..Океан - это перевернутое Небо.
В нем чьи- то мечты и великая Неизвестность..
Жизнь,..как чудо? Возможно ли такое в реальном мире?
Каждый из нас, в свое время, задается вопросом - сколькими способами можно прожить жизнь, чтобы ощущать радость бытия, прелесть новизны и познания, удовольствия от свершившихся надежд и устремлений..Попытка дать ответ подскажет какой путь верен, а какой плох. Вероятно, у думающего человека, поиск ответов может занять всю жизнь. Все зависит от смелости и решительности. А универсального пути, по-видимому, нет.
Но в сотворении чуда необходимо волшебство. Вера в себя и есть это волшебство. Если она присутствует, тогда удается и все остальное. Надежда же, ее спутница и то единственное благо, которым нельзя пресытиться. Если она уходит, то вера всегда должна оставаться. Такое кредо я избрал для себя.
Описываемые в моем повествовании события, относятся к периоду почти трехлетней давности. В те времена я не испытывал недостатка в решительности. И она мне позволила в одиночку отправиться на небольшом судне от Атлантического побережья Панамы до островов архипелага Фиджи в Тихом океане. Полгода плавания и 7 тыс. миль в океане, который трудно назвать Тихим.
Это путешествие, как проявление потребности кардинально изменить свою жизнь, возникло внезапно,..как любовь,..как удар кнута. Мне стало тесно внутри себя. И то, казалось, было продиктовано свыше..
Несмотря на неплохие результаты работы, которой занимался много лет, я передал свой бизнес в доверительное управление трастовой компании. Наконец, я остался лицом к лицу,..наедине с самим собой.
Очередная страница книги Жизни перевернута, остается только изменить почерк..Эта мысль зашла ко мне а голову, как к себе домой..и поселилась там. Без осуществления перемен время теряет свою ценность..
Май 20.. года, Панама, город-порт Колон на побережье Атлантики. В пригороде гигантские шлюзы Панамского канала, 17 километров которого соединяют воды Атлантического и Тихого океанов.
В аэропорте меня ожидал владелец яхты "Vegabundo del Mar" ("Морской странник"), которую я намеревался приобрести.
Мы сразу отправились в городской яхт-клуб. Зачехленный "Странник" сонно покачивался у причала. По видимому, он уже давно не был в открытом море.
Владелец судна пояснил, что его жена плохо переносит тяготы морской болезни и поэтому немногочисленные путешествия на "Страннике" носили, в основном, прибрежный характер.
Эту яхту заприметил еще в Москве, когда подыскивал в интернете подходящее судно. Она 1991 года, испанской постройки,.Достаточно компактна: длина -15,5 м., ширина -4,3 м., водоизмещение - 25 тонн. Двигатель - 75-сильный экономичный дизель.
"Странник" не новомодная яхта, но в ней есть какая-то притягательная основательность и комфортность: удобная капитанская рубка, две небольшие каюты, маленькая кают-компания, камбуз с газовой плитой, холодильником и необходимое прочее.
Обойдя помещения яхты, я прикоснулся ко всему самому значимому: к Душе корабля - судовому колоколу с надписью "Vegabundo del Mar", голос которого услышал, к массивному дубовому штурвалу, к старинному испанскому компасу, купленному на аукционе и установленному владельцем судна.
Экспресс-испытания ходовых качеств "Странника" в акватории порта, показали что он развивает на дизеле вполне приличные 18 узлов в час. Эксперт яхт-клуба, осмотрев судно, отметил, что яхта в хорошем состоянии и при профессиональном управлении и команде из двух человек (Капитан и матрос), вполне способна к дальним походам.
Я сразу отчетливо понял, что эта яхта должна обязательно принадлежать мне. Здесь уже поселилась часть моей души, а в дальнейшем, благодаря ей ,на ближайшие полгода, будет явлена иная, еще неизведанная картина мира.
Первой записью на новой страничке книги жизни стала подпись на контракте купли-продажи "Странника". Вероятно, некоторые другие записи в ней, будут дублироваться записями в судовом журнале.
После завершения всех формальностей я неожиданно получил приглашение от уже бывшего владельца "Странника" и его супруги на званный ужин.
У ворот особняка, находившегося в зеленой зоне города, меня встретил хозяин дома Хорхе - известный детский врач и его жена Сильвия - не менее известная в Центральной и Южной Америке фелинолог, заводчица питомника восточных кошек и, просто красивая женщина
- Какая роскошь! - сказала Сильвия, пытаясь разместить преподнесенные белые розы в японской вазе. Цветы - остатки Рая на земле..
Вы, русские удивительные люди - покупаете, что вам нравится не торгуясь, дарите женщинам роскошные цветы, в которых можно утонуть, с улыбкой в одиночку отправляетесь в очень опасное путешествие, длиною в 7.тыс.миль. Жизнь наотмашь! Вы живете так, словно у вас в запасе есть еще одна..
- Жизнь наотмашь? Мне кажется, Сильвия, что это лучше, чем жизнь взаймы, находясь в вечно неоплаченном долгу у Творца за несбывшиеся мечты и неосуществленные устремления.
- Многокрасочность и удивительное разнообразие рода Homo Sapiens столь велико, что невозможно пользоваться одним хрестоматийным рецептом для всего человеческого пространства. Каких Существ только в нем нет: летящих, парящих, творящих и созидающих, разрушающих, плывущих по течению и против него, устало бредущих по обочине жизни и проч.- сказала Сильвия с грустной улыбкой.
Теперь, Serhio, вы капитан "Vegabundo" и намерены в одиночку совершить дальнее и небезопасное плавание. Чтобы скрасить одиночество, я хочу подарить вам этого котенка восточной породы, форинвайта. Его зовут Uno (Один). Он был единственным мальчиком в помете. Она достала из переноски и выставила
на стол удивительное существо - совершенно белое, как только что выпавший снег, тонкое как струнка, с большими ушами, растущими от скул, с синими миндалевидными глазами.
Порой, поражает изощренность природы в ее творениях красоты. Я взял его на руки, погладил, затем посадил на стол, чтобы лучше рассмотреть. Но, он не пожелал там находиться, а подошел к моей руке и по тыльной стороне ладони, осторожно ступая своими изящными лапками, добрался до локтевого сгиба, где и расположился.
Вскинув свою милую любопытствующую мордочку, он стал смотреть мне в глаза, как бы, считывая и оценивая.
- Смотрите, Serhio, кажется Uno самостоятельно выбрал себе друга и хозяина. Теперь он будет бегать за Вами собачкой, постоянно искать общения и заглядывать в глаза. Тем более они у Вас одного цвета - сказала, улыбнувшись Сильвия.
Вероятно, Господь Бог что-то перепутал вселив душу собаки в тело кошки. При том ни одного традиционного звука "мяу" вы от него не услышите. Они будут какими угодно, но иными...
- Serhio, у меня тоже есть для вас подарок - сказал Хорхе - Он находится на штурманском столике в капитанской рубке. Хотелось бы надеяться, что он не пригодится.
Я сердечно поблагодарил Хорхе и Сильвию за радушный прием, прекрасный ужин, беседу и удивительные подарки. Они выразили пожелание проводить меня в день отплытия...
8 часов утра, двумя днями позже..День Свободы начинается сегодня. Ее ощущение пронзительно, а привкус новизны дает настоящее понимание того, что я жив..Жив в многогранном измерении бытия.
Предшествующие два дня я посвятил закупке провизии, топлива для дизеля, разнообразных кормов для Уника ( я его стал так звать ), установке кондиционера в рубке, приобретению акваланга, инструментов и материалов, рекомендованных мне экспертом Морского клуба.
В один из этих дней, бродя по старинной части города, я услышал чарующие звуки флейты, доносившиеся из местного магазина музыкальных инструментов. Его продавец, чтобы скрасить одиночество играл "Мелодию для флейты" из оперы "Орфей и Эвридика" Глюка.Изумительно красиво! Из магазина я вышел с той флейтой..и кипой нот Вивальди, Бетховена..и Джорджа Гершвина.
В 8-30 на пристань, почти одновременно прибыли Хорхе, Сильвия и Капитан-проводчик Панамского канала. Мы поднялись на палубу "Странника". Хорхе увлек меня в капитанскую рубку..На штурманском столике лежал превосходный немецкий автоматический карабин Sauer, кал. 9,3х62 и коробка с патронами. Я знал толк в оружии..и умел им неплохо распоряжаться. Я еще
раз поблагодарил его за прекрасный подарок.
Из общения с Сильвией, я узнал, что Хорхе увлекается подводной охотой и потому решил подарить ему на память профессиональный двухбалонный акваланг и снаряжение. Она немного смутилась, но все же отметила, что такой подарок будет ему по душе.
В тайне я приготовил небольшой подарок и для Сильвии. В антикварном агазине города я присмотрел две малахитовые статуэтки древнеегипетской богини Бастет - Богини радости, веселья и любви, женской красоты и домашнего очага, которая изображена в виде сидящей кошки. Она же охраняет от напастей всех кошек, от львицы..и до самого последнего дворового создания. Одну из статуэток я оставил себе.
Днем ранее, через посыльную службу отеля, где я остановился, заказал доставку посылки моим новым друзьям нарочным, на сегодняшний вечер. В это тремя я уже буду в Тихом океане в 200 милях от побережья Панамы.
Капитан-проводчик напомнил, что судно должно быть в определенное время у входного шлюза канала и нам следует поторопиться.
Хорхе подошел к судовому колоколу-рынде, обнял его обеими ладонями и прикоснулся лбом. Его губы что-то шептали. Я разобрал лишь последнюю фразу: " Прощай,..прощай, Странник. Спасибо за тот Мир, который ты открыл для меня"..Троекратный прощальный звон колокола поплыл над причалом.
Вполне понимал его..Вся горечь расставания приходит в момент прощания...
Я сказал Хорхе, что судно и в дальнейшем будет носить то имя, которое он ему дал, как впрочем, и Uno останется со своим именем.
Он улыбнулся, пожал мне руку и попросил дать о себе знать, когда я доплыву до островов Фиджи. - И храни вас Дева Мария - добавила Сильвия.
Я хотел было проводить их до пристани, но Сильвия меня остановила, предупредив, что это плохая примета...
, было бы разумным нанять помощника. Это не поздно сделать и сейчас. Одиночное плавание на таком судне, особенно при затяжном шторме, чревато опасностями. Очень сложно одновременно справиться с управлением яхтой, парусами и такелажем - заметил Капитан-проводчик, минуя последний шлюз Канала.
- Спасибо Капитан, но если по настоящему во что-то верить, то порой, следует отключать разум. Я буду и Капитаном,..я буду и командой.
Капитан молча пожал плечами, вероятно решив, что я немного не в себе..Но я был вполне в самом себе, впустив а сознание новый Мир со всеми его красками. Не стоит отчаянно цепляться за красоту и атрибуты прошлой Жизни. Возможно, я вернусь в нее на недолго,..но уже другим..
Странник шел на дизеле, с трудом пробираясь в скоплении судов в устье Панамского канала. Прежде чем пуститься в океанское плавание, я решил попрактиковаться в управлении судном под парусами в акватории Жемчужных островов, лежащих по пути следования.
Мне новичку, остро не хватало опыта хождения под парусами. После недолгого обучения в Московском Центре подготовки судоводителей и недельной практики матросом-курсантам на 100-метровом четырехмачтовом барке, я получил заветный Международный сертификат IYT на право управления парусно-моторным судном.
Но, каждое судно имеет свой характер, нрав,..как и собственную душу. В этом я удостовериться..
В районе островов я ходил узкими проливами, учился управлять "Странником" во всех курсах и
галсах против ветра и течения. Многое не получалось сразу. Однажды, чуть не потопил рыбацкую лодку. Здешние рыбаки плавают не по каким-то правилам судоходства,..а по собственному разумению..
В виду отсутствия лоций островов, дважды угораздило сеть на мель. Но мне везло. В прилив удавалось дизелем сдергивать судно с отмелей. Казалось, что "Странник" мне сам в этом помогал.
Спустя две недели плавания в акватории островов мы стали понимать друг друга и я направил форштевень судна на запад, в сторону архипелага Фиджи.
Вот она свобода, где сталкиваются иллюзии с реальностью! Вспомнилось слова высеченные на надгробии великого американца - доктора Мартина Лютера Кинга: " Свободен,..свободен,..свободен, наконец " Но эта абсолютная свобода не для земного бытия. Счастье свободы вполне возможно испытать и за рамками той несвободы, которую накладывает на нас обязательства перед самим собой, другими людьми и Творцом.
В один из этих дней на флагштоке "Странника" взвился Российский флаг. В его честь произведен трехкратный залп из карабина. Ему вторил судовой колокол..Это было против правил, т.к. судно еще не было зарегистрировано в Морском Реестре судоходства России.. Но, именно тогда я почувствовал потребность испытать хотя бы часть тех ощущений, которые выпали на долю моего славного прадеда - каперанга, плававшего под Российским флагом и воевавшего в Первую Мировую войну на Балтике.
Тихий океан встретил "Странника" штормом. Оказалось, что управлять парусами при сильном ветре и переваливающейся с волны на волну яхтой сложнее, чем я себе представлял. К тому же у меня началась морская болезнь, возможность появления которой, я не предвидел. Преодолевая слабость, головокружение и тошноту, мне удалось зарифить паруса, иначе бы их порвало в клочья. Через сутки ветер стих, и океан вздымавший гигантские валы начал постепенно успокаиваться.
Морская болезнь вскоре отступила. Ее тягостные приступы удавалось сглаживать таблетками аэрона и, вероятно, ресурсом собственного здоровья.
Через несколько дней случилась и более серьезная неприятность. На ходу судно протаранила полузатопленная 200-литровая бочка, невидимая на поверхности океана. Она плыла, как дрейфующая морская мина. Довольно сильный удар пришелся на правый борт, у носовой его части.
В трюме под ногами уже хлюпала вода. Ее струи веером пульсировали из небольшой трещины в корпусе судна. Включив помпу и выбросив плавающий якорь, я спустился на надувной лодке за борт.
20-сантиметров трещина, с вмятиной посредине, находилась ниже ватерлинии. На дефекты я нанес специальную шпатлевку, отвердевающую в воде, а сверху специальный пластырь. Но это была временная мера. Настоящий ремонт возможен только в сухом доке или, за неимением такового, то и на отмели. Аналогичную работу я проделал и в трюме. Вода, хоть и с меньшим напором, просачивалась из под пластыря. Проблема с течью стала носить вполне серьезный характер. В самое ближайшее время требовался настоящий ремонт.
Геолокация местоположения "Странника" и карты показали, что, ближайшая суша, в виде крошечного острова Байонета, находится южнее, примерно, в 180 морских милях. Времени на раздумья не было, т.к. предстояло не менее десяти часов пути. Развернув судно на юг, я на полном ходу отправил его в сторону этого острова.
Через два часа спустился в трюм. Помпа работала на пределе, но уровень воды в нем только возрос. Дизель перегревался от высоких оборотов и жаркой погоды. Через восемь часов хода электродвигатель помпы сгорел от попадания в него воды...
"Странник" оседал в море все глубже и глубже. Казалось, что вот-вот, вода зальет палубу и хлынет в двигательный отсек..
И мне придется разделить судьбу шотландского моряка Александра Селькирка, проведшего на необитемом острове в Карибском море четыре с половиной года и являвшегося прообразом Робинзона Крузо в известном романе Даниэля Дефо.
Суша медленно приближалась. Очертания острова уже хорошо видны в бинокль...Еще одна миля...И, вот,киль судна зашуршал по песку. "Странник" замер у береговой линии..
Осмотрев во время отлива повреждения, я убедился, что смогу исправить их самостоятельно. Спасибо эксперту Морского клуба в Колоне, который дал мне подробный список всего, что может понадобиться в путешествии. Необходимое для качественного ремонта было в наличии.
В последующие два дня я сушил трюм и избавлялся от испорченных морской водой продуктов. Старинным со времен Колумба, и, вероятно, самым надежным способом при помощи заплаты из тонкого свинцового листа заделал дефекты в корпусе судна.Сняв гребной винт, на камне кувалдой подправил его лопасти, погнутые аварийной посадкой на отмель.
За неделю пребывания на острове я все же прошелся по следам ощущений Александра Селькирка. Остров был необитаем. При экскурсе по ближайшим окрестностям в поисках пригодной питьевой воды, мне не удалось найти ее источники и пополнить запасы.
Отправляясь в глубь острова, я не решился надолго оставлять "Странника" и надувную лодку без присмотра. На обратном пути в лесных зарослях мелькнула дикая свинья. Свежее мясо в рационе не помешало бы..Инстинктивно сдернул карабин с плеча, но тут из за куста выкатилась ватага ее поросят. Они были слишком маленькими, чтобы выжить без матери. Выстрелов не последовало. Единственной моей добычей были орехи кокосовых пальм, росших по всему побережью.
Затяжные океанские штормы преследовали "Странника". В один из редких погожих дней, ставя кливер на бушприте, я поскользнулся и оказался за бортом, стремительно проходившем мимо меня. Судно шло под парусом. Ухватиться было не за что.. Вплавь его не догнать, а одиночное плавание в компании весьма неприветливых существ, с зубами, что битое стекло, было бы недолгим..
Но, о благо! С кормы, почти касаясь воды. свешивался кусок фала. Уцепившись за него, я вскарабкался на корму..В сознании мелькнула тонкая грань, разделяющая жизнь и смерть..
Чья невидимая рука сбросила за борт этот спасительный кусок фала? Невольно вспомнилось прощальное пожелание Сильвии, обращенное к Деве Марии. Она ли? Или покровитель и заступник всех российских моряков, Святой Николай? Его потемневшая от времени икона, доставшаяся мне от прадеда, венчала угол моей каюты. Или, быть может это судьба? Она бывает порой милосерднее, чем мы о ней думаем.
Несмотря на ежедневные опасности и мелкие неприятности, все три месяца плавания я чувствовал себя зачарованным странником. Жизнь - это всегда дорога, даже если на ней и нет верстовых столбов, хранящая великую тайну, где каждый ее открывает через собственную дверь. У кого-то она от дома до офиса и обратно, а у кого-то другая, с иным привкусом бытия. И это привкус влек меня..
В ней я видел себя, как бы со стороны, заново познавая и, порой, удивляясь. Ощущение новизны и адреналин в крови - хорошие лекарства от повседневной обыденности. Лекарств не имеющих срока годности..
Судовой хронометр в капитанской рубке всегда показывал московское время, символично указывая на, порой, ускользающую связь с моей малой родиной. Такой далекой и дорогой мне..
Каждый день на "Страннике", а точнее вахта, длилась от рассвета и до заката. Как издавна заведено на российских судах, каждые полчаса, отмеряя время, звучала рында, заполнялся судовой журнал, сверялся курс и пройденное расстояние.
Палубные работы с парусами и такелажем требовали силы, и сноровки, особенно в ветреную погоду. Что-то имелось от природы, а что-то удалось приобрести..Руки загрубели, но стали привычными к повседневному труду моряка.
А темными ночами, "Странник" на кливере шел малым ходом под величественным сиянием южных созвездий и шелест океанских волн. Он шел на запад..
Однажды к борту яхты подплыла большая тупорылая серая акула. Она установилась маленькими поросячьими глазками на меня, оценивая как объект пищевой привлекательности. Держалось это существо с бандитской наглостью: бесцеремонно пробовала обшивку судна на зуб, скребла плавниками по днищу, с размаху гулко ударялась всей тушей о корпус судна. Я вооружился острогой и толстой лесой. Мне очень захотелось заполучить челюсти этой акулы в качестве трофея.
Заглотив наживку, хищника в ярости стала метаться, бить огромным хвостом по воде, уходить на глубину, вновь выныривать, сгибаться в кольцо, щелкать зубами в человеческий палец и так дергать лесу, словно бешенным рывком хотела преждевременно расстаться со своими челюстями.
Наконец ее силы иссякли. Я подтянул ее к борту и при помощи лебедки втащил на палубу. Акула казалась мертвой, но когда я вооружившись топором, приступил к разделке туши, хищника вдруг ожила и стала своим могучим хвостом, как паровым молотом, крушить все, что попадалось на пути. С первого удара снесена стенка капитанской рубки, повреждена приборная панель и компас. В следующее мгновение голова акулы попала в двигательный отсек, где разбила топливную рампу, вырвала свечи и порвала провода.
Я выхватил из рубки карабин и передернув затвор, выпустил в нее всю обойму, но мощные пули калибра 9 мм были для этого существа, словно для слона дробина. Акула еще более разозлилась и бросилась на меня. Полуметровые челюсти чудовища с клацанием гильотины захлопывались у моих рук. ЖУворачиваясь, я плашмя вогнал карабин в ее разинутую пасть. Раздался хруст..Акула легко перекусила его пополам, отбросив в сторону ствольную коробку. Ореховый приклад же она сочла более съедобным.
Разозлился и я.. Снова схватив топор, стал неистово рубить и рубить. Все кругом было залито кровью. Изловчившись, я из всех сил вогнал акуле топор между глаз. Краткая агония..и она испустила дух.
Разделывая ее тушу, я заметил, что мясо имеет слабый запах аммиака, что как-то претило к его употреблению в пищу. А, вот, блюда приготовленные из спинного и хвостового плавников, во французских ресторанах считаются изысканным и дорогостоящим деликатесом. Нежное мясо плавников по вкусу напоминает мясо седла косули. Даже Уник его оценил. Говорят, что кошки прекрасно разбираются в качестве мяса.
Но трофей достался немалой ценой. Палубные надстройки яхты производили удручающее зрелище, не говоря уже о разбитом компасе, сломанном карабине и проч.
Два дня я приводил яхту в порядок. В этом мне помогал собственный перфекционизм и усердие. В результате, на палубе все сверкало свежей краской и порядком. Однако с двигателем появились проблемы. При его работе, из трещины в рампе питания била струя топлива, а рядом 200-литровый топливный бак. При его попадании на раскаленные части двигателя, яхта полыхнула бы костром инквизиции..Далее, я продолжил плавание только под парусами.
Через тридцать дней "Странник" миновал безжизненный остров Фернандина из гряды Галапагосских островов. На них обитают, пожалуй, единственные на земле существа, заканчивающие свой век не от старости, а по иным причинам. Вернее не век, а скорее три века. Эти существа - галапагосские слоновьи черепахи, при благоприятных условиях живущие более трехсот лет. Биологи, то ли в шутку, то ли в серьез, считают, что они могут жить сколь угодно долго, если бы не постоянный рост массы тела, порой достигающий 250 килограмм. В результате чего, они теряют способность передвигаться, добывать пищу и погибают от голода
В средние века испанские мореплаватели, открывшие Галапагосские острова, называли этих исполинских черепах "ползающим мясным складом".В трюмах их галеонов и каравелл они могли прожить без пищи целых полгода, скрашивая и без того скудный рацион моряков.
По стечению обстоятельств, которые могли бы быть трагическими, в акватории этих Черепашьих островов я едва не потерпел крушение: при полном штиле, неслушающуюся руля яхту, стремительным течением понесло прямо на скалы, но в последний момент внезапный шквал отогнал ее в открытый океан. Там мне удалось поймать устойчивый пассат и паруса "Странника" наполнились благословенным, дувшим в нужном направлении ветром. Под парусами с закрепленным румпелем судно легко и свободно шло на запад..
Снова вмешалась чья-то неведомая добрая рука. Если же судьба пишет сценарий моей жизни, то в чувстве юмора ей не откажешь.
Стояла прекрасная погода. У меня появилось больше свободного времени. Здесь я вспомнил о флейте..
Мои пять лет (столько удалось выдержать) детской музыкальной школы по классу фортепиано, позволили достаточно бегло играть по нотам. Но, сколько лет, сколько зим прошло...Желание же новизны придало огрубевшим пальцам проворности. Через неделю, на мой взгляд, стало что-то получаться. Удалось даже, заучить несколько понравившихся музыкальных фрагментов.
Единственным моим слушателем был Уник. Где бы он не находился, заслышав звуки флейты, прибегал и садился рядом, внимая и блаженно мигая своими синими миндалинами. Если флейты замолкала, то лапкой трогал мою руку, требуя продолжения..
Через сорок дней "Странник" оставил за кормой Маркизские острова, преодолев две трети пути до архипелага Фиджи.
Осмотрев свои продовольственные запасы, я обнаружил, что более половины продуктов пришли в негодность в неработающем холодильнике и испорчненных в морской водой. Закупленных Колоне жестянок с солониной и пеммиканом, хранящихся при плюсовой температуре, едва хватило бы на месяц плавания. Число перемен блюд к столу пришлось сократить. Грустным было положение с питьевой водой. Ее осталось только на две недели..
Через несколько дней я оказался в акватории острова Рождества - владения сувенирного микроскопического государства Карибити. Здесь я решил пополнить запасы воды, продовольствия и, по возможности, отремонтировать дизель. Последнее осуществить не удалось, так как цивилизация в этих местах замерла на середине 20-го века.
Ветер поменялся. В светлое время суток "Странник" галсами шел на запад, а в ночные часы, синяя ходовыми огнями, дрейфовал на плавучем якоре. Океан - это таинственный мир. Он безбрежен, но пути кораблей в нем порой пересекаются.
Однажды, ранним утром, захватив футляр с флейтой, я поднялся на палубу, чтобы встретить восход солнца и явить миру свое новое умение.. Я играл по памяти полюбившиеся фрагменты музыкальных произведений. Мгновенно прибежал Уник и сел рядом.
Вдруг я услышал сзади, за кормой какой-то шум и мелодичный женский голос..
- Я знаю, что это было. Это " Колыбельная Клары" из мюзикла " Порги и Бесс" Джорджа Гершвина. Можете еще что-то еще сыграть?
В изумлении я продолжил свои упражнения..
- А это Вивальди. Из " Концерта для флейты-пикколо", прозвенел снова серебряный колокольчик.
За кормой "Странника" возвышался крутой бок 40-метровой современной яхты. На ее борту медная табличка с надписью " Adelaida Wind"
Мелодичный голос и хороший английский язык принадлежал, стоящей у поручней, молодой красивой блондинке в белых шортах и бейсболке с такой же надписью. Тоненькой и эфимерной, как мечта..
- Вы греза? - спросил я.
- Грезу зовут Сара - ответила она, звонко рассмеявшись.
Ваша флейта для любителя звучит весьма неплохо. У нее хороший мужской голос. В исполнении правильная акцентация.. и чувствуется "душа" произведения. Я профессиональная солирующая скрипачка и потому могу что-то судить о музыке.
- Спасибо..Приятно слышать, Сара. Но вы мне льстите.
- Ну, если только чуть-чуть..Судя по выговору вы англичанин? Но, почему плывете под голландским флагом?
- Если мой флаг перевернуть на 180 градусов, то он будет голландским, а в нынешнем положении это флаг России.
- Вот как? Вы русский?
- Да, любезная Сара, имею некоторое удовольствие им быть.
- А у меня сейчас таймаут на полгода и мы с мужем плывем от побережья Новой Англии, Бостон, штат Массачусетс в Аделаиду, что в Южной Австралии. Мой муж оттуда родом.
Капитан, вы плывете один? А где ваша спутница-подруга?
- Нет, не один. Со мной кот Уно. Друзья, чтобы скрасить мое одиночное плавание, подарили его за несколько дней от отплытия из панамского порта Колон. С Уно мы подружились и он всегда старается держаться рядом
( Продолжение в декабре)