Чемпион

Алла Жарикова
    У меня сегодня юбилей – 70 лет. Гости разошлись. Сын с женой помогли вымыть посуду, вынесли мусор и пустые бутылки, расставили по местам столы и стулья и тоже уехали. Прощаясь, Максим подмигнул мне и сказал

- Папуля, кроме коньяка от нас, вернее от меня, ещё коробка, перевязанная синей ленточкой. Обязательно посмотри сегодня.
- Может, задержитесь, посмотрим вместе.
- Я бы не против, но Наталья волнуется, как там Настюшка. Мы разрешили ей позвать друзей, «потусоваться  без родаков».

   Внучка наотрез отказалась ехать ко мне в гости. Она поздравила по телефону и пообещала в ближайшее время заскочить, чтобы чмокнуть в щёчку. Я не обиделся. Ну что делать пятнадцатилетней барышне в компании очень взрослых дедушкиных друзей.

  Сели мы с Валюшей, супругой моей, на диван и стали подарки разбирать. Мне сразу в глаза бросилась синяя ленточка. Развязал я её, снял обёрточную бумагу, коробку раскрыл, а там… Там были напольные весы и открытка с надписью «Дорогому чемпиону». Я невольно оглянулся на сервант, где на видном месте стоял красивый кубок с Олимпийской эмблемой, а на нём висела золотая медаль. Как быстро пролетели эти 35 лет!  Нет дефицита, нет очередей, нет страны, в которой я тогда жил, но память хранит о тех временах  трогательные воспоминания.  Незабвенные семидесятые – годы моей молодости.

                * * *

  Всё началось с того, что мне на день рожденья друзья подарили напольные весы. Ничего не скажешь, подарок хороший и нужный. Идёшь макулатуру на талончики для покупки книг сдавать: пачку на весы р-р-раз — и порядок. Ровно 20 кг. Не нужно лишнего тянуть. Можно Максимку взвешивать, контролировать, как он растёт, как в весе прибавляет, а то скоро парню в школу, седьмой год уже пошёл, а он у нас — одни рёбра.

   Когда гости ушли, мои домочадцы дружно полезли на весы - взвешиваться. Сначала Максим, потом тёща, потом жена, потом наш доберман-пинчер Грэй. Дошла очередь и до меня. Стал я на весы, глянул на шкалу и ахнул, 94 — кило! И это при росте 1м 75см. Скинул я с себя тапочки, брюки, рубашку снял. Стою в одних плавках, а стрелка будто издевается — прыгает по шкале между 92,5 и 93,5. Подбежал  к трюмо, а оттуда на меня смотрит жирный, пузатый тип и ухо своё крутит, ну совсем как я, когда озабочен чем-то.

— Н-да, — думаю, — а я-то химчистку ругал, думал, из-за неё мой костюм так здорово сел, что все пуговицы переставлять пришлось.

Очень я расстроился. Ночью плохо спал, а утром, приехав в свой НИИ, я не заходя в отдел, сразу пошёл к институтскому физоргу, Женьке Соскину.

— Евгений Виктыч, — говорю, — решил я жирок лишний сбросить. Посодействуй, будь другом, выдай мне лыжи на зиму, а весной я у тебя велосипед попрошу.
А Женька, не отрываясь от газеты «Футбол-хоккей», отвечает:
— Не выдам. Ни лыж, ни велосипеда. Я инвентарь выдаю только спортсменам.
— Вот я и хочу стать им.
— Тогда и приходи. А жир сгонять — можешь по утрам трусцой бегать. Для этого, кроме тапочек, ничего не требуется. Физкульт привет!

   «Ладно, — думаю, — лыжи прошли мимо, а велосипед я уж не упущу».Пошёл в спорттовары, купил кроссовки (42 размер, отечественные) и стал по утрам с Грэем в нашем Измайловском парке бегать. Там много народа по утрам бегает: мужчины, женщины, школьники, старики, старушки, некоторые семьями выходят. Поначалу тяжко мне было, а потом ничего, привык, втянулся. Даже понравилось. Знакомых новых завёл, любителей бега. Они мне советами здорово помогали на первых порах. Конечно, после каждого занятия я сразу на весы. И если сегодня стрелочка показывала на 200 г. меньше, чем вчера, радости моей не было предела. К апрелю я весил уже 78 кг.

   Однажды меня остановил у подъезда управдом.
— Послушайте, Смирнов, завтра суббота, вы ведь не работаете?
— Нет, — ответил я скучным голосом, предчувствуя очередной субботник по уборке двора.
— Вот и хорошо. Соседний ЖЭК вызвал нас на соревнования по кроссу. Не откажите. Кроме вас из наших домов никто не бегает, я присматривался, специально в течение недели ни свет, ни заря вставал и из окошка наблюдал. Пробегите, Смирнов, а я вам за это субботник зачту.
— Конечно, пробегу, — быстро согласился я, обрадованный случаем увильнуть от субботника.

   В понедельник я явился к Женьке Соскину и гордо положил перед ним грамоту за первое место по кроссу между ЖЭК-ами №105 и №106.
— Молодец, как тебя там, Смирнов. Ну и что?
— Велосипед.
— Не пойдёт.
— Почему?
— Я же говорю, выдаю только спортсменам. А что это за соревнования — жэковские?

   В июне мои весы показывали уже 73 кг, а на утренних пробежках наш доберман-пинчер Грэй едва поспевал за мной. Десятого июня, в пятницу, вечером раздался звонок. Открываю дверь — на пороге стоит управдом, а рядом с ним симпатичная блондинка.
— Я к вам из райкома, — говорит блондинка. — Я инструктор по физкультуре. Завтра у нас соревнования на первенство Первомайского района. Пожалуйста, пробегите за свой микрорайон.
Я вопросительно посмотрел на управдома.
— Хорошо, хорошо, летний субботник вам зачтётся.

  В понедельник утром я снова пришёл к Соскину и положил ему на стол грамоту за первое место на дистанции 1500 метров на первенство района.
— Гони велосипед, Соскин.
— Во-первых, все велосипеды розданы, а во-вторых, масштаб соревнований не тот. Вот если бы ты за наш НИИ в футбол играл, тогда…
— В футбол я не умею. Я мяча боюсь, он почему-то всегда мне в нос попадает, и вообще мне бег больше нравится, особенно длинные дистанции.
— Тогда бегай получше. Физкульт привет!

   В сентябре я выиграл Чемпионат Москвы по марафону. Весил я 70 кг, а на утренних пробежках Грэй пыхтел далеко позади, и приходилось часто останавливаться, чтобы он смог догнать меня. Носил Женьке грамоту и медаль, но не застал его. В отпуск он уехал, на юг. А меня потом на весь октябрь на сборы забрали. В Душанбе. За свой счёт с работы отпустили.
«Ну вот, — думаю, — и премию с гулькин нос получу, и месячная зарплата накрылась. Зато моральное удовлетворение, и бегать можно в тепле сколько угодно».

   Остался я и на эту зиму без лыж, но не особо горевал, так как в составе сборной Москвы всю зиму бегал в легкоатлетическом манеже. Красота! На улице мороз, а здесь пальмы зеленеют, кондиционеры свежий воздух подают, светло, тепло. А по весне снова в родной Измайловский парк перебрался, поближе к дому. Да и по друзьям-бегунам соскучился. Грэя с собой уже не брал. Он и сам понял, что бесполезно за мной гоняться, всё равно не догнать. Как увидит, что я побежал, сразу садится и начинает так жалобно скулить, аж сердце кровью обливается. Теперь с ним жена гуляет. А с Женькой Соскиным насчёт велосипеда опять ничего не вышло. В мае меня пригласили на сборы в Тбилиси. Поехал. За свой счёт, конечно. В июне я выиграл Кубок РСФСР, в июле чемпионат СССР, а там очередные сборы. Жена у меня — женщина с золотым характером, и та взмолилась.

— Шурик, брось ты эту беготню. Посмотри на себя: почернел…
— Это загар.
— Исхудал, 68 кило, костюм висит…
— Это полезно.
— И зарплату не приносишь, все сборы, соревнования – за свой счёт. А как же ремонт квартиры? Ботинки тебе нужны новые, Максиму пальто, мне кое-что…
— Мы ведь в одной организации работаем, Валюша, сама знаешь, как наш кадровик на спортсменов смотрит. Не жалует, мягко сказать…
— Тогда зачем тебе это надо? Горе ты моё, а не спортсмен!
— Ну, ты даёшь, Валюш! А пример Максиму? А спортивная честь Москвы, Республики, Союза? Курить бросил начисто. Рюмочку — только сухого и только по праздникам. По большим. В разных газетах-журналах обо мне писали, портреты мои печатали — гордиться должна. Что касается ремонта — управдом обещал без очереди сделать и, заметь, бесплатно. Неужели этого мало?
— Говорят, молоко подорожает…
— Валюша, я на днях в Италию еду, на кубок Мира. Чего-нибудь привезу, ты не расстраивайся.

   Из Италии я ей хрустальную вазу привёз — кубок и сапожки. Тёще сумочку, Максиму костюм джинсовый и обалденную куртку. Грэю ошейник и нейлоновый поводок, начальнику игральные карты с красивыми женщинами в нижнем белье, сотрудникам жевательную резинку.

                ***

   И вот 1980 год. Москва, Лужники. Я стою на пъедестале почёта, на первой ступеньке. На второй — Myрус Ифтер из Эфиопии. Расстроен, бедняга. Сделал он свой знаменитый рывок, да поздно. Так и не смог достать меня. На третьем месте англичанин Оуэн. Этот доволен. Смеётся, по ноге меня хлопает. Я хочу быть серьёзным — гимн играют, флаг наш поднимают, а сдержаться не могу. Улыбаюсь, рот до ушей, и думаю: «Ну, Соскин, теперь не отвертишься. Выложишь, как миленький, и велосипед, и лыжи. Мне они сейчас вроде бы ни к чему, но если подойти к этому вопросу принципиально…»


          А.  Жарикова  1980г.