Зависть, гадкое слово. Даже про себя проговариваемое, шипит с присвистом, злобно. Зависть – гадкое чувство. Ведь так?
С самого детства, мама говорит, что жадность и зависть – плохо. Поделись своей игрушкой, не жадничай. Не клянчи машинку. Мало ли что у Петьки такая, не надо тебе. Не завидуй, завидовать плохо. Подумаешь машинка. Петька гоняет на орлёнке, а ты, все ещё катаешься на раздолбанном школьнике. Уже четвертый год, между прочим, велосипед совсем мал. Не завидуй!
Вздыхаешь. Изо всех сил, стараешься не завидовать. Стоически терпишь, подначки товарищей. Обидно до слез, но терпишь. Даже когда в третий раз подряд, по дороге к озеру слетает цепь, и все уезжают вперёд, потому что ждать тебя, растяпу, надоело. А впереди всех Петька, на новеньком, блестящем лясике. (Ведь даже прокатится не даёт, жадина!) Терпишь, не плачешь, хотя очень хочется – настоящие мужчины не плачут. Не плачут, не жадничают и не завидуют.
И ты не не завидуешь. Вот ещё. Подумаешь новый велосипед, чему тут завидовать…
Хорошо, что все уехали. В носу предательски щиплет. Глазам становится мокро. В глубине грудины, давит противный комок. Это зависть, маленькой змейкой обернулась вокруг сердца. Шипит, нашептывая обидные слова – ты лучше, тебе нужнее новый велосипед, но у тебя его нет, нет, нет…
Зависть гадкое чувство. Злое и липкое. Отделаться от него сложно. Но можно не обращать внимания. Не слушать противный, шипяще - свистящий голосок. Не кормить змейку давящую сердце. Сделать вид, что ее нет.
Петька ревет сидя на обочине, размазывая по лицу, грязными разбитыми ладонями, слезы. По ногам текут красные ручейки. Пацаны растерянно мнутся рядом. Новенький орленок валяется в канаве. Кто-то уже лезет его вытаскивать. Вроде цел.
Слезаю со своего велика, подхожу к заклятому своему приятелю. Чего ревешь, – спрашиваю, – здорово летел? Поднимайся давай, до пляжа недалеко совсем, помоешь и подорожником залепишь.
Парни уже вытащили Петькин велосипед. Обошлось без серьёзных повреждений. Руль свернут и крыло переднее погнулось немного. Но это ерунда, дело поправимое. Мишка, сноровисто правит руль, зажав переднее колесо коленями. Я натягиваю слетевшую цепь, у меня это отлично выходит, опыт есть опыт.
Петька утирает лицо рукавом. Громко хлюпает носом и смачно сплевывает сквозь зубы. Хмурится, лезет молча на своего непокорного коня. Видно, устыдился уже своего рева. Оставшуюся дорогу, до озера, едем медленно, еле плетёмся.
Даже злорадствовать не хочется. Это надо так долбануться! Змеюка моя, сдохла кажется. Молчит, не шипит больше. Комок мерзкий рассосался сам собой.
Настоящие мужчины не завидуют, не жадничают и не плачут! Ну если только не побьёшься как Петька. Я бы может тоже плакал, если так. Совсем-совсем, не плакать и не завидовать – не выходит. Но ведь можно перетерпеть, внимания не обращать, как настоящий мужчина. Правда?