Звонкая трель будильника выдергивает меня из сладостных объятий Морфея. Ещё несколько минут лежу в томной неге и прислушиваюсь к происходящему за тонкими, наполненными чужими жизнями, стенами комнаты.
Соседка справа, сердобольная Серафима Ильинична, из бывших дворян, опять отчитывала кошку, в очередной раз нагадившую в цветы. К слову сказать, семья Серафимы когда-то владела всей восьми комнатной квартирой, но после революции они попали под "уплотнение" и квартира превратилась в коммуналку, а владельцы разместились в одной комнате - самой просторной, наполненной солнцем и историями об ушедших имперских временах. У нее в комнате всегда пахнет духами "Красная Москва" (откуда она их берет в наше время?), по стенам прыгают солнечные зайчики - отражающиеся от Фонатнки, а настенные часы, дореволюционной работы - всегда точные и громогласные - перемещали стрелки циферблата с таким шумом, что казалось, будто в комнате непрерывно работает метроном. ;
Соседи слева, семейная пара с тремя детьми, переговаривались громким шепотом и, судя по звукам, спешно собирали детей в школу и детский сад. Они мне напоминают семейство ленивцев - всегда неспешные.
Выбираюсь из постели, накидываю на тонкие плечи шаль и иду в конец длинного полумрачного коридора к санузлу - двум туалетам и ванной комнате, которые не подвергались ремонту уже лет тридцать. Совдеповская, криво положенная голубая плитка, чугунная огромная, по нынешним меркам, ванна, а в туалете нависающий над головой смывной бачок, который опорожнялся с помощью дерганья длинной цепочки с керамической ручкой на конце.
На кухне, уже во всю кипит работа и вода в кастрюлях. Три соседки, в цветастых халатах, кашеварят завтраки для своих мужей и отпрысков. Окно запотевшее от пара, два холодильника "Восток" громко тарахтят, веревка с бельем, протянутая через всю кухню и густая смесь запахов, вырывающихся из кастрюль и постепенно обволакивающих всю квартиру, не забывая проникнуть в каждую щель, образовавшуюся от ветхости...
Здравствуй, новый день!