...сначала было все белым, просто не за что зацепиться зрачку, ни прошлого, ни будущего, ни Нового года, ни дня рождения, не было ни Музыки, ни Юности, ни даже самой жизни.
Потому что не было меня самого.
И вот, когда случился апрель, и, распадаясь, журчал снег, а в небе гасли звезды, и до смерти генсека оставалось долгих три года, я закричал и открыл глаза.
Тогда Музыки все еще не было, а Юность вдруг стала будущим.
Шло время, смех и слезы были искренними, потому что боль и радость были не только физиологией, а старый забор был свидетелем терпения, ожидания, поцелуев и её задыхающегося шепота - "Не надо!"
Музыка стала настоящим, а Юность просто была.
А потом, не помню в каком году, с вывески "Гастроном" упала первая буква,
на небе снова появились звезды и Солнце, а дворники в ноябре собрали неслыханный урожай жухлых кленовых листьев.
Тогда Музыка стала Юностью, а Юность - Музыкой.