Эрик выплывал из липкого беспамятства гибернации. Стимулированный сон отпускал нехотя, но мягкое пробуждающее воздействие медблока взяло верх, и он проснулся.
Мышцы ломило. Он, не открывая глаз, рефлекторно попытался потянуться, расправляя суставы, но руки наткнулись на твердую шероховатую поверхность, ответившую глухим звуком. Вместе с ним пришло и понимание, где он находится.
Эрик открыл глаза. Реагируя на увеличившуюся температуру тела, заработала автоматика капсулы, включив вентиляцию и рассеянный синеватый свет. Прямо над лицом зажегся небольшой дисплей, управляемый движениями глаз. Преодолевая желание скорее выбраться из стесняющей движения скорлупы, Эрик ознакомился с данными, предоставленными капсулой.
Что ж, кажется, упакованная в защищенный контейнер гибер-капсула успешно прошла портовый контроль и попала на борт марсианской баржи. Судя по всему, рейс шел штатно, и его не обнаружили. Пока. Конечно, со временем капитан или корабельный энергетик обнаружат перерасход топлива и обязательно захотят выяснить, что за лишний груз его вызвал. Предположительно, это должно было произойти на трети пути, поэтому медблок Эрика настроили на пробуждение несколько раньше этого срока. Впрочем, если бы капсулу нашли раньше, система пробуждения включилась и дала бы ему время на проработку плана действий.
Так или иначе, но он был на борту. Через стенки капсулы ощущалась легкая вибрация палубы, исходящая от вышедших на расчетную мощность маршевых двигателей баржи. Пора было выбираться.
Оперативник нащупал в кармашке компенсационного костюма брикетик пищевого концентрата. Повинуясь очередному движению глаз, комп капсулы выдвинул к его рту пластиковую трубку с мундштуком. Эрик жадно напился, стараясь, однако, не увлекаться, чтобы раньше времени не озадачиваться поисками корабельного клозета. Разодрав зубами обертку брикета, он подкрепился, смочил трапезу еще парой глотков, и дал капсуле команду на открытие.
С легким шипением разгерметизации и жужжанием сервоприводов крышка начала медленно подниматься, откидываясь на петлях. Эрик задержал дыхание. Спустя несколько секунд саркофаг раскрылся полностью, и боец сел.
Вокруг был некий объем, освещаемый лишь слабой иллюминацией продолжающей работать капсулы. Мужчина выдохнул, и сделал осторожный вдох. Теперь он дышал воздухом баржи. Тот мало чем отличался от атмосферы Железного Кольца - такой же сухой, кондиционированный, бессчетное множество раз профильтрованный. Не живой эфир, как на Терре, просто обеспечивающая дыхательные функции газовая субстанция. Приемлемо.
Эрик пошарил вокруг себя, нащупывая предметы первой необходимости - нож и фонарик, единственное, что он решил взять с собой. Сняв с крепления флягу с водой, он отцепил от нее трубку, закрыл клапан и повесил на поясное крепление - пригодится. В соседнюю петлю отправился нож. Фонарем Эрик осветил окружающее пространство.
Контейнер, 20-метровый параллелепипед, был заставлен такими же точно капсулами, которые "по ошибке" загрузили на борт. Изначально груз предназначался для одной из станций Глубокого Космоса и должен был оставаться на складе Кольца, но программу погрузочного автомата немного подкорректировали.
Эрик дал последнюю команду капсуле, и та запустила цикл самоочистки, одновременно стерев все следы его пребывания внутри. Крышка закрылась, устройство свою задачу выполнило. Он с наслаждением потянулся, избавляясь от мышечной скованности, и приступил к делу.
Подсвечивая себе дорогу фонарем, Эрик осторожно, чтобы не наоставлять биологических следов, двинулся к сервисному люку контейнера. Люк был открыт - еще одна сымитированная неисправность, "сбой" замка, заставивший контейнер раскрыться уже на борту баржи.
Аккуратно пригнувшись, боец выбрался наружу. Луч фонаря выхватывал такие же точно контейнеры, ровными рядами заполнявшие грузовой трюм. Пора было выбираться с нижних палуб и искать капитана.
Капитан Калеб не входил в число явных сотрудников марсианского Сопротивления, как, например, заядлый шахматист Карлофф с пассажирского лайнера. Но среди космиков он слыл сочувствующим, и Эрик должен был уговорить его немного сменить курс, предложив "легенду". Осторожные разговоры в баре Кольца, которые вели с капитаном "случайные" знакомые, показали, что он не прочь как следует насолить Корпорации, и на этом строился успех плана.
В персонком Эрика был загружен план корабля, и он довольно легко выбрался из трюма через сервисный тоннель. Далее, избегая немногочисленных датчиков движения, по служебным проходам и лестницам он начал подъем на командную палубу.
Баржу М4-21 давно не чистили. Судя по слоям пыли и разнокалиберному мусору в коридорах, несколько лет, не меньше. Кое-где в слабо освещенных сервисных тоннелях виднелись следы человеческого присутствия, видимо, команда добиралась до засбоившего узла, трубопровода или кабеля, но уборкой они точно не озадачивались. Теоретически, в составе бортового имущества должны быть киб-клинеры, но щели, откуда им полагалось выползать, выглядели нетронутыми, с толстым пылевым слоем. Видимо, их содержание было для капитана дорогим удовольствием. В одном закутке Эрик обнаружил бутыли из толстого прозрачного пластика, с остатками какой-то жидкости внутри. Любопытство взяло верх, он взял одну и понюхал.
Из бутыли пахло преотвратно - чувствовался спирт, сивушные масла, и еще что-то непередаваемо гадкое. Он вспомнил рассказы Джейкобса, как во время его затянувшегося пребывания на лунной базе местные заядлые выпивохи научились делать самогон из "биологических отходов". Сиречь из фекалий. Русскоязычное население базы тут же дало напитку забавное прозвище Govenovka, которое быстро прижилось, как только остальные узнали его значение...
Скривившись, Эрик положил бутылку на место. Кажется, экипаж здесь тоже состоял из подобных умельцев. Из чего сделана амброзия, плескавшаяся на дне сосуда, думать не хотелось. Тоже из каких-нибудь отходов...