- Помочь-то поможем, - сказал Коля. – Только вот как? И почему никто не сторожит дверь?
- Так, о двери пока что можно не беспокоиться, - женщина опустила глаза в пол. – Как задержать их, я не знаю.
- А разве тот случай, с которого началась моя работа здесь, никак не сможет помочь? – спросил Женя.
- А что было-то, ты ни разу не рассказывал…
- Я не разрешала ему. – отрезала женщина с огненными волосами.
- Так может пора? – ответила Вера.
- К чему такая скрытность? – согласился Никита.
- Никто ничего не знает толком, и что это даёт? – кивнул Женя.
- Мы даже не знаем Вашего имени… - заключила Вера.
- Моё имя с одного дня стало тайной даже для меня. Женя, ты слышал те голоса, что призывали тебя сорвать печать и открыть дверь? – не дожидаясь ответа, женщина продолжила. – Так вот, они могут не только транслировать тебе одну мысль, они могут считывать всё, что ты знаешь. Они не подозревают, как ничтожно мало есть у нас, пока они не видят у вас ничего. Чем ближе они будут, тем сложнее скрывать мысли, чувства и эмоции. И сложнее не пускать их в свои мысли.
- Именно поэтому вы забыли своё имя? – спросил Коля, почему-то шепотом.
- Да. Такова плата. Вы здесь не просто так оказались. Каждый из вас победил в себе одержимость. Вера, – оглядев всех, женщина остановила на девушке свой взгляд. - Ты была одержима работой, чуть не погибла от истощения, но смогла выкарабкаться. Женя, ты сходил с ума из-за девушки. Коля, ты без конца выполнял одно и тоже действие. Никита, у тебя была пищевая одержимость, - обращаясь по именам, она смотрела на того, кого ставила в пример. - И каждый смог справиться. – Женщина в очередной раз оглядела всех. – Теперь перед вами предстанет воплощение одержимости. И она примет форму ваших слабостей и попытается заманить вас, - она замолчала, переводя дух.
- И всё-таки, я расскажу, что случилось тогда, раз вы раскрыли наши имена и прошлое воооот ему, - начал быстро Женя, кивнув в сторону прохода. – Суть в том, что это вообще была моя первая смена. Она, чтобы вы понимали, проходила в одиночестве. Я сидел перед дверью, нервничал и, как помню, то и дело чесал голову вот тут, - Женя показал на левый бок головы, немного повыше и поодаль виска. – Уже прошло полночи и тут я почувствовал, как намок ворот футболки. Я посмотрел на свои пальцы, а они были в крови. Я, сам того не замечая, расчесал себе голову, да ещё как. Целый ручеек тёк по моей шее. Ну, тут же позвонил женщине. Она моментально оказалась на месте. Когда она приехала, я перестал нервничать и успокоился. И где-то через минуты две услышал, как Елена Никодимовна твёрдым и уверенным голосом внушает мне, чтобы я сорвал печать – с остальным она разберётся сама. Я так нервничал, что глушил посторонние сигналы почесываем головы, - Женя невесело рассмеялся. – Говорила она очень убедительно. Ну, слово за слово, моя рука добралась до печати и сорвала её. И замочной скважины показался длинный ноготь, но как я понял теперь, это была ресница, верно? – Женя мельком глянул на женщину. Та в ответ кивнула, вид у неё был недовольный. – Женщина резанула его своим ножиком с гравировкой розы на лезвии. Я-то понял, что натворил, бегом на второй этаж за сургучом, печатью, листом. Быстро вернулся. Под дверью валялось много ошмётков непонятных, женщина, запыхавшаяся уставшая рубила и рубила. Я быстренько листок к скважине, на листок горячим сургучом, сверху печатью.
- Теперь они знают, чего опасаться, браво, - женщина поджала губы.
- Ну, они не могут открыть дверь, пока не снимут печать. Печать они могут снять лишь с нашей помощью, то есть для этого, они должны залезть в наши головы. – Вера говорила медленно, размышляя. – Значит, нам надо полностью заполнить наши мысли чем-нибудь, как это делал Женя, когда боялся напортачить.
- И что ты предлагаешь? – недоверчиво покосился на девушку Никита.
- Я предлагаю пустить в себя своих демонов, - Вера улыбнулась.
- Помню, как проходили мои дни. Ужас, не хочу, - скривился Коля.
- Этот план не пройдёт. Ты им, считай, откроешь двери в свою голову. Они и есть сама одержимость. Каждый из армии того юноши. А теперь представь, как они тебе говорят что-то от лица твоей работы. Сделаешь ведь, без оглядки сделаешь.
- Ну а как тогда поступать! – Вера вскочила на ноги, метнулась к двери и вернулась обратно, встав за спину женщины. – Это Ваша вина, что всё так происходит. Мы ничего не знаем, ничего не умеем. Мы сидели, смотрели на дверь. И звонили Вам в экстренных ситуациях. Слушали их вопли. И следили за печатью. Подметали полы. Вот было время, - лицо Веры дёрнулось. – Ха-ха. В школе меня понимают, – Она передёрнула плечами. – Для детей ничего не жалко: ни сил, ни времени. Вы – невыносимы. И работа эта тоже.
- Ты вернулась в школу? – побледнев, спросил Никита.
- Да, да! ДА! ДА! И я ненавижу вас всех. Вы сдались во имя чего? А как же делать то, что нравится больше жизни? А как же обладать той, которую любишь больше себя? Она украла это у вас, - Нож сверкнул в руках Веры. Она приставила его к горлу женщины. – Так не легче ли убить ту, кто нас втянул во всё это? Отобрал у нас возможность наслаждаться жизнью, истинно наслаждаться? – она провела ножом по горлу, волосы огненного цвета окрасились кровью.
Первый подскочил Женя. Он схватил Веру за руки и оттолкнул в сторону. Девушка ударилась о шкаф головой, её слегка качнуло, пальцы отпустили нож. Подскочил Коля, сорвал занавеску с окна. Втроём ребята завернули в ткань девушку и плотно завязали её.
Продолжение следует.