Шла подготовка птенцов к самостоятельной жизни. Их больше не караулили денно и нощно. Один из родителей прилетал рано утром и садился на нижнюю ветвь напротив окна. Мы здоровались, смотрели друг на друга, затем он (она) переключался на детей. Стоило кормильцу коснуться гнезда, как питомцы вскакивали и набрасывались на него. Если родитель наблюдал за детьми сверху и не спешил к ним присоединиться, то голодные малыши выражали нетерпение дружными приседаниями. Голубок, не успевший вовремя вцепиться в родителя из-за тесноты в гнезде, ритмично приседал на месте, копируя более успешного собрата. А в горло-то ничего не поступало! Не теряя ритма, он изо всех сил тянулся к источнику питания и попадал в струю.
Видела и такую сценку: дети едва успели отобедать и уснуть, как прилетел следующий кормилец. Он выждал минуту-другую, а потом затеял свои приседания, стараясь клювом поднять детей. Со старшим не поспоришь: проснулись и дозаправились, без энтузиазма.
Визиты родителей участились, время общения сократилось. Быстро накормив птенцов, вяхири сразу улетали, всегда в одну и ту же сторону. Дети чаще бывали одни, чем с родителями. Много спали. Проснувшиеся голубки потягивались крылом, нежились, затем разминались – разводили крылья в стороны и активно махали ими. Вскоре они начали потихоньку выбираться наружу, чтобы потоптаться у гнезда и сделать несколько приставных шагов.
Долго не было дождя. Устали люди и природа. Нужен дождь, хотя птенцов жалко: как они, пушистые, перенесут осадки?
Дождь прошёл, но такой мелкий, что никакого впечатления на деток не произвёл. Пронесло…
Следующий день, однако, оказался по-настоящему банным. Зарядил затяжной холодный дождь. У любителей футбола 14 июня – праздник, а мы не фанаты, у нас баня, первая в жизни.
Дождь вызвал непривычные ощущения, и маленькие вяхири зашевелились, забеспокоились. Родителей долго не было. Дети мокли. Проявились характеры птенцов: один принял обстоятельства и сжался в комок, а другой вертелся, усаживался то так, то этак, вытягивал вверх то одно крыло, то другое. Пришлось смириться и ему. Прижались детки друг к другу, втянули головки и не отрываясь смотрели на соседку, которой повезло с жильём.
– Ничем не могу помочь, милые. Жалко мне вас. Банька хороша в тёплый день, а сегодня холодно, ветер в окно. Потерпите, сейчас мама прилетит и согреет вас.
Не прилетела и не согрела. Хорошо, что деток двое. Как бы повёл себя малыш, если бы рядом не оказалось родного плеча? Мама прилетела после того как дети сами справились с незадачей. Покормила, посидела рядом, под крыло не запустила – великоваты, разве что оказала моральную поддержку своим присутствием. Сколько не сиди, а дело делать нужно, пустой желудок долго не терпит.
Дождь прекратился. Голубки обсохли и распушили свои пёрышки. Колобки! На одном клюве висел творожок, белый и густой, ещё и липкий. Дети чистили пёрышки, играли, пощипывая друг друга, но эта активность не мешала белому комку оставаться на месте до следующего кормления.
После знакомства с дождём птенцы начали проявлять интерес к окружающей среде: озирались по сторонам, смотрели вниз на землю, трогательно вытягивая шеи. Реагировали на любой шум: приподнимали головки и прислушивались; если я кашляла, то вздрагивали и мгновенно устремляли свои чёрные бусинки на возмутителя тишины. Интересовались жёлтыми листиками – различали цвет?
Подростки всё более походили на родителей, лишь мелкие головки и серые клювы выдавали их незрелость. Поведение подрастающего поколения менялось, но неизменной оставалась верность инстинкту. Не могли они выпасть из гнезда, не могли! Всё у них происходило в своё время в соответствии с планом Матери Природы без ненужной, пустой самодеятельности.
Повзрослевшие дети всё чаще разминались, работая крыльями, производя характерные хлопки. Похоже, пришла пора учиться летать. Папа и мама засиживались у гнезда. Дети льнули к ним, заигрывали, пытаясь захватить своим клювом яркий родительский клюв. Более активный голубок распускал крылья и наступал на родителя, заставляя его уклоняться от щипков. Этот холерик был похож на сынка, а второе дитя, более слабое и вялое, – на девочку домоседку.
Часто я забиралась на подоконник и максимально высовывалась наружу, чтобы получить фото семейки. Родитель не желал позировать и преспокойно оставлял на меня детей.
***
Прилетел вяхирь, устроился на ветви у окна, с которой открывалось свободное пространство между домом и клёнами, и заворковал. Дети его поняли и засуетились: сынок замахал крыльями, взлетел на ветку, сделал десяток шагов навстречу родителю и остановился; дочушка постояла в гнезде, похлопала крыльями – на большее пока не отважилась. Позже она всё-таки взмахнула на ветку, однако перемещаться бочком не стала. Похоже, родитель собрался увести за собой потомство – неспроста застрял он на алыче. Детей не торопил, тихо сидел в паре метров от меня и наблюдал. За окном то и дело раздавались хлопки.
Тем временем телевидение транслировало концерт Е.Хоменко, в прошлом бэк-вокалиста ансамбля «Верасы». Хотелось подпевать, но сдерживала себя, чтобы не мешать птицам осваивать важное дело. Окно закрыть не могла – боялась проворонить первый полёт! Когда же появилась Надя Микулич и зазвучала песня «Белый парус», на меня накатило, я не удержалась – запела от всей души, и выплеснулось детство моё, и молодость, и боль о том, что никогда не вернётся и что не исправить, живи ещё хоть сотню лет…
Белый парус, тонкое крыло,
Только б это было, только б не прошло...
Белый парус детства моего,
Ты белей, мой парус, больше ничего.
С возрастом и опытом всё более понятно это «больше ничего». Прежде всего, свобода от земных привязанностей…
– Что же вы притихли, мои драгоценные соседи? Вас удивил вокал? Да уж… зато от души! Свист настораживает вас, а «гули-гули» не привлекает, вам ласковые речи подавай. Кстати, есть повод поворковать…
Пришлось отвлечься из-за фотоаппарата. Мало того, что снимала против солнца (юго-восток), ещё и формат изображений внезапно уменьшился. Я не специалист, решила отрегулировать аппарат методом «тыка». Отвлеклась всего на минутку, глядь, а на дереве – пусто!
– Ну и ну, испарились! Значит, я вам всё-таки мешала. Совсем забыла: сегодня же матч Россия-Египет! Вы верны традиции: приурочили свой первый полёт именно к 19 июня. Хотите сказать, что победит Россия? Верю, милые! Напутствие я вам дала: пусть белеют ваши паруса! В добрый путь!
Они не простились со мной, а просто встали на крыло. Далеко от лотка уйти не могли: опыта у малышей пока «с гулькин нос». Наверное, мои соседи затаились на одном из пяти клёнов и переваривали впечатление.
С наступлением сумерек птенцы вернулись домой в сопровождении старшего. Они долго шевелились в густой кроне алычи. Изредка кленовые ветви, касавшиеся алычи, резко опускались вниз – то неопытные птенцы-подростки (слётки), присев на самый кончик ветви, падали вниз вместе с ней. Страшно, небось?
Утром дети отдыхали в гнезде, вели себя смирно, как будто вчера ничего важного не произошло. Тем не менее первый полёт состоялся, и Россия победила. Я равнодушна к футболу, но за россиян порадовалась.
Жизнь семейства менялась на глазах. Издалека доносилось еле уловимое воркование, побуждавшее птенцов суетиться: они хлопали крыльями, пешком или с помощью крыльев добирались до места отправления и тихо ожидали вожака. Родитель же до гнезда не долетал, устраивался на клёне и призывал к себе деток. Выдержав паузу, слётки осторожно перебирались к нему. Перелёты совершались только под присмотром и только по сигналу. Просторная крона клёна располагала пернатых к полётам, но младшие вяхири не спешили с освоением замкнутого пространства, и это правильно: нужно тщательно подготовиться, чтобы парить легко и уверенно в большом мире.
Часто шли дожди. Две кучки весь день сидели на дереве; их, мокрых, не беспокоили, но кормить не забывали. Детям уже нравилось стоять с вертикально поднятыми крыльями – они разрешали дождю приводить в порядок свои тела.
Дети не привязывались к гнезду, посиживали в разных местах алычи, часто врозь. Любили зависать над улочкой и с высоты наблюдать за людьми. При встрече с родителями выражали умеренную радость: крылышки трепетали, как локотки в танце маленьких утят. Однажды слётки на мои ласковые речи отреагировали таким же трепетом. Не хотелось бы обольщаться: это случилось один раз, и не факт, что я была тому причиной.
Кормление голубков проходило в том месте, где родитель их заставал. Он разевал клюв, и дети сами себя обслуживали, соблюдая очерёдность, как достойные взрослые особи. Трапезы стали ещё короче.
У слётков появилось терпение: они не набрасывались на кормильца, издали наблюдали, как утоляет голод брат или сестра, а в нужный момент не спеша подключались к источнику питания. Повзрослели – поумнели. Если вяхирь отвлекался на шум, на движение внизу или на соседку, птенец тюкал кормильца в голову: дорогой, сначала – дело!
Подолгу сидели втроём. Улетали, когда заблагорассудится, всегда под руководством отца-матери. Бывало, один из деток манкировал приглашением старших, демонстративно перебирался в гнездо и делал вид, что не слышит призыва. Его навещали и кормили.
Мои попытки накормить вяхирей зерном так и не увенчались успехом. Реакция была прежней: старший шею вытягивал, но заинтересованность действиями не подкреплял. Куда улетали, чем кормились – неизвестно. Травы скошены и выжжены солнцем, семян нет, орехов и желудей нет, хлеб и зерно с земли не подбирали. Черви, гусеницы, ягоды в саду? Жаль, я могла бы им помочь. Мои подношения поедали городские голуби, поселившиеся выше, на запущенном балконе. Эти ребята тоже достойны внимания: у них вывелись птенцы.
Пришло время, и соседи переместились на клён. Я бы не догадалась, что они рядом, если бы не воркование родителей. Работала старая схема, с той лишь разницей, что жизнь вяхирей протекала на высоких клёнах, а не возле гнезда. Однажды с детской площадки донёсся жуткий грохот; испуганные голуби прервали кормление, разлетелись в разные стороны и затаились. На мой призывный свист слётки зашевелились и, перелетая с ветки на ветку, приблизились к алыче. Родитель подал сигнал – приоритетный, и дети двинулись в обратном направлении.
История о вяхирях, непостижимым образом оказавшихся у моего окна, подошла к концу. Ничего нового не предвиделось. (Если только им не захочется сделать ещё одну кладку, такое случается.) Скоро они вольются в свою колонию и будут вести коллективный образ жизни. Возможно, в следующем году прилетят на обжитое место. Вот тогда и разузнаю их маршруты.
Живите долго, мои добрые соседи! Возвращайтесь!
***
Поставила восклицательный знак, закрыла свой дневник и задумалась. Много часов провела в квартире у окна, а могла бы гулять у реки, в парке – тёплая пора пролетает быстро. Сожалею? Нет. Наблюдение чуда жизни приводит к открытию того, что стоит за видимым миром, того, что можно увидеть только в тишине и в ту минуту, когда в сердце живёт любовь. Вяхири в очередной раз показали, как целесообразно устроена Жизнь, как она мудра, как любит всё живое, ничего не требуя взамен. И ты понимаешь, что твоя жизнь тоже покрывается Любовью-Мудростью, и устроена она с ещё большей заботой о твоём развитии и росте.
Смысл жизни – в стяжании Любви. Только Любовь помогает видеть всё так, как задумано Творцом. Стяжание – это приложение труда для достижения цели. Только благодаря труду над собой нас перестанут раздражать люди, которые всё делают не так, и правительство с олигархами, бестолковое телевидение, цены и многое, многое другое, что имеет общее название: претензии неразумных детей к Создателю, то есть несогласие с теми путями развития, которые Он нам определил.
Бог открывает Себя человеку в его сердце. Всё меркнет перед величием и силой Его Присутствия. Только б Оно было, только б не прошло… Больше – ничего!
http://proza.ru/2018/08/25/1392 дополнение - фото