Незаметно пролетели четыре года, беспокойных, наполненных событиями различной окраски. Во-первых, умерла Зинаида. Алексей не ошибся в своих опасениях тогда ещё, когда указал на её нездоровый цвет лица. Буквально через день она пожелтела – механическая желтуха, как «на пальцах» объяснил им лечащий врач, после немедленной госпитализации в городскую больницу. Вскорости там же была обнаружена причина и поставлен весьма неутешительный диагноз: злокачественная опухоль перекрыла собой желчные протоки. Сделали серьёзную операцию - опять объясняя доступным пониманию языком далёким от медицины родственникам – направили отток желчи непосредственно в прямую кишку, и выписали домой… умирать… Четыре месяца Ева всё-таки и несмотря ни на что жила надеждой на чудо… Не случилось… Вместе с нею горевал и отец, у которого она продолжала жить, и, конечно же, Кирилл Абрамцев, под началом которого работала, успешно окончив школу милиции и поступив на заочное отделение юрфака. Кирилл не позволил им с отцом забрать мать из больницы к себе – именно в его доме она провела свои последние дни, окружённая искренней любовью и заботой.
За эти четыре года Ева превратилась в очаровательную серьёзную девушку, неизменно притягивающую к себе взгляды молодых, да и не очень молодых представителей противоположного пола, но пока не отдающую предпочтение никому из них. Это выглядело несколько странновато, поскольку она вовсе не избегала общения, посещала все мероприятия, не употребляя при этом алкоголь ни в каком виде и количестве. Отношения с отцом сложились без примесей сентиментальности, но вполне корректными, устраивающими обоих. Удалось ей познакомиться и с несостоявшейся мачехой. Они виделись дважды. Первая встреча случилась всего через несколько месяцев после того, как она стала жить с отцом, заняв одну из имеющихся гостевых комнат в роскошной квартире, выбрав ту, что была по метражу чуть меньше. Но руководствовалась Ева при этом тем, что комната имела свою отдельную угловую лоджию, часть которой выходила в тенистый двор дома, а другая – на главный проспект города, что значительно увеличивало обзор. Еве очень понравилось сидеть там в удобном кресле-качалке до самой поздней ночи размышляя, читая или просто наблюдая за происходившем на улице. Правда, таких счастливых моментов было совсем не много, но когда они всё-таки выпадали, радости не было конца!
Первая встреча с Маргаритой вышла мало того, что неожиданной, особенно для мачехи, но и даже курьёзной. Всё произошло вечером. Отец отсутствовал, а она только что вышла из душа, замотавшись в банное полотенце. И вдруг звонок в дверь. Посмотрев на экран домофона, увидела незнакомую женщину, и распахнула дверь с вопросом: вам кого? Но та удивлённо вытаращив глаза, ни слова, ни полслова в ответ. Пожав плечами, закрыла дверь и тут же благополучно забыла о странном визите незнакомки. Но та пришла повторно буквально через два дня. На этот раз отец сам открывал ей дверь со словами:
- Боже! Кого я вижу? Маргарита Николаевна, какими судьбами? Проходите, проходите, не стойте на пороге – деньги водиться перестанут! Ева! У нас гости! Подойди, пожалуйста, чтобы я смог тебе представить ту, о которой ты перестала спрашивать!
Ева, накинув поверх ночной рубашки (собиралась ложиться в кровать) длинный шёлковый халат, вышла в общую комнату и увидела ту же самую женщину, что приходила накануне.
- О, так вот вы кто такая! – вместо приветствия сказала она тогда.
- Вы, разве, уже встречались? – удивился Алексей – Где?
- А здесь, папа, прямо, здесь. Но она чего-то так испугалась, увидев меня в полотенце, что чуть лбом двери лифта не открыла! – и вдруг расхохоталась над собственной догадкой - Вы, верно, подумали, что я заняла ваше место в постели Алексея Ильича, да?
Маргарита, то краснея, то бледнея, молчала, но потом всё же осмелилась:
- Нет, а что я должна была подумать ещё? Никогда никаких баб поблизости и вдруг на тебе – выходит молодая, красивая профурсетка в моём банном полотенце…
- Э-э, Рита, ты полегче с выражениями-то, полегче! Это, между прочим, моя дочь!
- Да ладно тебе, папуля, пусть её… За «красивую» - гран мерси, а вот профурсетку возвращаю обратно за ненадобностью – вам это определение несомненно подойдёт гораздо больше, нежели мне – может быть хоть чуть-чуть разгладит глубокие морщины вокруг желчного рта! Ну, ладно, не буду вам мешать – общайтесь! – и пошла в свою комнату, на прощание бросив ещё одну фразу – Если всё же вздумаете вернуться и поселиться вновь здесь, учтите – жизнь рядом со мной вам вряд ли покажется раем, поскольку я освобождать жилплощадь вовсе не намерена!
О чём у них был весьма продолжительный по времени разговор, Ева отца не расспрашивала, хотя бы потому, что догадаться совсем не трудно… Когда не званная гостья покинула их дом, она тоже не знала – уснула, но вот утро следующего дня оказалось совсем безрадостным: у отца подскочило артериальное давление да так, что пришлось вызывать неотложку, а самой отпрашиваться с работы, поскольку он категорически отказался от госпитализации.
Была и третья встреча с Маргаритой, но о ней чуть позже…