День икс Глава пятнадцатая окончание

Людмила Волкова
                Глава пятнадцатая

               Казалось, все были довольны, что Дина наконец-то дома и чувствует себя неплохо. Пьет все лекарства, что ей прописали врачи, давление стало почти нормальным.
               Только Оксана не одобряла подругу:
                - Там ты была под присмотром, глупая! Инфаркт не проходит за несколько дней! А ты и недели не пролежала! Как они могли отпустить тебя, сволочи?!
                Каждое утро Дина бодро рапортовала паникерше Оксане по мобильнику:
                - Привет! Я жива, радуйся. И почти здорова. Приходил семейный врач.
                - Хорошо, я тоже зайду, послушаю сердце сама, вот как вырвусь…
                Семь дней в родных стенах казались Дине блаженством. У нее ничего не болело! Правда, стали отекать ноги, несмотря на кучу лекарств, которые она послушно пила.
                Наконец пришла Оксана, незнакомо серьезная. Не раздеваясь, у самого порога, молча наклонилась, приподняла полу Дининого халата, сказала сердито:
              - Чего и следовало ожидать. Ноги как у слона. Одышка есть? Ага, слышу сама: есть. Убить тебя мало! И твою докторшу,  куклу безмозглую, заодно. Олег, ты бы хоть запретил  своей супруге дергаться! Сам покорно лежал целый месяц со своим инфарктом, а Дина..
_             - Так у него же был обширный инфаркт! Он умирал! – заступилась Дина за мужа.
              - Ты мою жену не знаешь! Это же упрямая хохлушка!
               Спать Дина ложилась со спокойной душой. « Мой день икс еще не наступил, – думала она с приятным чувством безопасности. - Слава Богу, и у детей теперь время для себя освободится».
               В домашнем хозяйстве порядок она навела, на все письма в электронной почте  ответила.
                На литературном сайте для авторов прозы, где Дина уже много лет публиковала свои повести и очерки, у нее появилось много поклонников - верных читателей и друзей, которые писали чудесные отзывы и даже профессиональные рецензии, поддерживая ее морально. Когда у нее опускались руки, и она не могла писать, именно эти виртуальные друзья возвращали  ее к творчеству, ставшему сутью  жизни. И Дина садилась за компьютер, хотя боль  стала ее постоянной злобной спутницей, мешая сосредоточиться, и уходила в свой вымышленный мир… В нем тоже были страдания и радости, но они  переживались не ею, а вымышленными персонажами. Конечно, реальная боль помогала описывать правдиво боль придуманную. Но все чаще Дину тревожила мысль: а зачем писать, если потеряно главное – жизнелюбие, способность шутить, смеяться над собою? В жизни и так много горя, зачем волновать читателя, ждущего совсем другого – хэппи-энда? Ты страдаешь? Так терпи, а не терзай других!
            В общем,  Дина перестала верить похвальным рецензиям, подозревая, что друзья просто утешают ее…
                - Ну что за самоедство? – возмутилась однажды Оксана, когда Дина поделилась с нею своими сомнениями. – Тебя же не просто хвалят, а вполне конкретно говорят, за что! Что будет, если тебя начнут критиковать? Да ты с девятого этажа выбросишься!
                … Восьмой день пребывания в родном доме огорчил Дину небольшой стычкой с Олегом, который вернулся к своей привычной манере искать и находить несовершенство в собственной жене. Не так посмотрела, не то сказала дочке по телефону, почему не доела суп, и так далее. Все это были мелочи, о них не стоило говорить, засорять ими душу и голову, но Олег  словно наслаждался своей охотой за недостатками Дины, превращая их в пороки.
               Больше она не обижалась, а просто покусывала обидчика в ответ или  пропускала  мимо ушей сварливые замечания в свой адрес. Но такое непокорство только бесило Олега. Ему хотелось смирения, послушания, и это тоже злило Дину, для которой справедливость была превыше всех прочих условий совместной жизни.
               На этот раз, отбившись от мелочных претензий Олега, Дина легла спать и тут же забыла о ссоре. Немного повязала в постели свитер для мужа, досмотрела очередную серию мелодрамы по телевизору и выключила  бра над головой. Выпила снотворное. Без него уснуть не получалось уже давно.
                Проснулась она среди ночи от боли под левой лопаткой. Сердце у нее никогда не болело, даже во время приступов мерцательной аритмии. Если бы не отек легких, она бы в первый раз проворонила и свой инфаркт.
                Дина прислушалась к себе, пытаясь понять, насколько это серьезно. Но боль разрасталась, охватив руку от плеча до локтя, стало тяжело дышать. Мелькнула мысль: « Это второй инфаркт… Допрыгалась! Вот и пришел мой день икс…»
              Страх смерти вдруг оказался таким сильным, что Дина сама вызвала «скорую», а уже потом разбудила мужа.
                - Доктор, у нее второй инфаркт? – не выдержал Олег, наблюдая за лицом пожилого врача, который рассматривал свежую пленку кардиограммы, пока сестричка делала Лине внутривенный укол.
             Олег суетливо порылся в ящике  «стенки» и вытащил пакет с пленками и выпиской.
                - Собирайте вещи своей жены,  возвращаем ее в родное отделение… Ваш инфаркт в полном развитии, даже рубцевание не началось. Что ж вы так себя не жалеете, Дина Антоновна?
                Эту ночь Дина запомнила плохо, так ей было больно, страшно. Кружилась голова, тошнило. Она не слышала, как Олег звонил Артему, чтобы тот утром приехал. Они уже по опыту знали, что без лекарств и в больнице скорой помощи спасать не будут.
                Дина даже не помнила, как ее перекладывали с каталки на койку, ставили капельницу. Она путалась, отвечая на вопросы дежурного врача, И когда  заснула, тоже не поняла...
                Голос сына ее разбудил. Он разговаривал с кем-то в палате.
                - Привет, мама, что же ты нас пугаешь? - сказал Артем, когда Дина открыла глаза.
                Та лишь жалко улыбнулась в ответ.
                Оксана примчалась в больницу до работы.
                - Снова на боевом посту? – кинула Артему. -  Исполняешь роль сиделки?
                « Хорошо, что хоть мораль не читают, - думала Дина, наблюдая за тем, как красноречиво обмениваются взглядами ее сынок и подружка. – Представляю, какой колючий букет упреков они преподнесут мне, когда я очухаюсь».
                - Зато мне повезло на врача, - сказала Дина в утешение обоим. – Она ночью дежурила, меня осмотрела… Такая приятная женщина! И, кажется, умная… Она сказала, что инфаркт развивается в течение трех-четырех недель.
                Вот это почему-то вспомнилось Дине. Значит, она сознания не теряла…
                - Схожу к твоей приятной умнице через пару дней, - пообещала Оксана. – Хотелось бы увидеть и заведующую, подписавшую выписку. Но не хочу портить твои отношения с нею. Так, Артем, еду я твоей маме принесу днем. Передай отцу.
               Палата развесила уши, слушая их разговор, притихла. Похоже, и на временных сожительниц Дине повезло. Ведь ее привезли ночью, свет пришлось зажечь, все проснулись и не спали, пока врач осматривала Дину, а потом медсестра ставила капельницу. И ни слова упрека новенькой не сказал никто. Наоборот, рано встали и старались не шуметь.
             Правда, одна из трех женщин тоже материлась, зато так старалась чем-то помочь новенькой «бабуле», что Дина простила  эту «бабулю» в устах очень даже немолодой  тетки,  и  про мат решила дискуссию отложить.               
            …Две с половиной недели в больнице Дина еле вытерпела. Хотя жили они в палате дружно, и когда ей разрешили  ходить самостоятельно в  туалет, женщины стали звать ее на коллективные застолья. Там шутили, смеялись, на больных инфарктом не походили, хотя у каждой был букет болезней.
               Дина наконец-то провела воспитательную беседу по поводу безобразной привычки изъясняться матом, на что одна из них, библиотекарь по профессии, вполне культурная особа, только согласно кивала головой,  а вторая, матерщинница-почтальонша, добродушно заявила:
            - Так у нас в поселке без мата – никуда! Тебя и не поймут.
            Врач, Ирина Петровна, действительно оказалась умницей, еще и доброжелательной, и так отличалась от первой, молодой и надменной, что каждый обход превращался в урок медицинского просвещения. Вопросы сыпались из каждого угла, и отвечала на них Ирина Петровна с потрясающим терпением. Теперь каждый знал о своей болезни ровно столько, сколько нужно для правильного лечения и выздоровления.
              - Вот если бы кормили получше, да лекарства были в больнице, можно бы и не выписываться, – говорила почтальонша.
              - Это называется «медицинская реформа в действии», - подключалась библиотекарь.
              И Дина не молчала:
              - Я тут подсчитала, во сколько мне обошлось лечение. Первый раз – две пенсии, второй, то есть сейчас, – три. Кошмар! Одни анализы стоят две тысячи гривень…
            В общем, напичкав Дину лекарствами, замучив многочасовыми капельницами, содрав кучу денег и выписав по всем правилам, отпустили домой.
                Родная трехкомнатная квартира  снова показалась Дине райским садом. Олег походил на постаревшего ангела-хранителя, так подобрел. Сын и дочка, уставшие от походов в мамину больницу, приходили реже, но звонили утром и вечером, готовые повторить свои подвиги. Оксана и Альбина навещали свою любимую подругу тоже, но старались не пересекаться на этой территории временного благополучия, чтобы Дина не заметила взаимной ревности.
                Дина рьяно взялась за наведение порядка в доме. Начала с кухни.
                Мобилка пропела  «Форель» Шуберта в самый неудачный момент - Дина как раз драила кафельную стенку возле плиты, заляпанную жиром, пока она валялась на больничной койке.
                - Привет, - бодро поздоровалась Оксана. – Снова вкалываешь?
                - А я должна  лежать в постельке и плевать в потолок? 
                - Плевать не надо, а просто поваляться с книжкою в руках не пробовала?
                - Я вчера перед сном  столько всего передумала… Вот  у  меня  море  болячек, а я живу и живу…
                - Эй, ты о чем это? Радуйся, что живешь! У тебя такая семья…преданная,  дети чудесные, внуки, а  муженек, хоть и язва, но любит тебя, поверь! Твой день икс, о котором ты мне… талдычила,  еще не наступил!
               - Спасибо, что озвучила текст, который я приготовила тебе и себе, - насмешливо перебила Дина. – Я как раз и хотела об этом дне сказать. Это не обязательно день смерти. Это день, повернувший вектор движения нашей  жизни в новую сторону.
               - Ну, давай дальше, фантазерка ты моя! Слышу какие-то оптимистические нотки. Ты, по-моему, именно о смерти говорила.
                - Не мешай! У тебя это  был день, когда ты вернулась к Боре. Теперь ты другая, и живешь по-другому… А у меня… - Дина задумалась.
                - А у тебя, когда ты выписалась из больницы, - засмеялась Оксана.
                - А у меня он может быть только черным, потому что я на финише, и…
                - Приехали! – рассердилась Оксана.
                - И я сделаю все, чтобы его отодвинуть подальше, пока жив Олежка, дети, внуки…
                - Правнуки, - подсказала Оксана. – А еще, пока тебя любят друзья, и пока твои книжки радуют читателя. Так что жить тебе и жить!
                - Будем стараться! Тем более, что мне нужно довязать мужу свитер, а Ольке – кардиган.
                - Добавь в этот список еще пару вещичек для себя, и протянешь до ста лет! Такая ты у нас ответственная, - хмыкнула Оксана.
                - Закругляюсь! Слышу, Олег ищет что-то в холодильнике! Бегу кормить!
                - Это кого ты кормить собираешься? – насмешливо спросил Олег, когда Дина оказалась за его спиной с мобильником возле уха. - Я ведь, пока ты лечилась, не помер с голодухи! Так, кончай работать! Третий раз загремишь в больницу, я объявлю голодовку!
               - Кончаю, успокойся! – улыбнулась Дина. – Две плитки осталось. Иди к своему компьютеру, я разогрею тебе борщ.
               Олег вдруг обнял Дину сзади за плечи, уткнулся лицом в ее шею, шепнул:
               - Как хорошо, когда ты дома…
               В окно заглянуло  апрельское солнце, улыбнулось двум старикам, застывшим в объятье, словно благословляя…
              - Сегодня выхожу в гостиную и слышу такой аромат! – сказала Дина, отвыкшая от этих порывов нежности у Олега. Ей было неловко и радостно одновременно. – Смотрю – жасмин расцвел! А он же недавно умирал от старости. Ты хотел его выбросить, а в его горшок посадить свою любимую лилию! Не дам!
              - И не давай! Пусть еще поживет  наш старичок. Интересно, сколько лет живет домашний жасмин? Нужно в Интернет заглянуть…Кстати, не видел, чтобы ты писала.
               - Увидишь. Я сегодня постараюсь закончить повесть. Никак не могу придумать хэппи-энд…
               - Давай, старайся…
Июнь 2018 г.