(из воспоминаний фронтовика)
Помню, случилось это осенью сорок второго...
Наша рота развернула оборонительные позиции невдалеке от деревни Никифоровка, на фронтовом участке, удерживать который нам было доверено командованием дивизии. В тот день нашему ротному пришло донесение из штаба полка с предупреждением о готовящемся наступлении немцев.
Рота окопалась на высотке, невдалеке от деревни. А я забрался на самую высокую из сосен, чтобы осмотреть окружающую местность. Прихватил бинокль, ну и, разумеется, свою верную боевую подругу – снайперскую винтовку.
Изучив окрестности в оптику, я увидел пешую колонну фрицев. Она двигалась в нашу сторону по просёлочной дороге, тянувшейся вдоль берега реки.
Наш взводный – молодой, но уже пообтёртый в сражениях лейтенант – поджидал меня под сосной.
– Ну, что там видно, Поливанов? – крикнул он, задрав голову и придерживая фуражку, которую силился сорвать с его головы порывистый ветер.
– Колонна фрицев в нашу сторону по дороге топает, – крикнул я. – Роты две-три, а может и целый полк, товарищ лейтенант.
– С пехотой мы справимся! – бодро выкрикнул лейтенант. Он деловито мерил шагами землю возле сосны, переполненный до краёв кипучей энергией и необузданным желанием бить фашистов.
Но тут, в клубах дорожной пыли, я разглядел...
– Танк!
– Что? – переспросил лейтенант.
– Танк! – крикнул я громче. – Не скажу точно, но кажется "Тигр". Не разглядеть как следует, в клубах дорожной пыли плохо видно.
Взводный не вытерпел и полез ко мне на сосну. Захотел поглядеть на танк собственными глазами. Через пару минут он пристроился на широкой ветке рядом со мной и со встревоженным видом рассматривал в бинокль шагающих по дороге фрицев и танк.
– Ну что, Кирюха? Сможешь "Тигр" из винтовки подбить?
Я почесал затылок и промямлил с сомнением:
– Постараюсь, конечно...
– Считай, что получил приказ!
Лейтенант хлопнул меня по плечу, в качестве командирского напутствия, и торопливо полез по сосне вниз. А спустившись на землю, быстро-быстро побежал в направлении наших позиций, поддерживая одной рукой непокорную фуражку, срываемую с головы настырным ветром. Он должен был доложить об увиденном ротному.
Я прикинул расстояние до цели и угол стрельбы. Затем подготовил винтовку и спустился по стволу на пару метров ниже – на соседнюю ветку. Там устроился поудобней. Нашёл опору для приклада и стал выжидать подходящий момент для прицельного выстрела.
Через пять минут прибежал взводный и снова забрался ко мне на сосну.
– Вся надежда на тебя, снайпер! – подбодрил он. – Твоя задача танк из винтовки подбить. Приказ командира роты. Обязан и баста!
Высунувшегося из люка немца, того, что устроился на башне за пулемётом, я снял аккуратно и быстро, первым же выстрелом. Он плавно осел на броню, словно вдруг, ни с того ни с сего, прилёг вздремнуть. Среди пехотинцев, шагавших следом за танком, его поведение не вызвало подозрений.
Следующим выстрелом я надеялся остановить танк. Но, чтобы добиться этого, выстрел должен был выйти исключительно филигранным и безукоризненно точным. Мне нужно было подловить тот самый, неуловимый и единственный миг, неотрывно глядя в прицельную оптику и прижимая палец к спусковому крючку. Но задачка эта очень уж заковыриста – снять водителя через смотровую щель и к тому же на почтительном расстоянии ой-как непросто!
Спустя десяток секунд такой миг представился. На краткую долю мгновенья я увидел лицо водителя сквозь узкую смотровую щель. Поймал в прицел, представил, как наяву, единственно верную траекторию полёта пули и спустил курок.
– Ну что, попал? – ёрзая от нетерпения спросил лейтенант.
Я промолчал, не зная, что ответить. Танк продолжал двигаться в прежнем направлении с неизменной скоростью.
– Эх, ты! – лейтенант махнул рукой от досады. – Мазила!
Но дальше танк повёл себя странно. Вместо того чтобы повернуть и ехать по дороге попутно со всей колонной, он продолжал двигаться по прямой, съехал со склона к реке и бултыхнулся в воду. Остановился он только тогда, когда упёрся пушкой в речное дно.
Ротный, увидев, что случилось с танком, отдал приказ роте немедленно идти в атаку. Бойцы поднялись из окопов и с криком "За Родину!" ринулись на врага.
Справится с фрицами, растерянными настолько внезапным и неприятным для них поворотом событий, труда нашим доблестным красноармейцам не составило. Перетрусившая немчура дружно сдавалась, бросая оружие и вытягивая руки вверх.
Мы с лейтенантом, меж тем, покинули нашу позицию на сосне, спустились вниз и пошли посмотреть на танк.
Поспевшие туда раньше нас бойцы успели залезть на "Тигр", наполовину утонувший в реке, и расхаживали по броне с хозяйским видом в поисках возможности проникнуть внутрь. Скинув в воду дохлого немецкого танкиста, распластавшегося на башне за пулемётом, они взломали штыками люк и полезли внутрь.
Вслед за этим из танка показались двое испуганных фрицев. Они выкарабкались наружу с поднятыми рукам и спрыгнули в воду. За их спинами показались двое наших. Увидев заинтересованного происходящими здесь событиями лейтенанта, они подвели фрицев к нему, подпирая их дулами автоматов в спину.
– Это заряжающий и наводчик, товарищ лейтенант, – доложил один из бойцов.
– А где водитель? – удивился ротный, который подошёл к месту событий вслед за нами. Ему тоже не терпелось узнать причину, по которой немецкий танк ни с того ни с сего бултыхнулся в реку.
– Водитель на рычагах лежит, с дыркой во лбу, – усмехнулся боец.
Я кхекнул, довольный собой, и глянул с улыбкой на лейтенанта. Тот наморщил лоб и пристыженно покраснел. Он держался неловко и старательно отворачивался, чтобы не смотреть мне в глаза.
– Ты это, Кирюха, извини за "мазилу"! – примирительно буркнул он.