О тяге к жизни

Литвинов Сергей Семенович
 

После службы в армии я решил поработать на Севере.
Десять лет в Заполярье неплохо пожил.
Деньжат поднакопил.
Супругу свою будущую, в отпуске с ней познакомившись, уговорил   приехать ко мне, погостить. Она и задержалась на три года, что к моим десяти годам на Севере и добавились. Двух лет до полного северного стажа не хватило. Ничуть я и не жалею об этом.
В начале так называемых девяностых зарплату на многих предприятиях полностью не выплачивали, небольшие авансы выписывали. Все в долгах, как в дырявых шелках. Но было бы куда с Севера возвращаться.
В те годы цены на продукты и всякого рода товары, появляющиеся на прилавках, неудержимо вверх летели, только поспевай что-то купить, ухватить.
Подсказал мне некий внутренний голос до так называемой "шоковой терапии" закупить побольше всякой гречки, сечки, риса.
Чувствовалось, что терапия эта самая, красочно расписанная пройдохами экономистами, как экономически обоснованный и всячески просчитанный  переход к рынку,  к добру не приведёт. Да и власть наша Российская, перекрашенная в какие-то непонятные цвета, доверия к себе не вызывала.
Супругу, снабдив деньгами, с дочкою - а дочке год с небольшим было - отправил я к своим новоявленным родителям - к  тёще с тестем, чтобы жилось им там в средних широтах всем поспокойнее и повеселее.
Сам на Севере ещё как-нибудь перекантуюсь, заработаю на дальнейшее наше семейное житьё-бытьё.
Вот и продуктов накупил заранее.
В двойные пластиковые пакеты крупы завернул, чтобы жучки не завелись.
Ближе к осени в отпуск поехал.
Обратно возвращаюсь, как и задумывалось, один одинёшенек; и, что же вижу?
В кухоньке и так тесно от пакетов продуктовых, а перед глазами  пятно тёмное,чуть ли ни в метр по диаметру; то жучки  развелись, с голодухи к окну подались. Повыпрыгивать, наверное, от отчаяния, поубиваться захотели, да не смогли на подоконник забраться, обессилив, поумирали.
Другие жучки, всё-таки, прогрызли двойные, тройные пакеты.
Живут. Жируют.
Тогда мне подумалось: а что если перебрать рис, очистить от мелких грызунов? В гречке-сечке ничего подобного не было - но в рисе  жучков оказалось превеликое множество. Но очень  долгое и утомительное дело - вылавливать в рассыпанной крупе снующих, непомерно расплодившихся насекомых.
Решил в морозильник пакеты с рисом положить.
На морозце холодильном вот уж точно -  не жить жучкам.
Подержал пакеты в морозильнике чуть ли ни с неделю.
Жучки выжили. В середину пакетов с боков перебрались.
Кучкой своей, увеличившейся в размерах, согревают друг дружку.
Я достал первый пакетик, рис рассыпал - все живы.
Ну, думаю, буду так варить рис. С жучками. Куда же мне деваться? Да как-то не по себе мне стало от такой чудовищной мысли - варить живых жучков, пусть и с рисом заодно.
И не выбрасывать же в мусорный бак этот проклятый рис со столь живучими тварями.
Выбросить не по моей вине испорченный продукт не будет греха большого, да постоянных клиентов  мусорных бачков и городских свалок  понаплодила новоявленная перестроечно-рыночная власть. Перед нищими и то неудобно. Ну, вот - скажут - зажрался парень, пакеты с рисом выбрасывает. Объясняй им, бедолагам, что в рисе завелись морозостойкие насекомые,  а мне ловить быстроногих козявок, разбегающихся из-под моих мужских пальцев, не привыкших к столь кропотливой работе, тяжелее, чем смену отработать на производстве.
 Да и свой маленький бизнес, не в пример всем нам прочим, организовали всякие непонятные личности, роясь в мусорных баках.
То пустую бутылку найдут, пойдут и сдадут, то что-то поношенное из одежды, но весьма на их взгляд приемлемое для дальнейшей носки, извлекут из груды мусора. Им и не привыкать ко всякого рода насекомым, так что и без моего, как бы испорченного продукта, обойдутся промысловики мусорные. А мне  обрекать жучков на столь мучительную смерть, на обваривание кипятком - тоже никуда не годится.
Так и продолжали мы жить.
Жучки в морозильнике размножались и множились.
Большая часть холодильника была забита книжками, для тяжести, лишь бы не трясся незаполненный продуктами современный, почти невесомый, полупластмассовый агрегат, как ненормальный, при отключении и включении в работу.
А всё, что мной приобреталось для повседневного питания, недолго задерживалось на моём столе.
Этакая, как бы холостяцкая жизнь, только начиналась.
А насчёт жучков  думалось, что вот, мол, скоро снег выпадет, и сама собой разрешится очередная жизненная проблема: рассыплю рис по снегу, белое на белом никто и не заметит, да и позёмкой занесёт рисовую крупку с навсегда засыпающими на морозе жучками.
Хотя и жалко их больше, чем самого себя.
  Жучки в чём виноваты?
Всем жить надо.
Даже тем представителям рода человеческого, кто по мусорным бакам да свалкам неутомимо и со знанием дела роются, жизнь, вроде бы, не совсем и в тягость. И мне приходится пребывать в должной физической форме; несмотря ни на что происходящее, не доводить себя до могилы.
Проживу и без риса, не умру с голода, хотя глядя на такую жизнь всякую и разную, да сплошь несуразную, тошно становится.
Впрочем, никогда не стоит отчаиваться.
Пробьёмся, прорвёмся, хотя и непонятно куда. Будем надеяться, что жизнь наладится в должную, в лучшую сторону. Надежда всегда умирает последней.
 Вслед за нами.
Но ещё не время отчаливать в некие потусторонние обители.
Это же не в отпуск собираться в очередной раз.
Да и о семье заботиться надо.
Такая вот тяга к жизни у всех нас - от людей до насекомых.