***
Не может раненное сердце стучать спокойно в унисон,
Ведь это старенькое ретро и в нём пластмассовый дракон.
А мы привыкли к спецэффектам: кровавой бане, мерзкой лжи,
Где суперменистое Некто злодеев крошит в поле ржи.
Гипертрофирован. И эго!! Размером с древний Вавилон.
В пустыне хочется мне снега, а ночью солнца, миль пардон.
Набиты сумраком подвалы когда-то трепетной души.
Мы все плывущие нарвалы. Мы все десантные ножи.
Стихи в глазах сменили стрелы. Мечты... желание урвать.
Я круг очерчиваю мелом, "бо будэ" панночка летать!
Мир безразличный и жестокий. Так ведь всегда он был таким
И коль пришёл ты одиноким, один уйдёшь, как пилигрим.
Не Айболит, не доктор Хаус, рецепт не выпишу как жить,
О том поведал Нострадамус, но вот забыл "перепостить".
Ты садишь в клетку канарейку, ошейник строгий псу купил
И материшь судьбу злодейку не видя скопища могил.
Где в общежитии ушедших, тюремщик рядом с беглецом.
Смеются с нас: живых и смертных, скелеты крутятся волчком
Ого! Раз виднелось. С рассветом. Ярило щурится сквозь дождь
И даже летом разогретым кому-то нужен макинтош.
На всякий случай, между делом, в плащи закуталась душа
А ведь когда-то дивно пела, была безумно широка
Я круг очерчиваю мелом,
Я защищаюсь, господа.