мистический рассказ.
Вам приходилось видеть кладбище в разрезе? … Буйный Урал своим течением смывал не только дворы казаков, но и погост, находившийся когда-то на окраине станицы. Скажу, без преувеличения, что берег в этих местах усыпан костями. А в самой стене яра можно увидеть очертание гробов. – Дед Николай показал на виднеющиеся темные очертания гробов на высоте четырех, пяти метров обрывистого яра. Если прислонится ухом к яру, и прислушаться, можно услышать голоса людей, даже ржание коней. Здесь неоднократно встречались приведения, случалось и другие происшествия. …
- Говорят, что яр светится, когда нет луны? – спросил я у деда, мне так хотелось увидеть все эти чудеса собственными глазами. Но у нас было ограничено время. Мы бродили по берегу, рассматривая Прорвинский яр. Осмотрев берег мы стали возвращаться, как я заметил углубление закрытое ветками тальника, на которое никто не обращал внимания. Скажите, почему я заметил, а другие не увидели, вероятно, моя тяга к чему-то необычному этот куст тальника меня приманил. Он рос в стене яра на метровой высоте так странно, что вокруг него глина будто светилась. Мне захотелось это запечатлеть на камеру.
Сделав несколько снимков, я не удержался от любопытства, наклонил куст и увидел довольно большое углубление за кустом, заглянул во внутрь.
И тут меня кто-то сильно толкнул в спину, отчего я по инерции ввалился вперёд.
Взволнованный таким поворотом я бросился к выходу, но тщетно пытался найти выход. Стал кричать, колотить в стену темной пещеры, но никто не отзывался. Тут я по-настоящему испугался. Не знаю, сколько времени я стоял, отбивая кулаки о стену. Я понял, что меня никто не слышит. Решил пойти вдоль стены в надежде, что где-то есть другой выход. Было очень страшно. Воображение рисовало поджидающих за углом скелетов с привидениями, но на моём пути не попался ни один из них!
За поворотом натолкнулся на маленький ручей. И тут мое любопытство пересилило все страхи, и, я пошел по направлению ручья. Где-то близко плескались и шумели волны. Еще послышались голоса, говорили несколько человек, и все с разными интонациями: то сердитым, то радостным. Маленький ручеек, бежавший вдоль пещеры стал превращаться в могучий поток шириной в метр потом все больше и больше. Сверкающая вода ручья текла в берегах, крутила водовороты, несла кусты тальника. Теряя свой напор, ручей впадал в озеро. Озеро само золотисто - зеленое, а у берегов было темным – вода подмывала корни кустов тальника, и они склонялись над водой причудливыми формами.
«Будь, что будет!» – И я решительно пошел вдоль берега.
Безлюдье сильно тревожило меня. Вдруг из пустоты все отчетливее стали слышны голоса и я ускорил шаг. Впереди показалась деревянная дверь, обитая железными полосами. Я толкнул её, смазанные петли даже не скрипнули, а дверь легко поддалась вперёд.
Переступив порог, я сразу зажмурил глаза от ослепляющего света.
Но ни солнце меня так сильно поразило, а большое скопление народа. Это были казаки, да, да казаки времен XVII – XVIII веков. Я был в недоумении, видя их бородатые лица. Я даже подумал - «Фильм исторический снимают». Осмотревшись вокруг - ни камер, ни декораций, не заметил. Зато заметили меня! Присутствующие, стоявшие ко мне спиной стали оборачиваться. На лицах их появилось удивление, которое сменилось интересом.
«Чему казаки радуются?» – Подумал я с подозрением.
Мелькнула мысль, что это какие-то казаки - старообрядцы; «никудышники», не признающие никаких уступок и потому не посещающие места, где молитвы совершают священники. Или еще хуже «молокане» не признающие видимых икон и креста, не почитающие святых и не совершающие крестного знамения. «Собрались для проведения черного ритуала»— эта мысль заставила меня похолодеть.
- У нас горе, – услышал я шёпот, от которого отодвинулись мои страхи.
«Так им не я нужен!» – Отлегло от души. – «Нет стоп, а почему они обрадовались? Что - то здесь не так, надо ухо востро держать»- насторожился я.
- А кто умер? – спросил я. Рядом стоящий, худой, с меня ростом казак, поджимая злые тонкие губы на сухощавом лице, скрипучим голосом произнёс:
- У атамана дочь умерла, покоится во гробу, у церкви. Когда умирала, наставляла: «Не хороните меня, а постановите гроб у церкви и чтоб ночью кто-нибудь около меня пребывал» – казак умолк. Как раз вынесли из церкви тело человека.
Человек в черной мантии стоящий рядом со мной добавил:
- Всех кого, назначал атаман к дочери, не возвращались оттуда в здравье.
- Иди, «утеклец» к батьке – завет!
Слова говорящего были хорошо слышны. Я на всякий случай обернулся, ожидая увидеть «утеклеца», вызвавших их оживление. Никого.
Прежде, чем понял - кого они подразумевают, двое казаков, крепкого телосложения, бородатые, одетые в озям , приблизились ко мне. Один – постарше, обратился ко мне:
- Идем, «утеклец», атаман приказывает!
Я послушно пошел за ними в избу.
За столом, я увидел смуглого черноволосого казака в черном кафтане, под кафтаном чуга белого атласа. По- видимому это и был атаман. Он был печален.
Подойдя ближе, я взглянул на божницу в переднем углу и поставленную зажженную рядом с ней лампаду, перекрестился двуперстным знамением и встал перед атаманом.
- Будь мил к нашему столу! Какую себе лавку облюбовал, там и садись – указал на лавки атаман. Я сел. – Расскажи от куда ты и пуще о том от куда прибил суды? - помолчал и добавил: - по твоим делам увидим, что «утеклец!»
- Рассказ мой недлинный будет. …
- А ты говори правду!
- Мне врать нечего. …
- Умен! А ну, как утек сюда?
- … Заглянул в пещеру, меня кто-то толкнул… и вот я здесь. …
Атаман стукнул по столу кулаком, сверкнул глазами:
- Хорошо, правду говорить не хош, да я знаю, что ты «Бегун-странник».
И пока я находился между сном и былью, атаман стал выбирать, кого назначить на ночь в церковь. Все ожидали своей смерти, поэтому стояли тихо, не роптали. Осмотрев казаков он подошёл ко мне.
- Я хочу чтобы эту ночь ты был в церкви с моей покойной дочкой.
Я понимал, чем все может кончиться для меня. Это было похоже на бабушкины «страшилки», которые она рассказывала нам в детстве, если мы не могли угомониться перед сном.
Поэтому, когда пришло время, идти, я попросил святое Писание и большую свечку. Зайдя в церковь, встал у амвона, зажег свечку и стал читать вслух. Мертвая дочь атамана поднялась, стала меня искать, и звать:
- Подойди ко мне, подойди ко мне,
Я продолжал читать, не глядя на неё. Тогда она стала жалобно просить:
- Отойди от амвона, я стану твоей невестой.
Не отвлекаясь, я читал святое Писание. Девушка ещё и ещё раз просила подойти к ней, но тут, к моему счастью, запели петухи. Дочь атамана бросилась к гробу и легла в него.
Когда открылись врата церкви и все увидели меня живым, удивлению не было конца. Весь день казаки гуляли и меня угощали. Посреди площади плясал рыжий казак. … Волосы, разлетаясь, просвечивались в солнечных лучах, словно золотые стрелы. Рыжий казак плясал без притопа, иногда плавно двигался по кругу, а иногда вертелся так, что подымалась пыль. Вокруг плясуна стояли казаки, выкрикивая:
- Молодец, Никита!
-Эй-да! Эй-да-да! Эй-да! …
За столом, спал старый казак. В его ногах положив баранью шапку, спал другой, молодой, в татарке. Я пролез между лавкой и, глядевшей на пляску, ватагой. Мои глаза заметили атамана. Он стоял в распахнутом черном кафтане, лицо было бледное. Поднимая чашу, потряхивая седеющими волосами, он обвел глазами казаков, остановив взгляд на мне. Поднял руку и, положив ее на плечо подручному произнёс:
- Дело на тебя, «утеклец» возложу, так как никому не удавалось исполнить, … иначе сказать – никому! А кроме тебя, иных таких не знаю. …
- Спасибо, атаман. …
- Добро молвишь, а как голову потеряешь?
- Умирать рано не хочется, атаман.
- По совету есаулов пойдешь ныне в ночь к моей дочери, … - он посмотрел на есаулов, они в знак согласия закивали головами.
Тут подошел ко мне казак в черной мантии, и повел меня к церкви. Взглянув на него, я увидел белесого старца внешне чем то похожими чертами на деда Николая из Коловертного, он сказал мне:
- Встань за амвон, когда она подойдет, возьми святое Писание и перекрести ее с молитвой: «Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь». А после этого одень на нее крест, хватай за руку и веди к вратам церкви. И не бойся, ничего не бойся! Господь с тобой!
Казаки утром открыли церковь, смотрят, а дочь атамана жива и я рядом. Атаман и говорит:
- Быть тебе «странник» зятем мне.
В общем решили нас повенчать и поженить, не спросив моего желания. Протестовать мне не хотелось, уж больно хороша была атаманова дочка, да и интересно было знать чем все закончится.
Сон ли явь. Было совершенно всё равно, будто чары наложили на меня, и я был как во сне. Во все глаза смотрел на красавцу - невесту и сожалел, что это рано или поздно закончится. Мои видения, или сон, навеянный обстановкой и ситуацией в которую я попал.
Красивая девушка с холодными голубыми глазами, маленький прямой нос и на щеках ямочки. Темные волосы. Она была одета в цветной шелковый сарафан. Только я подумал, что в своём современном одеянии я выгляжу рядом с ней нелепо, как старик в черной мантии накинул на меня озям. Мысль, что моя невеста – бывшая покойница ужасала меня.
Атаман надел мне на палец кольцо и поцеловал. Я вздрогнул, какие холодные губы были у него! Так дочь атамана стала мне женой. Мы шли по берегу Яика, нас поздравляли и желали счастья. Наконец моему взору открылся струг, гружённый приданным невесты. Мы сели в него, отчалили от берега и поплыли вниз по течению.
На противоположном берегу нас ожидала толпа людей во главе со старцем. Причалив, с ужасом освобождаю руку невесты и иду к старцу. Почувствовав мое приближение он повернулся ко мне со словами:
- Давай дуванить приданное.
Я согласился, продолжая играть в их игру, богатство разделили.
- А что делать с невестой? – спросил я.
Старец взял шашку, подошел к невесте и разрубил ее пополам, затем снял с ее руки кольцо и тотчас же, тело исчезло, а на его месте расползались в разные стороны тараканы большие и маленькие, разлетались в разные стороны мошки, гнус, синие и зеленые мухи. У меня от ужаса перехватило дыхание. Меня трясло и выворачивало наизнанку от увиденного и пережитого. А старец, как ни в чём не бывало, протянул мне кольцо со словами:
- Пройди с версту поверху, увидишь кладбище, найди ее могилу меж трех высоких крестов там и положи на могильный холм свое и ее кольца. А затем возвращайся с Богом домой. Да не благодари, а просто вспоминай великого чудотворца Николу.
Получив указание, куда идти – почти бегу. Ноги сами несут меня туда к высоким крестам. Нахожу могилу, внимание привлекает надгробный памятник обветренный от времени – это моя невеста, без сомнения. С трудом пытаюсь разобраться в полустертых буквах кириллицы, читаю надпись на древнеславянском языке:
«……… дочина атамана, упокоившись с миром».
Задумчиво смотрю на надгробный памятник, а точнее, что от неё осталось. Вспоминаю девушку, с которой обручился менее часа назад. Облегчённо вздыхая, кладу на памятник свое и ее кольца - провожу пальцами по верху памятника, … тут же отдергиваю руку. Надгробный памятник источал ужасный ледяной холод. … «Странно, привидится же такое» .
Утеклец – беглец.
Озям – длиннополый кафтан.
Чуга – узкий кафтан с короткими рукавами.
Бегун-странник – одно из направлений староверов.