Я отрубился на пару часов, как мне показалось... А может, и на пару дней. Более точно определить не представляется возможным: из временного промежутка я окончательно выпал ещё пару недель назад, хотя и здесь я уже не обладаю конкретными данными.
Очень странные ощущения сопровождали меня: я очнулся в ясном и трезвом уме - отвратительное состояние. Его дополняла недружелюбная домашняя обстановка в квартире: впервые вижу такое наяву. Захотелось даже ополоснуть лицо - совершенно не типичные ощущения.
В ванной меня продолжило мутить от увиденного. И виной тому была даже не заблёванная раковина - это куда более привычное дело - а моя опухшая, мешковатая морда.
- Твою ж мать, - не сдержался я, глядя в зеркало, - Чувак, ты кто такой вообще? - и протёр его на всякий случай - не помогло...
Процесс отрезвления усугубился и затянулся - поэтому хотелось поскорее избавиться от этого тошнотворного состояния. Как никогда ранее, я был отвратителен себе, уродлив и неприятен. Прошерстив карманы вонючих, грязных джинс, брюк и спортивок, приговор был таков:
- Вы на мели, сэр. В полной заднице, если привнести немного конкретики.
Но даже в такой дерьмовой ситуации есть место чуду: ползая на корячках в поисках хоть какого-нибудь лавэ, на мои глаза попался недокуренный косячок.
- Ты мой хороший, - искренне обрадовался я находке, - Пора бы нам вернуться в состояние беззаботности и полного безразличия.
Спешно пытаясь подкурить, я заметил как судорожно трясутся мои руки. Да, меня колотило, как конченного нарика - отходничок, братцы. Но жадная тяга, ещё одна - и вот он путь к блаженству. Как мне казалось.
На деле же вышло иначе: то ли косяк не косяк, то ли после пилюль эта херня на меня не действует, то ли вонь в квартире уже была сильнее любой дряни - и эта проблема главным образом не давала мне покоя, нарушала намечавшуюся идиллию воссоединения меня.
- Придётся немного попотеть, Пит, - и последний глоток дыма выпорхнул из меня наружу, - Не эстетично всё это, друг мой, не эстетично: дерьмово, одним словом, старик.
* * *
Хватило меня, разумеется, не надолго, но моё жилище стало куда уютнее и чистоплотнее: мусор был в мусорных баках, грязное бельё вертелось в стиралке, отсылка к Сартр в ванной комнате тоже была ликвидирована... Последний бой - кухня - но противник так и не был повержен и полностью обезврежен, хотя в моём случае правильнее было бы сказать "обеззаражен": добравшись до плесени я сдался. Да и к большому огорчению Алекса - червей мне завести так и не удалось, точнее, они уже успели сдохнуть:
- Как короток наш век, как неумолимо мчится всё к концу...
Если вернуться к плесени, то вот странная штука: я наверняка уже двинулся и это, очевидно, помутнение рассудка, но белесая, изумрудно-голубая мохнатая растительность в моей кастрюле - действительно осталась единственным живым организмом в квартире для меня, ибо я уж точно не в счёт нынче. Среди всего этого дерьма, она как зародыш чего-то нового, здорового, перерождения моей больной сущности. Короче, я её амнистировал и решил, что мы продолжим наш эксперимент сосуществования в этой берлоге. Да и сил у меня уже поубавилось - такое дерьмище так просто не разгрести.
- Не так страшна плесень, как её малюют, - и я обратно накрыл её крышкой, - Страшна та плесень, которая покрывает наши мозги, вот так вот!