1 Глава
Всех последствий катастрофы предугадать было не возможно, но то, что ничего не останется мужчина знал точно. Когда начнутся землетрясения, и Земля начнет ломаться на куски, ему было совсем неинтересно - он ведь сам проживет гораздо меньше.
Пустая планета - это именно то, что было нужно ему всю сознательную жизнь. Пузырь, наполненный завистью, ненавистью, в общем, всеми смертными грехами все равно когда-нибудь сам по себе должен был лопнуть. Эту неизбежность он просто придвинул поближе и специальной иглой с хлопнул его.
Вот совсем недавно улицы были наполнены шумом работающих двигателей автомобилей, голосами людей. Жизнь неимоверно бурлила и кричала - кто-то ехал на работу или просто гулял, собаки с кошками носились туда-сюда, в магазинах были очереди, а парковки были забиты автомобилями, да так, что приходилось заезжать где-нибудь на тротуар, тем самым мешая бесконечным прохожим и раздражая их с неизвестными в итоге последствиями. Самолёты летали, поезда ездили, детский смех раздавался с каждой детской площадки. Теперь ничего этого нет. Точнее есть, только без людей, животных, птиц и насекомых - от обиталей планеты остались только обугленные статуи или кучки черного пепла. Самолёты никуда не летают, потому что нет того кто ими будет управлять и нет тех кто их заполнит. Машины стоят как вкопанные и покрываются ржавчиной и пылью. Жизнь для всех и для единственного человека, который оставил себя в живых испарилась.
Аккуратно перепрыгнув очередную расщелину в земле, мужчина решил остановиться и отдохнуть. Пройденный путь в пять километров давал о себе знать - возраст уже не тот, да и выносливость уже не та. Еще вдобавок левый висок саднил с самого утра, да и спать ночью из-за этого толком не получилось. Несколько раз за ночь приходилось вставать, чтобы выпить стакан воды и съесть таблетку обезболивающего. Единственно радовало, что теперь на работу не надо и всегда можно выспаться в любое другое время.
Стекло скафандра стало запотевать. Наверное, это означало, что на улице стало холодать. Хотя могло быть все совсем иначе.
Мужчина аккуратно сложил свою однокомнатную квартиру, состоящую из двух картонных коробок из-под стиральных машин, на детские санки, которые он нашел на помойке. На них уже лежали четыре сменных баллона с кислородом, тщательно и крепко привязанных веревкой к деревянной сидушке. Почва здесь была очень неровная и каменистая - редкий, но очень сильный ветер сдувал верхний слой песчаной земли и оголял вековых жителей планеты. Санки иногда подскакивали, а бывало и переворачивались. Крепкая веревка и навыки вязания морских узлов не давали баллонам свалится с санок.
Однокомнатная квартира была замечательным защитным щитом от ветра с песком. Материал был очень плотным и крепким, ну а собственное тело было грузом, веса которого было достаточно, чтобы его не сдувало с места. Когда мужчина делал привал, то всегда раскладывал свою однушку и садился во внутрь. Эта была одна из множества странностей этого человека. Кому-то она может показаться удивительной, ему же нисколько. Коробки он также тщательно обмотал и закрепил ещё одной веревкой. Пошатав весь груз рукой, и убедившись, что все держится крепко, только тогда решил продолжить свой путь.
Потревожив вздохом своё уставшее тело, мужчина медленно пошёл дальше. Сегодня он чувствовал себя не очень - болела голова и, возможно, было повышенное давление, - но он дал себе обещание, не смотря ни на что каждый день выходить на улицу.
Сегодняшний вояж был просто так - осмотреться, оглядеться и узнать, для сравнения, не изменилась ли погода. Мужчина фиксировал в свой смартфон изменение, если такое было, и время, которое было в этот момент для дальнейшего составления графиков и различных статистик. Для чего ему это надо было, он не знал, как и не знал чем заниматься целыми днями, помимо проверки параметров климатической системы, работы холодильников с продуктами и стабильность генератора по выработке кислорода у себя в убежище. Скорей всего составление данных о погоде было ещё одним занятием, чтобы убить время.
Дождя уже не было целую вечность, и ещё столько же его не будет. Планета больше не может создавать никаких осадков. Она утратила эту способность, как и утратила саму себя.
Диалог с дождем теперь никогда не получится и вымокнуть до нитки тоже. Иногда он представлял, что долго ищет на земле то, что горит, чтобы сделать костёр и высушить свои вещи, сидя в своей однушке напротив костра. Не снимая скафандра, он трясся, как будто совсем промок и замёрз. Выставлял как можно ближе к костру руки, только так, как будто опасаясь оплавления материала. Такой театр продолжался не долго. Слезы отчаяния, через истерический хохот закрывали занавес.
Ветер теперь стал редким гостем. С ним он не разговаривал уже целый день. На улице все чаще рождался вакуум.
Иногда через скафандр чувствовались порывы ветра. Ему нравились сильные, почти сбивавшие его с ног, или лёгкие, иногда даже выступающие в роли помощника для ходьбы по песчаной земле. Мужчине очень не нравилось безветрие - ощущение ледяного и пронизывающего вакуума. В такие моменты, когда слышны были только звуки шагов и шуршание материала скафандра, он вспоминал, что здесь только он один и Земля полностью умерла.
Один раз в день и ежедневно он делал вылазку наружу и расстояние каждой увеличивал на километр. Мужчина искал выживших без какой-либо надежды. Непонятно почему надеялся и при этом абсолютно был уверен, что никого не осталось. Быть может, этот подсознательно созданный самообман как-то поддерживал в нем желание жить.
Эти вылазки скорее были похожи на экскурсии в новый мир. Человек ходил и разглядывал новое окружение. Он знал, что сделает его дитя с планетой, но не ожидал таких результатов. Перед глазами ничего не было. Скорее это так можно было назвать. Он не радовался и не удивлялся. Он просто шел по дороге и старался делать вид, что все вокруг так и было. Трогал подобие почвы под ногами. Перепрыгивал через трещины в земле шириной полметра. Разглядывал пасмурное небо, которое спустя месяц все оставалось таким же. Деревья, которые выглядели как после пожара. Почву, которая теперь была похожа на смесь земли с песком, дома с высохшими скелетами в роли жителей, куча брошенных одиноко стоящих машин и так далее. Все растения, насекомые и животные засохли. Возможно, существовали бактерии, но анализы почвы мужчина так и не сделал. Так как уничтожать было больше нечего, следовательно, правителя здесь наконец-то больше не стало. Мужчина был человеком, обычным звеном в природной цепочке принадлежащей планете, которой больше нет. Звено не может управлять всей цепью. Хотя даже когда все было на своих местах, цепи как таковой давно уже не существовало.
Сначала ему нравилось дотрагиваться до деревьев и смотреть, как они рассыпаются в пыль. Черные угольки, поддерживающие былую форму, не мог сдуть даже ветер. Как будто природное явление пыталось оставить подобие былой жизни, как памятник или доказательство того, что человек это в первую очередь вредитель. Лишь касание человека давало толчок для осыпания или конечного уничтожения. Были моменты, когда он бросал санки и начинал бегать от дерева к дереву, тыкая в них пальцем и наблюдая, как каждое осыпается по крупице. После того как в некоторых местах оставались лишь черные пепельные кучки и больше ничего, мужчина решил больше не разрушать черные скульптуры. Теперь вот такие угольные статуи новый облик деревьев. Теперь в них он будет искать ту красоту, которая была в живых. После того как ничего не осталось, остаётся лишь в смерти искать и находить ту былую жизнь. В чем угодно найдешь, если захочешь, то, что будет заставлять тебя вставать утром с кровати. В наш организм заложена инерция, которая движет нами. Мы даже дышим по инерции.
Запись на диктофон №1
Мне очень нравится ходить пешком. Я не понимаю, почему раньше этого не делал. Можно же всё подробно рассмотреть. При ходьбе появляется больше свободного времени, чтобы просто подумать. Весь этот транспорт, толпы народа, ведь это все отнимало куча внимания. Это все мешает тебе сосредоточится хотя бы на себе. Сейчас у меня только ограничение в кислороде. До катастрофы их у меня не было. Точнее они были, но это я себе их придумывал.
Чем дольше ходишь, тем больше устаешь. Чем больше ходишь, тем меньше устаешь. Увеличиваешь выносливость. Отдаляешь цель. Сначала километр очень много. Потом пять очень мало. Когда вокруг ничего не работает твои ноги твой транспорт. Самый лучший транспорт.
Иногда ты просыпаешься и сразу хочешь идти. Ходьба это своего рода наркотик. Это своеобразный вызов. Расстояние это проверка самого себя. Это решение, и желание в одном флаконе. Сначала смысла никакого нет. Потом ты хочешь просто куда-нибудь идти, чтобы идти. Не задумываясь ни о чем.
Пешие прогулки помогают раствориться в окружающем мире. Ты как будто становишься одним целым с ним. Хотя это сильно сказано "одним целым". Скорее ты становишься частью его. Маленькой такой частичкой огромного такого мира. Без мира нет тебя даже когда существование его под вопросом. Вот без тебя он может существовать очень легко. Человек ему абсолютно не нужен. Я это недавно понял, гуляя по его поверхности.
Включил блок генерации кислорода. Поставил в обойму на заполнение пустые баллоны. Взял два последних целых баллона и пошел гулять до здания в стиле английской готики, посмотреть ещё раз на "ошибку Сталина". Мои ноги уже не ощущали усталость хоть, и расстояние было приличное. Шагомер я даже не стал включать. Когда много ходишь, он тебе совсем не нужен. Когда у тебя есть цель, когда есть, зачем или куда идти, измерение расстояние совсем не требуется. Пускай она будет даже через пятьдесят километров, но ведь тебе туда надо. Я не прав?
Идёшь в гору и чувствуешь, как левую икру начинает сводить. Иногда она даже каменеет. Не сбавляй темп - скоро это пройдет. Тело адаптируется. Дай в мозг импульс, что тебе ещё идти очень далеко и все пройдет. Таким секретам учишься не сразу. Нужно для начала пройти десятки километров. Потратить литры пота и кубические метры кислорода. Засыпать с гудящими ногами. Все это не зря. Ведь это на пользу. Кстати, хорошо питайтесь. Это поможет быстрее восстанавливаться. Поели, полежали пол часика и вперёд.
Ошибка ошибкой, но выглядит красиво. Мне кажется, что ошибся он правильно. Ошибочное дополнение, по мнению многих, но оно, на мой взгляд, правильное. С этим шпилем здание выглядит ещё более устрашающе. При очень пасмурной погоде, как сейчас, то есть всегда, оно как будто давит на тебя всей своей массой. Давление чувствуется с любого расстояние. Видимо, много крови и пота было пролито еще на стадии проекта, ни говоря о периоде постройке.
Из окон, в которых сейчас нет стекл, на меня смотрел дух здания. Такой же монументальный, основательный и жестокий. Возникающее желание приклонить колено я несколько раз смог подавить. В последний раз я перечить зданию не стал. Сделал как оно хотело и поклонился. Как будто того требовал случай для пропуска в дальнейшие пустоши. Я проявил свое уважение к английской готике, а оно в тоже время потом пропустит меня дальше. То, что это надо было сделать, я понял подсознательно давно, а ощутил и осознал только сейчас. Мне надо возвращаться - кислорода осталось, только на обратную дорогу.