1. Стояла тёмная глухая ночь...

Геннадий Киселев
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
Стояла тёмная глухая ночь, гнетущую тишину которой нарушали всё нарастающие громовые раскаты. Раскачивающиеся на ветру ветви деревьев озаряли всполохи молний. Конечно же, дождь лил, как из ведра. А из чего ему ещё было лить в такую непогоду?
Сведущий читатель может с ходу упрекнуть автора в употреблении примелькавшихся литературных штампов. Однако дальнейшие события, а с этим трудно будет не согласиться, могли происходить только при таких погодных условиях.
Одинокий путник в промокшем насквозь плаще тщетно вглядывался в вязкую беспросветную темень, как вдруг…
Юные читатели, поднаторевшие в чтении приключенческой литературы, понимающе усмехнутся… за этим зловещим «а вдруг» непременно должна была бы появиться шайка вооружённых до зубов разбойников.
Спешу разочаровать.
 При очередной вспышке за деревьями возник лишь силуэт дома, заштрихованный дождём. Когда же она угасла, то спасительным маяком перед путником возникло дрожащее пятно света, отражающееся в мокрой траве. Боясь, что перед ним всего лишь мираж, готовый в любое мгновение исчезнуть, он заспешил к мерцающему под ливнем окну, заглянул внутрь и увидел сидящего перед пылающим камином мужчину, зачарованно глядящего на огонь.
Путник робко постучал по стеклу.
Ему было неловко отвлекать незнакомого человека от столь увлекательного зрелища, как горящие поленья, но…
Дождь припустил с такой силой, что он отбросил всякие условности и забарабанил по раме.
Хозяин дома, а это наверняка был хозяин, кто бы ещё посмел так вольготно расположиться у камина, неторопливо повернул голову, пристально глянул в окно и…
Немного погодя, озябший пришелец в просторном халате владельца уютно расположился в кресле, грея руки о чашку крепкого, в меру сладкого кофе.
Сделав несколько живительных глотков душистого напитка, он церемонно склонил голову перед гостеприимным хозяином.
— Приношу извинения за невольное вторжение в ваш спасительный для меня кров. Позвольте представиться. Доктор кукольных и многих других наук – Карабас-Барабас.
Предвидя череду изумлённых вопросов, к которым он уже успел за долгое время привыкнуть, и посему относился к ним с должным пониманием, доктор успокаивающе поднял руку.
— Дорогой гостеприимный друг, позвольте отныне называть вас так, а не иначе, я действительно тот самый Карабас, а не кто иной.
При этих словах грянул такой силы громовой раскат, расколовший дегтярное небо пополам, что сидящие друг против друга собеседники невольно вжались в кресла, опасаясь, что под ними провалятся вместе с каменной постройкой в преисподнюю, если таковая находилась в данный момент у них под ногами. Однако всё обошлось, но в образовавшуюся небесную дыру хлынули все хляби небесные. И конца этому потоку явно не предвиделось.
— Но, шкиперская бородка, закрученные мушкетёрские усики… — смущенно произнёс хозяин — Всё это как-то не вяжется с образом грозного владельца кукольного театра. Помнится, кот Базилио и лиса Алиса основательно вам её подправили, когда вы приклеились ею к сосне. Но не до такой же степени…
— До такой! — радостно воскликнул Карабас-Барабас. — До такой! Именно с неё я и начал своё перерождение, когда остался с одним клоком пакли на подбородке, с другим в собственных руках у разбитого корыта.
— Но это, как бы поточнее выразиться, внешнее перевоплощение… хотя… оно вам безусловно к лицу, и это не пустые слова. Но как вам удалось справиться… с… я не нанесу вам обиды подобным вопросом?
— С внутренним перевоплощением, вы хотите сказать. Никаких обид. Это было ещё проще. Просто-напросто в один прекрасный день я нашёл в себе силы и в корне пересмотрел всё своё неблаговидное прошлое, своё потребительское отношение к окружающему меня обществу. Набрался смелости, пришёл в театр к Буратино, дружески протянул ему руку, и он её не отверг. Поистине, у этого мальчугана широкая душа. — Карабас-Барабас смахнул с ресниц невольную слезу. — Он даже взял меня к себе на службу.
— В каком же качестве? – недоверчиво спросил хозяин.
— В качестве директора-распорядителя. Ведь опыта у деревянного человечка в устройстве такого сложного организма, как театр, не было никакого. Он это понимал и не стеснялся признаться в своей некомпетентности. Мало раздобыть ключик, дорогой друг, мало! Отворить им дверцу и войти в здание – это только начало большого пути на театральную голгофу.
Хозяин невольно поёжился.
— Да-да! Надо суметь обустроить театральный процесс так, чтобы весь организм работал, как швейцарский хронометр. Вы знаете, к примеру, что такое реквизит, как он рождается на свет божий, с чем его едят?
 — Реквизиты…— хозяин пожал плечами, залез во внутренний карман пиджака и достал банковскую карту. — Извольте. Вот реквизиты сего документа…
— Друг мой, — добродушно рассмеялся доктор кукольных наук, — я же сказал реквизит.
— А в чём разница? Вы произнесли это слово в единственном числе, я –  в множественном. Разве не так?
— Так, да не так, — дружески похлопал его по плечу развеселившийся Карабас-Барабас. — Что я, по-вашему, держу сейчас в руке?
— Чашечку недурственного кофе.
— В момент, когда актёр держит подобную чашечку на сцене, она уже именуется реквизитом. Когда в моей не самой удачной пьесе Арлекин хватает палку, чтобы нанести несколько ударов Пьеро, палка становится реквизитом. Это просто профессиональный термин. Не более того. И таких терминов на театре великое множество. Надо знать, что они означают и уметь ими пользоваться.
— Эврика! — радостно перебил доктора хозяин. — Эврика! Вы мой спаситель. Простите, что не успел представиться. Я Литератор. Можете так меня и называть. Я пишу для детей весёлые повести и рассказы о них самих. Представьте себе, им это нравится.
— Но я, мой дорогой друг, — деликатно покашливая, произнёс доктор кукольный наук, — не критик, не редактор, я – всего-навсего любитель почитать что-либо перед сном.
— Читайте на здоровье в любое время суток. Моя проблема иного свойства. Мне предложили написать книжку для ребят о театре. Вернее будет сказать, о нескольких театрах кряду. Я сгоряча согласился. А теперь...
— И что же теперь? — нетерпеливо перебил его Карабас- Барабас. — Вы передумали?
— Что вы! Но вот уже второй день я сижу в этом кресле и не знаю, с чего начать.
— Но это же очень просто, — поднялся во весь свой немаленький рост доктор кукольных наук. — Надо войти в театр…
— В какой?
— В любой. И можете задавать всем подряд интересующие вас вопросы. От гардеробщика, как вам должно быть известно театр начинается с вешалки, до директора и режиссёра.
— И они будут со мной разговаривать, тратить на меня своё время?
— С радостью! Успевай только записывать. Вы не представляете, до чего творческие работники любят рассказывать о себе любимых. Хлебом их не корми. Попадись только благодарный слушатель под руку. Не отстанут, пока всю подноготную не выдадут. Ну а поскольку вы меня фактически спасли от гибели, посему я ваш должник... — с этими словами он бросился к плащу и достал из глубокого кармана Золотой ключик. 
— Тот самый? — с благоговением спросил Литератор — Откуда он у вас?
— Понимаете, — замялся Карабас-Барабас, — Буратино он уже ни к чему. Вот я… только вы не подумайте… Главное, что ключик неожиданно приобрёл свойство открывать любую дверь. С ним мы легко окажемся в желанном нам театре.
— Но для начала надо найти эту самую дверь. По такой погоде не так-то просто будет до неё добраться.
— У вас в доме имеется какая-нибудь завалящая запертая дверка? Хоть от платяного шкафа.
— Вон та, ведущая в погреб. Но на ней нет нарисованного холста с дымящимся котелком.
— Он нам ни к чему. Ключик сам приведёт нас туда, куда нам надо. За мной, уважаемый Литератор!
Они кинулись к двери.
— А куда нам надо?.. — только и успел вымолвить не пришедший в себя от чехарды событий хозяин.
 Но Карабас-Барабас без долгих разговоров вставил в замочную скважину ключик, дверца отворилась и…
Наши путешественники очутились на незнакомой улице…
— И где же дверь? – недоумевающе воззрился на доктора Литератор.
— Накладка вышла, дорогой друг, — досадливо произнёс тот, — не успел впопыхах определить, в каком театре нам желательно бы очутиться. Но вы не волнуйтесь, в следующий раз всё сделаем, как полагается. А пока… — он кинулся к проходящему мимо седовласому господину с зонтиком-тростью в руке. —Тысяча извинений, уважаемый… м-м-м… прохожий, скажите, пожалуйста, в каких краях мы в данную минуту очутились?
Тот недоверчиво посмотрел на него.
— Вы не знаете, где находитесь?
Оба незадачливых путешественника, как по команде, кивнули.
— В знаменитом курортном городе Сестрорецке. Самом прекрасном уголке Санкт Петербурге. Вы, как я понимаю, ничего о нём не слыхали?
Так же безмолвно они покачали головами.
— А детский театр в городе есть? — подал голос Литератор.
— Увы, такового в городе не имеется.
— А вы говорили волшебный ключик, волшебный ключик, — Литератор укоризненно поглядел на Карабаса-Барабаса.
— Вы не расстраивайтесь, — произнёс прохожий и церемонно приподнял шляпу. — Я местный Краевед и могу смело заверить вас, что в нашем Сестрорецке есть, на что посмотреть. И потом у нас имеется Библиотеатр.
— Библиотеатр, а что это такое? — оживился доктор наук.
— Никогда не слыхал ни о чём подобном, — воскликнул Литератор. — А как до него добраться?
 — С вашего позволения, я охотно вас провожу.
— А не могли бы вы, уважаемый Краевед, за время, пока мы будем добираться до этого загадочного Библиотеатра, рассказать нам хотя бы в двух словах о чудесном городе-курорте Сестрорецке? — с любезной улыбкой попросил Карабас-Барабас.
— С превеликим удовольствием. Я и сам собирался это сделать. Сестрорецк, да будет вам известно, расположен на берегу Финского залива. Он ненамного моложе Санкт-Петербурга. Ему недавно исполнилось триста лет. А знаете-ли вы, кто его основал?
—Судя по тому, что он практически ровесник северной столицы, основать его мог только Пётр Первый, — предположил Литератор.
— Вы не ошиблись. 20 сентября 1714 года, осматривая после Гангутской виктории возвращенные России земли на северном берегу Финского залива, царь приметил недалеко от устья реки Сестры мыс с дубовой рощей на нём. И задумал он построить здесь свою загородную резиденцию. Этот день и вошел в историю, как день основания города.
 Дворец воздвигли. А вокруг посадили 2000 молодых дубков, призванных символизировать мощь и величие российского флота.
Петр Первый сам принимал участие в посадках. Он, как всем известно, всегда делал всё своими руками. Лучшего примера для подражания сегодняшним правителям всех мастей трудно подобрать. А поскольку царь очень любил воду, то через несколько лет, чтобы в парке заработали фонтаны, на реке Сестре построили плотину. Однако плотина пригодилась совсем для других целей: Северная война со Швецией требовала увеличения производства оружия. Был необходим новый завод, способный удовлетворять запросы в столь нужных для страны видах вооружения: Завод построили. На нём изготавливали фузеи офицерские и солдатские, шпаги, мушкетоны, пищали, кортики, палаши. В этой войне Россия, как и в любой другой, конечно, победила.
А нынче каждое лето на озере Разлив запускают всеми любимый фонтан. Потоки красивейших разноцветных водных брызг вызывают восхищение окружающих. Смотрят они на фонтанчик – и видно, что всех так и тянет нырнуть и ощутить прохладу озера.
— А что это за беседка? — поинтересовался Карабас-Барабас.
Эта беседка – свидетель эпохи -. построена ещё до 1917 года. Она пережила революцию, войну и блокаду. Беседка была и остаётся символом города. В ней выступал великий оперный артист России Федор Иванович Шаляпин, отчего её прозвали в народе «Шаляпинской». К сожалению, будучи резной деревянной, она с течением времени разрушилась. По заказу Муниципального совета была установлена её точная копия. Обратите внимание, милые путешественники, на дома, которым из-за необычных архитектурных форм горожане присвоили имена собственные: «Баобаб», «Муравейник», «Бастилия», «Наполеон», «Змей Горыныч». Пассажиры маршрутки небрежно бросают водителю: «У Горыныча остановите, пожалуйста? Мне сходить у «Кубика Рубика».
— А что это за винная бочка, стоящая на таком видном месте? — удивился Литератор.
— О-о-о… Перед вами интереснейший памятник, построенный ещё в великую петровскую эпоху. Такого нет нигде в мире. Это прототип знаменитого «потаённого судна», то есть, подводной лодки которую изготовил и представил Петру Первому сельский плотник Ефим Никонов. Изобретатель лодки-бочки испытывал своё судно трижды, но, к сожалению, этому чуду инженерной мысли так и не суждено было пополнить ряды славного Российского флота.
Со стороны она действительно напоминает, как вы заметили, остроумно заметили, большую винную бочку, но оснащена перископом, вёслами, люком и другими деталями. Давайте заглянем в иллюминатор и поглядим на внутреннее убранство уникального сооружения. Мальчишки часами готовы простаивать возле этого инженерного чуда восемнадцатого века.
Они двинулись дальше, вошли в парк «Дубки», Краевед подвёл их к поляне сказок.
— Бог ты мой, — всплеснул руками Литератор, — это же самое настоящее поселение. Поглядите, доктор, где ещё разом можно увидеть крокодила Гену и Чебурашку, Бабу Ягу и избушку на курьих ножках, Винни-Пуха и Пятачка, Машу и Медведя, Емелю на печи, дедку за репкой, бабку за дедкой, внучку за бабкой, Жучку за внучкой, Мурку за Жучкой, мышку за Муркой… голова кругом идёт от восторга, от сказочного деревянного кружевоплетения.
Доктор в немом восхищении развёл руками.
— Их бы всех разом на сцену. Какой спектакль можно бы сотворить!
— Это только присказка, — загадочно улыбнулся Краевед, — сказка будет впереди. Видите скверик у порога библиотеки?
— Это же гномы! Настоящие гномы, — ахнул Литератор.
— Совершенно верно, —подтвердил Краевед. — Глядите, что сейчас будет…
Все семь гномов разом повернулись в сторону вновь прибывших, сняли свои островерхие шляпы, учтиво поклонились и каждый продолжил заниматься своим делом: Главный гном–хранитель держать в руках походный журнал Петра I, где написано, как первый император России побывал на реке Сестре, гном-Викинг покуривать изогнутую трубку, гном-Ученый увлечённо читать, ни на кого не обращая внимания, держа наготове перо, дабы ежедневно вписывать себе в книгу новые страницы жизни Сестрорецка, гном-Соня уставший от ученых трудов, спать прямо на подстилке из дубовых листьев, пара гномов: один в шапке викинга, другой в треуголке петровских времён продолжали увлеченно читать, гном, забравшийся на груду книжек, держать фонарь, который освещает походный журнал Петра I с записью об основании Сестрорецка.
Появившаяся на пороге библиотеки Заведующая с лёгкой улыбкой наблюдала за восторженными путешественниками. А когда их восторги поутихли, гостеприимно распахнула ворота читального города.
Гномы дружелюбно кивнули им вслед.
Литератор и Карабас–Барабас на прощанье горячо обняли и поблагодарили Краеведа. А затем переступили порог волшебной страны по имени Книга, в которой её творцами созданы все условия для того, чтобы детвора с первых шагов своей жизни окунулась в эту пленительную атмосферу.
Рассказывать о том, что им пришлось там лицезреть, не имеет смысла. Это надо ощутить всем сердцем и душой. Поэтому, мамы и папы, как только ваши чада начнут делать первые шаги, берите их за руки и ведите в эту библиотеку. Творческое восприятие мира им будет обеспечено. Именно оно поможет детям стать полноценными гражданами нашей великой страны.
Что до Библиотеатра …
Предвкушение от встречи с прекрасным они ощутили сразу, стоило только очутиться в его фойе. Фирменные афиши, оформленные замечательным художником, маняще–уютное пространство сцены, располагающие к созерцанию театрального действа кресла в зрительном зале, уходящие под потолок, как в римском Колизее.
 Вот он какой – библиотечный театр, который существует, даже трудно представить, целых двадцать два года. И очень любим детворой Сестрорецка.
Как и положено, раздался третий звонок.
Перед началом представления Карабас-Барабас тихонько спросил Заведующую:
— Почему Режиссёр выбрала для постановки книгу мало известного детского автора? Я случайно пролистал её несколько минут тому назад. Вы же знаете, что любой ребёнок может снять книжку с полки, раскрыть и проиграть всех персонажей так, как ни одному самому народному артисту не снилось. Мальчишкой, читая взахлёб «Три мушкетёр», я воображал себя Атосом, Портосом, Арамисом, Д.Артаньяном одновременно. И даже кардиналом Ришелье! На свете достаточно интересных пьес для ребят. Я мог бы вам предложить мои последние. У Буратино в театре они идут с большим успехом. Библиотека должна оставаться библиотекой, а театр – театром.
— Об этом вы узнаете немного погодя, —загадочно улыбнулась та ему в ответ.
— Когда же?
 — Когда закончится спектакль, — подхватила их диалог Режиссёр,— вы увидите, как ребята гурьбой кинутся к книжным полкам. Приз достанется двум счастливцам, пришедшим к финишу первыми. Остальным придётся ждать своей очереди.
Доктор кукольных наук недоумённо пожал плечами, приготовился задать следующий вопрос, но погас свет, зазвучала музыка и представление началось.
Увлечённые игрой артистов этой замечательной труппы, состоящей из ребят всех возрастов и их родителей, Литератор и Карабас-Барабас забыли обо всём на свете. Судите сами.
 На сцене появился представительный мужчина с напудренным лицом. Он был в элегантном чёрном костюме и белой рубашке с маленькой чёрной бабочкой под воротником.
— Всего три контрамарки! — пронзительным голосом закричал он. — Последний сеанс в нашем кинотеатре! Знаменитый приключенческий фильм с участием известнейших артистов! Но контрамарки, как вы понимаете, даром не даются. Это будет призом за лучшее исполнение песни. Какой? Любой! Вашей любимой песни! Не стесняйтесь, выходите в круг! Миша вам подыграет. На свете нет песни, которую бы Миша не знал. Чего же вы стоите на месте? Вот чудаки! Им предлагают два удовольствия сразу: спеть любимую песню и бесплатно посмотреть фильм. Вам часто предлагают такое? То-то! Чудеса бывают в сказках, но иногда случаются и наяву. Прошу! — он махнул рукой баянисту.
Тот откинул чуб и заиграл бравурный марш.
— Поторопитесь, — он потряс контрамарками, — до начала сеанса остаётся всего тридцать минут!
Литератор заёрзал на месте. Для кого актёр произнёс это монолог? На сцене не было ни одного действующего лица.
Как вдруг прямо из зрительного зала выскочила девчонка и, задорно пританцовывая, пропела песенку про родившуюся в лесу ёлочку, срубленную под самый корешок.
— За смелость! — напудренный вручил ей контрамарку.
— А-а-а… актёры будут выходить на сцену из зрительного зала. Приём не новый, но по-прежнему имеющий зрительский успех. — прошептал Литератор.
Режиссёр отрицательно покачала головой.
— Это обыкновенные, абсолютно не подготовленные к происходящему на сцене зрители.
А зал взорвался аплодисментами. Сидящие в креслах мальчишки и девчонки знали, что их сверстница своя, из какого-нибудь четвёртого «б» или пятого «а» класса, а никакая не актриса.
На сцену уже торопливо поднимался новый участник. За ним следующий… 
Ребята самозабвенно пели, танцевали, читали стихи.
Неожиданно из первого ряда прорезался звонкий мальчишеский голос:
— Мы с братом хотим спеть песню. Называется «По военной дороге».
Напудренный заинтересованно посмотрел на них и сказал баянисту:
— Это может быть серьёзно. Миша, подыграй мальчикам. — он достал из верхнего кармашка расчёску, взмахнул ею, как дирижёрской палочкой и негромко сказал:
— Начинайте ребята, только не во всю мощь своих лёгких. Верю, что они у вас не хуже, чем у Валерия Леонтьева, но всё-таки...
Ребята одновременно пожали плечами и запели. Тихо-тихо. Получилось очень доверительно. Баянист еле слышно подхватил мелодию. Потом она зазвучала громче. На какое-то мгновение, когда они набирали дыхание, музыка взвилась вверх, потом застыла, и они замолкли вместе с нею. А когда снова запели, она заколыхалась над головами стоящих на сцене и сидящих в зрительном зале походным боевым знаменем:
«Среди зноя и пыли мы с Будённым ходили на рысях на большие дела…»
Напудренный дирижировал так лихо, будто в руке он держал не расчёску, а острую саблю. Но вот последний взмах, и песня закончилась. Зал буквально взорвался жаркими аплодисментами.
Напудренный переждал зрительские восторги, подошёл к новоявленным звёздам, обнял их за плечи и произнёс:
— У нас при кинотеатре имеется концертная бригада. В каникулы она выступает перед детскими сеансами. Присоединяйтесь к нам? В награду бесплатно можете ходить на все сеансы подряд. Ну как?
Они одновременно кивнули.
 — Зовут-то вас как?
— Мы братья Метёлкины, — важно заявил старший…
На этой фразе представление закончилось, и детвора, как и обещала Режиссёр, кинулась в абонементный отдел библиотеки.
Наши путешественники обменялись понимающими взглядами.
—Я понял, — Литератор отвесил поклон Заведующей и Режиссёру. — Сегодняшнее молодое поколение с пелёнок воспринимает жизнь через видеофильмы, видеоигры, через селфи, наконец. Детишками они ещё внимают читающим мамам и бабушкам. Но стоит им взять в руки «мышку»… пиши – пропало. Любимые когда-то книжки уныло пылятся на полках. Чтению они предпочитают изображение. И с этим ничего не поделаешь.
—Нужное, полезное дело несёт ребятишкам ваш Библиотеатр, — признательно сказал Режиссёру Карабас-Барабас. — Ведь как вы их завели. Поглядели мальчишки, девчонки, на сцену, а теперь вырывают друг у друга из рук книжку, готовые без уговоров окунуться в мир, которому только что аплодировали. Уверен, последователи у вас найдутся. Обязательно найдутся. Мы с Буратино последуем вашему примеру.
—Кстати, — подхватил Литератор, — многие издательства после выхода сериалов на телевидении, выпускают книги по горячим следам, которые расхватываются в магазинах, как горячие пирожки. И увлечённые зрители превращаются в не менее увлечённых читателей. Спасибо огромное. Ваш опыт бесценен. Я обязательно расскажу о нём на страницах будущей книжки. Оказывается, весьма полезная штука этот видеоряд.
На прощание им устроили чаепитие с пышками. Что было совсем не лишним. Ибо с начала путешествия у друзей маковой росинки во рту не было.
Разомлевшие путешественники вышли на крыльцо.
— А теперь, уважаемый доктор кукольных наук, пора направить свои стопы в ближайший детский театр
— Тогда нам прямая дорога в Санкт-Петербургский Театр Юного Зрителя. В просторечии именуемый ТЮЗом.
— Я углядел тут подходящую дверцу… придётся вернуться.
— А зачем она нам, мой уважаемый друг?
— А как же мы туда попадём?
— Проще простого. Маршрутным автобусом доберёмся до станции метро «Старая деревня»». Сядем в вагон и доедем до станции «Пушкинская». Не стоит лишний раз нагружать Золотой ключик, когда можно путешествовать таким образом.
— И вы согласны ехать общественным транспортом? Вы – знаменитый повелитель кукольных душ!
— Это всё в прошлом, дорогой Литератор. Кстати, в том же прошлом мне приходилось кочевать по дорогам моей страны вместе труппой на телегах, давать представления в крошечных деревушках и забытых богом местах. И поверьте, это было славное время. Потом я разбогател, зазнался, стал нетерпим к окружающим меня людям. Это не принесло мне счастья. Самыми лучшими днями своей жизни я считаю те, когда был весёлым, гораздым на всякие выдумки, делившимся с коллегами по сцене последним сольди, молодым актёром. Готовым играть с утра до вечера. Давайте отвесим гномам последний поклон, войдём в приближающийся автобус, сядем у окошка и будем любоваться чудесным северным пейзажем. Право слово, он стоит того.
— Не возражаю, дорогой Карабас–Барабас. В путь!

(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)...