Могучая река спокойно несла полные богатства темные воды в Северный Ледовитый океан мимо села, которое объединило десяток малых деревень. В каждой деревеньке, как прежде полагалось, имелся свой колхоз. Объединив колхозы в один, его переименовали в совхоз. Эти реорганизации привели к тому, что часть людей осталась без работы, а большой скотный двор, не смотря на ежегодно повышающиеся удои, обеспечивал молоком в основном детские учреждения и больницу. Для обычных жителей в одном из магазинов после 17 часов продавали молоко из 2-х или 3-х 40-ка литровых бидонов. Очередь образовывалась заранее и, если кто заходил за молоком в момент подвоза бидонов в магазин, приходилось выстаивать в ожидании час – полтора, потому что кроме молока покупатель брали и иные продукты, а продавец подсчитывала и пересчитывала костяшками на счетах не торопясь, чтоб не ошибиться.
Иной раз во время такой очереди заходил в магазин Степан и просил:
- Граждане и гражданки пропустите, пожалуйста, без очереди участника войны.
В селе Степан являлся не последним человеком, в битве на Волге он оказался настолько израненным, что больше года провалялся в госпиталях. Пока его лечили, супруга получила на него похоронку. Когда летом 1944 г. он возвратился, как не годный к строевой, в селе все ахнули, а супруга в радости не могла поверить своему счастью. Однажды на лесозаготовках тракторист поднатужился и лопнувшим тросом Степана сильно зашибло. Он месяц отлежал в райбольнице на излечении и затем долго восстанавливался.
От очередников магазина никаких возражений не поступало, и Степан, незаметно для остальных подмигнув продавщице, передавал ей алюминиевый двухлитровый бидон и деньги. Получив бидон обратно, он просил продавщицу не суетиться насчет сдачи, говоря, что в следующий раз рассчитаемся. В бидоне находилась бутылка «Столичной», подпертая, чтобы не гремела, заранее положенной в бидон скомканной газетой.
Главное снабжение села осуществлялась по грунтовой дороге протяженностью 180 км из ближайшего города, через который проходила железная дорога. Каждую весну дорогу закрывали на просушку на две недели. В зимнее время грейдеры дорожных служб еще кое-как выравнивали дорогу в промежутке между снегопадами и метелями, но в летнее и осеннее время иногда водители отказывались ехать и тогда руководитель предприятия именно для того, чтобы шофер доехал и вернулся нормально, выдавал ему на дорогу бутылку водки. Когда грузовик вез по ухабам ящики со спиртным, считался нормальным бой бутылок - 2 штуки на ящик. Никто, конечно, не возил таким путем бутылки с пивом не только из-за боя, но и из-за того, что всегда имелось великое множество продуктов, промтоваров, оборудования, запчастей, какие требовалось доставить в село.
Другим не менее значимым путем снабжения являлась река. После того как лед, сковывавший реку всю зиму, уносился в низ по течению, тающий снег лесов и гор поднимал уровень реки на несколько метров. Именно в это время крупнотоннажные самоходные баржи и суда приходили со стороны севера, частично разгружались и шли дальше в верховье реки в малые поселки и деревеньки, до которых в летнюю межень и на моторной лодке тяжело оказывалось проходить перекаты – сбивались шпонки, ломались дефицитные гребные винты.
Речной транспорт привозил многое в чем нуждалось население: и трикотаж, и промтовары, и продукты, и бытовую технику, и топливо для деревенских дизельных электростанций. Надо вспомнить, что электричество провели в село лишь 1946 году.
Каждую весну судно, зафрахтованное Райпотребсоюзом – райпо, привозило пару дюжин бочек пива. Часть пива продавали прямо на берегу, а часть в столовой. Не сказать, что село изобиловало знатоками пенного изделия. – Многие пили его изрядно, чуть не в захлеб, зная, что подобный праздник произойдет лишь через год.
Этой порой часто слышался агитационный призыв Маяковского, утверждавшего, что пиво полезно. Почти все верили этому, конечно же, не зная, что любое пиво наполнено канцерогенами, каковые повышают вероятность раковых заболеваний.
Прекрасная половина человечества и села с некоторой долей снисхождения относилась к мужской забаве и повторяла при случае:
- Пузо есть – ума не надо.
Окрашенное в голубой цвет здание прибрежной столовой в эти дни становилась центром спортивных состязаний. – Многие в поединках выясняли промеж себя: кто, не вставая из-за стола, продержится дольше при одинаковом количестве употребленной бочковой жидкости. Одни спорили на кружку пива, другие на бутылку водки. Имелись и те, кто делал ставки на того или иного борца.
На пятый день пивного фестиваля выявился лидер состязаний, который раз за разом подтверждал свое превосходство новыми достижениями. Им оказался крупного телосложения с вечно загорелым красивым лицом закарпатский украинец, который приехал в село подзаработать на лесосплаве по весне три года назад, да так здесь и остался жить-поживать.
Степан вообще не любил споров, соревнований, соперничества и каждый раз отнекивался, когда его приглашали сразиться. Он обычно завтракал, обедал, ужинал дома и ценил кулинарные изыски любимой супруги, но иногда из-за нехватки времени ему приходилось обедать в столовой, и он приговаривал:
- Брюхо добра не помнит.
Из первой открытой бочки пива Степан сразу выпил три большие кружки, тогда многие посчитали его заядлым потребителем пенной жидкости. На шестой день пивного праздника в столовой ему громко сообщили:
- Гуцул вызывает тебя на поединок.
Отвертеться не удалось из-за многочисленных одобряющих и язвительных фраз. И он на потребу публике не хотя согласился:
- Знаете, я только что с берега, - и попросил, - давайте уточним правила.
Ухмыляясь, тридцатилетний пышущий здоровьем украинец выпалил заученной скороговоркой:
- Кто первый встанет из-за стола по нужде, тот - проиграл!
- Ладно, кто первый встанет из-за стола по нужде, тот и проиграл - Степан в знак согласия кивнул крупной короткостриженой начинающей седеть головой, - а на что спорим?
- На бутылку водки, - просиял закарпатец.
Выдержав паузу, глядя вниз, Степан произнес:
- А может быть на что-нибудь посущественнее?
- Давай на две или на три бутылки водки, - оживился украинец, и от предвкушения победы у него заходили челюсти, и он облизнул крупные розовые губы.
Степан вновь сделал паузу и, продолжая смотреть в пол, как бы размышляя, медленно с расстановкой слов спросил:
- А что, если на ящик водки?
Украинец чуть опешил, но пришел в себя, а ореол славы пивного чемпиона сделал свое дело, и он согласился.
Один из столов на четырех стальных черных ногах срочно освободили и дополнительно протерли кухонным вафельным полотенцем пластиковую бежевую поверхность, окаймленную дюралевой лентой. Каждому участнику поединка выдали по стулу из дюралевых трубок с желтыми фанерками на спинке и сиденье. Когда они сели друг против друга, могло показаться, что между ними не хватает шахматной доски с шахматными фигурами и шахматных часов, как на турнире. Однако вместо шахмат стол украсили мелкие фаянсовые тарелочки со свежей зеленью, с копченой, соленой, сушеной рыбой и с ароматным сыром.
По мере того, как соревнующимся подносили по очередной кружке пива, столовая наполнялась зрителями, какие наблюдали за гладиаторами, как в Колизее. Никто в столовой уже не обедал, никто не сидел, все стояли. Даже повара и столовые работники в белых передниках и колпаках с азартом лицезрели происходящее событие. Кто-то делал ставки на одного или другого спортсмена.
Громко никто не разговаривал, но и тишина отсутствовала. – Собравшиеся вполголоса делились впечатлениями и провидением финала.
Сторонник Степана шептал:
- Сейчас фанерка треснет под гуцулом.
Поставивший на украинца шепотом отвечал:
- Ничего, на трубках из дюраля просидит.
Начальные пять кружек прошли степенно, без проволочек, без задержек, чуть помедленнее соревнующиеся довели счет до десяти бокалов хмельного изделия. К удивлению большинства, закарпатец встал первым с перекошенным лицом, не допив тринадцатую граненую кружку.
Возвратясь после осуществления неотложного важного дела, удрученный закарпатец без слов заплатил буфетчице столовой за ящик водки, а Степан попросил знакомого шофера отвезти выигрыш в контору леспромхоза.
Закусив поплотнее и прерывая многочисленные поздравления, Степан встал из-за стола, вышел на крыльцо столовой, снял бродни и вылил из них ненужную влагу.
- Так нечестно, - закипятился закарпатец.
- Дуэль прошла согласно договоренностям, - парировал Степан и почти все присутствовавшие его поддержали.
Многие смеялись, заулыбался в конце концов и закарпатец.
Глубоко вздохнув, Степан тихо сказал:
- На фронте и похлеще бывало.