Книга Джунглей Форумии – 26
***
Это случилось через некоторое время после регионального конфликта между Обезьянами и Попугаями, переросшего в межвидовую войну после привлечения в качестве союзников Носорогов и Слонов… ну, помните, это когда Обезьяны потом насрали на умирающего Хатхи… то есть сначала хотели почтить память погибшего соратника, но в итоге все равно обос… в общем это случилось не только после этой войны, но и после континентальной войны между Орлами и Змеями, которые также были привлечены в качестве союзников… короче все со всеми подружились, а вот Обезьянам и Попугаям пришлось эмигрировать со всей возможной скоростью и искать новые места обитания и продолжения региональных противоречий.
В итоге они нашли такое место… ну, помните когда они нашли статую какого-то не то Вишну, не то какой-то прости Господи Брахмапутры и насрали на нее, чтобы не отсвечивала. После этого наступила эра благоденствия и радостного сытого умиротворения. Лес был большой, плодов и ягод хоть отбавляй… чем они и занимались… в смысле отбавляли по мере сил и желания.
И все было вроде бы сыто и довольно, но ведь не единым желанием желудка живет существо умеющее ходить на задних лапах, писеть стоя и какать сидя. Это все же к чему-то все ж этакому обязывало и потому некоторые наиболее пассионарные представители Обезьян искали пути выхода из ситуации к которой их подвели смятение духа и неуспокоенность сердца.
Таковым пассионарием и был такой яркий представитель обезьяньего племени как, тогда еще старый, но не такой старый как сейчас, Макакыч. Был он не по годам мудр и не по летам хитр, и, хотя могуч был духом, но очень уж слаб физически и потому, в мрачном размышлении бродя в одиночестве среди полей и дубрав, измысливал… в смысле, искал пути собственного прогресса среди общей поголовной неграмотности и отсталости.
В хождениях своих он набрел на холодные Белые Пещеры и выгнав из них несколько летучих мышей нашел много странного. В обычное время он прошел бы мимо найденного поскольку ничто из того что он нашел нельзя было ни съесть ни изнасиловать, но как раз в этот миг полуденное солнце сквозь дыры в перекрытиях попало на предметы и они заискрились и ударили световыми лучами по глазам старого пассионария. Макакыч упал без чувств… вернее притворился, что упал без чувств, потому как чувство у него было – чувство, что сейчас его опять начнут бить… но… время шло, а его никто не начинал ни бить, ни есть и тогда он осторожно открыл глаза и когда зрение привыкло к полутьме увидел кучу ничем вроде бы не примечательных камешков.
Взяв один из них он принюхался и даже облизнул… потом осененный прозрением поднял камень к свету и вновь был потрясен сиянием и переливами его.
Далее он был осенен идеей как употребить найденное.
И придумал…
На следующее утро он показал камешек Мартышке и она потрясенная его красотой в свете солнца потребовала у своего тогдашнего сожителя Томаса Сэвиджа, чтобы камешек был подарен ей. Сначала Томас хотел просто отнять камешек, но Макакыч отступил к обрыву над лесным озером и пообещал навсегда уронить драгоценность в пучину вод.
Мартышка стала визжать и обещать уйти навсегда… Томасу пришлось согласиться на условия Макакыча.
А условия Макакыча были таковы… он потребовал чтобы Сэвидж на Совете Племен Джунглей признал собственностью Макакыча банановую рощу в Ближнем Лесу.
-Всего-то! – хмыкнул Томас и дал свое согласие.
За второй и третий камешек Макакыч приобрел Среднюю и Дальнюю Рощу… потом Манговый Лес… потом Авокадное Предлесье… потом подтянулись и остальные и вскоре почти все плодородные части Леса были в частной собственности Макакыча.
Попытки кормиться на территориях принадлежащих Макакычу порицались членами Совета Племен и пресекались сворой Бабуинов и Павианов, которые тоже хотели камешки, но не имея собственности вынуждены были продаться в услужение за обещание ежедневной кормежки за счет ресурсов охраняемой территории.
К слову сказать, после мытарства по полям да весям в поисках хоть сколь-нибудь чего-нибудь съедобного и Томасу пришлось податься в группу охраны и обеспечения порядка… а то можно было с голоду помереть.
А Мартышка ушла… как есть стало нечего, так она и ушла… забрала камешки и ни слова ни говоря перебралась к Макакычу.
Существовали еще некоторые группки неприсоединившихся к вседжунглевой реформации, и, с некоторым трудом, Макакычу пока удавалось договариваться с ними о продаже найденных ими в свободных землях продуктов питания за все те же камешки, но тут возникли сложности. Запас камешков подошел к концу и где найти новые было непонятно.
И тогда новое прозрение прозрело Макакыча.
На территории Белых Пещер росло весьма редкое в этом краю фиговое дерево и однажды Макакыч сорвав лист чтобы отмахиваться от мух понял – ВОТ ОНО!!!
Вечером он показал аккуратно уложенную охапку листьев и сказал, что теперь можно расплачиваться за еду вот такими листиками, поскольку расплачиваться камешками неудобно, но листики эти полностью обеспечиваются должным камешковым эквивалентом.
Обезьяны и прочие мало что поняли в его речи, но основную мысль ухватили… теперь можно было принести купленные камешки и отдать их за охапку листьев, чтобы потом купить у Макакыча необходимые для функционирования и жизнеобеспечения бананы и манго.
Сразу после того как все камешки были выкуплены Макакыч взвинтил цены на бананы и вскоре вернул себе все затраченные фиговые листики.
Население стало голодать… тогда Макакыч предложил им работать и тем зарабатывать… предположим по пять листиков в день… обезьяны согласились… тем более что работа была несложная… отгонять мух… вычесывать работодателя, танцевать или прыгать по его желанию и сплетничать… то есть ублажать слух.
Были конечно в Лесу и те кто не соблазнялся ни на камешки ни на листики… разные там Багиры, Балу, Каа, но Макакыч и тут опрозрелся на скорую ру… лапу и, договорился о цене ликвидации источников беспокойства и, заранее договариваясь о пунктах оплаты, посылал пару – тройку запрашиваемых работников в вышеупомянутую точку… и все были довольны… ну, может быть все кроме пары – тройки работников.
Теперь Макакыч по утрам прохаживался по своим владениям, ел, близко общался с гаремом, потом спал, потом ел, потом общался… два раза… потом снова ел и спал и уж потом в самом конце расплачивался с коллективом.
Из Пещер выносили охапки листьев и он лично вручал каждому в очереди заработанное.
-Фиг тебе! – говорил он недостаточно радивому и усердному. – Фиг вам! – говорил он старому и больному Абу Зинэ.
Остальным он давал обещанные пять листьев, четыре из которых они тут же тратили на бананы и в результате у каждого из них оставалась одна фига… то есть лист фигового дерева.
Попытки срывать листья пресекались Томасом Сэвиджем, посаженным на цепь привязанную к стволу фиги. Сорванные и розданные листья возвращались к Макакычу то в виде штрафов, то в виде платы за питание… по мере износа и пожелтения они заменялись новыми свежими листьями благо фиговое дерево могло вырастить их сколько угодно и как угодно долго.
Порядок устроенный Макычем в принадлежащих ему территориях устраивал большинство, но не всех членов Совета Племен Леса.
Например, Кроты в силу подслеповатости были абсолютно равнодушны к красоте камешков и вместе с ними и к несъедобным фиговым листьям. В принципе они и продать ничего не могли за неимением собственности на поверхности. В силу такой своей самоизоляции и наплевательского отношения они не признавали никаких хартий, договоров и соглашений и занимались подрывной работой… то есть подрывали корни плодоносных активов и в частности самого фигового дерева.
Это были уже подрывы устоев и терпеть Макакыч не стал – Сэвидж теперь обходил на цепи кругом и бил по земле дубиной выданной ему в качестве средств защиты… остальные члены охраны и порядка подкарауливали Кротов у их выходов из лабиринта и всячески пытались выманить подпольщиков из подземелий. Пойманных Кротов отводили к Макакычу где он лично пытал их, кусал и щипал.
Время шло и как и прежде Макакычу не давало покоя неуспокоенность сердца и томление духа… в результате он взвинтил цены на бананы и уменьшил размер платы за танцы и ублажения слуха и тела…. К тому же ввел новую повинность в виде ежедневного права обсирать бесплатно всех лично или в случае недостатка возможностей при помощи специально назначенных лиц из числа охраны порядка.
В результате недельной голодовки и обсирания Томас Сэвидж… исхудавший, но все еще сильный с рычанием в гневе разорвал цепи и призвал к беспорядкам и смене власти(уничтожению клики).
Призыв был услышан и поддержан и волна протестующих и негодующих обезьян ворвалась в Белые Пещеры и стала гонять Макакыча из залы в залу пока он наконец не нашел выход и не убежал бросив все нажитое им имущество…
После этого на трон, на котором ранее восседал Макакыч воссел Томас… разбросанные камешки и листья были собраны и пересчитаны… на цепь у фигового дерева были посажены Бабуин и Гамадрил… всем участникам были выданы премиальные в виде двух бананов на рыло и зарплата увеличена до шести бананов в день.
-Многовато правда! – подумал Томас глядя как Мартышка приближается к нему задом и поднимает хвост. – Не разориться бы… ну да ладно… пока так… а там посмотрим!
В зареве закатного солнца черным гротескным силуэтом высвечивалась изломанная фигурка Макакыча до боли сжимающего кулаки и не обращавшего внимания на катящиеся по щекам крупные соленые слезы обиды и негодования.
Он смотрел на уходящее солнце и ждал - не подарит ли оно ему новое прозрение.
Последний лучик вдруг высветил выползшего из-под земля Крота.
-Кроты! – подумал Макакыч и улыбнулся, но улыбка эта была ужасной и жестокой гримасой…