Так получилось, что каждый раз моё участие в том или ином конкурсе красоты совпадало с важной вехой моей жизни и было сопряжено с существенными переменами в самосознании и самоопределении.
2010 год, когда я получила титул «Мисс «Подробности», был ознаменован усердным написанием дипломной работы. Тогда я уже была замужем, и мой супруг оказал мне мощную моральную поддержку, ведь в свою победу я не верила. Всё ещё сказывались комплексы школьных лет, когда мне методично вбивали в наивную голову, что я самая невзрачная, нескладная, неказистая — одним словом, дурнушка. Обидные прозвища «дистрофик» и «очкарик» прочно закрепились за моим именем, и только выпустившись из школы и впоследствии выйдя замуж, я стала потихоньку верить в себя и свою привлекательность. Да, признаю, тогда я действительно была какая-то угловатая, стройность граничила с болезненной худобой, но редакция местной газеты выделила моё обаяние среди других, и первая корона стала первым осознанным шагом к любви к себе. И что самое примечательное, окончив университет, я получила бесценный профессиональный опыт именно в этом издании, редколлегия которого благосклонно присудила мне победу.
В 2013 году, подавая заявку на участие в проекте «Топ-100», я не рассчитывала на какой-то титул или награду, я просто хотела избавиться от навязчивых негативных мыслей, выкарабкаться из многолетней депрессии и забыть о своём бесплодии — диагнозе-приговоре, который мне поставили накануне. Обречённо заполняя анкету, я ещё не подозревала, что во мне, несмотря на неутешительный вердикт врачей, уже зародилась новая жизнь… Забирала я свои заслуженные награды уже с заметно округлившимся животиком, и, можно сказать, наш сынок получил приданное ещё до рождения — один из спонсоров проекта подарил мне сертификат на приобретение постельных принадлежностей для будущего малыша. Тогда мы уже знали, что у нас будет мальчик. И вот сынок подрос, но то постельное бельё с мишками и сердечками всё ещё остаётся его самым любимым.
2015 год — время моего участия в конкурсе «Мисс Жезказган». Сюда я пришла тоже не ради тщеславных рвений. Теперь мне необходимо было выйти из депрессии более глобального масштаба: ребёнок — долгожданный, выстраданный, вымоленный — родился с серьёзными неврологическими проблемами. Через что нам пришлось пройти в первый год его жизни, поймёт лишь тот, кто непосредственно сталкивался с этим. Сначала мне приходилось доказывать врачам, что с малышом что-то не так (а когда они это признали, драгоценное время было уже упущено), затем отбиваться от нападок «друзей»: мол, сын у тебя нормальный, много преувеличиваешь и давишь на жалость. Окончательным поводом для разрыва с «подругой» стало её фырканье и искреннее недоумение, почему я не хочу сдать на лечение ребёнка, коорому нет ещё и 2,5 лет, одного (!) в психоневрологический диспансер… Но это в будущем. А пока, а момент моего участия в конкурсе, сынишке было около полутора лет. И я морально выдохлась от бесконечных процедур, уколов, систем, таблеток, порошков и капсул.
Выбирала такой путь отвлечения от жизненных неурядиц сознательно: меня всегда привлекал модельный бизнес, но я считала, что данных у меня для этого нет, однако я всё равно шла и заполняла всевозможные бланки и анкеты, по большей части заручившись поддержкой мужа, который всегда смотрел на меня с искренним восхищением. Словом, участие в подобных проектах было для меня не только уходом от жестокой реальности, о ничем иным, как одним из способов научиться принимать себя и любить.
© Светлана Водилова-Здор