Винтовкой танк не возьмёшь! – хмыкнул я.
Ещё как возьмёшь! – не согласился Иван.
Немецкий танк надвигался на наш окоп в лобовую. Он был всего в полусотне метров, приближаясь неминуемо, словно рок, от которого не скрыться и не сбежать. Гремел мотором, звенел железом, грохотал пушкой и пулемётами, рассылая во все стороны смертоносные гостинцы из свинца и стали.
Мы с Иваном засели на дне окопа и решали, что предпринять. Умирать без хорошей драки казалось нам делом зазорным, если не сказать постыдным. Не хотелось даже думать о смерти, тем более, что умирать по возрасту было нам рановато. Хотелось ещё пожить, домой вернуться, детишек понянчить, вырастить и воспитать. А то и внуков дождаться, чем чёрт не шутит! Вот только война считаться с нашими планами ни в кукую не соглашалась.
Остальные бойцы нашего отделения погибли к этому времени смертью храбрых, остались только мы вдвоём – я и Иван. А против нас этот самый танк – немецкий "Тигр" (чтоб ему пусто было!), который нужно как-то остановить.
– Что будем делать? – спросил я у Ивана, перекрикивая грохот взрывов. – Как танк остановим? Противотанкового ружья нет, гранат нет, орудие перебито взрывом.
Мы прятали головы как можно ниже от разлетающихся осколков и решали казавшуюся неразрешимой задачу. Возможно последнюю в своей жизни.
– Зато у нас есть автомат! – Иван кивнул на трофейный "шмайсер", взятый у убитого фрица. – И винтовка есть!
– Винтовкой танк не возьмёшь! – хмыкнул я.
– Ещё как возьмёшь! – не согласился Иван. – Бери автомат и обходи танк сбоку. А я из винтовки сниму пулемётчика. Того, что из башенного люка высунулся и округу под прицелом держит. Второй пулемёт тебе не угроза, он спаренный с пушкой и стреляет только в ту сторону, куда стреляет она.
Я кажется начал догадываться, что замыслил Иван, и кивнул в знак понимания.
"Тигр" тем временем приближался, сокращая расстояние с каждой секундой. Я схватил автомат, наспех перекрестился, хоть был отродясь неверующим, а значит и не крещённым, резво поднялся на ноги и, пригибая голову ниже, со всех ног припустил вдоль окопа. Через десяток шагов я перекинулся через бруствер, перекатился кубарем по изрытой взрывами земле и юркнул в соседнюю траншею.
Пулемётчик на башне заметил мою перебежку, развернул пулемёт в ту же секнуду и выпустил по мне прицельную очередь. Я добивался именно этого, хотел его отвлечь и отвлёк. Пули задеть меня не успели, зато я дал возможность высунуться Ивану из его укрытия и сделать прицельный выстрел. Секундочка эта дорогого стоила! Пулемётчик после точного выстрела из винтовки безжизненно повис на своём пулемёте.
Молодец Иван! Отличный стрелок!
А вот теперь настала моя очередь!
Я выскочил из окопа и припустил со всех ног в сторону "Тигра". С разбегу вскочил на броню, сунул дуло автомата в смотровую щель и с отчаянный криком "За Родину!" дал очередь внутрь кабины.
Живых после свистопляски из пуль в кабине танка остаться не могло по определению. Я выпустил целый рожок, а бесчисленные рикошеты внутри железной коробки сделали своё смертоносное дело.
Когда всё было кончено, я уселся на броню остановленного мною "Тигра", достал кисет и с деловитым видом принялся крутить самокрутку.
– Табачком не угостишь, земляк? – поинтересовался подошедший Иван.
– Отчего же не угостить, угощу! – улыбнулся я и протянул кисет.
– Ты быстро бегаешь! – склеивая самокрутку, похвалил Иван.
– А ты метко стреляешь! – отозвался я, чиркнул спичкой и дал ему подкурить.