Преподобный Онуфрий Великий родился около 320 года в Персии (междуречье Тигра и Евфрата, ныне — Ирак и Сирия).
Житие преподобного Онуфрия Великого написано его современником – монахом одного из Фиваидских монастырей, преподобным Пафнутием, посетившим святого и похоронившем его, в чем ему помогли два льва из пустыни.
Сохранились предания, что святой Онуфрий уже с рождения творил чудеса, не сгорев в огне, и что его отец, персидский царь, вразумленный Ангелом, отнес новорожденного сына в пустынный монастырь, где Онуфрия до трехлетнего возраста выкармливала лань.
Когда отроку исполнилось семь лет, с ним произошло чудо. Ключарь монастыря каждый день давал ему кусок хлеба. Святой Онуфрий после этого шел к иконе Пресвятой Богородицы с Превечным Богомладенцем на руках и в ангельской простоте делился с Ним хлебом, говоря: “Ты такой же Младенец, как и я, но ключарь не дает Тебе хлеба, поэтому возьми и ешь”. Младенец Иисус протягивал ручки и брал у святого хлеб. Однажды ключарь заметил это чудо и сказал о нем игумену. Игумен велел ничего не давать Онуфрию, а послать его за хлебом к Иисусу. Святой, повинуясь словам ключаря, стал на колени и, обращаясь к Богомладенцу на иконе, сказал: “Ключарь не дал мне хлеба, а послал за ним к Тебе. Дай мне хоть кусочек, а то я проголодался”. Иисус Христос дал ему чудесный хлеб, притом столь большой, что Онуфрий едва донес его игумену. Весь монастырь прославил Бога, дивясь благодати, почившей на святом Онуфрии.
Рассказывают также, что, прежде своего удаления во внутреннюю пустыню, святой Онуфрий провел какое-то время в Иерусалиме, живя на “земле горшечника”, купленной ценой крови Спасителя, и вымолил это место. Сейчас здесь находится монастырь Святого Онуфрия.
Рассказ преподобного Пафнутия об Онуфрии Великом:
«Однажды, когда я пребывал в безмолвии в монастыре своем, пришло ко мне желание пойти во внутреннюю пустыню, чтобы видеть, есть ли там инок, более меня работающий Господу. (Внутренняя или Скитская пустыня лежала на несколько суток пути далее пустыни общежительных монастырей. Эта была дикая песчаная пустыня, где только изредка встречались ключи с водой; сюда не было и проторенной дороги, так что путь направляли по течению звезд.)
Встав, я взял с собой немного хлеба и воды и отправился в путь. Я вышел из монастыря своего, никому ничего не сказав. Когда же хлеб и вода закончились, я восскорбел, ибо не имел пищи, однако крепился и шел еще четыре дня и четыре ночи без пищи и пития, так что весьма изнемог телом. Упав на землю, я стал ожидать смерти. Тогда я увидел святоподобного, прекрасного и пресветлого мужа, подошедшего ко мне, – возложив свою руку на уста мои, он стал невидим. Тотчас я ощутил в себе такую крепость сил, что мне не хотелось ни есть, ни пить. Встав, я снова пошел во внутреннюю пустыню и прошел еще четыре дня и четыре ночи без пищи и пития; но вскоре опять стал изнемогать от голода и жажды. Воздев руки к небу, я помолился Господу и снова увидел того же мужа, который подошел ко мне, коснулся рукой своей уст моих и стал невидим. От сего я получил новую силу и отправился в путь.
На 17-й день своего путешествия я подошел к некоей высокой горе. Утрудившись от пути, я сел у ее подножия, дабы немного отдохнуть. В это время я увидел мужа, приближавшегося ко мне и очень страшного на вид: он весь был покрыт волосами, как зверь, при этом волосы его были белы как снег, ибо он от старости поседел. Волосы его головы и бороды были очень длинны, – доходили даже до земли и покрывали все тело, как некая одежда; бедра же его были опоясаны листьями пустынных растений. Когда я увидал сего мужа, приближавшегося ко мне, то пришел в страх и побежал на скалу, находившуюся наверху горы.
Он же, дойдя до подножия горы, сел в тень, намереваясь отдохнуть, ибо весьма утрудился от зноя, а также и от старости. Посмотрев на гору, он увидел меня и, обратившись ко мне, сказал:
- Подойди ко мне, человек Божий! Я такой же человек, как и ты; я живу в пустыне сей, подвизаясь Бога ради.
Я, - говорит Пафнутий, -услыхав это, поспешил к нему и пал к ногам его. Он же сказал мне:
- Поднимись, сын мой! Ведь и ты раб Божий и друг святых Его; имя же твое Пафнутий.
Я встал. Тогда он приказал мне сесть, и я сел с радостью близ него. Я начал его усердно просить сказать мне свое имя и описать мне свою жизнь: как он подвизается в пустыне и как много времени живет здесь.
Уступая моим неотступным просьбам, он начал свое повествование о себе так:
– Имя мое Онуфрий; я живу в этой пустыне 60 лет, скитаясь по горам. Доселе я не видал ни одного человека, ныне вижу лишь тебя одного. Раньше я жил в одном честном монастыре, называвшемся Эрити и находившемся близ города Гермополя, что в Фиваидской области. В монастыре том проживает сто братий; все они живут в полном единодушии друг с другом, проводя общую согласную жизнь в любви о Господе нашем Иисусе Христе. У них общая пища и одежда; они проводят безмолвную постническую жизнь в мире, славя милость Господню. Во дни своего детства я как новоначальный был наставляем там святыми отцами усердной вере и любви к Господу, а также поучался и уставам иноческого жития.
Я слышал, как они беседовали о святом пророке Божием Илии, как он, укрепляемый Богом, жил, постясь, в пустыне; слышал также и о святом Предтече Господни Иоанне относительно его жизни в пустыне до дня явления своего Израилю. Слышав все это, я спросил святых отцов: “Что же, значит, те, кто подвизаются в пустыне, больше вас в очах Божиих?” Они же отвечали мне: “Да, чадо, они больше нас; ибо мы видим ежедневно друг друга, совершаем соборно церковное пение с радостью; если захотим есть, то имеем уже готовый хлеб, точно также, если захотим пить, имеем готовую воду; если случится кому-либо из нас заболеть, то таковой получает утешение от братии, ибо мы живем сообща, друг другу помогаем и служим ради любви Божией; живущие же в пустыне лишены всего этого.
Если с кем-либо из пустынножителей случится какая-либо неприятность, кто его утешит в болезни, кто ему поможет и послужит если на него нападает сила сатанинская, где он найдет человека, который ободрит его ум и преподаст ему наставление, так как он один? Там, чадо, несравненно больший труд, нежели у нас, живущих сообща. Предпринимающие пустынную жизнь начинают служить Богу с большим усердием, налагают на себя более строгий пост, подвергают себя голоду, жажде, зною полуденному; великодушно претерпевают холод ночной, крепко сопротивляются козням, наносимым невидимым врагом, всячески стараются победить его, с усердием стараются пройти тесный и прискорбный путь, ведущий во Царствие Небесное. По этой причине
Бог посылает к ним святых Ангелов, которые приносят им пищу, изводят воду из камня и укрепляют их. Если же кто из них и не сподобляется лицезрения ангельского, то во всяком случае не лишается невидимого присутствия Ангелов Божиих, которые охраняют такого пустынника во всех путях его, защищают от наветов вражьих, способствуют такому в добрых делах его и приносят Богу молитвы пустынника. Если с кем-либо из пустынников случается какая-либо нечаянная напасть вражья, то он воздевает руки свои к Богу, и тотчас ниспосылается ему помощь свыше и отгоняются все напасти ради чистоты его сердечной. Все это я, смиренный Онуфрий, слышал в своем монастыре от святых отцов, и от слов сих усладилось сердце мое и во мне явилось непреодолимое желание идти в пустыню.
Встав ночью и взяв немного хлеба, так что его едва хватило бы на четыре дня, я вышел из монастыря, возложив все надежды свои на Бога, и пошел дорогой, ведущей к горе, намереваясь идти отсюда в пустыню. Лишь только я начал входить в пустыню, как увидал перед собой ярко сиявший луч света. Испугавшись, я остановился и начал уже помышлять о возвращении в монастырь. Между тем луч света приближался ко мне, и я слышал из него голос, говоривший: “Не бойся! Я Ангел, ходящий с тобой от дня рождения твоего, ибо я приставлен к тебе Богом, дабы хранить тебя; мне было повеление от Господа вести тебя в пустыню. Будь совершен и смирен сердцем перед Господом, с радостью служи Ему, я же не отступлю от тебя до тех пор, пока Создатель не повелит мне взять душу твою”.
Сказав это из светлого луча, Ангел пошел впереди меня, я же с радостью последовал за ним. Пройдя около шести или семи миллиарий, я увидал довольно просторную пещеру; в это время луч света ангельского исчез из глаз моих. Подойдя к пещере, я пожелал узнать, нет ли там какого человека. Приблизившись к дверям, я, по обычаю иноческому, воззвал: “Благослови!” И увидел я старца, видом честного и благообразного; на лице и во взгляде его сияла благодать Божия и духовная радость. Увидав сего старца, я пал к ногам его и поклонился ему. Он же, подняв меня рукой своей, поцеловал и сказал: “Ты ли это, брат Онуфрий, споспешник мой о Господе? Войди, чадо, в мое жилище. Бог да будет Помощником твоим; пребывай в звании своем, совершая добрые дела в страхе Божием”.
Войдя в пещеру, я сел и пробыл с ним немало дней; я старался научиться от него его добродетелям, в чем и успел, ибо он научил меня уставу жития пустыннического. Когда же старец, увидел, что дух мой уже был просвещен настолько, что я понимал, каковы должны быть дела, угодные Господу Иисусу Христу; увидав также, что я укрепился к безстрашной борьбе с тайными врагами и страшилищами, которые имеет пустыня, старец сказал мне: “Поднимись, чадо; я поведу тебя в другую пещеру, находящуюся во внутренней пустыне, живи в ней один и подвизайся о Господе; ибо для сего Господь и послал тебя сюда, чтобы ты был насельником пустыни внутренней”.
Сказав так, он взял меня и повел в самую внутреннюю пустыню. Шли же мы четыре дня и четыре ночи. Наконец, на пятый день нашли небольшую пещеру. Тот святой муж тогда сказал мне: “Вот то место, которое уготовано Богом для твоих подвигов”. И пробыл старец со мной 30 дней, поучая меня доброделанию; потом, поручив меня Богу, пошел обратно к месту своих подвигов. С тех пор он приходил ко мне один раз в год до преставления своего Господу. В последний год он преставился ко Господу, быв у меня по обычаю своему; я же плакал весьма много и похоронил тело его близ моего жилища.
Потом я, смиренный Пафнутий, спросил его: “Отче честный! Многие ли труды предпринял ты в начале твоего прибытия в пустыню?”
Блаженный старец отвечал мне:
– Имей мне веру, возлюбленный брат мой, что я предпринял столь тяжелые труды, что уже много раз отчаивался в жизни своей, считая себя близким к смерти, ибо я изнемогал от голода и жажды; с самого начала прибытия в пустыню я не имел ничего из пищи и питья, случайно разве только я находил пустынное зелье, которое и было мне пищей; жажду же мою прохлаждала только роса небесная; жар солнечный жег меня днем, ночью же я мерз от холода: тело мое покрывалось каплями дождевыми от росы небесной; чего другого я не претерпел, каких трудов и подвигов не предпринял в этой непроходимой пустыне?
Пересказать о всех трудах и подвигах невозможно, да и неудобно оповещать то, что человек должен творить наедине ради любви Божией. Благий же Бог, видя, что я всего себя посвятил постническим подвигам, обрекши себя на голод и жажду, приказал Ангелу своему заботиться обо мне и приносить мне ежедневно немного хлеба и воды для укрепления тела моего. Так был питаем я Ангелом в продолжение 30-ти лет. По истечении же их, Бог дал мне более обильное питание, ибо близ пещеры моей я нашел финиковую пальму, имевшую 12 ветвей; каждая ветвь отдельно от других приносила плоды свои, – одна в один месяц, другая в другой, до тех пор, пока не оканчивались все 12 месяцев.
Кроме того, по повелению Божию, потек близ меня и источник живой воды. И вот уже другие 30 лет я подвизаюсь с таким богатством, иногда получая хлеб от Ангела, иногда же вкушая финиковые плоды с кореньями пустынными, которые, по устроению Божию, кажутся мне более сладкими, нежели мед; воду же я пью из сего источника, благодаря Бога; а более всего я питаюсь и напояюсь в сладость словами Божиими, как и написано: не хлебом одним будет жить человек, но всякий словом, исходящим из уст Божиих (Мф.4:4).
Когда Онуфрий говорил все это, я, - повествует Пафнутий, - весьма дивился чудному житию его. Потом снова спросил его: “Отче, каким образом ты причащаешься пречистых Христовых Тайн в субботу и в день воскресный?”
Он отвечал мне:
- Ко мне приходит Ангел Господень, который и приносит с собой пречистые Тайны Христовы и причащает меня. И не ко мне только одному приходит Ангел с причастием божественным, но и к прочим подвижникам пустынным, живущим ради Бога в пустыне и не видящим лица человеческого; причащая, он наполняет сердца их неизреченным веселием. Если же кто-либо из сих пустынников пожелает видеть человека, то Ангел берет его и поднимает к небесам, дабы он видел святых и возвеселился, и просвещается душа такого пустынника, как свет, и радуется духом, сподобившись видеть блага небесные; и забывает тогда пустынник о всех трудах своих, предпринятых в пустыне. Когда же подвижник возвращается на свое место, то начинает еще усерднее служить Господу, надеясь получить на небесах то, что он сподобился видеть.
Обо всем этом беседовал со мной Онуфрий, - говорит Пафнутий, - у подножия той горы, где мы встретились. Я же преисполнился великой радости от такой беседы с преподобным и также забыл все труды путешествия своего, сопряженные с голодом и жаждой. Укрепившись духом и телом, я сказал: “Блажен человек, сподобившийся видеть тебя, святой отче, и слышать прекрасные и сладчайшие слова твои!” Он же сказал мне: “Встанем же, брат, и пойдем к жилищу моему”. И поднявшись, мы пошли.
Я не переставал дивиться благодати преподобного старца; пройдя два или три миллиария, мы подошли к честной пещере святого. Вблизи нее росла довольно большая финиковая пальма и протекал небольшой источник живой воды. Остановившись около пещеры, преподобный помолился. Окончив молитву сказал: “Аминь”.
Потом сел, предложил также и мне сесть рядом с собой. И беседовали мы, поведав друг другу о милостях Божиих. Когда день начал склоняться к вечеру и солнце обращалось уже на запад, я увидел чистый хлеб, лежавший между нами, и приготовленную воду.
И сказал мне тот блаженный муж:
- Брат, вкуси хлеба, лежащего перед тобой, и испей воды, дабы укрепиться; ибо я вижу, что ты изнемог от голода и жажды и от трудов путешествия.
Я отвечал ему:
- Жив Господь мой! Я не буду есть и пить один, но только вместе с тобой.
Старец же не соглашался вкусить; я долго упрашивал его и едва мог упросить исполнить мою просьбу; простерши руки, мы взяли хлеб, преломили его и вкусили; мы насытились, остался даже излишек хлеба; потом мы испили воды и возблагодарили Бога; и пробыли всю ту ночь в молитве к Богу.
Когда наступил день, я заметил, что лицо преподобного после утреннего пения молитвенного изменилось, и весьма убоялся сего. Он же, уразумев это, сказал мне:
- Не бойся, брат Пафнутий, ибо Бог, милосердый ко всем, послал тебя ко мне, дабы ты предал погребению тело мое; в сегодняшний день я окончу временную жизнь мою и отойду к жизни безконечной в покое вечном ко Христу моему.
Был же тогда 12-й день месяца июня; и завещал преподобный Онуфрий мне, Пафнутию, сказав:
- Возлюбленный брат! Когда возвратишься в Египет, напомни обо мне всем братиям и всем христианам.
Я же сказал ему:
- Отче! После твоего исхода я желал бы пребывать здесь на твоем месте.
Но преподобный сказал мне:
- Чадо! Ты послан Богом в пустыню эту не для того, чтобы в ней подвизаться, но для того, чтобы видеть рабов Божиих, возвратиться обратно и поведать о добродетельной жизни пустынников братиям, ради душевной пользы их и во славу Христа Бога нашего. Иди же, чадо, в Египет, в свой монастырь, а также и к другим монастырям и поведай обо всем, что ты видел и слышал в пустыне; поведай также и о том, что ты еще увидишь и услышишь; сам же подвизайся в добрых делах, служа Господу.
Когда преподобный сказал это, я пал к ногам его со словами: “Благослови меня, честнейший отче, и помолись обо мне, дабы я снискал милость перед Богом: помолись обо мне, чтобы Спаситель мой сподобил меня видеть тебя в будущем веке, подобно тому как сподобил видеть тебя в сей жизни”.
Преподобный же Онуфрий, подняв меня от земли, сказал:
- Чадо Пафнутий! Да не будет пренебрежено прошение твое Богом, но да исполнит его Бог; да благословит тебя Бог и да утвердит в любви Своей и просветит умные очи твои к боговидению; да избавит тебя от всякого несчастия и сетей сопротивника и да продолжит начатое тобой доброе дело; да сохранят тебя Ангелы Его на всех путях твоих (Пс.90:11), да соблюдут они тебя от врагов невидимых, так что сии последние не возмогут оклеветать тебя перед Богом в час грозного испытания.
После этого преподобный отец дал мне последнее целование о Господе; потом начал молиться со слезами и воздыханием сердечным. Преклонив колена и помолившись довольно продолжительное время, он лег на землю и изрек свое последнее слово:
- В руки Твои, Боже мой, предаю дух мой!
В то время как он говорил это, его осиял с неба дивный свет, и при сиянии сего света преподобный, веселясь лицом, испустил дух свой. И тотчас послышался в воздухе голос Ангелов, певших и благословлявших Бога; ибо Ангелы святые, взяв душу преподобного, возносили ее с радостью ко Господу.
Я же, - повествует Пафнутий, - начал плакать и рыдать над честным телом его, сокрушаясь о том, что я так внезапно лишился того, кого так недавно обрел. Потом, сняв с себя одежду, я оторвал от нее нижнюю подшивку и прикрыл ею тело святого, в верхнее же сам оделся снова, дабы возвратиться к братии не нагим. Я нашел большой камень, в котором, по устроению Божию, было сделано углубление наподобие гроба; в этот камень я и положил святое тело великого угодника Божия с приличным сему случаю псалмопением. Затем, собрав много мелких камней, прикрыл ими тело святого.
После всего я начал молиться к Богу, прося Его дозволить мне обитать на том месте; я хотел уже войти в пещеру, но тотчас перед моими глазами пещера разрушилась, финиковая пальма, питавшая святого, исторглась из корня своего и источник живой воды высох. Видев все это, я понял, что Богу не благоугодно было, дабы я жил здесь.
Намереваясь уйти оттуда, я съел хлеб, оставшийся от вчерашнего дня, испил также и воду, находившуюся в сосуде; потом, подняв к небу руки свои и возведя очи на небо, начал опять молиться. Тогда я увидел того самого мужа, которого прежде видел, путешествуя по пустыне, и который, укрепив меня, шествовал впереди меня.
Уходя с места того, я весьма восскорбел душой, сожалея, что не сподобился видеть в живых преподобного Онуфрия более продолжительное время. Но потом возрадовался душой, поразмыслив, что я сподобился насладиться его святой беседой и получить благословение из уст его; и так я шел, славя Бога.
Пройдя четыре дня, я подошел к некоей келии, стоявшей высоко на горе, имевшей пещеру. Войдя в нее, я никого не нашел; посидев немного, я начал думать про себя: “Живет ли кто в сей келии, к которой привел меня Бог?” В то время как я думал так, вошел святой муж, убеленный сединами; вид его был чуден и светозарен; он был облечен в одежду, сплетенную из вербовых ветвей.
Увидав меня, он сказал:
- Ты ли это, брат Пафнутий, предавший погребению тело преподобного Онуфрия?
Я же поняв, что ему было откровение от Бога о мне, пал к ногам его. Он, утешая меня, сказал:
- Встань, брат! Бог сподобил тебя быть другом святых Его; ибо я знаю, по промышлению Божию, что ты должен был прийти ко мне. Я открою тебе, брат возлюбленный, и о себе, что я 60 лет пробыл в пустыне этой и никогда за это время не видал человека, который бы пришел ко мне, кроме братии, обитающей здесь со мной.
В то время как мы беседовали друг с другом, вошли три других, подобные святому, старца. И тотчас они сказали мне:
- Благослови, брат! Ты – брат Пафнутий, наш сотрудник о Господе. Ты предал погребению тело святого Онуфрия. Радуйся, брат, что сподобился видеть великую благодать Божию. Господь возвестил нам о тебе, что ты сегодня придешь к нам. Господь повелел тебе пробыть вместе с нами один день. Вот мы уже 60 лет пребываем в пустыне сей, живем каждый отдельно; в субботу же к воскресному дню собираемся сюда. Мы не видали человека, вот только ныне видим тебя единого.
После того как мы побеседовали о преподобном отце Онуфрии и о прочих святых, спустя два часа те старцы сказали мне:
- Возьми, брат, немного хлеба и подкрепи себя, ибо ты пришел издалека; подобает нам возрадоваться с тобой.
Встав, мы принесли Богу единодушную молитву и увидали перед собой пять чистых хлебов, очень вкусных, мягких, теплых, как бы только что испеченных. Потом те старцы принесли кое-что из плодов земных, и мы начали вкушать вместе.
И сказали мне старцы:
- Вот мы, как сказали тебе, пребываем в пустыне этой 60 лет, и всегда по повелению Божию приносились нам только четыре хлеба; ныне же, по случаю твоего прибытия к нам послался и пятый хлеб. Неизвестно нам, откуда приносятся сии хлебы, но каждый из нас, входя в пещеру свою, ежедневно находит в ней один хлеб.
По вкушении трапезы той, мы встали и возблагодарили Господа.
Между тем день склонялся к вечеру; скоро должна была наступить ночь; став с вечера субботнего на молитву, мы пробыли всю ночь без сна, молясь до утра дня воскресного. Когда наступило утро, я начал усердно просить отцов тех, дозволить мне пробыть вместе с ними до смерти моей. Но они сказали мне:
- Нет воли Божией на то, чтобы ты пребывал в сей пустыне вместе с нами; тебе необходимо идти в Египет, дабы ты возвестил христолюбивым братиям обо всем, что ты видел на память о нас и на пользу слушающим.
Когда они это сказали, я усердно начал просить их открыть мне имена свои. Но они не восхотели поведать их мне. Я долгое время с большим усердием упрашивать их, но нисколько не успел в своей просьбе. Они сказали мне только:
- Бог, знающий все, знает и имена наши. Поминай нас, да сподобимся видеть друг друга в горних селениях Божиих. Всячески старайся, возлюбленный, избегать искушений и соблазнов мирских, да не будешь побежден ими, – ибо они вовлекли в погибель многих.
Выслушав эти слова от тех преподобных отцов, я пал к ногам их и, получив благословение от них, отправился с миром Божиим в путь мой.
Вернувшись в Египет, Пафнутий свидетельствовал, что плотские люди действительно могут в этом мире вести жизнь, подобную ангельской. Святой Пафнутий богоугодно провел остаток дней и в мире почил, чтобы присоединиться к сонму праведников.
«Радуйся, отче Онуфрие, пресветлый светильниче всея вселенныя».
Тропарь преподобному Онуфрию Великому, глас 4:
Желанием духовным пустыни достигл еси, богомудре Онуфрие, и яко безплотен в ней многолетне подвизался еси трудолюбне, соревнуя пророкам Илии и Крестителю: и от руку ангельску таин божественных насладився, ныне во свете Святыя Троицы купно с ними веселишеся. Моли спастися нам, твою память почитающим.
Кондак, глас 3
Сиянием Духа Пресвятаго, Богомудре, просвещся, оставил еси яже в житии молвы, пустыню же достигл еси, преподобне отче, возвеселил еси иже над всеми Бога и Зиждителя, сего ради прославляет тя Христос, блаженне, великий Дародатель.
Величание
Ублажаем тя, преподобне отче Онуфрие, и чтим святую память твою, наставниче монахов и собеседниче Ангелов.
Молитва преподобному ОНУФРИЮ ВЕЛИКОМУ
О преизящный и превеликий пустынножителю, преподобне отче Онуфрие!
Похваляю твоя неизреченная чудотворения и житие пресветлое, еже еси препроводил от юности твоей даже и до старости: никтоже бо изчести возможет терпений и подвигов твоих, пречестне.
Удивися преподобный Пафнутий твоему жестокому, еже в пустыни, житию, вкупе же и зело возрадовася, обрет тя единаго толиких подвигов и совершенства суща образ. Сего ради и подлинно испыта о трудех твоих святых и о еже колико имел еси временнаго жития. Темже и написа, яко шестьдесят лет и три в трудолюбии пребывая, в наготе претерпевая мраз и зной, в глубоцей пустыни со зверьми и птицы обитая, молитвы непрестанно творя, пожил еси.
Сего ради ныне радость тебе приношу от недостойных устен моих, преподобне отче, преподобному Пафнутию радосте великая: сподобися бо при кончине со львы послужити тебе, погребсти тело твое и с тобою на Небеси жити, Илии Фесвитянину ревнителю, Иоанну Крестителю наследниче, друже Христов и снаследниче истинный, Египту умная красото, фивеом великое светило, Ливии красная доброто, финиксе краснопроцветающий, орле высокопарный, летающий в поднебесная, на Небесех гражданство обретый, идеже и водворися у Престола Владыки славы, с двадесять четырьми старцы жилище обретый, с ними же и пребываеши.
И ныне молю тя, пречудный гражданине Небесный, святых ликов Ангельских совсельниче: услыши мя, грешнаго и недостойнаго раба твоего, в час сей и приими сие малое моление мое, великий заступниче, скорый помощниче притекающим к тебе усердно; заглади рукописание дел моих скверных и нечистых, яже держат демонския полки, покрый мя твоим заступлением, причти мя ко уготованному месту молитвами твоими и сподоби мя Вышняго Иерусалима, ибо по Преблагословенней Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии тебе между теплейшими помощниками и заступниками моими почитаю.
Присещаеши бо и даеши руку помощи припадающим к тебе в храме твоем повсюду. Темже и аз, недостойный, ныне тебе молюся и призываю: умоли Милостиваго Бога, да отпустит ми вся прегрешения моя вольная и невольная, сотворенная вся злая дела моя и да избавит мя твоим предстательством от вечных мук, научит мя творити добрая дела, наставит мя на путь ко спасению истинному и сподобит мя купно радости вечныя насладитися со всеми святыми ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
ПРЕПОДОБНЕ ОТЧЕ ОНУФРИЕ ВЕЛИКИЙ, МОЛИ БОГА О НАС.
Слава Богу за святых! Когда читаешь о святых, их любовь ко Христу, отечеству и ближним умягчает и освещает сердце, дарит радость духовную и помогает жить по слову Божию. Да хранит Господь Россию и исцелит слепоту духовную молитвами Пресвятой Богородицы, преподобного Онуфрия Великого и всех святых.
Источник:
http://podvorie-alexandria.ru/
aleksandrijskoe-podvore/zhitiya-s
vyatykh-aleksandrijskoj-tserkvi/item/95-129.html
http://days.pravoslavie.ru/name/1671.htm