-то во вред, и прежде всего себе, то лучше промолчать. Промолчать – не солгать! Да, что я тебе говорю-то? А то ты сам не знаешь, сколько существует приёмов, которые могут помочь выйти из неловкого положения! А ложь как таковая лишь первая ступень к наветам, клевете, поклёпам, которые, к сожалению, частенько формируют общественное мнение, делая из порядочных, но неугодных кому-то людей изгоев, разя их словом, как кинжалом… Страшное это оружие, особенно, когда направлено на тебя в собственном гнезде, нанося удары откуда не ждёшь, в спину…
- О, да ты ко всему ещё и философ! Но возразить мне, в целом, тебе нечего – прав, по всем статьям прав!
Спустя несколько дней, после разнообразных и тщательных проверок, стало окончательно понятно, что и свидетельство, и записка настоящие. Относительно записки все пришли к выводу, что она была написана Яной ещё при жизни, но не отправлена в силу каких-то обстоятельств, а после её смерти кем-то обнаружена в документах. Зачем этот «кто-то» переслал её теперь, дело десятое… Может, в качестве запоздалого раскаяния, последнего «прости», а, может и наоборот, чтобы уколоть побольнее… Да Бог бы с ним, с этим «кем-то»… Главное, что теперь Сомали мог считать себя совершенно свободным от прошлых обязательств. Мог заключить новый брак. А сделать это нужно было как можно скорее, поскольку УЗИ-обследование показало, что в самом ближайшем времени на свет появится его первенец – сын! И он должен был родиться в настоящем союзе двух искренне и крепко любящих друг друга людей – его мамы и папы, с которыми ему никакой туман в жизни не будет страшен!