Подарок для моей любимицы Лизы Готфрик, ехидной жонки и музы
- Я пять лет ходил в советских ботинках, - грустно повествовал плоскостопный Тони Монтана, вприщур оглядывая шикарное декольте Мишель Пфайффер, он еще думал про себя, что вот, ё...й в рот, хорошо, что Мария Шарапова не знакома с зеленоглазой, а то скаламбурила бы по - любому про перчик, ума палата, мать ее в поддувало со всеми ее скудоумными соотечественниками, вздохнул Тони и продолжил, набивая магазин М - 16 бронебойными патронами с никелевой оболочкой, - и жрал осьминогов, пока не узнал у проходящего мимо ленинградского почтальона с цифрой пять на медной бляшке, в синей форменной фуражке, с рюкзаком, набитым дурью, про абцуг и парадигм. - Тони кашлянул, принужденно обрывая поэтицкий настрой. - Короче, Мишель, бля, на х...й, - он ругался как - то бессмысленно, будто опойный Чиверс, столь креативно - развитый человек, что даже сам Грибов Сухоруков подался в любовники к лошадиному графу, начитавшись Бэрроуза в переводе Алекса Керви, отчего - то решив, что принудительная лоботомия и вынужденный гомосексуальный протест в маккартистской Америке имеют непосредственное отношение к творчеству, впрочем, об этом говорил еще Бандерас лысому и дерганному, как и все они, Вуди Харрельсону, нудно и тупо разъясняя причуды великих боксеров и гламурный эпатаж архитекторов, строящих мосты к украденному полуострову, а Вуди, мацая свинорез и сиську Лолиты Давидович упорно бубнел о памяти пидарасов, входящих в историю не архитекторами, а именно пидарасами, там, кстати, еще и косоглазая Люси Лью орудовала, а я ее всегда путаю с Бай Лин, тоже сегодня днем профигурировавшей в сказке для Единственной Бэйли, так смешно угорающей над потугами закрючить давно сделавшего свой непростой выбор доброго сказочника, что и говорить более не об чем, товарищ психиатр и просто сочный бабец Лизка, - пояснил мне этот почтальон, что, оказывается, существуют не только советские ботинки и осьминоги, но и вьетнамские кеды и кальмары, например, не говоря о бессарабских сапогах и морских тараканах, также известных как креветки.
Мишель внимательно слушала Тони, ни хера не понимая из сказанного им : она была американкой, а Тони, рожденный кубинцем человек разумный, почему - то говорил на удмуртском, при этом мечтая на другом языке, еще даже не придуманном языковедами, но уже экранизированным кинематографистами. Он привлек ее вычурным воротником рубашки, остроклювыми кончиками небрежно свисающей на зауженный в талии модный пиджачок хипаря начала восьмидесятых, а к этому периоду Мишель относилась с трепетом, ведь именно в начале восьмидесятых умер Брежнев и жизнь расширилась поширше, пока не накернулось все в дьявольском водовороте чепухи и энтузиазма слитых вместе с мыльной водой младенцев, к зачатию которых еще и не приступил могучий в кучах Китай, почему - то ответственно добираясь через косогоры до социальной политики презренного Совка, имея оную целью своих политико - экономицких горизонтов развития, хотя есть же пример соседнего Тайваня, где люди ходют диагонально, напевая из Нины Ургант.
- Ну ты и мудак, - заметила Пфайффер, осторожно погасив в керамической пепельнице сигарету.
- Угу, - согласился Тони, как - то сразу поняв заокеанскую речь, - неопытный я, мать, человек, меня родители сразу заделали и в жизнь выпустили. Суки ! - заорал Тони, присоединяя подствольный гранатомет к заслуженной М - 16, чья нумерация заводила в такие кущи аллюзий, что и думать не стоит, я думаю. - Нет бы обкатать опытным образцом, провести, так сказать, исследования и ОТК, сразу, бля, в массы.
- Читал ли ты Бродского ? - неожиданно перебила собеседника Мишель, встряхивая платиновой прической. Закатила изумрудные глаза и нараспев процитировала, чувствуя сразу же озябшие соски брезентом лифчика. - Массы массивной ньютоновский строй, сминая одежд пропотевшую суть, неправильных пчел обезумевший рой и дикая красная ртуть. Ртуть ! - выкрикнула Мишель, открывая глаза и ослепляя Тони зеленой вспышкой болотных оттенков радужки. - Было такое кино, - зашептала она, озираясь, - украинское, эры кооперативного кино, про красную ртуть и мафию. А ты коксом барыжишь, - презрительно протянула она, сплюнув на ствол М - 16, - баран латинский. Даешь Беломор - канал ! - загремела Мишель, вскакивая.
- Иншалла ! - рухнул Тони Монтана на пол, решив отныне стрелять из штурмовой винтовки по - правильному, с молитвой, на х...й.