Часть 4.
А где ж Ярослав, что ж не шлёт он привета?
Быть может уже не мила Лизавета?
Не надо о князе думать так плохо –
Он уже рядом, почти у порога.
По царскому кличу собрал он дружину,
Грозя супостату, в лихую годину!
Знамя в руках, сам в пыли придорожной,
И меч на боку держит бережно в ножнах.
Послушен хозяину конь-аргамак…
Царю доложили; так, мол, и так –
Прибыл с дружиной князь Ярослав –
Первый защитник царских застав!
Князь, облачённый в крепкие латы,
С мечом заколдованным входит в палаты:
«Царь-государь, я пришёл поклониться,
Сказать, что с врагами готов я сразиться!
Не посрамлю я родную державу!
На слово поверь, государь, Ярославу.
Но, прежде чем время придёт нам проститься,
На дочери царской позволь мне жениться!»
Царь изумлён, но, велит вдруг чернице,
Вызволить дочку из мрачной темницы.
Мигом Олеся, со связкой ключей,
Мчится к затворнице бедной своей!
«Краса-Лизавета, князь объявился,
Войском могучим царю поклонился!
Время не тратит соколик наш зря –
Просит руки он твоей у царя!
Требует в залу тебя государь...»
С плеча соскользнула тяжёлая шаль,
Ноженьки стройные вдруг подкосились;
Страшные сны не задаром ей снились…
В недоумении спросила черница:
«Аль, Ярославу не рада, сестрица?»
«Что ты, Олеся, я в полном порядке,
В косу вплети мне упавшие прядки,
Праздничный дай мне надеть сарафан –
Жаль потеряла его талисман…»
Любит, не любит; ждала, не ждала,
Но брови сурьмой, торопясь, подвела…
На волю скорее, а там откреститься
От муки, что видела эта темница!
Она отстрадала, с лихвой заплатила;
Что сердце, её не спрося, полюбило!
С судьбой безрассудной теперь они квиты,
Да пламенем синим, все принцы горите!
Женат – Харабет, она – вольная птица!
А образ прекрасный хранит пусть темница…
Батюшка встретил – ох, дочь исхудала,
Но прелести нежной не потеряла!
Велит государь ей на кресло присесть.
«Оказана, дочь, нам великая честь;
В жёны зовёт тебя, сей богатырь!
Хотел я со зла, да упечь в монастырь,
Только вот князь мне пришёлся по нраву!
Желаешь, аль нет, стать женой Ярославу?»
Закончил вопросом царь-батюшка речь.
А князь, в беспокойстве, схватился за меч,
В ответе царевны не сомневался,
Но всё ж почему-то жених волновался.
«Желаю, царь-батюшка, как не желать…»
А что Лизавете ещё отвечать?
И вот, после долгой разлуки, впервые,
Она посмотрела в глаза голубые…
Ни небушком ясным, ни синей волной,
Не глянулись очи, а лишь – пустотой.
Хотя князь счастливый стоял, улыбался,
Как некогда принц, красотой любовался!
И кудри волос золотистого цвета,
Видать, разлюбила краса-Лизавета…
И вновь видит очи – черней, чёрной ночи!
И рада забыть их, да нет, видно, мочи.
И суженный-ряженный сможет едва ли,
Избавить царевну от чёрной печали.
Свадьбу сыграли поспешно и споро;
Не нынче, так завтра, глядишь, грянет ворог!
Так и случилось, лишь стихло веселье,
Гости едва ль отошли от похмелья.
Трубы трубят, бьют барабаны –
К царской границе пришли басурманы!
Князь попрощался с женой молодой
И войско лихое повёл за собой!
Встретились в поле бескрайнем, широком,
Враг подходил нескончаемым потоком.
На склоне пологом, ближайшей лощины,
Построились ратники царской дружины.
Князь Ярослав во главе славной рати,
Казалось, ладонь приросла к рукояти,
Волненье лица, бесспорно, скрывало,
Закрытое наглухо в шлеме, забрало.
Надета на грудь из железа броня,
И лёгкая дрожь боевого коня.
Всё было готово, ждали сигнала,
Который объявит битвы начало!
И видит, вдруг, князь, как от вражьего стана,
Всадник несётся быстрей урагана!
Он был без доспех; без лат и брони,
Защитой служил талисман на груди!
В наезднике князь узнаёт Харабета,
Кому отказала краса-Лизавета…
Казалось, дружину сметёт на пути!
Принц громко кричал: «Ярослав, выходи!
Сражаться мы будем один на один,
Так повелел мой отец-властелин!
И кто победит в нашем честном бою,
Тот праздновать будет победу свою!»
Парусом билась на принце рубаха,
В глазах одна ярость и не было страха!
Шёлк белоснежный так красил брюнета,
Жаль, что не видит его Лизавета…
Мечи обнажили – срежет металла,
И войско, как будто дышать перестало;
Ни крика, ни звука с обеих сторон,
Похож поединок на страшный был сон!
Не землю пришёл принц делить с Ярославом,
Ни подвиг, ни доблесть, ни вечную славу,
Пришёл разделить, что вовек неделимо!
А именно сердце царевны любимой…
Свободный от лат и тяжёлых доспех,
Он, словно бы птица, взлетал с конём вверх!
Принц не скрывал своего торжества –
Может быть, меч, был лишён волшебства?
Князь приподнял осторожно забрало,
Вроде полегче дышать ему стало…
Противник смеётся, несясь круговертью,
Как будто бы в прятки играл он со смертью…
Растерянный князь направляет меч в грудь,
Но, что-то мечу преграждает вдруг путь…
С восторгом неистовым, принц рвёт рубашку,
И мчится на князя – душа нараспашку!
На быстром скаку удалой Харабет,
Снимает с себя золотой амулет,
Князю бросает: «Одень, пока жив! «
И коршуном снова вокруг закружил…
Тогда и поднялся в руках грозный меч,
Чтоб правую руку герою отсечь!
Слишком отчаянный, ты басурман!
Зачем Ярославу отдал талисман?
Хранил в поединке тебя оберег,
И близок был твой неизменный успех…
А меч бесновался в руках Ярослава,
И с каждой минутой росла его слава!
Как будто нечистая сила восстала –
И было ей крови всё мало и мало!
Богу хвала, что не видела это –
Любившая принца, краса-Лизавета…
Продолжение следует.