Варвара КОРЯКИНА
ЮНОСТИ УШЕДШЕЙ ОЧАРОВАНИЕ…
Цикл лирических миниатюр
Тайное желание
Хочется быть чистой, чистейшей,
Холодного ручья водой искрящей...
Ходить по краю Жизни бездонной
Хранима магической белой Луной...
Хрупкой души звенящей струной,
Холодея, звучать ночью безлунной...
Хотелось бы быть Симфонией ночи,
Хрустальной музыкой Бессмертной
Любви.
КРУПИНКИ СЧАСТЬЯ ИЗ ДАЛЕКОЙ ЮНОСТИ
Убираясь в шкафах, нашла старую потертую толстую общую тетрадь в зеленоватой клеенчатой обложке, подаренную когда-то отцом. Тетрадка до сих пор пахнет отцовским деревянным сундуком, выкрашенным темно- зеленой краской. В этой тетрадке я писала первые свои стихи о любви.
Я тогда никого не любила. Но это были девичьи грезы о любви. Милые наивные стихи. Это было трепетное ожидание Любви…
Вспоминаю былые времена: свою юность далекую, ушедшую, скрывшуюся за туманами прожитых лет, деревеньку тихую, до боли родную, улицу нашу Пионерскую. Самая чистая улица из трех улиц поселка, песчаная с соснами и березами…
Неподалеку от дома маленькое круглое озеро, а вокруг березовая роща. Тихий шелест берез при дуновении свежего ветерка, тонкий аромат цветущей хвои лиственниц, пьяняще-пряный запах цветов багульника,
где-то жужжит шмель, заливается переливистой песней жаворонок.
Озерцо блестит и сияет в лучах солнца. Алмазными бликами на мерцающей глади отражается летнее белое солнце. Как я любила бродить по березовой роще или по сосновому бору, где стройные сосны качались в такт порывам ветра, где янтарная смола, дыша освежающим ароматом, сверкала на солнце матовым глубоким светом.
Это было счастье. Теперь я понимаю, что это было настоящее счастье – слияние души и природы, гармония во всем: в мире, в душе, в теле, в уме…
Я любила весь мир: людей, свой край родной, близких, себя. Все во мне пело!
ГРЕЗЫ О ЛЮБВИ
Открываю тетрадку, там выведены аккуратным девичьим почерком наивные чистые слова о Неизвестном, которого в грезах видела юная девичья душа:
«Любовь – это нечто светлое, ясное, золотистое, неповторимое, звездное, голубое, сияющее, похожее то на величавый и торжественный гимн, то на тихую, чуть грустную сонату, то на прибой, когда волны дробятся о прибрежные скалы, то на тихую гладь воды, когда на ней отражается серебристая дорожка луны….
Ты. Кто же Ты? Ты – песня, стихотворение. Ты - соната, симфония. Ты – музыка жизни. Ты – тихая лунная ночь. Ты – первые чистые слезы. Ты – тревога, печаль души. Ты – радость, счастье. Ты – мечта. Ты – ночные грезы. Ты – это все…сама Жизнь.
Может, Ты похож на таинственный Камень Счастья, о существовании которого знают все, но не могут найти, тратят в его поисках всю жизнь.
А, может, Ты – заветная мечта, подобная легкому облаку, можешь исчезнуть в любой миг и никогда не возвратиться…»
Читаю дальше:
«Я долго смотрела на ночное небо и увидела там Звезду. Она была голубая и манила мой взор. Вдруг она скатилась и упала…
Больше никогда эта Звезда не появлялась на небе.
А на Земле появился Ты. Весь твой чистый светлый облик – это неземное видение, мечта, сон. Твой долгожданный, но в то же время таинственный приход – это дуновенье желанного ветерка в жаркий летний день, будто самый лучший и сладкий сон коснулся моих усталых век.
Но Ты далек, стоишь и смотришь сквозь туман вечности, как будто нас разделяют тысячи и тысячи лет.
Ты так далек и холоден, как вдали мерцающая, яркая, блистательная Звезда. Звезда, пленяющая чистотой и нежностью бледно – лучистого сияния. Но дойти до Тебя невозможно.
Пройдут года, пройдут века…
Но не исчезнешь Ты, не померкнут Твои ясные лучистые глаза, не угаснет их пленительное сияние, либо любовь моя сделает Тебя бессмертным.
Ты долговечен. Ты – мечта. Ты – таинственная Звезда, недоступная людям».
ЛЕГКИЕ КРЫЛЬЯ ВОСПОМИНАНИЙ
Листаю тетрадку – спутницу моей юности. Вспоминаю детство и юность в маленьком поселке, где люди жили дружно, дети почти все дружили целыми улицами. Вспоминаю своих друзей.
Перед глазами пронеслись те далекие летние дни. Как мы ночью душной грозовой все выходили на улицу, сидели, разговаривали. В воздухе витала какая-то таинственность. Потом подул свежий освежающий ветер, первые раскаты грома, сверкание молний сквозь серые тучи, а потом – ливень как из ведра…
Помню, как мы купались на канале, перерытом между двумя большими озерами. Помню нежные солнечные одуванчики, которые кто-то тихонько ложил на мой сарафанчик, когда я плескалась в воде. До сих пор не знаю, кто это был.
Темными осенними вечерами сидели на жердяных заборах, смотрели, как гаснут последние алые лучи солнца, все время разговаривали, мечтали, что-то обсуждали, смеялись, радовались жизни.
Как было хорошо, чисто, до боли близко, мило сердцу…
Когда вспоминаю все это, какая-то теплота разливается в груди…
Как давно это было? Было так прекрасно. Были же у нас мечты…
Были дерзкие желания о том, что весь мир узнает о нас, о наших достижениях. Но все заглохло, потеряли мы себя где-то в серых уголках быта, суеты. Живем по замкнутому кругу: работа – дом – дети – проблемы – решение проблем. Так и жизнь проходит. Оглянешься назад, а ничего и нет: дети выросли, работа – на месте, а в душе – пустота. И становится страшно.
Какими мы были: озорные, с огоньком в глазах, активные, полные энергии и энтузиазма. Где все это? Молодость прошла и все прошло?
Мечты рисуют иное, а жизнь резкими взмахами кисти делает свои коррективы, так и должно быть, мы становимся теми, кто мы есть на самом деле…
Дальше в этой потрепанной тетрадке идут стихи студенческих лет. Они тоже наивные, нежные, полные выдуманной тихой грусти. Читаю историю смешной любви, но это была и не любовь, а просто выдуманные чувства и страдания. Читаю слова, написанные мной той далекой, юной:
«Повесть, извечная как сама жизнь, древняя как сама Земля, таинственная как Луна над этой Землей.
Во все времена она проходила через судьбы людей, заставляя страдать, мучиться, радоваться, смеяться, даруя им счастье, причиняя им боль, несла их на голубых крыльях радужной мечты. Такова повесть, называемая Любовью.
Жили на Земле Юноша и Девушка. Жизнь их была совсем разной, отличалась, как отличается чистый горный родник от ручья вешних вод, как ночь ото дня, как жара от холода…
Но они встретились. Встретились, как во все века встречались люди.
И началась повесть, написанная роковой рукой Судьбы, которая вершит, царствует над всеми на Земле. Зазвучали сокрытые струны души, и рождалась музыка, наполняющая весь этот огромный мир, и она несла Юношу и Девушку куда-то далеко, где нет ни зла, ни мерзости, где торжествует лишь добро и мечта…
Опускалась на Землю тихая, заманчивая ночь, и Он писал Ей письма, излагая в них свою душу, свои страдания…
Шли дни. Письма, словно почтовые голубили, летели к Ней, а ответа не было. А, быть может, Он и не хотел ответа, либо такой была сама повесть, героями которой были они…
Повесть осталась незаконченной или ее конец затерялся где-то в розовой дымке таинственности…
Что будет с ними неизвестно, как неизвестно, что будет за поворотом: поле или пропасть…
Но музыка, зазвучавшая в них, замолкнет только тогда, когда перестанут биться сердца, либо без этой музыки нет жизни на Земле. Рано или поздно она все равно рождается в людях, унося их в синюю даль мечты…
И невозможно заглушить ее ничем. Если бы не было на Земле этой музыки, не было б жизни, счастья, добра и любви…».
Написано очень красиво, романтично…
Девушка-филолог, обожающая Блока и Лермонтова, окунающаяся с головой в мир Гете и Байрона, интересующаяся мистикой и эзотерикой, живущая в своем выдуманном и прекрасном мире, рисовала свою реальность акварельными красками мечтаний и добавляла в обыденность розовую палитру невинности…
ЗВУКИ ГРУСТНОЙ ГИТАРЫ…
Моя заветная тетрадка. Сколько в ней хранится моих маленьких «тайн» юности, робких движений моей романтичной души, ждавшей и искавшей великую любовь, достойную пера Петрарки и Лермонтова. Смешная девушка, смотревшая на мир сквозь розовые стекла своих чувств. Читаю:
«Где-то тоскующе пела гитара, странные грустные звуки будто звали кого-то. Что-то волнующе нежное, тревожно-печальное слышалось в пении слегка дрожащих струн. Вслед за этим стал литься чей-то вольный, как степной ветер, голос. Этот голос парил, как птица, в воздухе, поднимаясь все выше и выше. Серебристые переливы его, ударяясь о стену, улетали куда-то вдаль, унося с собой всю горечь, всю печаль немого чувства, боль души, тихую мольбу, робкую любовь.
Голос пел о любви, которую я считала несуществующей.
Лились овеянные нежностью, печалью и тоской слова…
Душа страдала, плакали струны, стонала гитара…
Пел юноша. Его темные глаза, в которых затаилась печаль, становились глубже и темнее, а взгляд таинственным и заманчивым. Он пел, слегка кружилась голова от этих волнующе-дрожащих струн и странных песен.
Глубокие, как омут, глаза, четкий гордый профиль, чуть грустная улыбка…
Он был достоин своего прекрасного голоса».
Этот юноша стал известным певцом, чьи философские песни волнуют слушателей. Он в душе был Одиноким Волком, таким и остался…
ШЕПОТ НОЧИ
Перелистываю тетрадь, хранившую долгие-долгие годы мои девичьи чистые мечты, от нее веет чем-то далеким, забытым. Я понимаю, что это неспетая песня моей души. Тетрадь полна красивых слов, романтичных чувств:
«Весна. Яркое теплое солнце льет на Землю искрящиеся, ослепительно-золотистые лучи, нежная голубая лазурь неба, легкие, как дым, облака плывут куда-то, унося мысли людей, сосульки на крышах, хрустальный звон капели. Как – то грустно, будто чего- то не хватает…
Весна. Она снова чарует нас своей заманчивой красотой, таинственностью, наполняет душу волненьем и трепетом. Мерещатся чьи-то нежно-тоскливые глаза, их удивленный ясный взгляд. Свежий ветер освежает душу, чистый хрустальный звон капели переливается в нее многозвучным перезвоном.
Светит ясная луна. На Землю льется ее бледное сиянье. Шумит ветер, освежающий весенний ветер. Он шумит и свистит, качаются стройные высокие сосны. Их качающиеся тени падают на еще не оттаявший рыхлый снег. Что-то тихое неведомое слышится в этом шуме, будто слышен говор деревьев и ветра о чем-то далеком, давно минувшем, и о будущем, котором ничего никто не знает.
Стою среди сосен, слышу шум ветра, и этот ветер нежно ласкает меня, играет моими волосами, развевая их.
Как люблю этот сильный, теплый, наполняющий сердце тревогой, весенний ветер. Бегу навстречу ему. Сердце замирает от быстроты и сильного порыва. В душе неспокойно. Что-то сладостно-тревожное сжимает ее.
Бегу, сопротивляясь этой первозданной стихии природы, и зову Тебя, как звали тысячи лет назад женщины своих суженых, и эхо отзывается: «Где Ты?». Так оно звучало и несколько веков назад.
Этот ветер унесет Тебе мой зов, и эхо будет тоскливо отзываться: «Где Ты?». Ты услышишь его. Твое имя будет звучать над сонными полями, над верхушками деревьев – над всеми просторами Земли. Потом оно будет звучать по всей Вселенной, и даже далекие звезды услышат его.
Весенний ветер нашепчет Тебе: «Где Ты?», нежно назовет Тебя по имени, ласкающе прикоснется к Твоим волосам, легкой невидимой рукой погладит их и промчится дальше. И смятенье, и удивленье застынут в Твоей душе. Тебя будет томить что-то тоскливо-нежное, таинственно-незнакомое, и вслед уносящемуся ветру закричишь: «Где Ты?».
Пройдет время. Наступит другая весна. Весенний ветер принесет песню ушедших дней, ночью лунной будет звучать чарующая, чистая, как родниковая вода, мелодия с хрустальным перезвоном. И вновь зацветут подснежники с нежными, с легким пушком, лепестками, будет звучать звон капели, над просторами полей запоет жаворонок. Опять порой ночной чей-то незримый образ, словно шорох листвы, тихо склонится к изголовью, и откуда-то издалека будет струиться задумчивая, полная неясной печали мелодия…
Потом опустится тишина. Душа обретет покой, и никто не нарушит его. В ней останется лишь горечь разбитой мечты и тихая светлая грусть…
Но все-таки где-то в сердцах людей будет сиять тот заветный Камень Любви, сверкая непорочной чистотой, и, гордясь ослепляющей красотой своей и силой лучистого сияния…»
ВЕСНА ВОЗРОЖДЕНИЯ
Душа вновь ищет тот полузабытый чудный мир – мир тихих грез. Странный чистый, хрустально-хрупкий мир, полный пленительных звуков музыки, где властвуют стихи и мечты…
Возможно, этот мир остался где-то там, в далекой юности, в краю стройных сосен и робких берез. Но я знаю, этот мир есть и где-то в глубине души, он остался нетронутым, чистым, несмотря ни на что…
Часто в минуты уединения я открываю этот мир, где живет солнечное счастье моего далекого детства, хрустальная чистота моей романтичной юности. Вспоминаю сиреневый весенний вечер из ушедшей в прекрасную даль, юности и себя, девушку, часто стоящую у окна в мечтах и грезах, перед глазами пронеслись строки, написанные мной в далеком восьмидесятом году:
«Живописная панорама. Все окутано каким-то сиреневым туманом: розовато-желтый песок, сиренево-коричневые расплывчатые очертания деревьев, светло-голубая с легким розовым оттенком вода в глубоких лужах, совсем уже сиреневое небо с бледно-голубыми прожилками. Всевозможные вариации сиреневого, фиолетового, голубого, желтого и розового цветов, но все же преобладает сиреневый тон. И это создает что-то хрупкое, невесомое, необычное, почти неземное. Голубовато-сиреневый горизонт, чудится что-то зыбкое, нереальное, недоступное…
Сиреневый цвет – символ недостижимой мечты…
Нечто высокое, возвышенное, подобное гимнам Баха, и нежное чистое, как соната Бетховена, и небесное, почти неземное, как кантата Моцарта, звучит над миром, над чудным Миром Мечты и Грез…».
Окунулась в юность, ушедшую свою, понежилась на невесомых крыльях воспоминаний, и стало так легко, душа очистилась от тлена мелких забот и неурядиц…
И снова чарует новая Весна. Слышен манящий звон капели. Как будто хрустальные шарики ударяются о тонкий лед и разбиваются с прозрачным перезвоном. А небо… Голубое-голубое, высокое, чистое. Лишь легкие пушистые облака, гонимые дуновеньем освежающе-пьянящего весеннего ветра, плывут куда-то в невидимую даль, унося с собой печаль и тоску. Теплые лучи яркого ясного солнца зажигают в душе что-то трепетно-нежное, неясно-заманчивое… Тихое, неслышимое, легкое, ускользающее, неуловимое чувство охватывает душу, разливается счастливым теплом по всему телу. Тихое ясное счастье приходит в этот мир. Оно зажигает в лицах людей улыбку и радость, вселяет в сердцах любовь и гармонию, дарит душе великое счастье и надежду на чудо…
И чудо свершается. Воскресает природа. Распускаются деревья, расцветают цветы, зеленеют травы. Мир преображается. И это есть счастье, это и есть великое чудо. Оно волнует людей как сотворение Мироздания, когда из ничего возникает все. Дыхание перехватывает, кровь стучит в висках как на первом свидании, когда ты не осознаешь, жива ли ты или мертва…
В этом воскрешении проявляется великая божественная сила природы, творящей это чудо. Возможно, поэтому у всех народов в глубокой древности возникли мифы и легенды об умирающих и воскресающих Богах или Сынах Божьих. Ведь они всегда воскресали весной, в дни Солнечного Равноденствия, принося с собой в Мир Счастье и Радость, Любовь и Гармонию. Поэтому весна всегда волнует людей…
Закрыта моя заветная тетрадка. Прикрыта дверь в мою юность. За этой дверью остались чистота мыслей, наивность чувств, ожидание Великой Любви, романтичность и нежность девичьей души. Светлые крупинки чувств юности все же живут во мне…