Был непривычно жаркий день для этого города с климатом умеренных широт. Поездка подходила к концу, вся суета дел была переделана, билеты домой куплены и оставалось скоротать время по прогулочным местам центра.
Из ощущений ярче всего был последний день. Он был бесконечен и я двигалась в нем, как в замедленной съемке, со смешными поднятиями рук, ног и пустыми глазами. Ведь как можно запечатлеть медленные глаза? Никак, смотрю теперь на фото. А там память и ощущения и мы, но не глаза. Хотя там я вижу, как ты идешь по ту сторону воды. Синей, чужой, грязной, но северной, а от того любимой. Твои слова потом, готовая подпись под фото "идем такие, чтобы не потерять". И ты и я там не очень, глупенькие что ли. Футболочка на тебе синенькая, хороший, милый мальчик, с которым меня объеденило чувство брошенности и желание дружеской поддержки что ли. И я такая, в кедах, джинсах и пушисто непричесанная.
Лучше всего мы в ощущениях, пожалуй. Так вот, по ощущениям, ты шел и позади тебя картинно шагал кто то другой. В этом образе были длинные, скользящие шаги, заложенные руки в замок за спиной и почему-то полосатые носки. Голова немного надменно вскинута и нос... Не знаю, я в этот момент посмотрела на воду, которая, кстати, была вовсе не слева, а справа и разделяла нас серая мостовая с переходом поперек. Я отвлеклась, не успев досмотреть, и когда я потеряла из виду тебя, твоя тень не отставая, шла в ногу со мной, я это тоже видела. На ней был однотонный лик из бежевого материала с длинным клювообразным носом, треугольная шляпа и полы плаща, сметающие за собой шаги.
-Mi senti? Dove sei?
-Sento odore di lavanda.
Когда я перешла по пешеходному переходу, он взял меня под руку, протянутую тебе. Так любопытно не замирать от прикосновений и можно вполне спокойно не говорить глупости! Похоже, твою тень это вполне устраивало. У поворота, на стыке домов, кованные прутья ограды филфака дышали спеющими каштанами, зелеными липами и кленами. Которые тянули свои, хранящие тайны, ветви к нам и цепляли мое платье. Ветер с множества каналов Венеции укладывал мою прическу, добавляя последние штрихи. Ничего не подозревающий май улыбался тебе моими губами, когда ты, слегка наклонившись,надел мне черного бархата мягкую, круглую маску. "Которая должна подчеркивать бледность и скрывать румянец?",- хотелось уточнить жестом. А ещё я помню, как блестели полулуны в твоих глазах под ликом маски.
Впереди звучала веселая мелодия голиардов. И наши тени зашагали в вечный карнавал будней, где их будут окружать Арлекин, Коломбина, Кошка, Дама, Баута и много кто еще, неузнанный никогда и никем.
Глянцевая поверхность фотографий выходила из печатного станка. Ничего примечательного. Весна, Санкт-Петербург, кто то фотографирует девушку на набережной и только внимательный может подумать вдруг "А что это у ее тени за завиток, так похожий на перо?". Но тут же забудет, не успев спросить.