1.
В 80-е годы уже прошлого века, мы, жители Южной Пальмиры, можно сказать, не вылазили из Москвы. В самом деле, за 27,50 стоило слетать туда и обратно пообедать где-нибудь, на Тверском, а заодно прикупить фотоплёнки и реактивов, так как у нас вся эта радость стоила почти в 4 раза дороже. И, заметьте: никому и в голову при этом не приходило обогатиться, прихватив с собой, скажем, среднего размера баул. Я сам очень часто ездил прошвырнуться, например, по московским театрам: в первый день скупал побольше билетов, а уж потом - как карта ляжет...
Так случилось и в этот раз...Хотя, была и ещё одна причина: в моей дорожной сумке красовалось теперь ещё и направление в столичный психо-неврологический диспансер со страшным (только на вид) предварительным резюме: шизотимическое расстройство с расщеплением личности. Тогда с этим строго было.
Друзья провожали шипучим напитком "Южный", с плавным переходом в дегустационный зал "Оксамит Украины", в результате чего на регистрации в аэропорту меня не узнали по фото.
По приезду купил билеты в несколько театров. На Малой Бронной дали отворот: "Приходите, мол, в день спектакля..." На доске объявлений красовалось предупреждение Олегу Янковскому за систематические опоздания...
Остановился я в шикарной гостинице "Измайлово". На следующий день предстоял приём в "дурке"...По приходу, врач быстро пригласил в кабинет. Был он не немного старше меня и, видя, что перед ним пациент, по всем признакам, не похожий на бесповоротно-клинического психопата, даже разговорился. Прежде всего "обрадовал" тем, что придётся лечь. Потом пооткровенничал (я как-то всегда к этому располагал): "Лучший врач - это тот, кто сам когда-то побывал в шкуре больного". И, как ни странно, он действительно лечился здесь по юности, называя себя на ихней фене - шизоидом. Затем - о распорядке. Больных с сильно расходящимися по "клинике" диагнозами не селили в одной палате. Размещали так: сильных параноидов - с эпилептоидами; слабых шизоидов - с психастениками; средних и не в меру общительных циклоидов - вообще отдельно. Совсем тяжёлых больных в этой больнице, к счастью, не было: лечили здесь только "пограничные психозы". Потом меня препроводили в палату.
Соседом по койке оказался по ошибке залетевший в эту комнату циклоид с прикольной свето-манией. Я почти сразу же назвал его Светлячком, как в голливудском фильме. Псих этот считал, что освещая всё вокруг своим портативным фонариком, он не только делает предметы доступными для глаз, но и в самом прямом смысле пробуждает их к жизни, извлекая из небытия. Он повсюду сновал со своим лучиком света: в столовую, в процедурную, в туалет...
Приглянулись мне и ещё двое из других двух палат, хотя они и постоянно ходили в паре: шизоид, окрещённый мною - Impossible и параноид - Сменщик. У Impossible был не менее интересный сдвиг: он постоянно сомневался в том, что видит. Это - дверь? Может - да , а может - просто стена, а может нет здесь ни того, ни другого...Сам себя кадр этот считал пришельцем из параллельного мира, но уже позабыл - как тот выглядит, в этом же чувствовал себя прескверно. Особенно боялся он дверей, окон и коридоров, называя их порталами. Сменщик же - напротив, был параноидально уверен в своём собственном "дважды два" и свободно открывал двери даже в женские палаты (и особенно, я бы сказал, в женские) - короче, был ловелас ещё тот...
Ко времени моего появления они уже всюду ходили вместе (как "две Тамары"). Параноид, как бы говорил: "Ты видишь стену? Так вот, я подтверждаю: то, что ты видишь, действительно является стеной"... Почему "Сменщик"? Потому что начитавшись, видимо, в своём безоблачном детстве книжулек про рыцарей, он стал считать себя одними из тех "сменщиков", коими назывались когда-то крестоносцы, ездившие парами на своих лошадях для выполнения важных христианских миссий: погибнет один - второй завершит дело... Временами к этой двойце присоединялся и Светлячок. Он зажигал свой фонарик средь бела дня и освещал им путь. Ведь нельзя же, в конце концов, передвигаться уж совсем в безвоздушном пространстве...
2.
Через два дня (т.к. попало на субботу и воскресенье) нас всех повели на сеанс глубокой групповой психотерапии (как оказалось, это была особая клиника, где принципиально не лечили медикаментозно).
Вёл сеанс сам главврач - академик Бурдовский, внешним видом весьма напоминавший достопамятного и легендарного профессора Преображенского. Сканирующим взглядом из под своих "трояковыпуклых" очков учёный безжалостно впивался в каждого несчастного - словно в подозреваемого, весьма отработанным, ему одному известным приёмом, отделяя "овец" от "козлов".
А тема нынешнего сеанса была такая: "Как я провёл эти выходные".
Первым "докладчиком" как-то неуверенно вышел бедняга, очень похожий на задрипанного интеллигента. Он долго топтался на одном месте, а потом сказал, что на эти выходные ездил к своему другу детства - на дачу в Зеленогорск (в пригороде Ленинграда). Что дача эта - прямо в лесу, где ничего не растёт, кроме осин, елей и сосен. Но зато там имеется множество лисьих нор, синее-пресинее озеро и белые ночи. Они сразу же выпили много водки и пошли с удочками ловить рыбу. Но ему самому ничего не удалось поймать, т.к., его сразу же укусила большая ядовитая пчела. Потом прилетела ракета с "серпом", "молотом", красной звездой и иллюминатором, и они с другом улетели.
"Так..." - веско прокомментировал отчёт "профессор Преображенский" - и куда же вы прилетели?"
Интеллигент очень сильно заволновался, потом перепугался, потом заплакал и заплетающимся голосом ответил, что этого он не помнит.
"Ничего, ничего - почти ласково успокоил его академик - это мы исправим, так что нервничать Вам, молодой человек, совершенно излишне".
Но бедняга продолжал рыдать, всё повторяя: "Я не помню...Я ничего не помню..." И его, как то очень быстро, увели санитары.
А "Преображенский", тем временем, назидательным тоном обратился ко всем оставшимся. Он сказал, что это очень поучительная история. И ракета с красной звездой прилетела, на самом деле, - на наш задний двор, расположенный за гаражами. Она и сейчас находится там. Так что, если кому-нибудь на следующие выходные захочется съездить куда-нибудь, скажем, на необитаемый остров, - эта "красная ракета" прилетит за каждым, и непременно доставит "по месту назначения".
Затем, задумавшись ненадолго, "профессор" добавил, что Рональд Рейган не дремлет, и со дня на день объявит Советскому Союзу "Третью мировую войну". И, что таким образом, данная территория - единственное на всей планете место, недоступное для его кровавых империалистических лап.
Посидев ещё немного и послушав сказки про белого бычка, я понял: пора отсюда сваливать: окончательно раскиснуть здесь как-то не входило в мои планы...Может ещё успею посмотреть Эжена Ионеско на Малой Бронной...
3.
На следующий день после обеда, все, по обыкновению, вышли во двор...Я дождался, когда откроются ворота для транспорта...Не помню уже, как за мной увязались эти трое...Просто "Джентельмены удачи" какие-то...На улице оказались неожиданно легко...Я ожидал военизированной охраны...
На открытом пространстве мои шезы как-то быстро взяли себя в руки и почти перестали валять дурака: почуяли, видать, сладкий запах свободы...На Арбате, в подземке, по рублю, наши "портрэты" отобразили мелом: меня - рыжим, а их - каждого своим цветом...Там же зацепились с двумя чудиками из Комсомольска-на-Амуре, которые, будучи буквально наполненными источником благодати в виде внушительных пачек двадцатипятирублёвых ассигнаций, "требовали продолжения банкета". ( Было уже поздно. Тогда после 23-00 никуда не пускали ). Я сказал им: "Ребята, с меня ресторан, с вас - "поляна"."
На входе в ресторан "Арбат" всем уже преграждал путь совсем не изящного вида швейцар, но 3 рубля тогда ещё действовали безотказно. Нас отправили на какой-то этаж, где ещё гуляли. Зашелестела "капуста", появился коньячок, сёмга с икоркой, ветчинка, яйца во фритюре и настоящий рокфор...Те двое в итоге как-то стушевались, но вот Сменщик меня приятно удивил. Через какой-то там час на коленях у него уже млела скуластая официантка и, судя по всему никуда не собиралась уходить...Даже когда за ней неожиданно приехал муж. Мне ещё запомнилось, как её отчитывал распорядитель зала: "Ты видела, что у тебя в подсобке творится? Вот завтра твоей сменщице расскажу!.." Выдворили нас глубокой ночью. Жаль вот только - параноида мы не досчитались...
На улице было холодно. Широко раскинулась русская матушка-зима. Ещё бы остался ненадолго в заведении, и услышал бы, пожалуй, колокольчики из финала "Картинок с выставки" Мусоргского в переложении Равеля...Где-то, на Калининском скалывали лёд с парапетов сталинского неоклассицизма...Я впервые увидел тогда такие массивные ледяные глыбы, буквально вмёрзшие в памятные стены. Вдруг захотелось малость разогреться а заодно и протрезветь, и я подвёл своих. Работал молодой парень - скалкой в виде широкой лопаты, как оказалось - студент. Через минуту и нам выделили реквизит...Но, по-видимому, толку от четырёх пьяных рыл было мало, кроме того постоянно шастали в своих "Газиках" менты, и парень, "на всякий пожарный", решил дать нам отсидеться до утра в подвальных подсобках.
Первое, что помню - это первозданную тьму. Но вот, Светлячок зажёг свой фонарик и постепенно стали проступать образы "бытия сущего" в виде швабры, ведра,старой изувеченной стиралки. Только что мне казалось, что вон там в углу разлёгся бомж в лохмотьях, но уже через секунду, на свету всё преображается и мы видим просто огромную кучу ветоши, брошенной - как попало...Долго пробираясь "кошачьими тропами", в какой-то момент потеряли Светлячка...
"Был вечер и было утро"...Мы вдвоём с Impossible на Ленинском проспекте...Такого широкого проспекта я ещё в жизни своей не видел. Перейти эту улицу с одной стороны на другую - вся Дерибасовская, по нашим меркам...В метро люди бегут куда-то. Спросишь который час у несущегося мимо тебя человека - он только нервно вскинет руку с часами на бегу и, сразу-же позабыв уже для чего, - несётся дальше...Не то что у нас в Одессе: "По Дерибасовской ходят мэдленно, постепэнно..." Думал было сначала откомандировать своего закадычного приятеля снова в "дурку", но вспомнил, сколько туда добираться по местным меркам и понял, что до вечера не управлюсь: уж больно хотелось на Ионеско. До этого я только читал его "Носорогов" каким-то макаром пролезших в "Иностранную литературу", хотя и обложенных со всех сторон не оставляющей надежды осадой критических статей под безысходным лейблом "Театра абсурда".
Малый зал в театре на Малой Бронной оказался совсем крошечным. Это был театр одного актёра. На сцене стояли стулья. Много стульев и больше ничего... Постараюсь напомнить вкратце о чём спектакль.
Знатный господин приглашает гостей, расставляет стулья и ждёт. Вот звонят, он открывает, рассаживая каждого строго по его рангу. Только никого кроме него самого в комнате нет. Он кому-то кланяется, кому-то руку жмёт, но это - всего лишь сотрясения воздуха и говорит он сам с собой.
Было очень смешно, когда на моей постановочной версии, один из невидимых визитёров, - именитый полковник, начал уж чересчур вульгарно ухаживать за графиней. Хозяин очень долго и настойчиво взывал к его благопристойным манерам, пока наконец не прозвучала эта коронная ( судя по всему - от начала до конца симпровизированная ) тирада: "Полковник! Полковник!! Полковник!!!! Да чтО вы себе позво...!?.. Ну и Полковник! Что же тогда генералы делают?!"
В какой-то момент я переключился с действия - на саму сцену. На ней не было совершенно никакого интерьера, не было ни дверей, ни окон. Создавалось впечатление, что всё происходит в неком ином измерении: ведь говорил же он с какими-то там гостями...Я повернул голову в сторону, чтобы посмотреть на Impossible. Но его в кресле рядом со мной не было.
*******
Очнулся уже в номере своей гостиницы... Думал потом, не будут ли являться мне по ночам эти смутные тени - сны булгаковского Берлиоза о Понтии Пилате и его верном псе? Но нет, не снились. И только иногда ненадолго вспоминаю о Светлячке: "Как он там один, в темноте?"...