( Статья вторая. Опубликовано в первом номере журнала "Южная Звезда" за 2018 год)
Вставать пришлось рано. В четыре тридцать. Иначе, за обязательными утренними хлопотами, не успеть к автобусу. Который зимой у нас ходит всего три раза в месяц.
А кто рано встаёт – тому Бог подаёт!
Мелкие приятные неожиданности, с самого начала дня, начали цепляться друг за друга, лепиться в кучу, наворачиваться, как снежный ком.
Моя самопальная комбинированная система – охотничьи лыжи, колодки со спортивно-беговых и лямки «солдатского» крепления – не выдержала. Лямки вместе с винтом выдрало из алюминиевой штамповки. Но носок сапога всё продолжал упираться в колодку крепления и давал возможность двигаться прямолинейно-поступательно. А на поворотах лыжу, проваливаясь в снег, приходилось заносить вручную.
Я благополучно и вовремя доконтылял три километра по сугробам от своей деревни до автобусной остановки.
На ПАЗике без происшествий добрались до «столицы» нашего района Вологодской области - Харовска. Это тридцать километров по лесной, щебёночной дороге (здесь, на одной из опушек, видели лося. Какой «горбун»-красавец! Какой здоровяк! Какой грациозный бег по заснеженному мелколесью!) и ещё двадцать по асфальту.
В райцентре наш автобус попутно, при следовании в гараж, подвёз меня до самой редакции. Храм и редакция знаменательно оказались почти друг напротив друга. Что давало возможность поменять местами первый и второй пункты программы моей поездки. Сначала зайти в редакцию, а потом заказать поминание.
И тут вообще «началось».
У меня охотно приняли заметку о восстановлении церкви в Кумзеро. Плюс, вручили небольшой гонорар за предыдущую статью.
Пошло-поехало…
– Храм, который напротив вас, работает? – окрылённый мелкими успехами, поинтересовался я у сотрудника редакции.
– Ну, работает, наверное, я не очень верующий…
– Я тоже. А то – пятница ведь…
– А вон смотри, как дым валит из трубы. Зайди. Всяко, кто-нибудь да есть.
Храм оказался во имя Серафима Саровского. Чудесным образом. Церковь, в которую я иногда захаживал по месту моего предыдущего проживания (это за 2 тыс. км от сюда), которая единственная уцелела от разграбления из трёх храмов в огромном, по здешним меркам, селе – 6,5 тыс. жителей (до революции было 21 тысяча) и продолжал действовать по прямому назначению во весь долгий период богоборчества, был и есть во имя именно этого святого – Серафима Саровского. По всей Руси Великой таких церквей не так и много.
Вспомнив, что, по преданию, это храмы призыва к женской кротости и смирению, вхожу в церковный «вестибюль». За прилавком свечной лавки – женщина, не молодая уже. Одновременно и приторговывает и попутно, как я понял, шёпотом вычитывает из церковной книги.
Посетителей в это время нет почти. Всё равно без дела не стоит!
Поздоровались.
Я увидел, взял авторучку, нарезной листок. И… как-то, подзамешкался.
Она, поверх очков, пытливо-внимательно посмотрела на меня. И вдруг огорошила:
– Ну что?.. Писать-то вы умеете?
«До чего ж я, наверное, дико зарос бородой!» - подумалось.
– Кажется – да, – я достал корочку, на одной стороне которой очень крупно вытиснуто «ПРЕССА», на другой, помельче, – «Союз журналистов России»..
– Ну… – её это нисколько не смутило, – пишите. Во здравие? В поминовение?
– В поминовение.
Начал несмело писать.
– Ну и что ж вы написали?! – проследила она за мной. – «Иван». Во-первых не Иван, а – Иоанн. Во-вторых, кого поминаем? – «Иоанна». Что вы дальше пишите «Александра»? Кто, женщина, мужчина??
– Мужчина.
– Тогда ладно. А дальше – «Валерия» – опять?
– Ага.
– А, «Августа»? Это кто?
– Она.
– Тогда – «Августу»! Кого?! – Августу!
– А-а-а! Понял, понял…
Она, любопытно подсматривая, и, подождав меня немного, поинтересовалась:
– Ну, так, что вы тут понаписали… Всего четыре имени. Вон ещё места сколько! Люди пишут на нескольких листах.
– Я «мало», чтоб больше им (записанным) досталось.
– Чего больше досталось?
– Ну, внимания. Благодати Божией.
– Это как же?
– Ну, Божья благодать – это ж, наверное, как и всё в Мире, субстанция не безграничная, ограниченная. Одним словом, как в работе Ленина, «лучше меньше – да больше!»
– Эк вас заносит-то. Толкуете, чего сами не смыслите: «Божья благодать ограниченная»… («Ленина» она вообще, похоже, не заметила). Ну надо же?! Додумался до чего… Прямо, ересь, какая! Скудным то своим эгоистическим розмыслом, вы тут сейчас наговорите…
Я, через паузу:
– Извините меня. Вас-то как звать-величать?
– Ольга.
– Ну, вот всегда, Ольги на меня наезжают.
– Это, в каком смысле?
– Ну, бочку катят на меня. Вот и старшая моя сестра…
– Ладно, дописывайте листок, – миролюбиво «подтолкнула» она.
– Нет. Не могу. Рука не поднимается.
– Это ещё почему же?! – сделала она нарочито испуганное лицо.
– Не могу так быстро перестроить мировоззрение, – полушутливо упёрся я. – Вдруг им мало достанется…
Она, очень красноречиво, сокрушённо-безнадёжно всплеснула руками. Но настаивать более не стала.
На том мы и распрощались.
Я двинул дальше. В районный «храм знаний» – библиотеку «в честь» Василия Ивановича Белова – одного из любимых моих писателей. Где маленькие приятные сюрпризы продолжились.
В поисковике «Googl», нежданно-негаданно, очередным приятным подарком обнаружил публикацию своего рассказа на странице «Литературной гостиной» главной краевой газеты по месту прежнего своего проживания (правда, с упавшим в два раза, за время санкционного кризиса, тиражом, но всё равно, – в 10 тыс. экземпляров!). Рассказа, как раз, в память того самого «Иоанна», которого первым и записал в поминальном листке. И, о котором, больше всех переживал, что ему «мало достанется».
А ещё, я, уже в сумерках, перетёкших на подходе к избе в ночь непроглядную, успел вернуться домой. И дотащить, заодно, на санях, установленных на лыжах, «одним рейсом», продукты, закупленные в райцентре: 10 кг муки, 5 кг сахара, 5 л подсолнечного масла. Притом, перед тем, с помощью рабочего нашей кочегарки на центральной усадьбе поселения, ещё и отремонтировал крепление на своих бегунках.
Дома меня ждала кошка, котёнок ещё, которая за весь долгий «ночь-день-ночь» моего отсутствия нигде не нагадила по углам.
Зима. 2015– 2016 г.г.